– Зачем ты говоришь так? Неужели нельзя верить в лучшее? – В голосе звенела злость, но я понимала, что это чувство – перерожденный страх. Но вот почему Найвара боится, мне было неясно.
Мы совсем недолго знакомы, и еще меньше я ее учу. Я не та, о ком Найваре стоит переживать.
– Я обязательно буду верить в лучшее, когда немного отойду от… этого, – я неопределенно взмахнула руками. – Но пока что мне страшно. Это нормальная реакция.
Каян слабо кивнул и крепче сжал мои руки, успокаивая. А вот Найвара вдруг надулась и помрачнела.
– Сари говорит, что мы получаем то, что привлекаем своими мыслями. Будешь думать о плохом, и оно обязательно случится.
– Хотела бы, чтобы твоя сестра была права, – вздохнула я и уныло покачала головой. – Я бы придумала себе безупречное будущее.
Похоже, Найвара ожидала от меня другой реакции, потому что она резко развернулась и выскочила из столовой. Да еще и дверью хлопнуть не забыла.
Глядя ей вслед, я ощутила еще большую разбитость, чем прежде. Если бы Каян не держал мои руки, я бы обязательно уткнулась лицом в ладони, чтобы спрятать исказившие его эмоции.
– Не принимай ее поведение близко к сердцу. – Каян наклонился чуть ближе ко мне. Наши руки были все еще соединены, коленки чуть-чуть касались друг друга. А теперь еще немного, и мы прильнем друг к другу лбами. – Ты нравишься Найваре, она переживает.
Я ничего не ответила. Прикрыла глаза и старалась успокоиться, сосредоточившись на тепле чужих рук, на том, как дыхание Каяна ласкает мои губы.
– Не хочу, чтобы предсказания сбылись, – шепнула я.
– И я, – едва тихо раздалось в ответ. – Ты нужна Найваре. За столько лет в Розе Гаратиса я впервые вижу, что она действительно счастлива и к чему-то стремится. У нее нет родителей, сестра занята собой и Рафаэлем, но ты…
– Я замечательная нянька, – хохотнула я, утапливая смущение в смехе. А все потому, что Каян наконец прижался своим лбом к моему.
В столовой было пусто. Огромный зал погрузился в полумрак, который разгоняла лишь пара свечных огоньков. Они дрожали от едва уловимого сквозняка, и я дрожала вместе с ними.
Ждала, что Каян скажет, что не одна Найвара переживает за меня. Хотела, чтобы он первый шагнул за стену нейтралитета. Мне так важно получить от него хотя бы капельку искреннего, особенного тепла…
Я могла бы его подтолкнуть, но не осмелилась. Пусть все идет своим чередом. Или стоит на месте. Может, второй вариант даже лучше, если чтецы правы.
– Их слова ничего не значат, – будто прочитал мои мысли Каян. – Воспринимай их как предостережение.
Мы резко отпрянули друг от друга, выпрямив спины, когда дверь в столовую снова распахнулась. Я ожидала увидеть на пороге Найвару, но – неожиданно – там была ее взрослая утонченная копия.
– Оу, – изящной бледной кистью Сариэль прикрыла открытый в удивлении рот. – Я помешала…
Она было развернулась к двери, но Каян вмиг подскочил со стула.
– Н-нет, все в порядке! Сари, ты что-то хотела?
Почему-то меня больно кольнула обида. Не потому ли, что я строила иллюзии, будто наше уединение значило хоть что-то? А Каян даже бровью не повел, когда наш личный момент разбился о визит Сариэль.
Он заторопился к двери, будто собирался за руку притащить ее к нашему столу. От этого зрелища мне стало еще тоскливей. Я крепко стиснула зубы и опустила глаза, чтобы не смотреть, как Каян галантен и услужлив с кем-то еще.
– Ох, Каян, ты такой же дурашка, как и шесть лет назад, – снисходительным тоном протянула Сариэль и прошествовала в глубь зала.
Стук ее каблуков стих рядом с соседним стулом. Минуту назад там сидел Каян, а теперь на него опустилась Сариэль.
Еще никогда мы не оказывались так близко. И уж тем более инициатором сближения не была Сариэль. После слов Найвары о том, что меня считают фавориткой Рафаэля, я и не думала, что нечто подобное случится теперь, но вот – одна из кормилиц восседает в полуметре от меня.
Хотя после того, как Сари застукала нас с Каяном и увидела мою реакцию на это, вряд ли она продолжит считать, что я заинтересована Рафаэлем. Уж у нее-то явно есть глаза, в отличие от Каяна.
– Найвара сказала, что тебе нездоровится, – без прелюдий начала она.
– И ты примчалась на помощь? – с недоверием поинтересовалась я.
Каян молча наблюдал за нашим разговором. Стоял неподалеку от Сари, скрестив руки на груди и привалившись к стене.
– Скажу честно, до тебя мне не было дела, – сухо призналась собеседница и зашуршала юбкой пышного зеленого платья, будто что-то искала между складок, – но Найвару я люблю, хотя со стороны, возможно, так не кажется…
Она вынула из скрытого в юбке кармана свернутый лист бумаги. Еще до того, как Сариэль его развернула, я догадалась, что увижу. Измятые и изорванные края выглядели слишком знакомо.
– Спасибо, что возишься с моей сестрой, хотя не должна этого делать.
Она развернула бумагу и придвинула ко мне знакомый натюрморт со свечой и яблоком. Не идеальный, но для начинающей художницы – очень даже неплохой.
Пока я смотрела на рисунок, Сариэль глядела на меня. И она не отвернулась, когда наши взоры встретились.
– Спасибо, что учишь ее. Я бы хотела заняться этим сама, но мне нечем делиться с Найварой. Я умею лишь строить глазки и… быть удобной. Это не то, чего желаю сестре.
– Пожалуйста, – с той же искренностью ответила я. – Мне нравится быть полезной. Хоть в чем-то…
Мы обе грустно улыбнулись. Сариэль поймала пальцами рыжий завитый локон и прокатила его между подушечками.
– Понятия не имею, что с тобой стряслось, но Найвара сильно взволнована. А если переживает она, то и я.
Глядя в ее светлые глаза, я впервые подумала, что заблуждалась насчет Сариэль.
Я думала, она позволяет использовать себя в слепой надежде на то, что Рафаэль ее обратит. Но теперь между ее слов читала – Сари жертвует собой, своим телом ради благополучия сестры. Да, она выбрала не самый достойный метод, но быстрый и выгодный. Сестры живут в замке, не чувствуют ни голода, ни нужды.
– Я хочу, чтобы у Найвары был хотя бы шанс на хорошее будущее. – Ведомая внезапным порывом, Сариэль поймала мою ладонь и сжала ее обеими руками, будто в мольбе. – Ты должна продолжать учить ее. Пожалуйста.
– Хорошо, – оторопело обронила я. – Я и не собиралась отказываться.
– Тебе придется, если сляжешь, заболев. Или что там с тобой творится…
Сариэль нахмурила идеально ровные брови и молчаливо задумалась о чем-то на пару секунд. В это время мы с Каяном переглянулись. Он пожал плечами, а я в замешательстве прикусила губу.
Чего Сариэль хочет?
– Ты должна попросить господина Рафаэля о паре выходных, чтобы прийти в себя, – поднимаясь, сказала она. Причем таким тоном, будто это приказ, а не совет.
– Не думаю, что они мне нуж…
– На тебе лица нет! Не знаю, что тянет из тебя силы, но нужно взять перерыв!
– И Рафаэль так просто позволит? – вырвался из груди сдавленный смешок.
– Вполне. Он ведь не монстр. Всегда пойдет навстречу.
– Но не мне. Меня он, кажется, ненавидит…
Я не сомневалась в этом. В конце концов, первая мысль, которая проскочила, едва я поняла, что явились рыцари: «Все подстроил Рафаэль». А тот ужасный поцелуй и премерзкий разговор после него?
Сариэль вдруг разразилась хохотом. Я уставилась на нее во все глаза. Кто из нас здесь сходит с ума?
– Не говори глупостей, Тиа, – отмахнулась Сари. – После того случая с портретом все не зря шепчут, будто Рафаэль сражен тобой.
Она приблизилась и понизила голос так, чтобы слышать могла только я. Каяну оставалось топтаться у стены и вслушиваться в неразборчивый шепот.
– Я сама думала, что симпатия господина взаимна, пока не увидела…
Она не договорила. Вместо слов сказала остальное глазами. Взгляд Сари запрыгал от меня в ту сторону, где стоял Каян, и обратно.
– Тем портретом я не пыталась ничего сказать. Не искала симпатии или чего-то такого, – сбивчиво проговорила я. – Я вообще не умею… Ну, строить чувства.
– Я заметила, – хихикнула Сариэль и снова прикрыла розовые губы тонкой ладонью. – Если хочешь, научу.
Не успела я отмахнуться от предложения или смущенно порозоветь, как Сариэль продолжила:
– Но сначала беги в кабинет Рафаэля. Он сейчас там. И нет! Не пытайся спорить! Я редко горю желанием помогать окружающим, так что не порть момент, ладно?
– А если он откажет?
– Тогда скажи господину, что Сариэль поделилась, где сейчас находится портрет, вышедший из-под твоей руки, – заговорщически подмигнула она.
Я же непонимающе застыла и задала единственный вопрос, который крутился на языке:
– И где же?
В камине? В урне? Разорван на кусочки и пущен по ветру?
– Прикреплен к зеркалу в его спальне, – блеснула довольной улыбкой Сари. – Рафаэль повесил портрет на самое видное место в покоях, хотя я уверена, что за него тебя даже не поблагодарил. Так что, поверь, тебе есть за что требовать плату.
Глава 13. По ту сторону
«И хоть культура драконорожденных отличается от нашей, существуют очевидные перекликания. Так, Царица Мечей у иноземцев зовется Яснарой или Солнцеликой и считается прародительницей драконов и драконорожденных. Стоит ли говорить, какой трагедией для чужаков стало надругательство Воя Ночи над богиней и ее заточение?»
Дорогу до кабинета Рафаэля я знала, хотя идти туда совершенно не хотела. Уж точно не для того, чтобы унижаться и просить передышку от грязной работы. Совет Сариэль мне приятен как проявление заботы и внимания, но он совершенно бесполезен на практике.
Нет у меня ни переутомления, ни простуды, от которых можно было бы отойти за пару дней. В мысли вгрызся страх, но от него в уединении не сбежать – станет только хуже.
Что до голоса в моей голове, то он стих. Оттого моя уверенность в том, что мне показалось, только нарастала. А вот думать о записи на запястье я не хотела. Спрятала эту мысль подальше в сознание и выбросила ключ.