— Я отсылал тебе файл на почту. Читал? — Игорь хмуро смотрел вперед себя, не моргая, — Почему пахнет темными?
— Низшими, — машинально поправил я, рассматривая дело, — Да, пробежался. А у вас поинтереснее будет. Уверены, что с девушкой всё чисто?
— Да, Настя проверяла. Божий одуванчик в четвертом поколении.
— Ну, грешки у всех нас есть, — пошутила девушка и со значением посмотрела на меня, — Да, Эд? У кого-то среди них затесалась забывчивость…
— Прости, — коротко бросил я, перебирая документы на инициацию. Коробка с прибором изрядно мешала, так что я переложил ее под ноги, — Почему именно она?
В файлах, что любезно прислал мне поздно вечером Игорь, об этом не было сказано ни слова. А ведь всегда должна быть причина инициации. Если не потомственная особенность — иногда рождаются и энергетические бездари у сильных даровитых, то должна быть как минимум сильная врожденная энергетика, какая-нибудь предрасположенность — например, развитая интуиция, способность выходить из тела в астрал и прочее. Либо деньги, как было в случае с Марго.
Настя пожала плечами, мол, божий промысел, и откинулась на спинку сидения, спрятавшись в темноте салона. Оттуда, сзади, хаотично мерцали темно-зеленые глаза, и я в который раз вспомнил о ее прошлом.
Низшие держали Настю в застенках. Девушка отличается вспышками жестокости. Что это нам дает кроме сочувствия? Ничего.
Пока я не понимал, почему вспомнил об этом, но сделал себе мысленную заметку подумать на досуге.
А затем переключился на бумаги. Работа всегда поглощала меня с головой. Вот и сегодня, с интересом просмотрел полное досье на Шевцову Ирину, москвичку, девятнадцати лет от роду. Фотография, родословная, особенности характера. Средней силы даровитая, тяготеет к добру. Пожалуй, ее мне будет приятно инициировать.
— Вспышка произошла тринадцатого. Зафиксировали патрульные, спустя пару минут. Пока вытащили из базы ее данные, проанализировали родословную, прошла неделя. Всё в порядке. Силы открытой нет, всё как всегда, в наличии только зачатки, — не отрываясь от дороги, ответил Игорь, — Марк Анатольевич сказал, она будет последняя в этом месяце.
— И все-таки, зачем вас отправили? — проворчал я, рассматривая портрет.
Ирина была русоволосой девушкой с косой по пояс. Темно-сиреневый свитер подчеркивал хрупкие черты лица, бледную кожу.
— Фото взяли с паспорта?
Мне подумалось, что на деле девушка должна быть красивее.
— Обижаешь! — фыркнула с заднего сидения Настя, — С пропускной фотокарточки.
— Кем работает? — мне даже стало интересно. Девятнадцать лет, такая вся правильная с виду. Должна учиться…
— Официанткой в кафе. Там же написано… — недовольно буркнул Игорь, — Мне не нравится твой настрой. В последнее время ты похож на желе.
— На что? — удивился я.
Игорь никогда не отличался поэтическим воображением. Подобные выражения из его уст пугали и внушали беспокойство. Либо Насташа его как-то вдохновила, либо вправду что-то случилось. Ну не мог Игорь просто так сравнить человека с желе.
— На желе, которое тает. Еще немного, и ты превратишься в воду, — поставил точку в метафорах Игорь и резко притормозил у девятиэтажного серого дома, — Давайте перехватим ее у подъезда, все сделаем, а потом заедем перекусим. С утра в горле ни крошки.
— Дежурство! — с укором сказала Настя, — Пока кто-то косячит, мы подметаем.
— Шеф сказал не пускать тебя в подозрительные места одного, — поддакнул Игорь и выключил мотор, — Идем, что ли? Коробку оставь тут.
— Хмм… — задумался я.
А вот это интересно. Мне шеф ни о чем таком не говорил. Да, ругался и грозил отстранением, намекал, что нужно уладить дело с Всеволодом Ивановичем, но вот что меня теперь не будут пускать на дежурства — это настоящая новость.
Не то, чтобы я мечтал два раза в месяц объезжать городские магистрали и темные подворотни, ставшие обителью низшим, но отбиваться от коллектива — означало навлечь на себя его немилость.
А ссориться с коллегами по пустякам не хотелось. Тем более, с Игорем и Насташей, с которыми часто работал в команде.
Игорь надел свои любимые черные солнечные очки и пошел первым. Негласный лидер нашей компании — на пять лет меня старше, он всегда брал на себя ориентировку на местности и удар, если таковой последует.
Это сейчас, в наши дни, инициировать даровитых стало легко: низшие притаились и не пытаются помешать. Игорь рассказывал, что в первый год своей работы его куратор долго настраивал на возможную стычку. Показывал приемы, как отбросить недруга и как спасти будущего даровитого, предупреждал о последствиях. Тогда это было важно: мировое равновесие зиждилось на количестве даровитых, на их силе — так рассказывали старики.
Так думал и мой папа, защищавший до конца даровитую. Официальный диагноз, объявленный нам после его смерти, звучал странно — не выдержало сердце. Никаких «магических» ожогов, ударов кинжалом и прочего. Просто сердце перетрудилось и отказалось работать.
Но все знали, что произошло это по вине низших. Знали и молчали, так как доказательств не было.
Низшие мешали инициации, убивали даровитых и пытались убрать с дороги распределителей. Мрачные времена были двадцать лет назад…
Теперь их план как будто изменился, и ничто не мешает нашей работе.
Как по мне, так это означает, что мы двигаемся к цивилизованному обществу. Зачем играть в войнушки, если можно бескровно договориться?
Мы с Настей плелись следом. Девушка украдкой проверяла сообщения на телефоне, пока я пытался понять, что за беспокоящее чувство поселилось у меня между лопаток. Как будто тебя пронизывает едва слышимый ветерок. Уже второй раз в своей жизни я испытывал его — в первый тогда, в день смерти отца.
Шел на занятия и внезапно почувствовал касание холодка между лопаток. Беспокоящий и вызывающий нервный зуд. День тогда был безветренный и солнечный, одет я был легко.
Отмахнувшись, продолжил болтать с друзьями и не придал значения. Потом уже, много лет спустя, я вспомнил то самое чувство и приписал его проснувшейся интуиции. Дело в том, что отец находился всего в паре кварталов от меня, и, кто знает, может в тот момент за мной наблюдали его убийцы…
— Вспышка-вспышка… — бормотал я, подходя к подъезду, — В материалах дела не написано, какая именно.
— Обычная, — Настя засунула мобильник в карман джинсов, — Магнетическая буря. Несколько человек вокруг девушки почувствовали себя плохо. Дело было в кафе вечером. Одна старушка даже упала в обморок, вызывали скорую.
— Да, обычное дело, — немного расстроился я, продолжая перебирать в уме факты.
Что меня беспокоит? Ирина как самая обычная неинициированная даровитая обладает скрытой силой. Та прорвалась наружу в момент острой эмоциональной встряски — на работе кто-то испугал ее или вывел из себя. Так бывает. Девушка не подозревает, что ее ждет таинственный мир «магии», новые способности и обязанности. Как минимум, не следует нарушать общечеловеческий и божий закон. Об этом ей расскажет Настя — она с женщинами всегда умеет находить общий язык.
Это Марго можно было ничего не объяснять — папочка, заплативший немалую сумму, разъяснил всё за нас. А другим даровитым мы осторожно рассказываем суть и направляем их к опытным коллегам для помощи. Даже номера телефонов предоставляем.
Горько усмехнувшись, я обвел взглядом небольшой двор.
— Присядем на лавочке?
Игорь, раскинувший поисковую сеть на низших — и охота ему тратить столько силы ради удовлетворения своего любопытства, кивнул и первым сел на лавочке у пятого подъезда.
Настя положила голову ему на плечо и достала смартфон. Я встал рядом с ними и задумчиво уперся взглядом в разноцветные окна, балконы жителей, еще даже не подозревающих, что в их доме скоро появится своя собственная «ведьма».
…И только моя Рита находится в вакууме, ничего не знает о жизни. Ждет, пока я позвоню ей и научу чему-нибудь.
«Подожди, маленькая, еще немного. Нужно закончить с насущным, а потом уже…»
— Идет! — голос Игоря звучал напряженно, — Эд, давай быстро, мы прикроем. Я чувствую низших на расстоянии пары километров.
— Они никогда не мешают, — не удержался я и тоже вгляделся в приближающийся девичий силуэт.
Обычная девчонка, таких в городе — тысячи.
— Проверили дар? — на всякий случай спрашиваю я и иду к ней навстречу.
Тополя шумят, роняют свой белоснежный пух. Запах шиповника, расцветшего неподалеку, подсказывает, что наступило лето… Прекрасное, терпкое и душистое. Лето надежд, лето желаний…
Все это дополняет картину действительности, я отчетливо чувствую настоящий момент и настраиваюсь на передачу силы.
Девушка в цветастом бежевом платье на бретельках, накинутом поверх белоснежной футболки, идет неспешно. Она прижимает к левому боку холщовую сумку с покупками и настороженно смотрит на меня.
Увидела. Заметила. Застеснялась.
Теперь смотрит нарочито в бок. Приближается и замедляет шаг, так как я стою у нее на пути. Слишком узкий бордюр у дома — не разойтись.
— Привет, — я улыбаюсь спокойно и доброжелательно, — У тебя сегодня особенный день.
— Что? — она смотрит боязливо и недоуменно.
Ну да, если на улице к тебе липнет симпатичный парень и говорит про особенный день, есть, о чем забеспокоиться…
— Сегодня ты станешь другой, — протягиваю к ней руку и касаюсь локтя, — Я передаю тебе часть силы, Ирина. Используй ее во благо…
Что это со мной? Я несу какой-то бред! Вижу это по расширившимся глазам Ирины, по ее приоткрытому рту и руке, пытающейся скинуть мою. Обычно я здороваюсь и сразу перехожу к делу. Исключением стала инициация Марго — чисто из любопытства или от накрывшей усталости в тот вечер я заинтересовался ею.
Хотя теперь вижу в этом перст судьбы.
— Ира, стой, не двигайся. Не сбрасывай руку Эдгара… Мы не причиним тебе вреда и всё объясним, — к нам подходит улыбающаяся Настя.
Двигается настороженно, шагом пантеры, старается не спугнуть. Ирина смотрит на нее во все глаза и действительно испуганно замирает.