Вяз Девлинор (Возчик), род. ≈ 489
Сержант, 9‑я армия, 1‑й отряд кавалерии
Отец: король Рэймонд Девлин
Сальвия откинулась на спинку, услышав, как влетел в окно, отразившись эхом от каменных стен снаружи, звон колокола, собиравший всех на ужин. Она поняла, что этим вечером вряд ли будет в силах еще что-то написать, поэтому убрала журнал обратно в глубь сундука, под штаны. Вдруг девушка вспомнила многозначительную улыбку Дарнессы, и хитрая ухмылка появилась на ее собственных губах. «Хотите, чтобы я ездила верхом, Дарнесса? Ну что ж. Вы сами напросились».
31
Герцог д'Амиран поднял взгляд от тарелки – он всегда ужинал поздно, – когда в большой зал его замка в Теганне привели связанного пленника. Его черная с золотым униформа была порванной и грязной и пахла потом и экскрементами. Д'Амиран прикрыл лицо платком с лимонным ароматом и жестом приказал вынуть кляп.
– Предатель! – выкрикнул гонец и попытался плюнуть, но во рту у него пересохло.
Герцог не пошевелился. Скоро гонец будет умолять о смерти. Вообще герцог сомневался, что пленник знает что-то такое, что стоило бы усилий, однако пару вопросов ему все же следовало задать. И в первую очередь спросить о том, почему брат герцога не может разыскать принца. Союзники уже начинали нервничать.
– Как мы схватили этого человека? – спросил герцог.
Капитан Геддс знакомым движением потянул себя за левое ухо, часть которого отсутствовала.
– Его поймали наши кимисарские друзья. Он нес пакет от генерала Квинна командиру почетного сопровождения в замок Андервуд. – Он достал из кармана свернутую пачку бумаг и положил на стол. – Все письма зашифрованы.
Герцог просмотрел бумаги и обратился к пленнику:
– Правильно ли я понимаю, что ключа вы не знаете?
– Правильно, – пленник прямо посмотрел на д'Амирана.
– Я могу выяснить, ваша светлость, – сказал Геддс.
Д'Амиран покачал головой:
– Не думаю, что генерал Квинн настолько глуп, чтобы шифровать послание и отправлять ключ вместе с ним. – Он поджал губы. – Но меня беспокоит, что генерал вообще прибегнул к этому. Значит, он что-то подозревает. – Герцог снова закрыл лицо платком и взмахом руки приказал увести пленного. – Сосредоточьтесь на этом, капитан.
Стражники потащили пленного к черному ходу; гонец не сопротивлялся, но и не содействовал этому.
– Сделайте милость, капитан, – сказал д'Амиран сквозь свою импровизированную маску, и начальник стражи обернулся. – Подождите, пока я закончу ужин, прежде чем слишком погружаться в работу. Знаете ли, крики плохо влияют на пищеварение.
32
Сальвия встала рано и надела брюки, ботинки, льняную рубашку и плотный суконный жилет, заплела волосы и закрыла их шерстяным беретом и капюшоном выцветшего коричневого плаща, затем собрала свои вещи и вышла из крыла для гостей, пока все остальные еще спали. Она прошла на кухню и смешалась там со слугами и солдатами, чтобы перехватить немного еды, прежде чем пойти в конюшни. Найдя главного конюха, Сальвия спросила, где лошадь для леди Салвессы. Он показал, радуясь, что в такое хлопотное утро хоть что-то можно поручить кому-то другому. Она перебрала свободную упряжь, нашла седло со стременами, подтянутыми до нужной длины, и унесла к стойлу.
Сальвию восприняли всерьез и выделили ей не пони или вьючного коня, а свободную верховую лошадь одного из всадников. Сальвия угостила темно-серую кобылу яблоком и стала расчесывать ей гриву гребнем, быстро расположив животное к себе. Осмотрев лошадь и убедившись, что она не хромает и не ранена, Сальвия взяла седло, висевшее на двери стойла, и перекинула через высокую спину кобылы.
Наклонившись, чтоб подтянуть подпругу, она услышала знакомый голос:
– Эй, дружище! К этому седлу нужна лука. – На до пристегнуть ее перед тем, как подтягивать подпругу.
Сальвия широко улыбнулась, но проигнорировала это замечание. Вяз потянул на себя дверцу стойла и встал у Сальвии за спиной:
– Ты слышал? Тебе нужно сперва пристегнуть боковую луку. – Он взял Сальвию за запястье, девушка выпрямилась и посмотрела на него:
– Если вы не возражаете, я поеду без нее.
Вяз застыл в удивлении, держа ее руку в своей. Ростом Сальвия доставала ему лишь до подбородка, и на таком расстоянии ей пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть ему в глаза:
– Если бы вы хоть раз попробовали ездить на лошади в юбке, вы бы меня поняли.
Вяз отпустил ее руку и отступил. Его удивленный взгляд, изучавший ее, ничем не отличался от взглядов всех остальных – все так реагировали, когда Сальвия ходила в штанах; но сейчас ей было сложно сдержаться и не повернуться к нему спиной от смущения. Он покачал головой:
– Одно дело – ехать на передке повозки или в боковом седле, миледи, но боюсь, что вот этого госпожа Роделл не допустит.
– В таком случае, – Сальвия подмигнула, – вам стоит помочь мне как можно дольше не попадаться ей на глаза.
Она вышла на улицу и, подставив лицо солнцу, наслаждалась теплыми лучами. Скучать по дурацкой шляпе она точно не будет, хотя к концу дня у нее наверняка прибавится веснушек. Впрочем, это, пожалуй, справедливая плата за день свободы.
Позже, в пути, Сальвия с восхищением рассматривала пейзажи. Полей становилось все меньше, а скалы попадались все чаще. Леса, через которые проезжал караван, тянулись все дольше. Отряд пересекал Тасмет – формально регион был частью страны, но Сальвии он казался довольно экзотическим. В Крессере из камня строили лишь дома богачей, а крестьяне использовали дерево и покрывали хижины сухой травой. Здесь же даже самые бедные дома были из камня, с темно-серыми сланцевыми крышами.
Сперва Сальвии было неловко, ей казалось, что она производит впечатление наивной деревенской девушки, тем более что теперь ей было известно, кто Вяз такой на самом деле. Он много лет провел в этой местности вместе с армией, так что ему все это было не ново, однако казалось, что он радовался ее впечатлениям вполне искренне, когда указывал на прожилки разноцветных минералов на стенах домов по сторонам. Чувство неловкости постепенно улетучивалось.
К тому же теперь Вяз более охотно отвечал на вопросы о военной службе. Он говорил о сослуживцах как о родных братьях. Вероятно, для него так все и было. Интересно, что он сам об этом думает?
– О моей семье вы теперь знаете, – сказала она. – Расскажите о своей.
Он пожал плечами:
– Да рассказывать особо нечего. Мой отец… важный человек. Я рос, видя его только издалека. Мать очень меня любила, но я за последние годы видел ее лишь несколько раз. Теперь армия – это моя семья. – Он старательно избегал ее взгляда. – Полагаю, мое имя может достаточно рассказать обо мне.
– Для меня это вовсе не важно, – ответила Сальвия, осознав, что он пока не готов к откровенности. – Расскажите об обучении пажей. C трудом верится, что капитан поручает Чарли некоторые вещи, о которых я слышала.
Вяз сдвинул брови. Его кожа была по-аристелиански темной, а волосы почти черными. Сальвии никогда не удалось бы загореть так, как он, даже проведи она все лето на улице, противясь упрекам тети из-за того, что так можно испортить себе цвет лица.
– Лучше всего я помню издевательства старших ребят над младшими. Отец Квинна тогда командовал полком, и Квинн через день после того, как прибыл, подошел прямо к отцу и заявил, что не желает служить в армии, если придется терпеть мерзавцев вроде них до конца своих дней.
Сальвия хихикнула, несмотря на свою неприязнь к капитану:
– Наверное, отец заставил его остаться.
Вяз отрицательно покачал головой:
– Он ответил, что Квинн может возвращаться домой, если пожелает, – никто не собирается учить тех недоумков хорошим манерам. – Он сдержанно улыбнулся. – Квинн воспринял это как вызов, пошел обратно в шатер и затеял драку.
Сальвия фыркнула:
– Наверное, он завоевал всеобщее уважение и на следующий день стал лейтенантом.
Вяз пропустил ее колкость мимо ушей:
– Вовсе нет. Ему здорово досталось, но он так и не сказал, кто его отделал. Пожалуй, учитывая то, что Квинн первый начал, это было единственно правильное решение. – Он задумчиво смотрел на уши своей лошади. – То был очень трудный для него год. Я до сих пор не знаю, как он выдержал.
– Что произошло? – Ей это показалось интересным. – Он ведь все-таки справился.
– Я не знаю точно, – ответил Вяз. – Он просто старался всегда поступать как должно, постепенно приобретал друзей, к которым я себе причисляю, и как-то так вышло, что постепенно стал для всех примером. Он к этому очень серьезно относился – и тогда, и сейчас. К тому моменту, как мы стали оруженосцами, издевательства и драки прекратились, а пажи стали выполнять обязанности, которые раньше поручали оруженосцам, чтобы те смогли заняться чем-то более важным.
Судя по всему, преданность друзей Квинну уходила корнями глубоко в детство. Сальвия невольно подумала, что теперь эта преданность вызывала у них желание угодить ему, несмотря на неприятные приказы. И хотя сейчас Квинн требует от солдат только мелкой лжи, вряд ли он на этом остановится, если никто не будет ему возражать.
Вяз повернулся к ней лицом. Луч света упал на его глаза под другим углом, и они засияли богатым, насыщенным цветом красного дерева.
– Если коротко, то в возрасте Чарли мы таким не занимались. Такую возможность упустили.
Сальвия обратила внимание, что он был и пажом, и оруженосцем, однако не стал офицером. Она хотела спросить его об этом, но тут он сказал:
– А вы, леди Салвесса? Вам приходилось драться в детстве? Или вы только забрасывали ваших недругов шишками?
Он, конечно, дразнился, но Сальвия ответила честно:
– Трижды, на самом деле. В первой драке я проиграла. Отец сказал, что я понапрасну честно дралась с мальчишкой, который был слишком труслив для того, чтобы выбрать кого-то своей комплекции. Так что в следующий раз я задействовала левое колено – для пущей убедительности. Думаю, он еще несколько недель ходил не разгибаясь.