Глаза Ясны – голубой и серый – стремительно затягивало тьмой. Она выглядела довольной и полной сил, когда поднялась на ноги и спрыгнула на пол.
– Я победила! – вскинула голову она. – Победила!
Я не знала, что делать. Прямо передо мной хохотала безумная богиня в теле моей дочери. Позади нее без единого признака жизни лежал Рафаэль. Я поймала себя на мысли, что верю, будто его еще можно спасти, хотя было очевидно, что это не так.
Его ребра были сломаны и торчали в разные стороны. Легкие, пищевод и даже желудок превратились в месиво из крови и изорванных тканей. Он не дышал. Не шевелился.
«Но вампиры ведь обладают невероятной регенерацией!» – пронеслось в голосе. Я знала, что, пока голова на месте, можно восстановить любой орган, зарастить любые раны.
Но что-то нашептывало – не в этот раз.
Рафаэль умер.
Об этом говорило не только мое рвущееся от боли сердце, но и развеивающаяся магия. Дом таял на глазах. Мебель и стены растворялись бесследно, будто и не существовали никогда. То же самое происходило с туманом, закрывавшим солнце.
– Беги, мамочка. Прячься, пока солнце тебя не испепелило! – не взволнованно, но весело прокричала Ясна.
Я схватила с рассеивающегося комода плащ Рафаэля. Как и большая часть одежды, он был настоящим. Я накинула его на себя, чтобы хоть как-то скрыться от солнца, которое вот-вот покажется из-за тумана, и бросилась к Рафаэлю.
– Не умирай, Тиа, – глядя на меня бездонными черными глазами, приказала Ясна. Ее окровавленные губы растянулись в улыбке. – Пока не умирай. Я хочу, чтобы ты увидела мой триумф. Все, кто был причастен к моему заточению, умрут.
– Причастные к тому ритуалу давно мертвы! – выкрикнула я, накрывая изуродованное тело Рафаэля плащом, под которым пряталась сама. – Кому ты собираешься мстить?!
– Магам. И драконорожденным, которые предали меня, – процедила Ясна, а потом на месте, где она стояла, к небу взвился столп света.
Я зажмурилась, закричала от боли, которая обожгла глаза. А когда открыла их вновь, Ясны уже не было.
– Рафаэль, – я дрожала от его вида, меня потряхивало от рыданий, – Рафаэль, очнись!
Я потрясла его за плечи, ударила по щекам – бесполезно. Он никак не реагировал на мои попытки его растрясти.
«Он умер», – пронеслось в голове, и я ощутила себя самым несчастным человеком в мире.
В груди стало пусто и холодно, и эти чувства только разрастались, выбираясь наружу. Солнце показалось из-за тумана, возвращая в мир яркие краски, но я их не видела.
– Рафаэль! Рафаэль, очнись!
Я схватила его за плечи, чтобы встряхнуть, и увидела, что черная бусина, которую мне подарил Рафаэль, тоже тает. Вся его магия растворялась, рассеиваясь вместе с жизнью.
И только кольцо на моей руке было настоящим.
«На случай, если послушаешь меня и все-таки вернешься в Артери. Скажешь, что ты – моя невеста».
В горле встал ком, но предаваться эмоциям было некогда. Отсюда точно нужно бежать. Уверена, меньше чем через пару минут здесь появятся драконорожденные. А еще у меня считаные секунды, чтобы воспользоваться бусиной, в которой прятался дар переноса.
– Пожалуйста, пусть сработает! – взмолилась я. Крепко прижала к себе Рафаэля, даже не замечая, что меня заливает его кровью, и представила белоснежный королевский дворец в провинции Далитт.
Это первое, что пришло в голову.
Может, нужно было придумать более уединенное и безопасное место, но менять что-то было уже поздно. Вокруг нас заклубился туман – измененный магией Рафаэля портал. Он быстро стал непроглядно густым, а затем я ощутила знакомое чувство парения в пустоте.
На пару секунд меня охватила паника. Только не междумирье! Только бы не снова застрять в нем! Но прошли считаные мгновения, и мы оказались там, где я и представляла, – в бальном зале, где в прошлом году Рафаэль меня убил.
В зале было пусто. Мраморный пол сверкал от солнца, что заглядывало в окна, и от этого болели глаза. Я зашипела и отползла за ближайшую колонну, подтаскивая за собой и Рафаэля. Он все еще не дышал.
– Рафаэль, – всхлипнула я и погладила его по ледяной щеке.
Бусина на кольце окончательно растворилась. Остался только золотой обруч на безымянном пальце.
В зал никто не входил. Шаги и голоса слышались из коридора, но в них не было ни волнения, ни беспокойства.
Скоро все это рухнет. Яснара явится на наш материк, я не сомневалась. И тогда всему конец.
Какое-то время я просидела над мертвым Рафаэлем. Гладила его волосы и лицо, смотрела на зияющую в груди рану и надеялась, что вот сейчас регенерация сделает свое дело. Бесполезно.
Слезы не шли, ураган внутри стих, оставив ледяную пустоту. Я смотрела на лицо, что превратилось в безжизненную маску, и не понимала, почему мое сердце выбрало именно его.
Мы ненавидели друг друга. Или я так только думала? Ведь сколько бы я ни говорила Рафаэлю гадостей, сколько бы ужасных вещей ни сделала, он не менял ко мне отношения. Искал меня, следовал за мной…
Стоп, Тиа. Это не любовь. Это одержимость! Болезненная зависимость, в которую угодили мы оба.
Я снова глянула на Рафаэля, на его мраморно-белую кожу и такие же бледные губы. Еще недавно я срывала с них поцелуи и стоны, а теперь…
– Я не позволю тебе умереть, слышишь? – прошептала я, склонившись к его лицу. – Ты не можешь обратить меня в вампира, подарить вечную жизнь и вот так просто исчезнуть! Ты не оставишь меня одну!
«Не ты ли собиралась меня убить?» – пронеслось в голове насмешливым голосом Рафаэля. Но он был не тем Рафаэлем, которому я в гневе бросила ужасное обещание. Тот Рафаэль запер меня в спальне, превратив в питомца. Но Рафаэль, что лежал передо мной, будто сам был готов этим питомцем стать. Лишь бы я заметила его и приласкала.
Мы отвратительны. Оба. И мы стоим друг друга.
– Жди здесь. – Я поцеловала ледяные губы и накрыла тело плащом. – Я кое-что придумала и скоро вернусь.
Я торопливо направилась к выходу из бального зала. Шла подальше от окон, чтобы прямой солнечный свет не попадал на меня. Выскользнув за дверь, я оказалась в знакомом коридоре. Но как отсюда пройти к темницам? Рафаэль говорил, что там держат Гекара и изобретателя из Ризолда. Первый может что-то знать о том, как одолеть Солнцеликую, а второй, хотелось верить, действительно мог создать механическую замену любому органу.
Во дворце было много людей, но никто из них не походил на аристократов. Воины в доспехах, маги в легкой броне, вампиры в плащах… Последние суетились особенно сильно, так же, как и я, избегая солнца и выбирая самые темные закоулки.
– Что случилось с туманом? – волновался проходящий мимо незнакомец. – Так должно было быть или?..
– Возможно, очередной план Карстро, – пожал плечами его собеседник.
Подслушать больше не удалось. Мы разминулись, а я подошла к развилке. Нервно покрутила кольцо на пальце и задумалась. Куда идти дальше? Можно было бы спросить дорогу к подвалам и темницам у кого-то из обитателей замка, но привлекать к себе внимание не хотелось.
Тогда я выбрала коридор, который выглядел самым темным. В нем были редкие узенькие окошки под самым потолком. По пути я пару раз все-таки обожглась. Кожа на руках покрылась волдырями, и я понимала, что сойдут они только ночью, когда темнота залечит раны. А сейчас передо мной была очередная развилка.
На этот раз выбор был очевиден – одна из лестниц уходила вниз. Я уже коснулась перил, когда меня окликнули.
– Тиа? Что ты здесь делаешь?
Голос из прошлого звучал так четко и близко! Я обернулась и лицом к лицу встретилась с Видой – одной из трех кормилиц Рафаэля.
Она изменилась. Прошло меньше года, но Вида будто постарела лет на шесть или десять. Из глаз пропал озорной блеск, губы сложены не в веселую улыбку, а в узкую бледную нить. Ее лицо больше не дышало юностью – кожа стала серой, веки припухли, будто Вида каждый день лила слезы.
Она зло смотрела на меня. Пальцы Виды вцепились в перила лестницы, по которой она спускалась, с такой силой, что я испугалась, как бы те не сломались.
– Здравствуй, Вида. Прости, но мне некогда болтать.
– Снова явилась, чтобы устроить беспорядок, а потом исчезнуть? – От Виды сокрушительными волнами исходила ненависть. – Хочешь, чтобы господин опять места себе не находил, пытаясь тебя найти?
От упоминания Рафаэля в груди екнуло. Мне некогда препираться с Видой.
– Что он в тебе нашел? – цедила она, быстро приближаясь. – Дурнушка. Грязнокровка. Но почему-то именно тебя он обратил!
От ее слов становилось только хуже. Она причитала и ругалась, высказывая все, что накопилось в мой адрес, но я пропускала слова мимо ушей.
Мне нужно найти темницы. Остальное – потом.
– Куда ты идешь? – крикнула она мне вслед. – Господина в подвалах нет, не утруждайся! Или ты снова от него бежишь?
Уже шагая по темному коридору, я услышала за спиной цокот каблуков. Обернулась и заметила Виду, которая с гордым видом тащилась за мной.
– Я не позволю тебе расхаживать по нашему дому так, будто ты тут хозяйка, – высокомерно глянула на меня она. – Первый же стражник схватит тебя и утащит на солнце. Ты здесь чужая.
– Я так не думаю, – сухо бросила я и поторопилась вперед по коридору.
Вида ускорилась и перешла на бег. Бедняжка чуть не путалась в пышной юбке платья, которое теперь заметно висело на ней. Вида исхудала и перестала быть красоткой с пышными формами. Теперь она выглядела так, как и должна, – ободранной кошкой, которую приютили в голодные времена.
– Тиа! Я позову стражу! Тебе не место во дворце!
Поджав губы, я шла дальше. Пусть кричит что хочет. Вида накопила слишком много яда зависти и злости – пусть выплюнет. Мне не страшно.
– Думаешь, если господин носится за тобой, тебе все позволено? Так знай, что он делает это только из-за азарта! Едва ты перестанешь играть в догонялки и поддашься, ему станет скучно, и господин Рафаэль вспомнит о тех, кто его действительно ценит!
Я почти коснулась дверной ручки тяжелой деревянной двери с металлическими вставками, когда откуда-то издалека разнесся протяжный гудок. Мы с Видой замерли и посмотрели друг на друга. Я искала в ее глазах вопрос – что происходит? И то, что я увидела, мне совсем не нравилось…