Гекар постучал пальцами по коленке и внимательно взглянул на меня. Я знала, что он видит: одинокое, потрепанное жизнью отродье, в котором еще тлела надежда.
«Мы сможем победить и спасти Ясну? Выживет ли моя дочь?» – Вот что действительно занимало мои мысли и просилось на язык.
– План другой, – вздохнул Гекар. – За этим я и пришел, чтобы рассказать. Все же Ясна тебе не чужой человек.
Уголки губ дернулись. Внутри все сжалось.
– Слушаю.
– Я говорил с Лунным Стражем. Победить, как в прошлый раз, уже не выйдет. Старое заклинание не сработает. Ясна – сосуд, и бороться с ней нужно иначе.
Затылок покалывало от взглядов, направленных на меня. Все боялись, что я не выдержу и сорвусь. Но хоть внутри все переворачивалось, я не давала волю эмоциям. В горле стоял ком, пальцы вцепились в простенькую юбку, но это единственная слабость, которую себе позволила.
– Что мы должны сделать?
Я заметила, как Гекар и Каян и переглянулись, и насторожилась еще больше.
– Ты знаешь о копье Лунного Стража? – Гекар прищурился, внимательно следя за моей реакцией.
– Копье, разрушающее магическую материю. Разве это не легенда?
Гекар вытянул руку, будто готовился поймать что-то, едва слышно шепнул слова незнакомого заклинания. В его руке материализовалось серебристое копье. Сначала было похоже, что оно соткано из лунного света, но быстро его очертания становились четче, реальнее. И наконец, копье обрело вид обычного оружия.
– Оно хранилось в главном храме Лунного Стража. Здесь, в Далитте.
– Никогда не слышала об этом…
– Никто не слышал. Сегодня ночью Лунный Страж направил меня, указал путь. Копье было спрятано в одной из статуй. Скульптуру пришлось разрушить, но это не страшно, если учесть, что Рафаэль до этого разгромил храм почти в пыль. Уцелело несколько стен, пара скульптур и подземное хранилище.
Гекар перебрал пальцами, и копье исчезло, будто впитавшись в его кожу.
– Получается, никаких заклинаний? Обычное убийство?
– Ясне придется пасть от копья Стража, но Солнцеликую это не убьет, лишь изгонит обратно в заточение ее суть, живущую в теле девочки. – Гекар поднялся с лавки и заложил руки за спину. – Что до Воя Ночи – он будет уничтожен.
– Вместе с Ясной, – мрачно кивнула я. – Вместе с моей дочкой.
– И это причина, по которой мы пришли поговорить, – Гекар приблизился ко мне на пару шагов. Рядом с ним встал Каян. Я чувствовала, что и Найвара смотрит на нас. – Тиа, тебе лучше уехать из Далитта, пока не поздно.
– Боитесь, что помешаю вашему плану? Не переживайте, я усвоила урок. И как бы мне ни было больно, я понимаю, что щадить Ясну нельзя.
– Дело не только в этом. – Каян оказался ко мне чуть ближе чем на расстоянии вытянутой руки. Я могла рассмотреть каждую веснушку на его лице, каждую светлую крапинку в грустных карих глазах. – Тиа, драконорожденные, готовые сражаться, будут прибывать в королевство. И уже сейчас идет речь о заключении союза с людьми, если мы все выживем.
Я подозрительно сощурилась.
– К чему ты клонишь?
– Туртамы не успеют доставить драконорожденных к битве. Анти и другие портальщики не смогут перекинуть сюда слишком многих. Один маг способен провести через портал не больше сотни душ за день. Поэтому сейчас в порталы пускают либо молодняк, либо тех, кто готов сражаться, либо старейшин. Старейшин, которые во всем винят тебя.
Еще бы. Я и сама себя виню. Мои слабости, мое промедление, мой страх одиночества – вот что привело нас в эту ужасную реальность.
Ничего бы этого не случилось, если бы я осталась в заточении у Рафаэля или погибла где-то по пути к землям драконов.
– Если мы победим и придем к заключению мира, твоя казнь станет одним из требований для подписания союза.
– Ты уверен?
– Так сказала Джараха. – Каян отвел глаза. – Поэтому мы здесь.
Я обернулась на Найвару. Она поджала губы и уронила взгляд. Судя по тому, как она ни шагу от Рафаэля не делала, Найвара пришла сюда не меня предупреждать, а своего господина. Значит, и его казнь – обязательный пункт в мирном договоре.
Логично и предсказуемо.
– Почему вы пришли нас предупредить? Разве ты не на стороне Джарахи?
Каян заметно смутился, но ненадолго.
– Я бы не был на стороне Джарахи, если бы однажды ты не пришла за мной и Найварой в Розу Гаратиса, Тиа. Какие бы ошибки ты не совершала, я все еще не считаю тебя злодейкой. Поэтому и прошу – беги.
– Я убила Сариэль, – напомнила я.
Найвара шумно втянула носом воздух, но промолчала.
– Ты сделала это случайно. Убила не своими руками.
Каян верил в это, но Найвара… Она все еще в растерянности. Она прятала глаза, кусала губы и старательно избегала смотреть на меня. Однако уже не кричала, что ненавидит, не пыталась ударить или сбежать от меня как можно дальше.
Может быть, однажды она все же сможет меня простить.
– Я пыталась сделать все, что могла, чтобы остановить Солнцеликую, – произнесла я, обращаясь к Найваре. Именно до ее сердца я хотела донести правду. – Я никогда не желала Сари зла. Она была моей приятельницей, и сейчас я бы с радостью обменяла свою жизнь на ее.
– Сари бы это не понравилось, – хлюпнув носом, неожиданно сказала Найвара. – Она бы не стала отдавать свою жизнь за кого-то. И тебе не стоит.
Неужели так звучало прощение? На одну колючую льдинку в груди стало меньше. Я растерянно кивнула и подошла к столу, взяла Рафаэля за холодную руку. Он не просыпался.
– Спасибо вам, но я не могу уйти. Я не брошу Рафаэля.
– Тогда ты умрешь, – напомнил Гекар, но его слова меня не напугали.
– Может быть, я заслуживаю этого? Может, это та точка, которую давно стоило поставить.
Они не стали пытаться переубедить меня. Но, покидая комнату, Гекар предупредил:
– У тебя есть день на то, чтобы передумать. Напиши, если изменишь решение, и я помогу тебе покинуть Далитт.
– Свобода за свободу? – Я намекнула на то, как выпустила Гекара из темницы, на что он только дернул уголком губ.
– К утру здесь будут старейшины драконорожденных. Бежать будет уже поздно.
– Уже поздно, Гекар. Уже.
До ночи я не выходила из мастерской, которая успела стать нашими с Рафаэлем покоями. Стражников отозвали, ведь их роль теперь выполняла я – не отходила от Рафаэля ни на шаг, следила за ним каждую секунду. Я одновременно и желала, чтобы он очнулся, и боялась этого.
Мы будем снова вместе… Пока нас не казнят.
Я подтащила к столу стул, села на него. Руки сложила на столешнице и устроила на них голову, наклонив ее набок прямо напротив лица Рафаэля.
– Помнишь, как перед балом я сказала тебе, что не знаю, зачем мне жить? – Одной рукой я погладила короткие белокурые волосы. – Ни семьи, ни дома, ни цели. Все это подарил мне ты.
Уныние – страшное чувство, но сейчас я тонула в нем. Смаковала тоску и одиночество, упивалась тем, что потеряла все. И я могла бы сбежать, легко найти себе место где угодно. Да даже в Ризолд!
Только вот не хотела.
– Я столько вреда причинила, Рафаэль… И теперь сама хочу, чтобы меня наказали. Может, тогда эта тяжесть в груди отпустит? Я не хочу думать, сколько жизней отнято из-за моих ошибок. Это ужасная ноша!
Если бы Рафаэль был жив, он бы сказал, что я лью слезы из-за пустяков.
«Я оборвал жизней в разы больше, чем ты. И что? Разве горюю из-за этого?» – сказал бы он с нахальной улыбкой.
Мысли текли неторопливо. Не было ни тревоги, ни волнения. Я будто стояла на краю обрыва и ждала, когда порыв ветра столкнет меня.
Я закрыла глаза, собираясь вздремнуть. В повисшей тишине было слышно, как где-то вдалеке разговаривают люди и драконорожденные. Последние громко рычали и фыркали, будто злились или были чем-то недовольны. Пару раз я даже слышала голос Анти. Она, имея клеймо, позволяющее говорить на языке драконорожденных, наверняка попытается быть переводчиком. Или он им уже не нужен, если какой-то умелый чародей наложил правильное заклятье.
Подготовка к битве шла полным ходом. Возле нашей комнаты не раз пробегали, гремя доспехами и оружием, солдаты. Сыпались приказы. Те, кто мог сражаться, собирались в бой. Остальные же искали укрытие.
Один раз я осторожно выглянула в коридор и увидела, как молодая женщина тянула за руку старушку, приговаривая:
– Скорее, подвалы уже почти забиты! Нужно и нам место найти!
Старушка едва шевелила ногами, упиралась пятками и пыталась вырвать руку. Она не понимала, что происходит.
Пронаблюдать за ними дальше я не успела. Кто-то толкнул дверь с другой стороны, едва не прищемив мне нос.
– Не высовывайся! – прошипел внезапно появившийся Гекар. – Тут полно драконорожденных. Хочешь, чтобы тебя без суда обезглавили?
Он пихнул меня в комнату, закрывая перед лицом дверь, но я успела заметить, как в коридор вошла группа драконорожденных в доспехах. Но и они тоже успели заметить меня и оскалились.
Я услышала, как к моей двери с топотом направилось несколько пар ног. Я успела сдернуть с рабочего стола покрывало – на пол со звоном полетели детали для протезов и инструменты – и набросила его на Рафаэля.
– Она наша пленница. Ее нельзя трогать без суда, – на всеобщем сказал Гекар, но его не поняли.
А потом дверь распахнулась.
Четверо драконорожденных кинулись на меня. Кто-то оголил оружие, кто-то занес для удара когти, кому-то достаточно было зубов. В их глазах горело столько ненависти, что мне самой стало тошно от себя.
– Замрите, – приказала я магией, но она сработала всего на пару секунд, лишь раззадорив противников. А затем, вырвавшись из слабых колдовских пут, они с новыми силами кинулись на меня.
– Это все из-за тебя! – взревел самый мелкий драконорожденный.
Я мельком глянула на стол. Рафаэля не было видно из-за покрывала. На него никто не обратил внимания.
«Хорошо», – подумала я и закрыла глаза, подчиняясь судьбе.
Но ни удара, ни боли не последовало.