А Ржавчик застрял на пыльной дороге всего лишь потому, что не испытывал никакого желания лезть в кукурузу. Не то, что бы у него были предчувствия какие нехорошие, нет! Просто, как все бесы, он не слишком любил зелень. Приятно было цокать копытцами по застывшей лаве, щебенка тоже хороша, хотя по ней ходить не так удобно. А трава… скользкая какая-то, мокрая и щекочет ножки все время. Противно! Он посмотрел себе под ноги: мягкая пыль грунтовой дороги – и то лучше. А уж ломиться через эти заросли! Они вон – выше головы. Можно, конечно, туда и не лезть, пойти по дороге. Даже надежнее, дорога наверняка к поселку приведет, там аборигены, а у аборигенов выпивка… Но зато сам Ржавчик на этой дороге будет, как на ладошке. Даже если Абарзел его не застукает, найдутся желающие, заложат. А прораб, он ведь разбираться не будет, он штрафанет на недельное жалованье, да еще и обложит так, что хвостик три дня трястись будет… И никто не заступится. Не такие они дураки, Кувалда, Кучерявый и Синеглазка, они не побегут объяснять, что Ржавчик не по собственному желанию пошел за выпивкой, что его коллектив послал… Да они даже не сбросятся, чтобы ему штраф оплатить! Скажут, сам болван, нечего было по дороге переться.
Да, как ни крути, а надо идти здесь. Ржавчик вздохнул тяжко и сделал первый шажок. Очень неприятно. Стебли какие-то твердые, и торчат слишком часто. Еще один шажок… он оглянулся назад. На стройке царило все то же сонное спокойствие.
– Ладно, посмотрим, – пробормотал Ржавчик и решительно двинулся вперед. Но не успел он сделать и трех шагов, как Ганц, бесшумно возникший за мохнатой спинкой, коротко, без замаха, тюкнул дубинкой между рожек, в ту же секунду сделав громкий, не то что свистящий, а даже со всхлипом вдох. Бес, не пискнув, рухнул на землю, а убийца-пенсионер опустился рядом, жадно хватая ртом воздух. Тем не менее, у него хватило сил картинно указать на мохнатое тельце и просипеть:
– Прошу, полный покой и абсолютная бессознательность! Все, как заказывали, господин магистр.
– Спасибо, господин убийца, – Джузеппе бросил ему янтарный шарик. – Потри в руках хорошенько. Не то, чтобы защита, но за неимением лучшего… потом Арре дашь. До конца дня должно хватить.
Он склонился над неподвижным телом, провел в воздухе ладонью, словно повторяя его очертания, от копыт до рожек, осторожно дотронулся кончиком ногтя до острого ушка. Покосился на Ганца, кашлянул:
– Кхгм! Должен признать… идеальное состояние.
Ганц только дернул плечом. Разумеется идеальное, какое же еще?
Джузеппе вытащил из кармана еще один шарик, теперь фиолетовый, сильно сжал его в кулаке. Шарик беззвучно лопнул, на мохнатика брызнул фонтан мелких капель.
– Приходится кое-какие подсобные средства применять, – извиняющимся голосом объяснил магистр.
– Могу я помочь? – спросила Арра не слишком уверенно. – Я, правда, никогда не пробовала… это не слишком сложно?
– Да нет, – улыбнулся Джузеппе, – просто повторяй за мной.
Теперь над Ржавчиком порхало четыре ладони. Ганц внимательно следил за происходящим, но и он не уловил момента, когда лежащее тело зыбко задрожало, потом, повинуясь уверенным движениям магов, стало терять четкость очертаний, приподнялось над землей легким туманчиком.
– Коробочку, быстро, – скомандовал магистр, очерчивая вокруг него сияющий бледным лиловым светом овал, – а то ветром унесет.
– Какую коробочку? – растерялся Ганц. – Нет у меня никакой коробочки… Арра?
Девушка не ответила, вид у нее был такой, словно она вообще впервые услыхала загадочное слово «коробочка».
– Ну что-нибудь другое, любую емкость! Сдует ведь зверушку сейчас!
Поскольку Арра и Ганц не пошевелились, Джузеппе прошипел сквозь зубы что-то непонятное, но явно не слишком лестное, неожиданно ловким движением отстегнул с пояса Ганца фляжку, отвинтил пробку и поднес широкое горлышко к краю колеблющегося облачка. Лиловый овал тут же начал сжиматься и дымок, который всего несколько минут назад был мохнатым захватчиком, подгоняемый магическим ободком, потянулся внутрь фляжки.
– Э? – невразумительно поинтересовался Ганц.
– А что, вполне подходящая тара, – ответил магистр. – Ему там будет вполне удобно.
– Но он так и будет там… газообразным? – увиденное явно произвело на Арру большое впечатление.
– Нет, зачем? Сейчас сконденсируется, только будет маленький, под размер фляжки.
– А потом?
– Потом, когда мы откроем пробку, выберется наружу в виде тумана и примет свой обычный вид. Имеется довольно сложная формула зависимости, где учитываются особенности принимающего сосуда, внешней среды, используемый магический инструментарий… Основу ты и так поняла, на практике, а теоретическую базу я тебе потом изложу.
– Но там же костоломка, во фляжке! – Ганц обрел, наконец, голос. Причем голос, довольно возмущенный.
– Думаешь, захлебнется? – Джузеппе поднял фляжку, потряс около уха. – М-да-а. Проверить бы надо, а то глупо может получиться. Арра, дай-ка руку, сейчас мы ему окошечко сделаем.
Девушка протянула ладошку. Джузеппе прижал подушечку ее большого пальца к стенке фляжки и скомандовал:
– А теперь замораживающее заклинание. Только медленно-медленно.
Арра послушно забормотала, но не договорив до конца хотела отдернуть руку.
– Куда!? – Джузеппе держал крепко.
– Жжется! – пожаловалась она.
– А ты как думала? Не отвлекайся, заканчивай. И еще медленнее, нараспев.
Наконец магистр отпустил ее руку. Пока девушка дула на палец, он еще что-то побормотал над фляжкой и гордо показал ее товарищам. Через овальное окошечко был хорошо виден пленник, лежащий на дне фляжки в лужице костоломки. И лужица была совсем небольшая, так что, жизни его ничто не угрожало.
– Как вам это нравится? – гордо спросил магистр.
– Здорово! – искренне оценила Арра, забыв про ноющий палец.
– Безобразие! – не менее искренне, ответил Ганц. – Там, конечно, не больше двух глотков оставалось, но все равно, безобразие! Это же можно было выпить!
– Подумаешь, два глотка, – Джузеппе отнесся к его претензиям без всякого сочувствия. – Есть о чем говорить! Не два литра же.
– Да? А ты знаешь, как здесь костоломку трудно достать? – продолжал скандалить Ганц. – Знаешь, сколько эти два глотка стоят? А мне, между прочим, еще и фляжку новую теперь покупать!
– Зачем тебе новая? – На Арру вопли Ганца тоже не произвели впечатления. – Мы только в деревню его отнесем, а там заберешь свое сокровище.
– Ну да! По-твоему, сначала неизвестная в нашем мире тварь мне там нагадит, а потом я в эту же фляжку костоломку наливать буду? Спасибочки!
– С чего это вдруг, нагадит? – заступился за пленника магистр. – Вовсе он не собирается ничего такого делать. Лежит себе тихонечко, посапывает.
– Значит, нагадит, когда очнется, – Ганц был непреклонен. Но тут его перебила Арра:
– Слушайте, мы собираемся сегодня делом заниматься? Или будем сидеть в этой кукурузе, пока она не созреет?
– Ты права. Конечно, надо уходить отсюда, – поддержал девушку Джузеппе. Неуверенно повертел головой и спросил: – Ганц, чтобы к оврагу вернуться, в какую сторону идти?
– Туда, – Ганц невежливо ткнул пальцем, указывая направление.
Через кукурузу они прошли довольно быстро. Поскольку Ганц, из принципа, не предложил вернуть фляжку на пояс, Джузеппе, тоже из принципа, нес ее в руках, время от времени поднося к лицу и заглядывая в окошечко.
Пойманное существо лежало смирно и допросить его пока не представлялось возможным. Обсудили, как вариант, возможность спуститься в овраг и посидеть там, в укромном местечке, подождать, пока пленный будет в состоянии отвечать на вопросы. Единодушно решили, что гораздо лучше будет отступить подальше – овраг не производил впечатления ни особо комфортного, ни особо безопасного места. Когда уже шли по каменистому дну, Джузеппе, словно вспомнив что-то, заговорил:
– Кстати, Арра, я заметил одно интересное явление. Когда ты рядом, любые мои попытки заняться магией становятся гораздо более… внушительными. Не знаю, не могу сказать, может твое поле влияет на общее восстановление моих магических способностей, или это срабатывает только в момент концентрации… Но одно я знаю точно, один я никогда не смог бы упаковать вот это, – магистр поднял вверх фляжку.
– Думаешь идет подпитка энергией? – с интересом спросила Арра.
– Трудно сказать. Но я начинаю сомневаться в том, что решение уехать в Имолу было верным. Возможно, если бы я остался в Нюрбурге, мое… выздоровление, шло бы гораздо быстрее. У меня такое ощущение, что за один день работы с тобой, я добился больше, чем за год самостоятельных тренировок в Имоле. А в Университете рядом со мной были бы десятки магов, как начинающих, так и очень опытных, представляешь?
– Но я тоже чувствую увеличение мощности, очень четко. Значит процесс обоюдный.
– Резонансные колебания? – в голосе Джузеппе звучало явное сомнение. – Не знаю, не знаю. Но в любом случае, все это очень интересно. Пожалуй, когда мы освободимся, надо ехать в Нюрбург. Хватит сидеть в захолустье, как выяснилось, толку от этого все равно нет. А серьезные исследования моих возобновляющихся способностей могут дать потрясающие результаты! Да еще с учетом взаимовлияния магических волн. Знаешь, я, вообще-то, думал об интерференции… ой!
Ганц успел поймать магистра, а Арра спасла вылетевшую у него из рук фляжку. Собственно, ничего страшного не произошло – просто камень, на который неловко ступил Джузеппе качнулся, нога соскользнула и подвернулась в щиколотке.
Ганц с Аррой тут же осмотрели его удостоверились, что ничего страшного не случилось, даже растяжения связок не произошло, но идти магистру было больно. В овраге оставаться он тоже не захотел, поэтому его соединенными усилиями извлекли на поверхность и, обнаружив, что оказались на очень милой цветущей лужайке, устроили привал.
Первым делом, разумеется, проверили состояние содержимого фляжки. Ко всеобщему удовлетворению, пленник не только не пострадал, но, похоже, начал приходить в себя. Он уже не валялся, закрыв глазки, а сидел, держась одной лапкой за голову, а второй, сложенной горсточкой, зачерпывал из окружавшей его лужицы, подносил ладошку ко рту и быстро-быстро лакал жидкость крохотным розовым язычком.