Боже! А она чуть сама не отдала его ему в руки!
— Зачем он ему?
— Для его хозяина-короля, разумеется. Ведь не случайно мастер Николас оказался здесь, в замке Фортэм, я в этом уверена. Его послали, чтобы он украл драгоценный кубок. Думаю, ему было все равно, какими средствами пользоваться для этого и кого он мог ранить или обидеть.
— Он вовсе не ранил меня и не обидел, — спокойно произнесла Джулиана.
Как странно, что этот жаркий огонь почти совсем не дает тепла. Она чувствовала, как все леденеет внутри.
— Как мог меня обидеть какой-то нелепый шут, — добавила она.
— Я видела, какими глазами ты смотрела на… — Изабелла запнулась, спохватившись. Ни к чему было говорить сейчас об этом.
И Джулиана была благодарна ей за это. Ее мать была слишком наблюдательна, а ей бы очень не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о некоторых вещах, и в том числе о том, что прикосновения лживого, коварного дурака заставляли ее испытывать странную слабость и что за его поцелуи она готова была охотно вытерпеть страдание и стыд супружеской постели. Лишь бы только он целовал ее так, как целовал совсем недавно у себя в комнате.
Но ничего этого не отразилось на ее лице, и она решила, что никто и никогда об этом не узнает. Что ж, она вполне может считать, что счастливо отделалась: мастер Николас имел странную способность — затуманивать ее рассудок. Теперь ему уже не удастся сделать это снова, после тех ужасных слов.
— Это я взяла кубок из-под твоей кровати, — сказала Изабелла через некоторое время. — Как он там оказался?
Джулиана даже и не подумала лгать, ведь ложь ставила ее на одну доску с шутом.
— Это я взяла его из часовни. Я знаю, что отец Паулус хочет его заполучить. И я подумала, что, если я отдам ему кубок, он выполнит мою просьбу.
— Что же это за просьба?
— Всего лишь единственная благополучная жизнь, на которую может надеяться женщина в моем положении. Я хотела бы присоединиться к святым сестрам в монастыре Святой Евгелины и посвятить свою жизнь Богу и добрым делам.
— И чтобы ни один мужчина никогда больше не прикоснулся к тебе, — тихо заметила Изабелла.
Она была явно излишне проницательна. Краска, залившая лицо Джулианы при этих словах матери, немного согрела ее.
— Да, — согласилась она. — Я не хочу никогда больше выходить замуж. Я думала, что у меня будет достаточно времени, чтобы обеспечить свое будущее, прежде чем король снова продаст меня. Очевидно, что и в этом случае я просчиталась.
Изабелла посмотрела на нее долгим задумчивым взглядом.
— Сядь-ка, доченька.
— Я не хочу…
— Садись, — резко повторила Изабелла.
И Джулиана вдруг снова почувствовала себя восьмилетней девочкой, которая выслушивает наставление своей обожаемой мамочки. Она взяла низкую скамеечку у камина и села на нее, в первый раз за много лет глядя на мать снизу вверх.
— Я хочу знать, что сделал с тобой Виктор. Джулиана отвернулась.
— То же, что делают все мужчины с женщинами, — тихо ответила она.
Изабелла покачала головой:
— Я так не думаю. Если бы это было действительно так неприятно, то на земле рождалось бы очень мало детей.
— А кто говорит, что это неприятно для мужчин? — резко возразила Джулиана. — Они ведь сильнее нас. Они наши хозяева и правители. Какой мужчина станет слушать, если женщина попытается отказать ему?
— Все порядочные мужчины.
— Виктор был достаточно порядочным, — вынуждена была признать Джулиана. — Только в постели он не был… добрым.
Она чувствовала, что глаза матери наблюдают за ней, и ниже наклонила голову.
— Должно быть, он был груб и нетерпелив, когда лишал тебя невинности, — сказала Изабелла. — Большинство мужчин, к сожалению, не обладают этим талантом, и это делает начало супружеских отношений довольно болезненным. Но ведь после этого первого раза стало лучше? Как только первая боль пройдет, все обычно налаживается.
— Но боль не прошла.
Изабелла на некоторое время замолчала.
— Возможно, у него были проблемы. Скажи, кровь была каждый раз, когда…
Никогда еще Джулиане не приходилось вести более ужасного разговора в своей жизни. Агнесс знала о том, что ей было очень плохо в супружеской постели, но Агнесс когда-то была любовницей Виктора и не задавала вопросов на эту щекотливую тему.
— Нет, — пробормотала она.
— Значит, только в первый раз?
— Нет.
Мать нагнулась и, взяв своей маленькой ручкой подбородок Джулианы, приподняла ей лицо и заглянула в глаза.
— У тебя не было крови, когда он брал тебя? Никогда?
— Никогда.
Изабелла уронила руку и откинулась на спинку кресла, явно расстроенная.
— Все это очень странно. Если бы жива была твоя няня, она смогла бы объяснить…
Джулиана резко поднялась, опрокинув скамейку в своем порыве немедленно убежать.
— Я не вижу необходимости обсуждать это, — сказала она резко. — Я знала свои обязанности и выполняла их, пока у меня не было другого выхода. Но если только я смогу в будущем избежать супружеской постели, я сделаю все, что в моих силах, чтобы никогда больше не выходить замуж. И если вы хоть немного меня любите, то вы поможете мне!
— Ты мое дитя, Джулиана, и я люблю тебя. Я сделаю для тебя все.
— Тогда отдайте мне кубок. Во власти отца Паулуса предоставить мне безопасное место, в котором я так нуждаюсь. Он сможет предотвратить мое замужество, вы — нет. Если я отдам ему кубок святой Евгелины, он будет благодарен мне и… — Ее голос прервался, когда она увидела, что Изабелла медленно качает головой.
— Моя милая девочка, — сказала Изабелла, — разве ты еще не поняла, что этим людям нельзя доверять? Чем больше власти они имеют, тем меньше чести у них остается. Но, возможно, это только мой опыт, ты с этим еще не сталкивалась. Поверь мне, если ты отдашь аббату кубок, он в тот же миг забудет, что обязан тебе чем-то.
— Но я могла бы хотя бы попытаться…
— Мой муж уже знает, что я нашла кубок. Я обещала вернуть его ему сегодня вечером. Он мне доверяет.
— Тогда скажите, что потеряли его. Скажите, что кто-то стащил его из того места, куда вы его спрятали! — в отчаянии воскликнула Джулиана, но Изабелла опять медленно покачала головой.
— Я не могу лгать мужу. Он хороший, достойный человек, и, повторяю, он мне доверяет. Я не могу нарушить это доверие.
— Даже ради меня, — прошептала Джулиана. Это был не вопрос. — Вы уже однажды отказались от дочери ради обязанностей жены. Что ж, я не удивлена, что второй раз вы сделали точно такой же выбор.
Изабелла сильно побледнела.
— Все это не так просто.
— Да, конечно, — произнесла Джулиана устало. — Не беспокойтесь, я все понимаю. Есть некоторые обстоятельства, которые выше нас. Мать нельзя просить делать такой выбор. Я не знаю сама, что выбрала бы в подобной ситуации. — Она попыталась беззаботно улыбнуться. — Все это не имеет большого значения.
Изабелла некоторое время сидела совершенно неподвижно, ее большие глаза были полны непролитых слез. Затем она внезапно поднялась.
— Отцу Паулусу нельзя доверять, — сказала она. — Он нарушит любое свое обещание, если это будет в его интересах.
— Вполне возможно, — согласилась Джулиана.
— Мой муж побьет меня, а ты все равно будешь выдана замуж. Возможно, твой новый муж окажется мягким, добрым человеком, и ты будешь счастлива.
— Все возможно, — сказала Джулиана, пожимая плечами и даже не пытаясь скрыть страха в голосе.
Изабелла, видимо, приняла окончательное решение.
— Я отдам тебе этот кубок. Слабый шанс лучше, чем никакого. Быть может, это сделает тебя хоть немного счастливее.
Надежда пополам с безысходностью отразилась на лице Джулианы.
— Но вы не можете! — воскликнула она.
— Могу.
Изабелла стремительно подошла к резному деревянному сундуку, который стоял в углу комнаты, и, откинув крышку, принялась вышвыривать оттуда шарфы, покрывала, сорочки.
— Думаю, мой муж не будет бить меня слишком сильно, если захочет наказать за непослушание. И, возможно, я не совсем права насчет аббата. Он, конечно, суровый человек, но, поскольку с ним брат Бэрт, вполне возможно, он не сможет не выполнить обещание. — Она засунула голову в сундук и принялась еще энергичнее выбрасывать оттуда вещи. — Он должен быть где-то здесь. Я спрятала его сегодня в полдень, после того как ты вышла из комнаты. Он не мог… — Ее голос звучал все тише, пока совсем не замолк на середине фразы.
Когда Изабелла подняла голову, ее лицо было бледным и растерянным.
— Он исчез, — произнесла она странно ровным тоном.
— Николас! — выдохнула Джулиана.
— Не думаю. Я вошла почти сразу после тебя и увидела, что он стоит на коленях и что-то ищет под кроватью. А кроме того, он просто не смог бы, выходя, спрятать его под своей одеждой, если ее можно так назвать. Он же был едва одет.
На одно короткое мгновение в памяти Джулианы всплыл образ шута в обтягивающих штанах и свободной, незастегнутой рубахе, его голая грудь, покрытая золотистыми волосками… Она поспешно зажмурилась, стараясь выбросить из головы это воспоминание, но тщетно, образ только стал еще более ярким.
— И у него не было кубка до того, как я привела его сюда. Хотя он и притворялся, что не может говорить, но было ясно, что этот кубок его очень интересует. Я просто была слепа. — Она потерла руки, стараясь согреть их. — Может быть, лорд Хью его взял. Вы ведь сказали ему, что он у вас.
— Но зачем ему тогда скрывать это? Я сказала, что принесу кубок вечером, и он согласился. Если бы он хотел получить его скорее, он просто сказал бы мне об этом. — Она села в кресло и обхватила руками свои узкие плечи. — Я такая дура!
— Был ли кто-нибудь поблизости, когда вы говорили мужу о кубке? Может быть, кто-нибудь услышал и пришел за ним?
Изабелла в отчаянии покачала головой:
— Я никого не заметила, но мы редко бываем совсем одни… Видимо, кто-то все же услышал наш разговор.
— И сразу же бросился сюда, чтобы стащить кубок. Что вы теперь скажете мужу?