— Я в этом не сомневаюсь.
И он действительно неплохо справлялся.
Даже слишком хорошо, угрюмо подумала Саша час спустя, наблюдая, как красавица Клодин, жена французского бизнесмена, флиртует с Ником.
Тем временем пара из Германии мило болтала с ее мужем Жаком, которого, похоже, нисколько не смущало поведение жены. Зато оно сильно смущало Сашу, и она не на шутку разволновалась, заметив, что Ник, похоже, наповал сражен великолепной брюнеткой, бесстыдно льнущей к нему и говорящей по-французски томным голосом.
— О, Николя, вы дразните меня, — произнесла она по-английски с ярко выраженным акцентом и соблазнительно засмеялась, извиваясь всем телом.
— Нисколько, — поддразнил он ее. — Если вы отправитесь завтра на показ мод, смотрите, как бы вас не перепутали с моделью.
Клодин гордо расправила плечи.
— Может быть, вы составите мне компанию в качестве моего телохранителя? — Она взглянула на Сашу. — Саша, вы не возражаете, если я одолжу вашего мужа на завтра?
Ее вульгарное предложение привело Сашу в негодование. И еще Ник, предатель, сидит и улыбается, довольный собой и, возможно, ожидая, что она согласится.
Да будь она проклята, если позволит так себя унижать.
— Простите, Клодин, но завтра он мне нужен, — любезно откликнулась она, улыбаясь Нику так, словно ее существование зависело от него одного.
— О, — Клодин обиженно надула губки. — Возможно, в другой раз, Николя?
— Я назначу вам свидание.
Саша чувствовала, как от унижения у нее сжимается горло, но упорно старалась сохранять невозмутимость. Свидание с замужней женщиной? Похоже, он забыл, что сам уже женат. Его поведение начинало выходить за рамки обычной гостеприимности.
Но, возможно, ему просто все равно. Возможно, ему так понравилась эта брюнетка, что он совсем забыл, по какому поводу они все здесь собрались. Самое ужасное, что и в бизнесе он вел себя как истинный плейбой.
К счастью, немка по имени Фрида принялась оживленно расспрашивать Сашу насчет ее планов по дизайну дома, и разговор перешел в невинное русло. Саша увлеченно отвечала на вопросы, как
вдруг услышала, что Клодин спрашивает Ника, не покажет ли он, где можно умыться.
— Я могу проводить вас, Клодин, — мгновенно отреагировала она.
Француженка явно была разочарована, но Саша сделала вид, что не заметила этого, так же как не заметила Ника, проходя мимо него к двери. Если он осмелится позже выговорить, то его ждут большие неприятности.
— У вас французское имя? — спросила Клодин, когда они шли по коридору. Впервые за весь вечер она проявила интерес к Саше.
— Нет, оно произносится как Саша.
— Значит, вы не фрашцуженка?
— Нет.
Клодин хмыкнула, очевидно потеряв всякий интерес к женщине, не имеющей никакого отношения к ее родной Франции. Затем она вскользь заметила:
— Николя так красив.
Ну вот, они добрались до главного вопроса. Саша улыбнулась.
— Очень.
И он мой! — хотелось выкрикнуть ей в лицо француженке.
— Жак терпеть не может модные показы. — Клодин глубоко вздохнула. — Как жаль, что Николя не может сопровождать меня. Думаю, ему понравилось бы.
Саша распахнула дверь ванной.
— Для Ника семья всегда на первом месте.
И, захлопнув дверь за француженкой, Саша вдруг поняла, что это чистая правда. Семья у него на первом месте.
Но только не жена.
Ник был несказанно рад, когда гости наконец разошлись. Ему хотелось только одного — поскорее отправиться в постель вместе с Сашей.
— Все прошло замечательно, — заявил он, входя в спальню. Саша сидела за трюмо, снимая драгоценности. Она казалась такой настоящей, такой женственной, и впервые он почувствовал себя по-настоящему женатым.
Неплохое чувство.
— Для некоторых, — холодно отозвалась Саша.
Ее недружелюбный тон оторвал его от приятных размышлений.
— Что ты имеешь в виду?
Она развернулась на стуле, и неожиданно ее зеленые глаза начали метать молнии.
— Мне очень жаль, что я испортила твои планы па завтра, Ник, но мне не кажется, что ты вправе отправляться на свидание с другой женщиной, когда уже женат на мне.
Ник в изумлении уставился на нее, а затем насмешливо фыркнул:
— Неужели ты все приняла за чистую монету? Клодин всего лишь флиртовала со мной.
Да, это всего лишь легкий флирт. Ник знавал женщин, от которых было не так-то легко отделаться.
— И поэтому она почти умоляла меня отпустить тебя с ней на модный показ?
— Когда?
— Когда я провожала ее в ванную.
Он пожал плечами.
— Она француженка, эти женщины зачастую ведут себя очень непосредственно.
— Желательно не с моим мужем.
Внезапно его озарила догадка:
— Ты ревнуешь!
Ее плечи напряглись.
— Не будь смешным. Ты обещал хранить мне верность, и я просто хочу, чтобы ты сдержал обещание.
Значит, это не ревность.
Он вдруг разозлился. Его честного слова должно быть достаточно для жены.
— Послушай, я же сказал, что серьезно отношусь к браку, и так оно и есть. Я не стану изменять тебе.
— Хотелось бы верить.
Губы ее твердо сжались.
— Похоже, ты зациклилась на этом, правда?
Она помедлила, а затем призналась:
— Да, это так. Я всю жизнь наблюдала, как мой отец крутит роман за романом, а моя бедная мать делает вид, что ничего не замечает. Но я не стану жить как она, не смирюсь с таким поведением мужа и не позволю себя унижать.
Эти слова прозвучали от души, и что-то дрогнуло у него внутри.
— Итак, ты знала об интрижках своего отца?
— А разве есть кто-нибудь, кто не знал о них? — сказала она дрогнувшим голосом.
— И твоя мать знает?
— Мы никогда об этом не говорили, но я уверена, что знает. — Саша распрямила плечи. — И я не собираюсь оказаться на ее месте. Все дело в уважении, правда? — произнесла она с таким видом, словно разговаривала сама с собой. — Уважении к другому человеку.
— Но я уважаю тебя.
Она снова пристально посмотрела ему в глаза.
— Но ведь так было не всегда, верно? Если бы ты уважал меня много лет назад, то не ушел бы с другой девушкой после нашего поцелуя.
Ее слова выбили почву у него из-под ног.
— Ты хочешь сказать, что тот поцелуй что-то значил для тебя?
Некоторое время она не сводила с него глаз, а затем гордо вскинула свой изящный подбородок.
— Это был мой первый поцелуй, и, конечно, он многое значил для меня.
Он с трудом перевел дух.
— Но тебе было все равно, Ник.
Как же она ошибалась.
— Ты не представляешь, как мне было нелегко уйти от тебя, Саша. Но, черт возьми, тебе было всего восемнадцать. У тебя вся жизнь была впереди.
— Как и у тебя.
— Я и не отрицаю этого. В двадцать пять лет я не стремился к серьезным отношениям. Было бы несправедливо по отношению к нам обоим, если бы я принял то, что ты мне предлагала.
— Я чувствовала себя униженной, — спокойно ответила она. — Особенно после того, как ты ушел с другой.
Он тихо выругался.
— Прости меня. Я сделал это не специально.
Он ушел с вечеринки вместе с какой-то девчонкой, имени которой теперь даже не мог вспомнить, не потому, что хотел унизить Сашу, а потому, что боялся не устоять перед маленькой колдуньей-соблазнительницей.
В другом случае он с удовольствием воспользовался бы ситуацией, а после был бы таков. Но с Сашей просто не мог так поступить.
Она судорожно вздохнула.
— Ты и представить себе не можешь, что я пережила.
Его сердце сделало кульбит. Неужели с ее стороны было нечто большее, чем просто попытка узнать, как далеко распространяется ее женская власть?
— Саша, ты была влюблена в меня?
На мгновение их взгляды встретились.
— Да, Ник, я влюбилась в тебя. Я была юной девушкой, влюбленной в мужчину своей мечты.
О черт.
Имеет ли он право спрашивать…
— Ты все еще любишь меня, Саша?
Ее веки затрепетали.
— Ты мне очень нравишься. Ник, только и всего. — И словно это замечание не заслуживает дальнейшего обсуждения, она снова отвернулась к зеркалу и принялась расчесывать волосы.
Странно, но у него неожиданно сжалось сердце. Ее ответ прозвучал абсолютно хладнокровно. Определенно любовью здесь и не пахнет.
Ну а если бы она призналась, что любит его? Это как-то не входило в его планы. Он был рад взаимной симпатии, возникшей между ними.
И страсти.
Этого вполне достаточно.
Он подошел к ней и положил руки ей на плечи, глядя на ее отражение в зеркале.
— Возможно, тебе это покажется забавным, но сейчас ты единственная женщина, которую я хочу видеть рядом с собой.
И это была правда.
Расческа застыла в ее руке.
— Меня?..
Ее волнение выглядело очаровательно, и в ответ его сердце гулко заколотилось. Возможно, Саша и не влюблена в него, но она так прекрасна…
— Да, — пробормотал он, осторожно сдвигая легкую ткань платья и целуя ее обнаженное плечо. — Позволь мне доказать это.
За завтраком Саша с тревогой вспоминала прошлый вечер, бесконечно прокручивая в голове откровенные вопросы Ника.
Ты все еще любишь меня, Саша?
Конечно, нет, но от этого вопроса она почувствовала себя как-то неуютно. О любви вообще нелегко говорить, но все-таки разговоры о ней делают ее более реальной, почти возможной.
И эта возможность совсем не радовала Сашу.
Как раз в этот момент Айрис распахнула дверь в столовую, и в комнату вошли Чезаре и Изабель.
Ник в изумлении отложил салфетку.
— Папа, что вы здесь делаете?
Чезаре немного помедлил.
— Сын, я должен кое-что тебе рассказать.
Саша заметила, как напрягся Ник.
Чезаре уселся в кресло, его лицо казалось бледнее, чем обычно. Изабель горячо обняла Ника, а затем выпрямилась, но ее рука заботливо осталась лежать на его плече. Саша проглотила подкативший к горлу ком. Очевидно, их ждали плохие новости.
— Твоя мать, сынок… — Старик помедлил. — Вчера ночью она заснула за рулем автомобиля и врезалась в припаркованный грузовик.