– Твоя сфера, – я сжала поводья. Как это возможно? Она ведь все еще лежала в сундуке под моей кроватью.
– Увы, нет, – он косо посмотрел на меня, поворачивая петлю, которая держала шар на цепочке. – Я одолжил у Ашера. С моей что-то случилось. Или кто-то?
Я отказалась взглянуть на него и признать свою вину.
Повернув ее трижды, он нажал на дно, и панели, составляющие поверхность, разошлись в стороны. Между ними возник крошечный механизм с шариком на конце. Присмотревшись, я поняла, что линии, выгравированные на его поверхности, – это материки. Земля.
Он перевернул сферу сверху вниз и сделал что-то, – что я не смогла разглядеть, – отчего крошечный шарик начал тикать, подобно секундной стрелке в карманных часах. Мгновение спустя его палец шевельнулся, возможно, коснувшись какой-то скрытой кнопки, и шар остановился. Когда он нажал на петлю цепочки, шар с жужжанием вернулся в исходную точку, обновившись.
Я думала, что сферы нужны только для того, чтобы отмечать движение планет и других небесных тел, а не… для того, что только что сделал этот эльф.
Он тяжело вздохнул, опустив плечи. Это не был наигранный вздох, какой он обычно издавал, а что-то мягкое и печальное.
– Жаль, что мою ты продала. – Он провел пальцем по миниатюрной Земле. – Она принадлежала моему отцу.
Его отцу. Черт. Теперь понятно, почему он с такой ненавистью посмотрел на меня, когда расставался с ней.
Мое горло сжалось, когда до меня дошел новый посыл его обещания вернуть ее.
Я планировала в конечном счете продать ее, но не могла теперь с ним так поступить. Но и сказать ему о том, что все это время она была у меня, я тоже не решилась. Он вновь бы посмотрел на меня убийственным взглядом и, может, на этот раз даже начал бы действовать.
Сожаление отпечаталось между его бровей. Передо мной был не убийца своего отца, а убитый горем сын.
Вот дерьмо.
– Мне очень жаль, Бастиан. Если бы я знала…
Ухмыльнувшись одним уголком губ, он поднял взгляд от сферы.
– Ты все равно поступила бы так же. Ты не знала меня. Почему тебя это должно было волновать? Я был просто путником на дороге, у которого оказалось золото, – он пожал плечами. – Если ты готова рискнуть участвовать в этом забеге, когда все при дворе видят, как ты нарушаешь неписаные правила… Должна быть веская причина – достаточно веская, чтобы ты вышла на дорогу и стала грабить. Чувства незнакомца – ничто по сравнению с тем, что побудило тебя сделать это.
Я открыла рот, чтобы сказать ему, что он не прав, но… Будучи в отчаянии после визита пристава и еще не зная, что мне предложат невероятно высокооплачиваемую работу на Кавендиша… Нет, я бы все равно забрала сферу, даже зная, что она значит для него.
– Пойдем. – Он повернул кота в сторону моста. – Я буду ждать за тем поворотом. Ты помчишься за мной, и мы посмотрим, насколько путь через камни быстрее по сравнению с мостом.
Когда я свернула за поворот, пробегая маршрут второй раз, Бастиан встретил меня с широкой улыбкой.
– Можешь не говорить мне, какой путь ты выбрала. – Он протянул мне сферу. – Камни. На минуту быстрее.
– На минуту? – хмыкнула я, переводя дыхание и поглаживая Веспера по плечу.
– И три секунды.
Минута с небольшим. В забегах побеждали с отрывом и за меньшее время.
– Думаю, у нас есть победитель, – он схватился за цепочку, на которой висела сфера, и его взгляд метнулся к моим рукам, держащим поводья. В его глазах вспыхнул дикий огонек, а клыки оскалились. – Кэт, ты уничтожишь соперников. И я не могу дождаться, чтобы посмотреть на это.
Я захихикала от ярости, которая зазвучала в его голосе при слове «уничтожишь».
– Видимо, поговорка о подсчете цыплят не дошла до Эльфхайма. Пойдем, тебе еще нужно показать мне остальную часть маршрута.
Медленным шагом мы двинулись вниз по склону, давая Веспере перевести дух и выискивая новые препятствия на пути. Несколько поваленных деревьев. Валуны. Все они могут замедлить наш путь. К тому же, независимо от призового фонда, я не хотела, чтобы Веспера повредила себя.
Когда мы вышли на ровную землю, путь отчистился от препятствий, и мы ринулись на перегонки обратно в сад. Я, конечно же, победила, но и он уже не отставал так сильно, как вчера.
– Ты быстро учишься, – засопела я, когда он остановился рядом со мной, поглаживая своего кота по плечу.
Он выпрямился, ослепительно улыбаясь.
– У меня хороший учитель.
Я не была уверена, передалась ли мне его гордость или это была моя собственная радость за его успехи, но когда мы шли к ангару, меня наполнило тепло. Навстречу нам выехала огромная карета, нагруженная сундуками, на дверце которой переливался герб красного дракона.
– Жаль, что принцу из Карадока пришлось вернуться домой.
– Пф-ф. Ему, возможно, и жаль. Но для нас это хорошо.
Я вопросительно взглянула на него, словно эта мысль раньше не приходила мне в голову.
– Думаешь, это улучшит положение Сумерек в глазах королевы?
– На одного соперника меньше, – сказал он, ухмыляясь. – Пока ты тренируешься к забегу на саблезубых кошках, – кстати, я слышал, что он был претендентом на победу, – не забывай, что наше соревнование еще продолжается.
– Но я думала, что если Ее Величество не выберет Ашера, ты предпочтешь, чтобы «победил» принц из Цестилла Карадока, нежели жених, скажем, из Рассвета.
Он издал мрачный звук, не очень похожий на смех. Его глаза сузились.
– Я бы предпочел, чтобы кто угодно победил, лишь бы не Рассвет. Но чем так хорош Цестилл Карадок?
– О них немного известно, но я слышала, что среди них живут эльфы. Это правда?
Склонив голову набок, его рот также скривился в одну сторону.
– Возможно.
Я приподняла бровь.
– Возможно? Я не ожидала услышать такой неуверенный ответ от самой Тени Королевы Ночи. Я слышала, что ты все видел и все знаешь.
– Я знаю многое из того, что мне не следует знать, – его губы искривились в усмешке, но взгляд стал хмурым. – Что касается эльфов, которые могут жить, а могу не жить в Цестилле Карадоке… Эльфхайм уже давно закрыт даже для наших братьев, которые остаются разбросанными по всему миру.
– Остаются разбросанными? – Странное сочетание слов.
Его брови сомкнулись.
– А ты не знаешь? – Он вздохнул, глядя в мои пустые глаза. – Конечно, не знаешь, это ведь история эльфов. Ты действительно хочешь услышать эту историю?
– Расскажи мне. – Это могло бы пригодиться мне в работе, но мне и самой было интересно об этом послушать.
– Это один из твоих вопросов? – он понизил голос, заставив мои бедра сжаться так, что Веспера встала на дыбы.
– А ты скажешь мне, если нет?
– Будем считать что это «да», – он оскалил один клык, после чего поудобнее устроился в седле и размял плечи. – Когда-то мы жили по всему миру, практически везде, как и современные люди, только наш вид был куда более разнообразным. Но так же, как и вы, мы воевали друг с другом, – еще один вздох, но уже откуда-то из глубины. – Однако, в отличие от людей, мы медленно размножаемся. И это хорошо, потому что иначе сейчас у нас бы было по несколько десятков детей.
Семьи с десятком детей не были редкостью, но я не могла представить себе, как можно завести вдвое или втрое больше.
– Мир был бы перенаселен.
– Именно. Он бы рухнул под тяжестью нашего спроса на ресурсы. Но… – он поморщился. – Медленный темп размножения обернулся против нас, особенно после череды жестоких войн. Многие погибли, и, пока мы пытались восстановиться, популяция людей увеличилась. В результате мы оказались оттеснены на небольшие участки дикой земли, те, что ваши предки еще не успели забрать для земледелия. Мы оказались изолированы и впервые в истории перестали быть доминирующим видом на планете.
– Как давно это было? – я посмотрела на него. Он лишь выглядел немного старше меня, но мог ли он застать историю, которую сейчас рассказывал? Получил ли он свой шрам на груди и животе во время одной из тех «жестоких войн»?
– Тысячи лет назад. Задолго до моего рождения.
Значит, нет. Я отложила вопрос о его возрасте на другой день.
– Наши вожди собрали совет по этому вопросу и пришли к единственному выводу, который могли сделать те, кто тысячи лет воевал. – Его рот скривился, а глаза сощурились: – Война. На этот раз с людьми. Чтобы научить их обращаться с нашим миром, научить их тому, что нельзя навсегда покорить природу. Мы убили многих. Но и наш враг тоже.
Он взглянул на меня, и я остро ощутила, что в этой истории я принадлежу к лагерю «врага».
Могли ли они полностью уничтожить нас?
Он хмуро посмотрела в сторону ангаров, когда со двора выехала еще одна карета.
– Мы были самонадеянны – мы думали, что они не сравнятся с нашей магией и превосходным оружием. Но мы не могли сравниться с ними по численности. И, – он выдохнул, опустив плечи, – наши собственные войны ничему нас не научили. Нас было слишком мало. И мы слишком медленно восстанавливались. К тому времени, когда война закончилась, наша численность была ничтожно мала по сравнению с тем, что было раньше. Исчезли целые народы.
Если мгновение назад он раздраженно хмурился, то теперь он смягчился, а его взгляд стал отстраненным. Я вцепилась в поводья, чтобы не взять его за руку.
– Мы отступили на острова и в другие места, которые можно было защитить. Альбион долгое время был нашим главным оплотом. Но в конце концов вы закрепились и здесь, – он косо посмотрел на меня с горькой улыбкой. – Какое-то время мы пытались жить в мире. И какое-то время это удавалось. Но что-то произошло.
– Как-то очень расплывчато.
Он фыркнул.
– Как и учебники истории. Они расходятся в том, что именно произошло, да и это было так давно, что не осталось никого из моего вида, кто бы это застал. Некоторые говорят, что это была трагическая любовь – эльфийский король полюбил женщину-человека… Которая, конечно же, умерла. Яд или болезнь – есть разные версии этой истории. Он потерял рассудок и истребил всех людей, до которых смог добраться.