– Не отпущу, – вдруг заявил он и впихнул меня в какой-то кабинет. Закрылась дверь, в тишине как-то слишком громко щёлкнул замок. И я оцепенела.
Нервы были напряжены до предела. Сердце трепетало, рвано стуча о грудную клетку. Я так остро ощущала присутствие Егора, его пальцы на своём предплечье, что мне даже не нужно было смотреть на него.
Я и не смотрела.
В это мгновение я не думала ни о своей сестре, которая была невестой Егора, ни о том, что он так и не дал о себе знать за все четыре года. И уж точно я не думала о том, что мы находимся в медицинской клинике, и сюда в любой момент может кто-то войти.
Веки опустились сами собой, губы приоткрылись. Всё моё существо жаждало поцелуя. Я ни секунды не сомневалась, что он сейчас будет. Иначе, зачем Егор привёл меня сюда?
Я была так уверена, что он меня поцелует…
И то, что Воинов вдруг сказал:
– Вот, я её привёл, – стало для меня полной неожиданностью.
Кто здесь?
Я мгновенно открыла глаза, внутренне коря себя за глупость, и обернулась. У окна стояла кушетка, рядом с ней стол, а у стола… та самая медсестра, с которой уходил Егор.
Зачем он привёл меня сюда?
– Здравствуйте. Проходите, пожалуйста, – медсестра приветливо улыбалась, указывая на кушетку. – Меня зовут Инесса.
Я почувствовала, что пальцы на предплечье ослабли, отпуская меня, и сделала шаг вперёд. Женщина продолжала улыбаться, терпеливо ожидая, пока подойду.
– Здравствуйте, – произнесла неуверенно, с какой-то вопросительной интонацией.
Я шла, но медленно, разглядывая медсестру, помещение, реквизит в нём, и пытаясь понять, для чего используется это место. Вряд ли Егор задумал причинить мне вред. Может, хочет, чтобы у меня взяли кровь для анализов? Кто знает этих богатеев, вдруг у них заведено проверять человека, прежде чем пустить к себе в дом. Но меня Любаня сама привезла из аэропорта, вот Егор и решил проверить. Пусть и с опозданием.
Догадка меня почти успокоила, и я подошла к медсестре.
– Садитесь, – произнесла Инесса, видя мою неуверенность. Вблизи она оказалась моложе, слегка за тридцать, но в коротких тёмных волосах белели частые паутинки ранней седины.
Я осторожно опустилась на кушетку и вытянула вперёд руку. Кто бы сомневался: стоило поднять глаза, тут же наткнулась на насмешливый взгляд Егора. Уж лучше смотреть на медсестру или в окно, только не на руку – не переношу вида крови.
А ещё лучше вообще закрыть глаза и подождать, пока всё закончится. И я зажмурилась.
– Где болит? – участливо спросила Инесса, снова вводя меня в ступор. Причём тут боль? Она же ещё меня не уколола.
– Что? – переспросила я, начиная чувствовать себя глупо.
– Покажите, где вы ударились, – ласково, как ребёнка, попросила медсестра.
Я хлопала ресницами, переводя недоумевающий взгляд с медсестры на Егора, которого моё замешательство, похоже, порядком забавляло.
И тут вспомнила… Точно, я же ударилась головой, когда садилась в машину. Но причём здесь это? Автоматически вскинула руку, касаясь пальцами ссадины, под которой уже выросла приличного размера «шишка».
– Ага, уже и сама вижу, ну и досталось же вам, – посочувствовала Инесса, и тут же голос её переменился, в нём зазвучала профессиональная резкость. – Смотрите сюда, – скомандовала она.
Я подчинилась, часто заморгав от света тонкого фонарика, направленного мне прямо в глаза.
– Следите за рукой, – продолжала командовать Инесса, водя ладонью из стороны в сторону. – Теперь закройте глаза и дотроньтесь указательным пальцем до кончика носа… Так, хорошо, теперь другой рукой.
Проделывая все эти странные телодвижения, я думала только о том, что Егор стоит в нескольких шагах, скрестив руки на груди, и смотрит на меня. Его взгляд – тяжёлый, тягучий, как каштановый мёд – я ощущала всей кожей.
Зачем он привёл меня сюда в заботливые руки Инессы? Какое ему дело до моей «шишки»?
– Так, всё хорошо, сотрясения нет, – прервала мои раздумья медсестра, улыбаясь, – просто ушиб. До свадьбы заживёт. Сейчас обработаем, и будете как новенькая.
Я снова встретилась взглядом с Егором. При слове «свадьба» почему-то смутилась и покраснела. И тут же обругала себя дурой. У него будет свадьба с моей сестрой, и мне пора прекращать строить воздушные замки. С такой высоты слишком больно падать.
Уж кто-кто, а я должна хорошо это помнить!
Тем более ему всё равно. Я безразлична Егору, в этом можно не сомневаться. А то, что он привёл меня сюда, показать «шишку» Инессе, это… ничего не значит. Егор – воспитанный мужчина из интеллигентной семьи. Он просто проявил вежливость, позаботился о сестре своей невесты.
Я не должна обманываться, надеяться на невозможное. Не стоит искать тайные знаки там, где их нет. Да, признаваться в этом больно, но так будет лучше. Не стоит тешить себя иллюзиями.
– Ну вот и всё, – Инесса закончила обрабатывать мою ссадину и снова улыбнулась. – Будьте осторожнее.
– Постараюсь, и спасибо вам, – я тоже ей улыбнулась. Приятная женщина.
Как только я поднялась, Егор направился к выходу. Даже не обернувшись на меня, вышел из помещения. Дверь закрылась почти перед самым моим носом.
Ну вот, а я только подумала, что он из интеллигентной семьи. Очередной пример, как опасно поддаваться заблуждениям и придавать маленьким поступкам слишком большое значение.
Догонять Егора я не стала. Так и шла в нескольких шагах позади.
Любаня изучала содержимое автомата с шоколадками. Заметив жениха и идущую следом меня, она нахмурилась.
– Вы где были?
– Твоей сестре обрабатывали рану, – ответил Егор и, не останавливаясь, прошёл мимо к стойке администратора.
– Какую рану? – по-прежнему хмурясь, спросила меня Любаня.
Я показала пальцем на свою голову. Похоже, она, как и я, уже успела об этом забыть. Только Егор помнил. Неужели я всё-таки ему небезразлична?
Стоп! Хватит уже!
Как бы запретить себе думать? Где мой сундук с ржавым замком?
– Вер, ты слушаешь?
– А? Да, конечно, слушаю, – я переключилась на рассказывавшую мне что-то сестру.
– Хочешь посмотреть?
– Хочу, – быстро ответила, даже не вникая в сам вопрос.
Любаня сунула мне в руку кусочек фотобумаги, на котором были изображены какие-то светлые штрихи и полоски на тёмном фоне.
И тут до меня начало доходить.
– Это что, мой племянник?
На фото было ничего не разобрать. Может, слишком рано, а может, я плохо всматривалась.
– Не могу разглядеть ребёнка, – расстроенно призналась я, – где именно смотреть?
– Да какая разница, – отмахнулась Любаня, забирая фото, – я тоже не вижу ничего. Это для королевы, она очень хотела на внука посмотреть.
Не до конца оформившаяся было мысль, что Люба и Егор не любовники и ребёнок не от него, отправилась в утиль, где складировались остальные глупые и несбыточные надежды.
Не стала бы Зоя Максимовна требовать фото УЗИ чужого ребёнка. Зачем ей? Только сейчас я поняла, что эта семья не так проста, что у Воиновых есть возможности, чтобы выяснить правду. И будь Любаня обычной обманщицей, её бы давно погнали из дома.
Значит, это их, Воиновых, внук и сын.
И мне придётся с этим смириться, а не надеяться, что моя младшая сестра мне нагло врёт. И вообще, почему я стала думать о ней плохо? Неужели из-за Егора? Мне хотелось, чтобы он был со мной, чтобы Любаня не стояла между нами. Чтобы у меня снова появился шанс…
На что?
Что мной попользуются ещё разочек? Где гарантия, что в этот раз будет иначе?
Пора признаться самой себе – Егор выбрал мою сестру, он женится на ней, потому что она беременна его ребёнком. У меня нет никаких шансов. И более того – я не встану между ними, не разрушу их брак, их зарождающуюся семью.
Мало ли что мне показалось. С чего я решила, что между ними ничего нет? У меня нет никаких доказательств, только мои идиотские фантазии. Мало ли как Егор ведёт себя при посторонних.
Да-да, я для него посторонний человек, как бы мне ни хотелось думать о себе иначе.
Хватит уже обманывать себя. Пора становиться честной, доставать сундук и складывать в него глупые мечты. Я не имею на них права, потому что не могу встать между моей сестрой и её счастьем. Я должна забыть о Егоре, точнее думать о нём, лишь как о женихе моей сестры.
Ох, скорей бы вернуться в Нью-Йорк! Там моя жизнь была простой и понятной.
Егор возвращался к нам. Похоже, он заплатил за Любанин приём, потому что что-то убирал в бумажник.
Ой, он же и за меня, наверное, заплатил. Вряд ли в этой клинике занимаются благотворительностью и бесплатно оказывают первую помощь при ушибах. Или, наоборот, за такую мелочь здесь не стали бы брать деньги?
Вот почему я сразу не спросила у Инессы? Как теперь задавать такой вопрос Егору? «Извините, пожалуйста, что отвлекаю, но не могли бы вы сказать – должна я вам денег или нет?» Звучало как-то по-идиотски. Но быть должной Егору мне не хотелось.
Ладно, просто предложу ему вернуть деньги за приём. Не буду задавать лишних вопросов, не хотелось чувствовать себя дурой в его присутствии. Причём в очередной раз.
– Идёмте, – скомандовал Егор и пошёл вперёд.
Мы с Любаней потащились следом. И снова я поразилась, как меняется моя сестра в его присутствии. Никакого сарказма. Ни малейшей попытки оспорить решение, чистая покорность.
Может, она его боится?
Но что тогда помешало сестре признаться мне и согласиться на моё предложение сбежать? Ну не бьёт же он её? Или бьёт?
Я оглядела Любаню. Платье без рукавов открывало руки с идеальной кожей, без единого даже самого маленького синячка. Ноги тоже без пятен, длинные, красивые, со средиземноморским загаром.
Как бы заглянуть ей под платье?
Понимаю, вопрос звучит не очень, но мне нужно убедиться, что Егор не обижает мою сестру. Хотя думать так о нём не хотелось, но я решила абстрагироваться от своих чувств к нему и начать мыслить здраво и объективно.
Я не знала Егора, каким он мог или не мог быть. Мы были знакомы всего лишь один день четыре года назад, и это совсем ничего не значит.