— Почему бы вам не продолжить ваше путешествие, мистер Ренни? Так было бы лучше для всех нас. — Она вытерла лицо влажным платком. Она устала и была подавлена, у нее не было сил противостоять ему. На его длинном лице мелькнула злая усмешка, зеленые глаза холодно смотрели на нее.
— Я приехал к вам, Маргерит. Все мои пути ведут к этому дому.
— Очень жаль! — резко ответила она, окончательно потеряв терпение. — Вы знаете, что бесполезно меня принуждать. Мое решение неизменно относительно денег и вашего предложения.
— Во время нашей последней встречи ваш отказ разжег мою страсть, — тихо проговорил он и поднялся. Он отбросил в сторону палку, которую очищал от коры, и подошел так близко, что Маргерит почувствовала запах пота и грязного белья. Она подавила желание убежать в дом и захлопнуть перед его носом дверь. — Я обдумал ваше предложение. И пришел к выводу, что мне не так уж нужны ваши деньги. Мне нужны вы, Маргерит. Я околдован вами.
Она ахнула от негодования.
— Я никогда не свяжу свою жизнь с убийцей! Вы не только убили сержанта Рула, но чуть не убили вчера лорда Мортимера. Вас надо повесить.
— Вы то, что мне нужно, Маргерит. Я схожу с ума от желания обладать вами.
Маргерит с брезгливой гримасой на лице слушала его излияния. Это уже второе циничное предложение за один день. Она едва сдержалась, чтобы не разразиться истерическим хохотом.
Она оттолкнула его.
— Отойдите! Меня тошнит от вашей вони. Если вы не уйдете, я пожалуюсь на вас капитану Эмерсону.
Ренни засмеялся и схватил ее руки так крепко, что она не могла их вырвать.
— Маргерит, если вы выйдете за меня замуж, мы вместе преодолеем все трудности и вам больше никогда не придется считать каждый пенни.
Маргерит не смогла сдержать насмешливой улыбки.
— Вы предлагаете мне мешок денег? Если вы надеетесь, что я поверю вам, то вы еще глупее, чем я думала. Вы же преследуете меня из-за денег, или вы забыли об этом?
Он стиснул ее руки своими костлявыми пальцами с такой силой, что она застонала от боли.
— Вам нечего терять, но, отказав мне, вы лишитесь последнего, — прошипел он.
— Пусть меня повесят, но я не выйду за вас, — сквозь сжатые зубы процедила она. — Вбейте это в свою тупую голову раз и навсегда.
Он посмотрел на нее бесконечно долгим леденящим взглядом, от которого у нее по спине побежали мурашки. Ее охватил страх.
— Я убью тебя, — услышала она его свистящий шепот. Он, отпустив ее руки, спрыгнул с террасы. — Берегись, Маргерит.
По мере того как она осознавала всю серьезность его угрозы, страх все сильнее овладевал ею. Она смотрела ему вслед и чувствовала, как на нее повеяло могильным холодом.
С приглушенным стоном она вбежала в дом и тут же столкнулась с Софи.
— Вы слышали, что он сказал? — в ужасе пролепетала она. Софии с замкнутым выражением на смертельно бледном лице произнесла:
— Он просил вас выйти за него замуж. Вы должны считать себя счастливой женщиной. — Она повернулась и выбежала из комнаты прежде, чем Маргерит успела что-либо ответить.
Маргерит ошарашенно посмотрела ей вслед. Наконец придя в себя, она решила выпить бокал хереса, чтобы успокоить нервы.
Смерть. Ренни пригрозил, что убьет ее. Ей вдруг показалось, что стены угрожающе надвигаются на нее, как будто были с ним в заговоре. Он способен на убийство. А она ничего не может сделать, лишь по возможности его избегать. Уехать. Заставить его забыть о ней.
В доме было пусто, в нем царило зло, и настало время сделать последний шаг, чтобы покончить с памятью о Ленноксе. Она продаст дом и напишет завещание, на случай если Ренни осуществит свою угрозу.
Прошло две недели. Маргерит выставила имение Леннокса на продажу и привела дела в порядок.
— Я получила приглашение от моей старой подруги Луизы, леди Вудвайн. Она приглашает нас к себе в Суррей на праздник. Пишет, что будет много всяких развлечений, — сказала Маргерит Прю и протянула ей приглашение.
Лицо Прю расплылось в улыбке:
— Хорошо бы сменить обстановку. Должна признаться, я чувствую себя в этом доме неуютно. В нем пусто, и соседи как-то странно на меня смотрят, когда я проезжаю по деревне.
— Мне очень жаль, что вам пришлось столкнуться с таким неуважением, но я выплатила долги, и мы вольны жить так, как хотим.
Прю подошла к ней и покосилась в сторону коридора. Слуг не было видно.
— Сказать вам по правде, мрачный вид Софи действует мне на нервы. Хотя мне жаль молодую леди, такую замкнутую и такую несчастную.
— Я несколько раз пыталась разрушить стену, которой она отгородилась от нас, но пока безуспешно, — тихо ответила Маргерит. — Я ее спрошу, не желает ли она поехать с нами в Суррей.
— Заранее могу сказать, что она не оставит этот дом. Она странным образом привязана к нему, словно надеется, что, если будет ждать достаточно долго, Литгоу к ней вернется.
— Ей давно пора смириться с его смертью. Прю одобрительно похлопала Маргерит по руке.
— Я так рада, что вы сделали все, чтобы оставить прошлое позади. И вы были так добры к этой сердитой женщине наверху. С нашей поддержкой у нее все наладится. Я горжусь вами, Маргерит.
— Спасибо, Прю. Я напишу Луизе, что мы принимаем приглашение. Мне ужасно хочется увидеть новые лица. Уже и не помню, когда я последний раз видела Луизу и ее многочисленных отпрысков. Подумать только, когда-то она была моей соседкой, такое воздушное создание, все платья были ей велики, а теперь она солидная матрона, у которой четверо детей.
— Пора бы и вам обзавестись семьей, — многозначительно подняла брови Прю и, тяжело вздохнув, отправилась искать свое рукоделие, а Маргерит поднялась наверх к золовке. Софи наотрез отказалась ехать в имение Вудвайнов.
— Кто-то должен присматривать за домом в ваше отсутствие. Слугам я не доверяю, — решительно заявила она.
Маргерит жадно всматривалась в длинную аллею, по которой старая карета, в которой ехали они с Прюнеллой, приближалась к дому подруги ее детства. Прекрасный, из красного кирпича и мрамора, Индиго-Хаус возвышался на лужайке в окружении дубов, тополей и вязов. В главной части здания было три этажа, и от нее по бокам отходили два более низких крыла. Парадный вход представлял собой длинный портик, над которым по всей длине дома тянулся балкон. Высокие окна блестели на солнце, а над крышей весело развевалось красно-зеленое знамя рода Вудвайнов. Луиза увлекалась историей средних веков и коллекционировала старинные гобелены и оружие.
Маргерит вспомнила, что гостиная в Индиго-Хаусе была обставлена в стиле парадного зала в замке тринадцатого столетия. На высоком, в сорок футов, потолке темнели резные балки из каштана, пол был выложен каменными плитами, а на почетном месте красовался старинный восьмиугольный очаг, которым никогда не пользовались. Он напоминал гостям о давно прошедших временах. Белые стены были украшены гобеленами и рогами оленей.
Луиза встретила их у парадного входа. И когда Маргерит приблизилась к ней, заключила ее в благоухающие объятия. Крупная и по-матерински ласковая Луиза чуть не задушила маленькую Маргерит, но та много лет не чувствовала себя так уютно, как сейчас в объятиях Луизы.
— Как давно мы не виделись! Лет семь или больше. — В голосе Луизы слышалось удивление. Она весело смотрела на Маргерит чуть выпуклыми карими глазами, и от улыбки на круглых щеках появились ямочки. Пухлые руки утонули в пене кружев. Кружева были единственным украшением, которое позволяла себе дама, считающая себя женщиной со скромными запросами, несмотря на то что Джон, пятый граф Вудвайн, обладал несметным богатством и пожизненным правом находиться при дворе короля Георга.
— Я так рада, что ты пригласила нас, — честно призналась Маргерит. — Мне просто необходимо подышать другим воздухом. — Она подобрала юбки и последовала за своей величественной хозяйкой. Прюнелла присоединилась к небольшой процессии, с любопытством разглядывая убранство дома.
В длинном зале с ливрейными лакеями у каждой двери стояли статуи, на стенах висело начищенное до блеска оружие, в одну из стен был встроен лепной камин в итальянском стиле. Лестница в виде лиры устремлялась вверх, переходя там в галерею. «Я уже отвыкла от такого великолепия», — подумала Маргерит, идя рядом с восторженно лепечущей Прю.
— Лакеи отнесут наверх ваши сундуки. Надеюсь, вы привезли с собой бальные платья? Вы, конечно, будете на нашем балу, а затем вместе с нами посетите и другие. Горничные помогут разложить ваши вещи, а затем я хочу, чтобы ты рассказала мне о себе, Маргерит. Спускайся в гостиную, когда приведешь себя в порядок, — сказала Луиза.
— Ты неисправима, — засмеялась Маргерит, — любопытна, как всегда.
Луиза сжала ее руку.
— Иногда я скучаю по водам Даунса и по семьям, которые знала раньше. Мы здесь живем в уединении, нас окружают одни деревья, и никаких соседей рядом нет.
— Но у тебя есть река, — напомнила Маргерит. — Я бы хотела потом посмотреть на нее.
Луиза вздохнула.
— Ты такая же, как и другие гости. Прежде всего они хотят увидеть Темзу, и их не интересуют мои новые приобретения — фламандские гобелены. Не понимаю, что хорошего в этой ленивой реке!
— Темза красива, и ее вид успокаивает. Не забывай, что именно к этому стремятся твои гости, покинув лондонскую суету.
— Наверное, ты права. К обеду я жду еще гостей: Маклендонов и лорда Бентуорта с женой. Они возвращаются в Суссекс из Лондона. И лорда Ормонда.
Маргерит, услышав об этом, очень обрадовалась возможности увидеться с друзьями.
Час спустя она спустилась вниз в голубом батистовом платье, юбка которого свободно ниспадала на кринолине, а корсаж был украшен синими бархатными бантиками. Нитка жемчуга на шее и белые перчатки дополняли ее туалет, а зонтик из такой же ткани, что и платье, защищал от солнца.
Они с Луизой прогуливались вдоль реки по дорожке, обсаженной рододендронами, и обсуждали последние новости.
— Тебе надо чаще выезжать, Луиза.