«Я верну тебя, – пообещала я. – Я не позволю оставить меня одну!»
– Если с телом Рафаэля что-то случится к моему возвращению, я лично выпотрошу виновного! – пообещала я и выбежала из зала. Меня никто не остановил.
По уже знакомому коридору я рванула туда, где нашла вход в подвал. Солнце садилось, света становилось все меньше…
– Тиа! – окликнули меня, и я обернулась, сцепив зубы.
Только не это. Не смейте меня останавливать!
В пустом коридоре мы были вдвоем. Я и маг-нюхач.
– Мне некогда. Я же сказала!..
– Я хочу проводить тебя, – оборвал он и торопливо двинулся в мою сторону. – Только скажи, куда.
– Хотите помочь мне? Почему?
Поравнявшись со мной, он усмехнулся.
– Я же сказал, что чувствую запах любых эмоций и чувств.
Я испугалась, что он обвинит меня во лжи и пустом запугивании. Отвернулась и уверенно направилась по коридору. Но мужчина ковылял рядом, не отставая.
– И твои эмоции пахнут, как сладкая роза, присыпанная красным перцем. Необычное сочетание.
– И вы поэтому тащитесь за мной? Нравится запах моих эмоций?
– Нравится, что сейчас ты пахнешь так же, как он, – с улыбкой на губах произнес маг и с хитрецой посмотрел на меня. – Но в отличие от тебя господин Карстро знал, как это чувство называется.
Я не стала задавать вопросов, хотя в груди все горело. Будто кто-то рассыпал тот самый перец, о котором маг говорил.
– Скажи, куда тебя проводить? Я хорошо знаю дворец. Был лекарем прошлого короля.
– Пока Рафаэль его не убил?
– Эран был трусом и поплатился за это.
Он говорил об этом так спокойно… Будто и не жалел о перевороте на престоле и в жизни.
– Мне нужно в подвалы. Точнее, в темницы, – с некоторым сомнением все же поделилась я.
– Тогда ты идешь не в ту сторону. Пойдем за мной.
И он резко повернул в совершенно новый для меня коридор. Я шла за мужчиной, но сомнения росли во мне, как сугробы в самые снежные зимние дни.
– Если пытаетесь увести меня подальше от Рафаэля, чтобы ваши люди успели с ним что-то сделать…
– И как тебе такое в голову пришло? Во дворце собраны приближенные господина – самые верные и лояльные. Никто не посмеет его даже тронуть.
– Хорошо, если так. Иначе я за себя не ручаюсь.
Он покачал головой и с укоризной поднял палец:
– Господин месяцами трудился, чтобы избавить людей от предрассудков о полукровках! Говорил, что они ничем не отличаются от людей и заслуживают нормальной жизни вместо страха и косых взглядов! А ты вот так просто хочешь разрушить это?
Я только сейчас задумалась и поняла, что никто во дворце не сделал акцента на моем происхождении. От меня не шарахались, не обзывали рогатой, а если и смотрели косо, то явно не из-за этого.
Не ожидала, что Рафаэль займется восстановлением репутации полукровок. С чего бы ему?..
– То-то же, – фыркнул маг в ответ на мое задумчивое молчание. – Ломать – не строить! Но об этом потом подумаешь. – Он указал на дверь в конце темного коридора, которая становилась все ближе. – Сейчас тебе пора спасать свою любовь.
– Что? – опешила я.
– Роза и перец, Тиа! Какое еще чувство это может быть? – рассмеялся мужчина и подтолкнул меня за дверь, где ждала винтовая лестница к темницам.
За мной он не пошел, но я, сбегая по ступенькам, еще долго прокручивала его слова в мыслях.
Роза и перец. Любовь. И запах – один на двоих.
Кто-то замолвил за меня словечко с помощью зачарованного письма, потому что солдаты пропустили меня без споров. Посмотрели с подозрением, но на дороге не встали. А у одного из стражников я заметила клочок бумаги – наверняка то самое письмо с предупреждением о моем визите.
Плутать по подвалу долго не пришлось. Здесь не было ветвистых ходов и сложных лабиринтов. Длинный коридор, вдоль которого – множество камер, большая часть из которых пусты.
Нужные мне пленники ждали в конце коридора. Рафаэль как-то заикался, что изобретатель заперт в соседней с Гекаром камере. Его-то я и высматривала среди незнакомцев, но в итоге узнала не по лицу, которое видела лишь пару раз, а по длинным, ниже поясницы, черным волосам. Ведь лицо Гекара почти полностью было скрыто за железным шлемом.
Мы оба не сразу узнали друг друга. Я застыла напротив его клетки, потому что покрылась липкими мурашками от ужаса. Его на меня всегда нагоняли рассказы об этих пыточных «украшениях» из особого металла, блокирующего магию. А уж видеть его вживую – непередаваемый кошмар.
Гекар же сначала не отреагировал на мой приход. Сидел полубоком к прутьям камеры и пальцами собирал по тарелке остатки гречки. Лишь поняв, что смотрю именно на него и не собираюсь уходить, он наконец поднял глаза, что смотрели сквозь прорези в шлеме. Даже так я видела, что они удивленно распахнулись.
– Ты, – выдохнул он, жадно изучая мое лицо. – Что с тобой стало?
– Могу задать тот же вопрос. Но сначала…
Я приблизилась к следующей камере и заглянула в нее. На куцей лежанке дремал старик. Сухой, как щепка, скрюченный и почти окончательно облысевший.
– Эй! – позвала я, но старик не реагировал. Тогда я вцепилась в увесистый замок, что висел на двери, и потрясла им, специально ударяя о прутья. – Просыпайтесь!
Старик тут же подскочил, схватившись за грудь и тяжело дыша. Мне на миг даже стало стыдно, но я напомнила себе, зачем явилась, и жестко произнесла:
– Вы понимаете всеобщий язык? Мы можем поговорить?
Старик хмурился и качал головой.
– Вы из Ризолда? – спросила я уже на другом языке, который знала со школы. – Я могу поговорить с вами?
Глаза старика радостно сверкнули. Похоже, он не часто слышал родной язык.
– Смотря о чем будет наша беседа, – произнес он, и я удовлетворенно кивнула.
– Прошу меня извинить. – Гекар встал и подошел к прутьям. Цепи, обвивавшие его тело змеями, звякнули. Четкое напоминание, что Гекар – пленник, хоть и держится как важный член круга луны, которым когда-то был. Теперь мы стояли лицом к лицу. – Я не помню, как тебя зовут.
– Тиа. Но ты ведь не об этом хочешь спросить?
– Не буду юлить, – кивнул Гекар, – у меня к тебе конкретный вопрос. Где сейчас Антинуа? С ней все хорошо?
У меня из-под ног будто почву вырвали. И Гекар это заметил.
– Она хотя бы жива? Тиа!
– Я… Я не знаю, – со стыдом тихо призналась я и на всякий случай отошла от камеры подальше.
Гекар не мог использовать чары, не мог призвать на помощь свое божество, заключенный в антимагические цепи. Но он все еще был сильным мужчиной и вполне мог схватить меня, подтащить к прутьям и попытаться передавить мне шею цепями.
– Как? Как ты можешь этого не знать? – Бледные пальцы сомкнулись на прутьях. – Вы же подруги. Я был уверен, что она сбежала к тебе! Я передал Карстро информацию о готовящемся нападении, предал своих, только чтобы помочь ей! И ты говоришь, что все это время не знала, где Антинуа?!
– Не все время. – Я мотнула головой. Хотелось треснуть себя по лбу за эти глупые оправдания! Лучше прикусить язык и получить порцию заслуженного порицания, но я слишком слаба.
Морально ничтожна.
– Последний раз я видела ее месяцев семь или восемь назад. С ней все было хорошо.
– Где она?
– Сейчас? Не знаю.
«И не знаю, жива ли она вообще. Солнцеликая получила удобное тело, которое не горит под солнцем, но обезумела, едва коснулась сердца, в котором была заточена сила Воя Ночи. Возможно, мы все скоро умрем», – подумала я, но вслух не смогла выдавить ни слова.
– Где вы виделись в последний раз? Тиа, скажи мне!
Я поджала губы. Мне не хватало смелости сказать ему в глаза, что его невеста на другом материке.
– Тебе не понравится правда.
– Но я хотя бы буду знать. Неужели ты не понимаешь, что неопределенность страшнее всего? Вспомни, как все маги боятся распределения. Вспомни, как мы волновались на каждой проверке рыцарей круга луны. Не скакнул ли уровень силы выше позволенного?
Неопределенность пугает до дрожи, до тошноты, до темноты перед глазами… Я знала это, как никто другой. И ощущала прямо сейчас, погрязнув в мыслях о смерти Рафаэля, которую надеялась обратить вспять.
– Антинуа на острове драконорожденных, – собрав волю в кулак, проговорила я, глядя Гекару в глаза.
– Где?! – Гекар подался вперед и вцепился в меня удивленным взглядом. Он явно не верил тому, что услышал. – Как вы там оказались? Зачем? Почему вас не убили?
– Это долгая история… Мне придется рассказать ее сегодня, когда разберусь с одним делом. – Я кивнула на старика. – Приходи послушать.
Гекар сухо рассмеялся.
– Увы, но мои покои открываются только с одной стороны.
– Я раздобуду ключ и освобожу тебя, – на эмоциях пообещала я. – Рафаэль говорил, что не убил тебя из благодарности. А я освобожу тебя, потому что этого бы хотела Антинуа. Один ты все равно мне не противник. Ты не сможешь никому навредить, даже если я сниму с тебя цепи. Ты один, а нас много.
– Я не собираюсь нападать ни на тебя, ни на кого-либо еще. Идеалы, которые я нес вместе с волей старого короля, теперь вне закона. Сейчас свободу ценят выше контроля. К тому же… Антинуа давно перешла на другую сторону. Может, и мне пора?
– Твой бог будет не в восторге. Он лишит тебя силы.
– Скорее всего. Но я сижу в этих кандалах давно и не слышу его голос. Уже отвык. Думал, что и с Антинуа будет то же самое. Но скоро год, как она сбежала, а я все никак не могу выкинуть ее из головы.
Гекар тяжело вздохнул и отошел от прутьев. Сел на пол, прижался спиной к стене. Я бы сделала то же самое, если бы не сгорала от самых разных эмоций – темных, ядовитых и жгучих.
– Гекар…
Я опустилась на корточки напротив него по другую сторону решетки.
– Мы с Антинуа прибыли на земли драконорожденных вместе, но нам пришлось разлучиться. Когда мы прощались, с Анти все было хорошо. Позже… Позже я предала драконорожденных и с Анти больше не виделась. Мы поссорились, я и не пыталась выйти с ней на связь. Думала, что не нужна Анти, и, наверное, это действительно так.