А вот что по этому поводу думают специалисты.
Владимир Приходченко, главный врач Донецкой областной детской клинической больницы: «Хотя и в нашей больнице у соседа Саши по палате сгорела одежда, мы, врачи, не верим ни в какую исключительность мальчика. Наш вывод такой: требуется комплексное психиатрическое обследование этого ребенка, позволяющее расставить все точки над i. Тогда и появится возможность для эффективного лечения».
Анатолий Попов, директор Донецкого института физико-органической химии и углехимии, доктор химических наук: «Два наших сотрудника — Н. Мироненко и В. Гаркуша-Божко — тщательно изучали те предметы, которые подвергались "самовоспламенению", чью природу им предстояло выяснить.
Сегодня есть десятки несложных в химическом отношении методов вызвать самовозгорание. В обгорелых остатках дипломата, обшивке кресла, а также женского платья, предоставленных в институт на экспертизу, найдены остатки одного из таких самовоспламеняющихся химических соединений. Зато в других случаях зола чиста. Так что безапелляционно утверждать, что поджоги совершались с помощью химии и, более того, что все их организовал Саша, мы не имеем никаких оснований. Мальчика надо обследовать и только тогда сделать окончательные выводы».
Редакция "Известий" пригласила Сашу с матерью в Москву, чтобы им занялись медики и ученые. Тем более что об этом же просили сослуживцы родителей "огнеопасного" мальчика (некоторые из них были очевидцами событий). "Убедительно просим помочь семье… в обследовании ребенка и квартиры, в которой сейчас нет условий не только для работы преподавателя, но и для пребывания, — написали учителя школы, где преподает мать Саши. — Моральное состояние семьи очень тяжелое…"»
Итак, первый ответ: мальчик психически здоров. Таково заключение комиссии специалистов НИИ клинической психиатрии Всесоюзного научного центра психического здоровья АМН СССР: «На момент освидетельствования каких-либо психопатологических расстройств у пациента не выявлено. Показания для стационарного обследования отсутствуют». Стало быть, никакой он не пироман? Но тогда как объяснить происходящее в странной квартире?
По признанию самих ученых, это нелегко, хотя явлений, подобных «енакиевскому диву», не так уж мало. Только по Московской области прошла целая вереница похожих событий.
«Пацан виноват» — эту удобную версию безоговорочно приняла и местная милиция, заведя на людей, которые к ним же обратились за помощью, уголовное дело.
Вячеслав Чернов, подполковник милиции, начальник ГОВД города Енакиево, высказался по этому поводу так:
— Ни в какую мистику наше ведомство, понятно, не верит. Нам нужны мотивы, факты, доказательства. Делом Саши Кагина у нас занимаются два опытных работника — капитан Н. Курдов и старший лейтенант Л. Скурат. Зная, какой огромный интерес среди населения вызывает это дело, наши товарищи подошли к нему с особой внимательностью: опрошены многие свидетели, собраны различные вещественные доказательства. Есть многое, но нет, пожалуй, главного — признания человека, который по болезни, из желания или по каким-то иным причинам организовал пожары. Установить его личность — наша задача, и мы ее в ближайшее время решим. Сегодня есть только подозреваемый, а этого недостаточно.
Говоря о том, что главное, что ему нужно, — это признание подозреваемого, милицейский начальник не оговорился. Он сказал то, что думал, и не имел, видимо, причин скрывать это. Представление, будто признание подозреваемого — главное и достаточное доказательство его вины, легло, к сожалению, в основу действующего УПК РФ, хотя подобная практика была многократно осуждена в СССР с самых высоких трибун и со страниц печати. В сознании сотрудников правоохранительного аппарата она, получив поддержку законодателя, теперь живет и здравствует.
Доказательства, которое так хотел получить подполковник, — признание подростка — он все же не добился.
— Я так и знала, что вы все свалите на моего сына, — заявила мать Саши следователю. — Я не согласна с этим. Мальчика своего я не разрешу допрашивать.
То, что мать-учительница знала тогдашние законы и оказалась непреклонной, избавило ребенка от психологической травмы, которой не смог избежать Сашин сверстник Алеша Рощин из-под Клина.
Впрочем, при желании, а оно у правоохранителей было, раздобыть «доказательство», как оказалось, не составляло труда. Вскоре Вячеслав Чернов демонстрировал его в своем кабинете. Положив в пепельницу кусок ткани, он сначала смочил его каким-то реактивом, затем посыпал порошком, после чего лоскут ярко вспыхивал. При этом подполковник оглядывал присутствующих с победным видом, поясняя, что чудодейственный состав предоставил ему Донецкий институт физико-органической химии. Впрочем, Чернову, возможно, и не стоило обращаться так высоко — в академический институт: каждый, если он хорошо учился в школе, помнит этот опыт по начальным урокам химии.
Как бы то ни было благодаря столь убедительному эксперименту, возведенному в ранг доказательства, двухтомное уголовное дело о поджогах в семье Кагиных, проживающей в Енакиеве, было завершено, «объяснение» возгораний найдено. Подозреваемый возраста уголовной ответственности не достиг, а потому дело с облегчением сдали в архив.
Конечно, незнание всегда имеет некоторое преимущество. Знай милиционеры в Енакиеве, что случаи огненного полтергейста не так уж редки, неизвестно, как бы еще пришлось им закрывать это уголовное дело. И действительно, в том же году подобным феноменом занимались их коллеги в северном городе Сыктывкаре и на самом юге — в Самарканде. В последнем случае предметы вспыхивали в присутствии 10-летней девочки.
К счастью, милицейское объяснение событий в Енакиеве оказалось не единственным. Свою попытку истолковать происшедшее сделали и медики. Что же сказали они?
Медицинский аспект полтергейста
Игорь Кезик, 12-летний мальчишка, житель деревни Владимировка Лискинского района, в феврале 2003 года стал знаменитостью — по крайней мере, в пределах Воронежской области. В его присутствии мебель сама двигалась по комнате, предметы полегче резво летали, посуда билась, лампочки вспыхивали и перегорали, даже если во всей деревне электричество по воле энергетиков напрочь отсутствовало, утюг раскалялся, не будучи включенным в розетку, радиоприемник ловил неведомые станции, передающие манифест Александра Пятого по случаю вхождения в состав Российской империи государства Сиам.
Буйство мебели достигло таких размеров, что отчаявшийся отец Игоря вызвал милицию. Та пришла, посмотрела и ушла — борьба с потусторонними существами в ее задачи не входит. Тогда настала очередь медицины. Игоря привезли в детское отделение психиатрической больницы, где теперь уже врачам и медсестрам пришлось столкнуться с феноменом. В палате тумбочки и кровати принялись ходить ходуном, а шприцы, вата и медикаменты слетали с процедурных столов на пол.
Случай привлек к себе внимание общественности, о нем писали в воронежской прессе, местное телевидение подготовило и показало несколько репортажей как из Владимировки, так и из психиатрической больницы. Явление однозначно трактуется журналистами как полтергейст, медики же в высказываниях сдержанны, памятуя о врачебной тайне.
Игорь Кезик довольно долго находился в психиатрической больнице. Проводимое лечение дало эффект: все реже и реже срывались со стен картины, перестала биться посуда в больничном пищеблоке…
Выяснить, насколько часто в прошлом встречались подобные явления, по больничной документации трудно, хотя на каждого пациента в обязательном порядке заполняются соответствующие документы, где указываются фамилия, имя, отчество больного, возраст, пол, место жительства и многое другое. Но все диагнозы выставляются в соответствии с Международной статистической классификацией болезней и проблем, связанных со здоровьем. Поскольку диагноз «полтергейст» в ней, понятное дело, отсутствует, то ставить его врачи не могут, не имеют права, а ставят те, которые в классификации имеются, — «шизофрения», «маниакально-депрессивный психоз», «олигофрения в стадии умеренной дебильности» и т. п.
Нужен кропотливый труд, чтобы, перелопатив тысячи историй болезней, отыскать необходимое. К сожалению, исследовать феномен полтергейста досконально медицина, во всяком случае ее провинциальная часть, не может: оборудование, которым оснащены больницы, для того не приспособлено; ни времени, ни средств на подобную работу нет. В лучшем случае в истории болезни подробно фиксируются жалобы больного и то, как они меняются в ходе лечения, результаты наблюдения. В худшем же истории представляют собой крайне формальные страницы, исписанные неразборчивым почерком.
Поэтому остается уповать только на энтузиастов, которые по собственной инициативе добывают и систематизируют сведения, обобщают их и делают те или иные выводы, с которыми не грех и познакомиться.
Один из энтузиастов, психиатр, кандидат медицинских наук Денис Митренков, считает, что случай с Игорем Кезиком в конечном итоге будет определен как «истерия». В подобных ситуациях обычно так и поступают. В подобных — поскольку случай с Игорем отнюдь не первый в Воронежской области. В архиве Митренкова их насчитывается по меньшей мере 18 за последние 10 лет. Картина меняется незначительно: практически всегда в присутствии детей или подростков происходят события, которые принято называть аномальными. Временами без видимой причины происходит возгорание вещей, порой совсем не горючих, часто в пространстве перемещаются предметы без приложения к ним механической силы, наблюдаются и явления, связанные с электричеством.
Вот несколько случаев из архива Митренкова, публикуемых с его разрешения. «Ольга Ю., 1988 года рождения. Отец за кражу трех мешков зерна осужден на 6 лет лишения свободы (отягчающее обстоятельство — сопротивление при аресте) и отбывал наказание, мать пристрастилась к спиртному. Когда девочке исполнилось 8 лет, мать стала замечать, что игрушки, которыми забавляется дочь, обрели способность к самостоятельному передвижению — кукла ходила по комнате, белочка прыгала по столу (других игрушек у ребенка не было).