– Я…
Впрочем, что тут можно сказать? Китти прекрасно понимала, какое именно чувство испытывает к Уиллу.
И наивно думать, что оно осталось им незамеченным. Но до сего момента Уилл не подавал вида, что догадался об этом чувстве, и не избегал общения с гостьей. Они разговаривали, сидели рядом, иногда случайно задевали друг друга, встречаясь на лестнице. Китти даже начала думать, что Уиллу это немного нравится.
Теперь стало ясно, что она ошибалась.
– Ладно, я понимаю. Мы слишком много времени проводили вместе…
Сердце Китти отчаянно забилось. Если Уилл заметил ее влюбленность, почему так снисходительно к ней отнесся? Почему не отверг?
Но тут снова волной накатил стыд. А разве не это сейчас происходит? Он и пытается ей объяснить, что отвергает ее чувства.
– Я думаю, для всех нас будет лучше, если ты пойдешь своим путем.
Вполне понятно, что он хочет сказать: «Убирайся отсюда ко всем чертям».
– Мы ведь были друзьями, – пробормотала Китти бесцветным голосом.
От охвативших ее боли и смятения даже не нашлось сил произнести эту фразу обвиняющим тоном.
Глаза Уилла потемнели. Он отвел взгляд.
– Ты должна сказать Марселе, что хочешь посетить и другие места в Непале.
На самом деле Китти была счастлива именно тут. И ей нравилась именно эта гора, а не горы Непала вообще. Ей нравился этот город. Нравился этот мужчина.
Но именно поэтому придется отсюда уехать.
Ей нельзя любить Уилла Маргрейва, а ему нельзя ответить взаимностью – даже если бы он вдруг захотел полюбить Китти. Впрочем, он ее не любит, судя по тому, как сейчас напряжен и зол.
– Я женат.
Да, на женщине, которая пригласила Китти в свой дом. И так-то гостья отплатила за доброту – вынудив Уилла попросить ее покинуть их дом?
Что ж, она создала эту проблему – она ее и решит.
– Ладно, я уеду, – пробормотала Китти, опустив глаза, и поплелась прочь.
Она так и не взглянула больше на Уилла: ни тогда, когда спустилась со второго этажа со своим рюкзаком, ни тогда, когда обнимала на прощание плачущую Марселу, ни в тот момент, когда захлопнула за собой дверцу старенького такси.
Пока склон горы, на котором стоял дом Маргрейвов, не скрылся из вида, Китти не поднимала глаз. А потому получилось так, что в последний раз она видела Уилла во время того разговора на заднем дворе, и на лице его была написана жалость к ней.
Осознав это, Китти поклялась себе больше ни перед кем не опускать взгляда.
Глава 1
– Вы, должно быть, шутите!
Китти Каллахан плотнее укуталась в одеяло, выданное авиакомпанией бесплатно, и переложила тяжелую сумку в правую руку, чтобы дать левой отдохнуть.
– Извините, мадам. – Женщина развела руки, вежливо тесня Китти к дверям. – Таковы канадские законы. После закрытия аэровокзала пассажирам нельзя в нем оставаться.
– Но мне некуда идти!
Впрочем, сотруднице аэропорта и так было об этом известно, потому что именно она в течение последних нескольких часов искала, где можно разместить более полутора сотен пассажиров. Они волей судьбы оказались заброшены в этот крошечный городок после того, как на высоте тридцати пяти тысяч футов над Гренландией из грузового отсека их лайнера повалил дым.
– Мы сделали все, что в наших силах, чтобы найти место для вас, шести оставшихся пассажиров. Троих устроим на ночь в медицинском центре. Двое погостят сегодня у конной полиции в тюремных камерах – больше в городе нет ни одной свободной постели.
«Неужели придется просидеть всю ночь в комнате ожидания? Вот какую цену приходится платить за отличное выполнение своей работы!» – подумала Китти.
Она была слишком занята съемками того, что произошло после зрелищной посадки их огромного авиалайнера на обледеневшую взлетную полосу, а потому оказалась в самом хвосте очереди на временное размещение.
– Разве у вас нет поблизости отеля? Ну или хотя бы хостела!
Искреннее сочувствие собеседницы мало чем могло помочь Китти.
– Вообще-то у нас в городе почти столько же мест в гостиницах, сколько и местных жителей. Но все номера зарезервированы – ведь сейчас «медвежий сезон».
– «Медвежий сезон»? – Китти удивленно огляделась вокруг. – А где мы находимся?
Ей было известно лишь то, что она где-то между Цюрихом и Лос-Анджелесом. Китти мирно спала, когда командир экипажа объявил по внутренней связи о нештатной ситуации. В последовавшем за этим хаосе было не до того, чтобы задавать экипажу вопросы.
– Вы в Черчилле, провинция Манитоба, мадам, – гордо ответила сотрудница аэропорта. – В мировой столице белых медведей.
– В Черчилле? – В груди похолодело, когда Китти осознала, где оказалась. – А что такое «медвежий сезон»? – спросила она, чтобы выиграть время, необходимое для успокоения неровно бьющегося сердца, вышедшего из-под контроля.
Собеседница улыбнулась, не замечая внезапно возникшего напряжения:
– Сотни белых медведей мигрируют в наши места, дожидаясь, когда замерзнет Гудзонов залив, чтобы начать зимнюю охоту на льду. Сейчас их количество достигло максимального. Они тут повсюду.
– Может, мне устроиться на ночь между парой медведей?
Сотрудница аэропорта могла и обидеться на раздраженный тон, но Китти имела право злиться. Ее самолет загорелся в воздухе, она пережила экстренную посадку, ее вытолкнули по аварийному трапу на холод в легкой одежде, выдав лишь одеяло. Из багажа у нее осталась только ручная кладь, собранная с минимализмом профессионала: камера с аксессуарами, основные туалетные принадлежности и электронный ридер. Ничего из этого ей тут не поможет. На ночь устроиться негде, кроме как в комнате ожидания местного полицейского участка. И в довершение ко всему Китти умудрилась приземлиться в единственном месте на Земле, которое не собиралась посещать, – и вовсе не из-за медведей, а из-за одного человека, который тут живет.
Отчаяние окутало ее, словно облако.
– А я могу переночевать у вас?
У сотрудницы аэропорта уже были все причины выйти из себя, но она, к счастью, продолжала отвечать сочувственно:
– Я уже отправила двоих пассажиров к нам домой. Муж уложит их спать на диванах. Мадам, кто-то наверняка уже выехал, чтобы забрать вас и отвезти в город.
– А нельзя доставить меня в соседний населенный пункт, где есть спальные места?
Собеседница рассмеялась:
– В Черчилл можно добраться только самолетом или поездом. А Виннипег находится в тысяче миль к югу.
«Все верно, – дошло наконец до Китти. – Ведь речь идет о белых медведях, значит, наш лайнер приземлился в субарктическом поясе».
– Как вы думаете, за нами скоро пришлют другой самолет? – упавшим голосом спросила Китти.
Женщина бросила взгляд на наручные часы и нахмурилась:
– Давайте сначала пристроим вас куда-нибудь на ночь.
Китти не в первый раз выпало попасть в переделку. И все же мысль о том, что придется провести ночь, сидя в комнате ожидания, когда поблизости бродят хищники, показались малопривлекательной. Особенно оттого, что никто не мог сказать, как скоро получится отсюда улететь.
Положение слишком отчаянное. Она закрыла глаза и выдохнула:
– Живет ли здесь все еще Уилл Маргрейв?
Он перебрался в Черчилл после землетрясения в Непале – сразу после того, как потерял Марселу. Китти воспользовалась связями в Министерстве иностранных дел, чтобы узнать о возвращении Уилла в Канаду, и тут же попыталась выбросить эту новость из головы.
– Вы знаете Уилла?
«Думала, что знаю», – мелькнуло в мозгу.
– Когда-то мы были немного знакомы.
Сотрудница аэропорта тут же направилась к телефону:
– Обычно мы не обращаемся к Уиллу с просьбой кого-нибудь временно приютить, потому что его коттедж находится далеко от города, в довольно уединенном месте…
Ну разумеется. Мало сегодня было разочарований.
– Пожалуйста, попробуйте его уговорить. Назовите мое полное имя.
Пока женщина звонила, Китти через окно смотрела на стоянку перед зданием аэропорта. Ледяная корка на асфальте сверкала в ночной тьме под светом прожектора. А вдруг эти огни послужат маяком для какого-нибудь медведя, бредущего мимо в поисках ужина?
Сотрудница аэропорта окликнула Китти, шагая к ней по вымытому до блеска полу:
– Порядок! Джон отвезет вас прямо туда. Поездка на такси – за наш счет. Похоже, вам повезло.
Внезапно полицейская комната ожидания показалась Китти вовсе не таким уж плохим местом в сравнении с тем, что придется снова встретиться с Уиллом.
Да уж, повезло.
До коттеджа Уилла, как оказалось, было не так уж и далеко, если по прямой. Но старенький внедорожник, служивший одним из всего двух такси в Черчилле, ехал медленно, пробивая колею в мокром снегу. Дорогу было видно не более чем на десять футов вперед. Они все дальше углублялись в лес, пока не остановились перед небольшим коттеджем, чьи очертания почти терялись в снежной круговерти. Окна домика тускло светились. Это место словно сошло со страниц сказки про Белоснежку.
На пороге коттеджа выросла мужская фигура в куртке, с надвинутым на лицо капюшоном.
– Приехали, – весело сказал водитель и, потянувшись через колени пассажирки, открыл для нее дверцу. Китти выбралась на мороз в туфлях-лодочках, уже раскисших от мокрого снега. Ее легкие тут же обожгло холодом.
– Счастливо оставаться, – пробормотал водитель скорее себе, чем пассажирке, и вывел джип по покрытым льдом лужам обратно на дорогу.
Китти замерла, рассматривая коттедж.
– Дом выстывает, – донесся голос из открытой двери. Стоящая на пороге фигура повернулась и исчезла внутри. В воздухе осталось лишь облачко застывшего пара от произнесенных слов.
Господи! Несмотря на то что прошло столько времени, этот голос подействовал на Китти как и прежде, в Непале: внутри все словно превратилось в желе. К счастью, в сердце по-прежнему царил холод – куда сильнее, чем на улице.
Крыльцо протестующе заскрипело под ногами, когда Китти прошлепала по замерзшим ступеням в тамбур, где скинула промокшие туфли рядом с выстроенной в ряд поношенной хозяйской обувью. Одеяло уже почти не согревало, но за дверью тамбура виднелись отсветы пламени в печи. Этого было достаточно, чтобы, соблазнившись, перешагнуть через порог и впервые за прошедшие пять лет ступить в мир Уилла Маргрейва.