Не нужно никаких утырков с наркотой, я ее и так угроблю – собственноручно. Идиот!
Перехватываю словно ребенка, придерживая голову. Напряжение с бледного лица уходит, дыхание больше не напоминает хрипы умирающего. С силой сжимаю хрупкое тело и не могу понять, кого из нас трясет: ее от передозировки или меня от напряжения.
– Вези к Константину, он ждет. Мит, ты с ними, а мы здесь сами разберемся. – Лео кивает на выход. Не смотрю по сторонам, ноги несут к автомобилю, брошенному у входа. Мит помогает занять заднее сиденье и сам занимает водительское.
– Как думаешь, волчица справится с наркотиком в крови? – спрашиваю я.
Девчонка смотрит сквозь меня. Алые губы наливаются пугающей белизной, но дыхание выравнивается.
– Справится! – Мит произносит твердо. – Слышишь, дыхание становится размеренным, – Согласно мычу, не отводя взгляда от девчонки. – Константин быстро выполощет эту дрянь. Как обычно, вольет пару пузырьков чего-то живительного.
Продолжаю мычать в знак согласия, особо не вслушиваясь в слова. Злючка на мгновение закрывает глаза и распахивает их, уже сосредоточившись на моем лице. Блуждает взглядом по лбу, глазам, губам, чуть хмурится, кровь приливает к неестественно бледному лицу, проступая яркими пятнами на щеках, шевелит беззвучно губами.
– Что? – я склоняюсь к лицу.
– Останови, – шепчет она, – мне плохо.
– Тебе скоро помогут, – заверяю я, приподнимая девочку в полусидячее положение. – Дорога свободная, мы проехали больше половины.
– Меня тошнит, – жалобно выдавливает она.
– Мит, тормози.
На девчонке тонкая водолазка. Злючку начинает колотить, только я открываю дверь и выношу под влажный холодный ветер. Перевожу в вертикальное положение, ставлю на ноги, придерживая со спины. Яна упирается ладонями в ледяные поручни, смотрит на реку, шумно втягивая кислород через ноздри.
– Отпустило?
– Лучше бы стошнило, так организм быстрее избавляется от токсинов. – Друг дает пояснения, приоткрыв водительскую дверь и спустив ноги на подножку.
– Лучше? – переспрашиваю я.
– Нет, – отвечает она хрипло. – Уйди, – дергает плечами. – Да отойди ты, меня сейчас вырвет!
Я ослабляю хватку, держу ладони в паре сантиметров от талии, Яна стоит уверенно, делаю шаг назад, а злючка прытко отталкивается от поручня и ныряет в темноту.
Всплеск воды вводит меня в ступор.
– Мать твою! – Мит перевешивается через поручни. – Да вытаскивай ты свою болезную.
Никогда я не чувствовал такую злость: густую, жгучую, до тряски в руках и болезненной пульсации в висках.
Вода впивается тысячами ледяных копий в кожу, а я плыву на суетные всплески и нервные пыхтения. Настигаю занозу за четыре хороших гребка и, не церемонясь, хватаю за шиворот:
– Ла-Манш в другой стороне, Кузнецова, – цежу сквозь зубы. Перехватываю девчонку под горло, тащу к каменной лестнице, уходящей в воду. Приходится грести одной рукой. – Что молчишь? Водичка-то нравится?
– А тебе? – она впивает острые ноготки в предплечье, бьет ногами, вырывается.
– Как по мне, так идеальна. Я еще ни разу не купался в конце декабря. Чувствую, как заполнил непростительную брешь в своей жизни. Даже не дергайся, злючка. Я устал за тобой гоняться! – вытаскиваю ее на берег. – Мит, открой багажник, достань два комплекта одежды, – заталкиваю девчонку на заднее сиденье, не свожу с нее взгляда, кидаю мокрые ботинки на автомобильный коврик, стягиваю свитер, джинсы, белье. Яна сидит молча, сжавшись в комок, смотрит на меня исподлобья. С темных волос льются тонкие ручейки. – Промокни. – Без возражений вытирает волосы сухой футболкой. – Раздевайся.
– Не буду, – девчонка подтягивает ноги к подбородку.
– Я сказал, раздевайся!
– Нет!
С рычанием я ныряю в машину, клочки мокрой одежды выкидываю за спину в открытую дверь.
– Не тронь! – волчица взвизгнула, стоило коснуться бретелей спортивного топа.
– Поверь, я не умру от вида двух прыщей. Хоть ты об этом и мечтаешь. Раздевайся, Янка! – Мраморные ладошки прикрывают грудь, вцепившись в черную ткань. – Я устал с тобой бороться, неслабо так заколебался!
Отрываю холодные кисти вместе с последним клочком одежды. Тонкие пальцы резко поднимаются, обнажая острые розовые соски, и накрывают десятисантиметровый шрам над сердцем.
Глава 19
Яна
***
Только отчаяние могло заставить прыгнуть в ледяную воду. Отчаяние и глупость.
Шальная мысль, что у меня появился шанс спастись.
Тело в декабрьской воде моментально скручивает жгутом, сковывая мышцы. Неимоверных усилий стоит вынырнуть из ледяной толщи и глотнуть не менее ледяного воздуха.
Я явно переоценила свои возможности. Слабость, отсутствие координации – все это тянет на дно. Тяжелая рука, схватившая за шиворот, и отборная брань, придают сил и уверенности. Дергаюсь, впиваюсь короткими ногтями, чем окончательно вывожу блондина из себя. Мне больше не дают коснуться земли ногами, швыряют в машину с угрозами и злым шипением.
На отказ переодеваться мужские руки срывают мокрую одежду и кидают клочки ткани за спину, оставляя меня полностью обнаженной.
– Одевайся, замерзла. – Блондин кладет на мои ступни что-то мягкое. На искаженном злобой лице глаза врага сверхъестественно поблескивают желтым. – Долго будешь меня рассматривать? Одевайся или тебе помочь? – говорит спокойно, не кричит, как пару минут назад.
– Отвернись, – озвучиваю я глупую просьбу. Я не до конца владею своим телом. Если бы не блондин, вряд бы ли выбралась из реки или достигла другого берега.
– И не подумаю. Второй раз не полезу за тобой в воду, подожду, пока наплаваешься и выйдешь сама.
«Или утону», – добавляю про себя.
Я и сама не полезу, мышцы болят от перенапряжения, скручивают конечности, заставляя терпеть боль.
Отнимаю ладони от груди. Пальцы, словно резина на морозе, не сгибаются.
Разворачиваю мужскую толстовку, путаюсь, кручу в руках в поисках низа. Быстрее бы прикрыть неровный рубец, скрыть от чужого изучающего взгляда.
– Кто это сделал? – спрашивает враг.
Не хочу отвечать на вопрос, игнорирую. Привстаю на колени, расправляю мягкую ткань. Мужские ладони перехватывают за плечи, реагируя на мои неуверенные движения.
– Вторых штанов нет. Чаще после трансформации приходит в негодность верх, – одергивает толстовку на моих бедрах. – Мит, едем.
– К Константину? – Брюнет занимает водительское место.
– Да, пусть осмотрит. Неизвестно, чем ее угостили.
– Меня угостили Лилу и не спрашивали, хочу я угощаться или нет. – Блондин мерзко хмыкает, а я подавляю в себе желание оправдываться. Какая мне, в сущности, разница, что он обо мне думает? Есть проблемы намного важнее. – Куда вы меня везете?
Брюнет бросает взгляд через зеркало заднего вида:
– Лечить тебя, болезную. Чтобы не тащила всякую дрянь в рот. Несмотря на то, что прямо сейчас начала курс оздоровительного закаливания, – говорит он.
– Я не знала, что Шкет добавил наркотик в коктейль, – отвечаю я злобно.
Автомобиль сбрасывает скорость на повороте, блондин придвигается ближе и сковывает мое запястье обручем из пальцев. Удерживает твердо, но не причиняя боли. В какой-то момент хватка ослабевает, и большой палец гладит мое запястье. Место соприкосновения с мужскими пальцами приятно щекочет крохотными разрядами тока, распространяя тепло и согревая.
– Сделай теплее, – обращается он к другу.
Замерз? Не думаю, что оборотню холодно в джинсах, свитере и сухой теплой обуви. Это же не он в одной толстовке на голое тело.
Автомобиль притормаживает, за нашими спинами медленно ползут вниз ворота.
Враг открывает дверь с моей стороны и застывает, протягивая руки.
– Ну?! – нетерпеливо дергает ладонями.
– Что? – я смотрю снизу вверх.
– Босой пойдешь по грязи или помочь?
Моя ступня скользит на подножку. Блондин не позволяет сделать шаг, подхватывает меня, прижимает к торсу, одергивает толстовку на бедрах и бодро шагает к дому. Мне остается лишь висеть марионеткой в его руках.
Оборотень взбегает по лестнице, проходит внутрь и, не сбавляя темпа, поднимается на третий этаж.
– А что не возмущаешься? – спрашивает он.
Наши лица на одном уровне, в нескольких сантиметрах друг от друга.
– Мне тепло и комфортно. Почему я должна возмущаться? – отклоняюсь я, чтобы поймать озадаченный взгляд оборотня.
Он толкает дверь внутрь, и моя храбрость тут же улетучивается. Белоснежная комната, запах медикаментов, больничная койка.
Разговор про лечение не был шуткой?!
Меня сажают на кровать. Комнату наполняет знакомый сладковатый аромат, тело реагирует само, я смотрю в пустоту, из которой шагает мужчина. Отец рассказывал про способности Высших вампиров перемещаться в пространстве, но вживую это чудо я видела впервые.
Страх накатывает новой волной. Что им от меня нужно?
– Доброй ночи. – Вампир обращается ко мне. Его движения тягучи, неторопливы. – Будем знакомиться. Мое имя Константин.
– Яна, – отвечаю я бодро. Смелость наиграна, и все в этой комнате знают об этом.
Напротив дверь, а за спиной окно. Блондин следит за нервными движениями головы.
– Здесь третий этаж. С твоей регенерацией восстановление будет проходить долго и болезненно. Там не вода – бетон.
– А что не так с регенерацией? – Константин с интересом на меня посматривает. Абсолютно черная радужка, сливаясь со зрачком, пугает, делая хозяина нереальным, совсем не похожим на обычного человека.
– Десять лет без семьи усыпили волчицу. – Враг отвечает за меня.
– М-м-м, – протягивает вампир понимающе. – Можно я тебя осмотрю?
– Зачем? – уточняю я.
Мне непонятны действия оборотня. Зачем вытаскивал из воды? Стихия прекрасно бы справилась сама – поглотила, и не нужно марать руки. Зачем привез к врачу? Понимаю одно – не сбежать, и моя жизнь полностью в руках врага.
– Хочу помочь, – отвечает Константин.