Существует, разумеется, среди них, и строгая иерархия, сродни армейской, в соответствии с которой, младшего черта можно приравнять к сержанту-сверхсрочнику. Черт – это что-то вроде лейтенанта, а старший черт, соответствует по своему положению капитану. Что касается бесов, то они, даже старшие бесы – рядовой состав, работяги.
Соответственно и одеваются черти несколько поэлегантнее бесов (у тех костюм, чаще всего составляет несколько ниток бус), но попроще демонов. Фраки, смокинги и костюмные пиджаки с жилетами, в этой среде, не слишком распространены. Отдельные жилеты, те да, пользуются достаточной популярностью. Только что прибывшие на поляну черти были одеты именно в них. На одном был замызганный жилетик алого, в далеком прошлом, цвета, с крохотным кармашком для часов, из которого свисала короткая цепочка с брелоком в виде колоды карт (самих часов, впрочем не наблюдалось). Застегивался жилет на эффектную лиловую пуговицу. Второй, тот что с вызолоченными копытами, щеголял в бирюзовом коротком жилете, расшитом бисером. Аккуратный ряд крохотных пуговок в тон, был на месте, но черт их существование игнорировал, демонстрируя волосатую грудь.
Отряхнув ладони, и почесав, задумчиво, мохнатую лодыжку, сидящий на земле черт оценил взглядом расстояние от нижнего края портала до земли, неторопливо поднялся на ноги и сплюнул.
– Смотри, и правда ошибочка вышла!
– Ошибочка вышла! – передразнил его первый. – Старших по званию надо слушать, а то больно умные вы все стали, мелюзга.
– Так я же все по формуле, как учили…
– Формулы тоже с умом применять надо, понял, Жутик? Там же мильен поправок, все учесть невозможно. Поэтому тебе и говорят, прежде чем закреплять портал, проверь его, подвигай туда-сюда, оцени местные условия! Так нет, рубанул, как топором, словно опаздываем куда. Запомни, Жутик, наши клиенты свое отспешили, они уже никуда не торопятся.
– Слушай, Мордастый, достал уже своими лекциями! Подумаешь, промазал разок, всего на полметра вверх и поднял!
– Во-первых не на полметра, а на метр. Во-вторых, ты, милок, не в первый раз промазал. Или думаешь, я не знаю, чего Зелепукало за тобой неделю с поленом бегал? Он мне рассказывал, как ты его на два метра под землю загнал, аж трясся от злости. Полдня, говорит, копал, пока на поверхность выбрался! А в третьих, кому сказано, полудурок, что старших по званию надо слушаться?! И если я черт, а ты младший черт, то твое дело не пасть свою поганую разевать, а мои указания выполнять, понял?
– Понял… – Жутик уныло переступил с ноги на ногу.
– А раз понял, то кончай сучить своими золотыми копытами и принимайся за работу. Где сопроводиловка?
– Вот, – черт в бирюзовом жилете торопливо достал из валяющейся на боку коробки и сунул в протянутую руку начальника несколько скрепленных вместе листков бумаги.
– Тэ-экс, значит… – Мордастый внимательно изучил документ. – Ясно. Ну что, заполняй квитанцию. Шапка обычная…
Он замолчал, ожидая пока Жутик завяжет тесемочки клеенчатого фартука, извлеченного из той же коробки, и приладит на специальной дощечке большой разграфленный лист.
– Значит, шапка обычная, – повторил он. – Дальше пиши: мир категории «си», название местное, «Лагосинтер», название по каталогу «Ад Инкорпорейтед», ставь прочерк.
– Что, совсем новый, что ли мирок? – без интереса спросил Жутик.
– Ненадеваный. Пиши дальше, сигнал подан поисковым амулетом, серия КС дробь ПК, большими буквами пиши придурок, я же тебе большими буквами диктую… так, дальше, номер семнадцать сорок четыре восемьдесят два…
– Один семь четыре четыре восемь два, – черт записывал так старательно, что даже кончик языка высунул, от усердия.
– Принят оператором, младшим демоном Грипписом, в девятнадцать тридцать восемь по времени «Ад Инкорпорейтед»…
– Тут еще графа для местного времени.
– Потом в канцелярии проставят, мы что ли переводить будем? Сколько раз я тебе уже говорил, Жутик, никогда не старайся сделать чужую работу! Что там дальше?
– Ответственный за осмотр местности.
– Ага… Ну-ка, кого они в этот раз послали? А, Местифуфеля!
– Что, того самого?
– А других у нас нет. Записал? Значит дальше, в соответствии с договором купли-продажи, за номером шестьсот шестьдесят шесть девяносто четыре дробь пятнадцать, подписанным заинтересованными лицами, а именно, жителем Лагосинтера по имени Зарик, без фамилии, с одной стороны…
– А почему без фамилии?
– Потому что она не указана. Тебе-то какая разница, была у этого типа фамилия или он давно ее потерял? Меньше писать только.
– Это точно.
– Вот и не отвлекайся. Значит между местным уроженцем, господином Зариком, с одной стороны и представителем «Ад Инкорпорейтед», торговым агентом высшего класса демоном Местифуфелем, с другой, душа означенного господина Зарика переходит в полное и безраздельное владение упомянутой фирмы. Доставай тару.
Жутик, не глядя, сунул руку в коробку и вытащил оттуда элегантную металлическую шкатулочку, на крышке которой замысловатой вязью было выгравировано «Для входящих грешных душ» и, с почтительным поклоном, передал начальнику. Мордастый надавил на затейливую букву «ш», в слове «грешных» и крышка, с легким щелчком, откинулась. Внутри шкатулка была разделена мерцающими перегородками на девять отсеков – три были еще пустыми, а в шести слабо пульсировали полупрозрачные шарики разного цвета, от светло-серого с неровными черными пятнами, до полностью черного. Черт полюбовался на них и присел перед обугленной оболочкой, в которую превратилось тело бывшего господина Зарика.
– Смотри, как запеклось, сама и выбраться не может, – покачал он головой и осторожно поставил шкатулку на траву. Потом, свободно просунув пальцы сквозь обгорелые останки, вытащил нечто прозрачное и слегка трепыхающееся. Ловким движением ладоней скатал это «нечто» в точно такой же шарик, какие уже лежали в шкатулке и показал его Жутику:
– Ты только посмотри! В кои-то веки, Местифуфель не облажался. Не душа, а просто конфетка!
Черный шарик скатился с ладони Мордастого и шлепнулся в отведенную ему ячейку.
– Порядок, – крышка захлопнулась и Мордастый отдал шкатулку Жутику. – Убери. Теперь приступаем к утилизации. Ну-ка ответь мне, младший черт, с чего в данном случае начинается утилизация?
– С поискового амулета! – четко отрапортовал Жутик, убирая шкатулку в коробку. И указал пальчиком, – вон он валяется.
– Н-да, с амулетиком, конечно обошлись сурово, – покачал головой черт, – пиши: «износ, сто процентов, повторному возвращению не подлежит. На списание».
– На списание, – повторил Жутик, вытащил из коробки небольшой бумажный мешок с этикеткой «для мусора» и протянул его Мордастому. Тот подковырнул грязным ногтем лужицу с вплавленными в нее остатками амулета, небрежно бросил в этот мешок и затянул тесемки.
– Дальше, согласно договору, господину Зарику были предоставлены следующие услуги… ага, это он Секвестра вызывал, это нас не касается… это тоже… получается, что нам с тобой, Жутик, только этот дворец убрать и вся работа! Записывай, дворец, проект стандартный, наполнение стандартное, с парком и фонтаном, износ… как оценишь износ, младший?
Жутик повертел головой, внимательно осматривая все вокруг, пожал плечами:
– Я так понимаю, что он не успел здесь особенно насвинячить. Бутылки только пустые по всей поляне разбросал, да вот здесь теперь заплатку надо будет ставить, где трава выгорела. Полпроцента, не больше.
– Оцениваешь, в среднем, верно, – согласился Мордастый. – А как в квитанции напишешь?
– Ну так полпроцента же… так и напишу.
– Какой ты, все-таки, тупой, Жутик, как ты жить дальше собираешься? Хорошо, напишешь ты полпроцента, и что ты с этого будешь иметь?
– А что я могу с этого иметь?
– С полпроцента? Ясное дело, ничего! А если мы напишем пятьдесят процентов износа?
– Так как же? Бурый на складе, когда принимать будет, проверит ведь? Что тогда будет? Или не проверит?
– А как ты думаешь, Бурому кушать не хочется? И когда он проверит, а проверит он обязательно, тут ты можешь не сомневаться, тогда будет то, что он получит свои двадцать процентов. А то, что осталось, мы с тобой, поделим по честному, двадцать процентов мне, девять с половиной – тебе.
– Но это же не поровну! – обиженно взвизгнул Жутик.
– А я разве сказал, что поделим поровну? – насмешливо поднял лохматую бровь Мордастый. – Я сказал по честному. И поскольку я тебе, тупице, уже битый час втолковываю, как правильно процент износа в квитанцию вписывать, то, по-моему, вполне честно будет, если я получу в два раза больше тебя. Хочешь со мной поспорить?
– А почему тогда не десять, а девять с половиной? – спорить с начальством Жутик совершенно не хотел, но продолжал чего-то добиваться.
– Реальный износ, – терпеливо объяснил Мордастый. – Эти полпроцента куда-то девать надо. Не нам же с Бурым на себя их брать? И кончай скулить, оформляй квитанцию и будем дворец скатывать.
– Подожди, – встрепенулся Жутик, – здесь же пиво должно было остаться! По сопроводиловке, сколько его сюда отгрузили?
– Сотню упаковок, – сверился с бумагой Мордастый.
– Ну! А выпить он успел, от силы полдюжины! Ну пусть даже десяток, что теперь, их обратно на склад сдавать?!
– Ай да Жутик! – просиял Мордастый, поняв суть вопроса. – Молодец, пацан, на глазах умнеешь! Значит ты предлагаешь сейчас…
– Конечно! Бурому даже не скажем, заберем себе и поделим по… по… – он замер, загипнотизированный мрачным взглядом шефа.
– Н-ну? И как же ты делить предлагаешь? – холодно спросил тот.
– По… по справедливости! – наконец сообразил Жутик. – Половину вам, половину мне, но я сам занимаюсь транспортировкой. Вы, свою долю получаете, без хлопот, прямо на дом, – он с тревогой посмотрел на скучное лицо Мордастого и торопливо добавил. – И разумеется, кроме того дюжину упаковок от меня, в благодарность за науку!
– Неплохо, – наконец удостоил его благосклонным кивком начальник. – Ладно, пусть будет по справедливости. Загружай сначала пиво, сам хочу посчитать, сколько его осталось.