Мы ехали в тишине, когда под выдуманным предлогом я отошла и направилась в обратном направлении, чтобы найти подлого ублюдка. С милой улыбкой я приблизилась к нему, и прервав разговор с Ашером, он с недоверием посмотрел на меня. Быть может, сработало его внутреннее чутье.
– На пару слов, – сказала я без лишних церемоний. Возможно, именно это заставило его отойти вместо со мной в самый хвост группы, на расстояние, где нас никто бы не услышал.
Он внимательно посмотрел на меня.
– С тобой все в порядке?
Я удивилась. Он никогда прежде не спрашивал, как я. Должно быть, я что-то не так поняла.
– После случая с Лэнгдоном, – его челюсть дрогнула.
– А. Это. – Я выдохнула, чуть не рассмеявшись от такого поворота. Просто с такими, как Лэнгдон, я ничего не могла поделать. Засранцы всегда будут засранцами. Переживания из-за этого никому ничем не помогут. Меня они уж точно стройнее не сделают. – То, что я крупнее большинства дам при дворе, для меня не новость.
Стиснув зубы, я встретилась с ним взглядом. Мне не нужна его жалость. От жалости никакого проку.
Вот только в его взгляде не было жалости. Я не могла до конца понять, что это было, но его взгляд проникал в меня и в нем не было ничего общего с жалостью. Возможно, этим же взглядом он смотрел на меня у беседки.
Но я приехала к нему не для того, чтобы любоваться его серебристыми глазами. Я прочистила горло.
– Нам нужно кое в чем разобраться.
Тень удивления пробежала на его лице, но он быстро овладел собой и вскинул голову:
– О как?
– Ты мне солгал.
– Это невозможно.
Я хмыкнула. Да, эльфы знают, как составить слова так, чтобы комар и носа не подточил.
– Хорошо, тогда ты ввел меня в заблуждение. Намеренно. Ты шантажировал меня, вынуждая пойти на сделку, в то время как сам все время преступал закон. Тебе запрещено покидать территорию дворца, но когда я увидела тебя в первый раз… – Я красноречиво закончила фразу, подняв брови.
Я торжествующе наблюдала, как его пальцы крепко сжали поводья, хотя он и усмехнулся, входя в свою любимую роль невозмутимого засранца.
– И что? Ты расскажешь своей королеве, что, когда грабила людей на дороге, повстречала меня, гуляющего в неположенное время в неположенном месте?
– А если я видела тебя не во время кражи? А, например, как и полагается аристократичной леди, по дороге с бала?
Его прекрасные губы сжались. Я не осмеливалась посмотреть ему в глаза, но мне казалось, что боковым зрением я вижу, как мелькают тени вокруг его рук и ног.
– Предположим, ты рассказала, и что дальше?
– Не думаю, что королеве это понравится. Полагаю, о попытках наладить дипломатические отношения можно будет забыть. Возможно, тебя даже отправят домой. – Я прищурила глаза и поджала губы, в точности повторяя его выражение лица, когда на первом балу он не мог определиться, виселица или топор. – Интересно, а как на это отреагирует твоя королева?
Его ноздри раздувались, и я даже не могу описать с каким удовольствием наблюдала за его плохо скрываемой реакцией.
Боги, он был в бешенстве.
Как же, черт возьми, это было великолепно.
– И ты готова рискнуть тем, что я раскрою правду о тебе, только для того, чтобы меня отправили домой.
Я снова мило улыбнулась. Потому что, черт возьми, это было очень мило – даже лучше, чем кофейное пирожное, которое я так и оставила на своей тарелке нетронутым.
– Мы уже заключили сделку, Бастиан. Ты обещал молчать о моих преступлениях в обмен на мою услугу. – Милая улыбка сменилась коварной. – Ты не можешь сказать.
Бастиан выдохнул, на лице отобразилась скука.
– Чего ты хочешь, Кэтрин?
– Того же, что и ты вымогал у меня, – сделку. – Мое сердце забилось сильнее. Еще одна сделка с эльфом. Наверное, это глупо, но я уже достаточно далеко зашла, да и в этот раз, условия диктовала я. – Я не рассказываю. А ты притворяешься, будто у нас связь.
Его прекрасные глаза расширились, и на долю секунды я увидела белизну белка.
– Что-о?
Кавендиш был непоколебим: стать любовницей Бастиана недостаточно – я должна была еще заменить Лару. Но я еще не оставляла надежду осуществить свой план. Кто знает, быть может, если он узнает, что я переспала со своей целью, он откажется от этой ужасной идеи – разрушить девушке жизнь.
А даже если и не откажется, то, притворившись любовницей Бастиана, я смогу чаще с ним видеться и в конечном итоге добиться, чтобы притворство стало правдой.
Конечно, я не могла сказать ничего из этого Бастиану. Вместо этого я вскинула голову, будто бы собиралась с силами, чтобы сделать откровенное признание:
– У меня нет покровителей при дворе. У меня нет ни денег, ни власти, ни влияния. Если о нас будут ходить слухи, люди дважды подумают, прежде чем как-то навредить мне.
Мелкие слухи были безобидны, и, хотя я все это затеяла не ради них, они могут защитить меня. С другой стороны, окажись я в компрометирующей ситуации, и меня с позором вышвырнут из дворца. Конечно, я должна буду ходить по натянутому канату, но мне не привыкать.
Стиснув зубы, Бастиан произнес:
– Люди вроде Лэнгдона.
Лэнгдон? Это было даже смешно. Если он думал, что такие люди, как Лэнгдон, входят в пятерку моих главных проблем, то он сильно ошибался. Не доверяя своему голосу, я просто пожала плечами.
– Нужны именно слухи? Ты серьезно?
Я кивнула.
– Да, слухи. Людей отправляли на виселицу только потому, что чей-то шепот достиг нужных ушей.
– Хм. И что нужно делать?
– Значит, ты согласен? – Я крепко сжала поводья. Он еще не вздохнул, – знак того, что я победила, – как это было в нашу первую встречу на дороге.
– Я спрашиваю, что я должен буду делать, если соглашусь. – Тени сгустились вокруг него, подчеркивая раздражение в голосе. – Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя перед всеми прямо на троне или…?
Я аж подпрыгнула в седле, ахнув, отчего Весперу повело в сторону.
– Бастиан! Боги милостивые, мы ведь все еще при дворе – при альбионском дворе. Я хочу пустить слухи, а не устроить мятеж.
Уголок его рта приподнялся – я отреагировала именно так, как он и ожидал. Могу поклясться, что вокруг его бедер завихрились тени темнее обычного, и я не удержалась и взглянула на его массивные мускулы. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя перед всеми прямо на троне…?
Во рту внезапно пересохло. Я прочистила горло и заерзала на спине Весперы.
– Нет, просто… дать пищу болтливым языкам. Потанцуй со мной. Проводи со мной больше времени. Сделай вид, что следующее украшение, которое я себе куплю, – это твой подарок. Пусть тебя увидят в коридоре, где находятся мои комнаты. Может быть… эм… ты мог бы… прикоснуться ко мне: например, взять за руку, когда мы будем на людях.
Это был первый раз, когда я сама предложила ему дотронуться до себя. Учитывая то, как он навалился на меня в лабиринте, внезапная стыдливость казалось нелепой, но моему языку было все равно. От этого чертового вина слова выходили неуклюже.
– Нужно что-то не скандальное, но и не очень приличное.
Прекрасный рот растянулся, став дьявольским оскалом.
– И не очень приличное, – произнес он медленно, словно смакуя каждое слово и сам факт того, что я это произнесла. – Ты только что описала мое существование. Ладно, Кэт, договорились. Я буду играть роль твоего любовника и покровителя и оберегать тебя от придворных стервятников.
Мы произнесли слова силы, скрепляющие нашу сделку, и еще несколько шагов проехали в тишине.
Было тихо, не считая стука моего сердца. Я заключила сделку на своих условиях. Я выиграла время, чтобы стать ближе к нему, и теперь могу работать над тем, чтобы действительно соблазнить его. Это была маленькая победа, но разве жизнь не состоит из таких побед?
– Полагаю, я должен называть тебя Кэт даже на людях, согласна? Это было бы как раз не очень прилично.
Когда я подняла на него глаза, то увидела, что он смотрит на меня с похотливой ухмылкой… В уголках его глаз появились морщинки, словно он смотрел вдаль.
Милостивые боги. Интерес – вот что было в его глазах.
Да, я уже многого добилась, но мне необходимо было постоянно мотивировать его. Называть меня Кэт в присутствии других – это только начало.
Что еще Бастиан – Бастард из Тенебриса – может посчитать не совсем приличным?
Глава 27
Когда в следующий раз я увидела Лэнгдона на вечеринке в саду, у него был сломан нос. Я не должна была испытывать чувство удовлетворения. И все же мне стало лучше.
Особенно когда при виде меня его глаза расширились, и он зашагал в противоположную сторону. Похоже, выводить людей из себя – его дар. Вполне заслуженно. Надеюсь, тот, кого Лэнгдон разозлил в этот раз, получил удовольствие, глядя как он зажимает окровавленный нос.
Я мысленно сделала заметку для Кавендиша. После пикника я расскажу ему о слухах от леди Понсонби о попытке переворота в столице эльфов – Тенебрис-Люминисе. Возможно, ему также было бы интересно узнать, что кое-кто из так называемых джентльменов при дворе был совсем лишен манер…
Кстати, об этом…
Я оглядела толпу в поисках Бастиана, но этих черны-пречерных волос не было видно среди отдыхающих на подушках и низких диванчиках. Позади жонглеров огнем в обруче, подвешенном к деревянному каркасу, медленно вращалась воздушная гимнастка. Она сияла на солнце, и я застыла на мгновение, не в силах оторваться от ее миниатюрного сильного тела, покрашенного в золотистую краску.
Нельзя и пирожное съесть, и в платье влезть. Хотя, глядя на вас, думаю, вас это не смущает.
Не было похоже, что гимнастка ест пирожные. Скорее всего, она даже не знала, что это такое.
Я завидовала ее мышцам, но еще сильнее я завидовала тому, как на нее смотрели другие. Она была просто чудесна.
– Красавица, да? – спросила Элла, не сводя глаз с гимнастки, которая теперь вылетела из обруча, отчего мое сердце тоже чуть не вылетело из груди. Но она зацепилась за обруч согнутым коленом и застыла в элегантной позе, словно в полете.