К счастью, обострившаяся ментальная связь и правда была краткосрочным эффектом. Сейчас простые касания больше не грозили провалом в чужое сознание.
– Я не могу убить тебя, потому что это разобьет ей сердце! – на эмоциях выпалила я и повернулась к Рафаэлю лицом.
Он тут же поймал его в ладони, вынуждая смотреть ему в глаза.
– И все? – спросил он со странным надрывом. – Это единственная причина, почему ты передумала?
Мы тяжело дышали, глядя друг другу в глаза. Я не понимала, какие чувства плещутся во взгляде Рафаэля, но мне остро хотелось ощутить их. Достаточно лишь встать на носочки, прильнуть к нему губами, и чужие эмоции станут яснее собственных.
Рафаэль первым подался мне навстречу. Лишь слегка качнулся ко мне, чуть сократив расстояние. Дыхания сплелись, но губы не соприкоснулись, хотя я была уверена, что Рафаэль хотел этого.
Так же, как я.
– Мы должны остановиться, – выпалила я и первая отвернулась. Отпрянула и замерла, пытаясь выровнять дыхание. – Хватит. Нам не стоит…
– Не стоит что? – с горечью напополам с издевкой спросил Рафаэль. – Касаться друг друга? Целоваться?
Я вспыхнула. Значит, мне не показалось. Он тоже думал о поцелуе!
– Тиа, у нас есть ребенок. Наш ребенок. Мы можем делать друг с другом что угодно, если оба этого хотим.
– Не понимаю, о чем ты.
– Не понимаешь? Хочешь сказать, если я тебя поцелую, ты не ответишь?
– Рафаэль, я не хочу иметь с тобой…
– Ничего общего? – взвился он, наступая. – Ты сама от себя не устала, рогатая? Не надоело бегать и отрицать очевидное? Признай, мы нужны друг другу.
– Нет. Ты не нужен мне! – голос дрогнул.
Рафаэль был слишком близко. Я уперлась спиной в дверь спальни, лишь бы хоть сколько-нибудь отдалиться от сверкающих алых глаз, что сейчас будто немного потемнели.
– Хорошо, – шепнул он. – Я буду смелее и скажу первым. Ты нужна мне, Тиа. Поэтому я пришел.
Я даже равновесие потеряла от неожиданности. Повалилась спиной на дверь, и та открылась. Я бы упала навзничь, если бы Рафаэль не подхватил меня на пороге спальни.
– Я пугал тебя, говоря, что без меня ты – ничто. Но это я пустое место. Без тебя.
Он прижимал меня к себе. Одна ладонь на затылке, другая – на пояснице. Я всем телом ощущала, как Рафаэль дрожит. Не видела его лица, но четко представляла, как выгнулись его брови, как уголки губ дернулись вниз.
– Все, что я делал, я делал, думая о тебе. Каждый шаг я совершал, размышляя: а что бы ты сказала? Сначала это было не так ощутимо. Но чем дольше была разлука, чем сильнее я чувствовал твою ненависть во снах, тем больше желал развеять ее. А когда ты ушла в междумирье, я чуть не сошел с ума. Нет, вру. Я сошел. Обезумел. Поэтому я здесь.
– Рафаэль. – Я попыталась мягко отстранить его, но Рафаэль еще крепче сжал меня в объятиях. Будто понимал, что, увидев мое лицо и исказившее его недоумение, уже не сможет договорить.
– Ты была права. Вой Ночи сильнее, чем я. Поэтому я пришел. Хотел попрощаться. Глупо, да? Кому нужны прощания? Но, знаешь, Тиа. Я не хочу расставаться. Я хочу жить здесь, с тобой и нашей дочерью, о которой даже мечтать не мог. Но у меня нет на это ни времени, ни сил.
Он задрожал сильнее. Его дыхание стало рваным. Мне показалось, что Рафаэль плачет, и это меня обезоружило. Я перестала даже пытаться высвободиться и позволила себе слабость.
Я обняла Рафаэля в ответ. Запустила пальцы в его снежные волосы, провела подушечками по шее, которую больше не хотела перерубить.
– Я умираю, Тиа. Я сдаюсь Вою Ночи. Больше не могу ему противостоять, – шептал он, цепляясь за меня. – Поэтому тебе придется меня убить. Вырежи мне сердце, и Вой Ночи сгинет. Сгинет вместе со мной.
Неожиданно в горле встал ком. Я с трудом дышала, а говорить и вовсе не получалось. И дело не только в Рафаэле и его внезапной искренности.
Он напоминал мне меня же в те далекие дни, когда я верила, что бал станет точкой в моей жизни. Я так же просила убить меня, уверенная, что сила божества меня погубит. И, скорее всего, не переверни Рафаэль ритуал, так бы оно и случилось.
– Тиа, – едва слышно позвал он. – Я могу загадать последнее желание?
В голове стоял туман. Я даже не поняла, как кивнула, после чего Рафаэль облегченно выдохнул:
– Хорошо. Я боялся, что ты откажешься слушать.
– Говори, – сипло выдавила я.
– Побудь со мной перед тем, как убить.
– Сейчас? – отчего-то дрожа, выдавила я.
– Нет. Сейчас хватай Ясну и беги.
Он произнес это неожиданно холодным, пугающим тоном, от которого по коже поползли мурашки. Застыл, будто окаменев. Я еще несколько секунд не шевелилась, но потом все же высвободилась из рук Рафаэля и посмотрела ему в глаза.
И ужаснулась.
Они были черными. Ни радужки, ни белка.
– Беги и не оглядывайся, – явно борясь с чем-то внутри себя, приказал Рафаэль. – Вой Ночи требует крови.
Я попятилась, во все глаза смотря на чудовище, с которым Рафаэль пытался сражаться. Его крупно колотило, он едва мог стоять. Я побежала, когда Рафаэль вдруг схватился за голову и закричал от боли.
– Беги! Беги!
Сердце сходило с ума. Пульс оглушающе стучал в висках. Я ворвалась в детскую и схватила ничего не понимающую Ясну. Она сначала брыкалась, а потом и вовсе заплакала. Я была готова разрыдаться вместе с ней.
Куда бежать? Как, если проход к выходу всего один? И прямо сейчас там Рафаэль! Или, лучше сказать, Вой Ночи?
Но когда я уже собиралась выбираться через окно, из коридора послышался сдавленный крик. А потом все стихло. Немного подождав, я все же высадила плачущую Ясну на улицу через окно, а сама прокралась в коридор. Заглянула в спальню…
Никого не было. Ни в доме, ни на улице.
Только клубы черного дыма еще недолго гуляли по коридору.
Глава 22Костяной порошок
Костяной порошок, изготавливаемый из грудины драконов, – лучшее лекарство для жрецов, поклоняющихся ложным богам. Одна крошечная доза – и голос в голове стихнет навсегда.
Ясна рыдала в голос. У нее раскраснелось лицо, глаза опухли. Она начала заикаться от слез, но не переставала спрашивать:
– П-папа! Где папа?!
– Скоро вернется, – заверяла я, хотя сама не была в этом уверена.
Куда Рафаэль телепортировался? Сбежал, чтобы утолить жажду убийств Воя Ночи? Решится ли он вернуться? И если да – хорошо это или плохо?
Единственное, в чем я сохраняла уверенность, – сейчас с Рафаэлем все в порядке. Дом на месте, как и теневые стены. Если бы с ним что-то случилось, его магия бы развеялась.
Я понимала, что времени на принятие решения мало. Как лучше поступить? Сбежать? Но что, если это толкнет Рафаэля на новые поиски меня и дочки? Он уже показал, на что способен. Мой побег может привести к новым жертвам и вряд ли станет спасением.
Рафаэль даже из междумирья меня достал. Какое-то поселение драконорожденных не станет преградой.
Можно попробовать спрятаться в лесу. Я выдержу, но вот Ясна… Как долго она протянет в столь сложном путешествии? А если на нас нападут звери? Даже в Артери дикая фауна опасна, а о здешней я толком ничего не знаю. Возможно, если бы не стены Рафаэля, мы все давно стали бы чьим-то ужином.
Так что вариант побега плох в любом ключе. Я не умею открывать порталы, а путь неблизкий. С вершины Драконьей горы я видела большую часть острова. От леса до поселений может быть несколько дней пути.
Слишком рискованно.
Но и ждать, сложа руки, плохая идея. Рафаэль вернется, но его приступы никуда не денутся. Как долго он будет успевать их глушить, предупреждать меня и сбегать? Что, если однажды жажда крови затмит рассудок? Вой Ночи был бы рад избавиться и от меня, и особенно от реинкарнации Царицы Мечей.
Самым правильным решением кажется убить Рафаэля. Но и тут есть подводные камни.
Что, если после первого удара он придет в исступление? Вой Ночи снова возьмет бразды правления телом, и тогда всему конец. Я не смогу добить Рафаэля и умру. И это в лучшем случае. В худшем – своим нападением я выпущу Вой Ночи на волю.
Получается, нужно временно заглушить бога внутри Рафаэля. И у меня есть идея, как это сделать.
Найти бумагу в доме не составило труда. Потом я торопливо собрала корзинку с едой для Ясны и вместе с дочкой отправилась к самой дальней теневой стене нашего убежища. Там я села на поваленное дерево, а для Ясны расстелила на земле покрывало. Пока дочка ела и играла в куклы, которых успела с собой прихватить, я рисовала.
Пейзаж должен быть точным, чтобы по нему можно было открыть портал. Мы неоднократно проворачивали это с Антинуа, но сейчас я буду просить не ее помощи.
Пока рисовала, я снова вспоминала наш последний разговор с Анти. Ее слова еще долго причиняли мне боль, пока я в одиночестве сидела в междумирье. И худшим в этой пытке было осознание – Антинуа была во всем права.
Я ужасный друг. Погрязнув в своих проблемах, я забыла, что они есть и у окружающих людей. Я не интересовалась жизнью Анти, никогда не стремилась стать ей опорой. Я много брала, но никогда не отдавала.
У меня было время, чтобы осознать это и чтобы смириться – скорее всего, нашей дружбе конец. Хотя… Было ли это дружбой?
Закончив пейзаж, я принялась за короткое послание.
«Это Тиа. Помоги. Чтобы победить Рафаэля, нужен костяной порошок».
Больше я ничего писать не стала. Есть вероятность, что получатель решит, будто мое письмо – ловушка. Но даже если так, я была уверена, что помощь придет. Моя жизнь больше ничего не стоит в этой войне, но Ясна – самое ценное, что есть не только у драконорожденных, но и у мира.
Какое-то время я думала, кому отправить записку. Антинуа я больше не рискну тревожить. Найвара кинет письмо в огонь, не прочитав дальше первого предложения. Джараха разочаровалась во мне. Жартхет не рискнет что-то предпринимать, не показав весточку сестре. Рорджи – хороший вариант, но есть еще лучше.