ку кому-либо, кроме хозяина, будь он простой горожанин или высокоученый магистр, было абсолютно невозможно.
Затаив дыхание, девушка следила за медленным движением пухлого пальца, не вслушиваясь в бормотание Джузеппе – как правило, хозяин шкатулки-тайника, даже открывая ее в одиночестве, вслух произносил разную ерунду, вроде детских считалок. Кроме того, что это исключало возможность подслушать нужное заклинание, почему-то считалось, что такой порядок нравится самим шкатулкам. Нравится слушать детские стишки и считалки. А шкатулке-тайнику лучше угождать, а то она и обидеться может. Что именно вытворяли со своими хозяевами обиженные на них шкатулочки, Арра вспомнить не смогла, но и без того ясно, что ничего хорошего.
Джузеппе наконец справился. Бормотание его затихло, палец неподвижно завис в миллиметре от гладкой поверхности. Неровный узор прожилок на секунду ослепительно вспыхнул, раздался негромкий, но отчетливый щелчок и крышка откинулась. Арра слегка наклонилась вперед, разглядывая содержимое шкатулки. Руки ее по-прежнему лежали на коленях – не лапать чужие магические предметы, это первое, что вдалбливается всем, поступающим в Эсмеррскую школу воинов-магов.
Магистр вытер вспотевший лоб, посмотрел на девушку с довольной улыбкой:
– А знаешь, рядом с тобой у меня гораздо лучше все выходит!
– Естественно, – она с интересом смотрела, как магистр берет в руки крохотный золотистый флакончик и аккуратно вынимает пробку.
– Сможешь удержать кольцо на оси север-юг? – он кивнул на оставшееся лежать в шкатулке простое медное колечко.
Арра не ответила, даже не пошевелилась, но безделушка в ту же секунду взмыла в воздух и остановилась, покачиваясь, на уровне глаз Джузеппе.
– Так?
– Чуть пониже, – кольцо немного опустилось и теперь замерло примерно в полуметре над землей. – Ага, хорошо. Теперь разверни его параллельно земле и подвинь чуть правее, мне под руки.
Подождав секунду, пока кольцо займет требуемое положение, Джузеппе наклонил флакон и слегка сжал тонкие стенки, пояснив Арре:
– Он работает, как капельница, – словно подтверждая его слова, от горлышка флакона оторвались, одна за другой, три разноцветных капельки – алая, ярко-зеленая и золотисто-желтая. Они плавно опустились на кольцо, растеклись по ободку. – Сейчас начнется реакция, – предупредил магистр.
Арре не нужны были предупреждения, она и так не сводила глаз с кольца, которое, слегка вздрогнув, вдруг начало вращаться. Сначала медленно, потом быстрее, еще быстрее… Радужная оболочка, снова стала собираться в одну увесистую каплю, непонятным образом концентрирующуюся в центре кольца. Капля постепенно вытягивалась, превращаясь сначала в переливающееся веретено, потом в стержень… девушка затаила дыхание.
– Держи ось! – грубо рявкнул Джузеппе.
Она ойкнула и кольцо, слегка сдвинувшееся вправо, вернулось на место. Тонкий стерженек закачался, потом, блеснув золотой вспышкой, повернулся одновременно опрокинув кольцо так, что его ободок встал перпендикулярно земле.
– Я держу, а оно… – испуганно пискнула Арра.
– Все правильно, продолжай, – перебил ее магистр. – Это направление. О, смотри, уже разметка пошла!
Кольцо снова замерло и по стерженьку побежали красные и белые полоски. Стремительное движение все замедлялось и, наконец, остановилось.
– Угу, – Джузеппе разглядывал неподвижный стерженек и тонкие красно-белые полоски на нем. – Ну что ж, не так плохо. Сигнал идет с востока. И нам очень повезло, что амулет еще не активизировали. Хотя, пока мы доберемся до места… я думаю, нужно быть готовым ко всему.
– А далеко нам еще до этого самого места? – деловито спросила Арра.
– Довольно далеко. Если все будет хорошо, то завтра к вечеру…
– Ч-что? – от возмущения она даже заикаться стала. Кольцо дернулось в воздухе и стерженек нервно закачался. – П-почти два дня пути? Ты влетел ко мне, кричал про опасность и топал ногами…
– Ничего подобного, ногами я не топал, – попытался внести поправку Джузеппе, но Арра только повысила голос.
– Ты не дал мне толком собраться, а теперь говоришь, что нам ехать два дня! Мы вполне могли спуститься в трактир, ты бы все подробно рассказал мне, потом я уладила бы свои дела, и при этом мы выехали бы всего на час позже! Это что, у тебя такие шутки дурацкие?! Ты, магистр полубородый, можешь мне объяснить?
– Но Арра, это была вовсе не шутка. Ты сама прекрасно знаешь, что когда собрался в дорогу, задерживаться не следует. А всякие разговоры и объяснения могут оказаться очень долгими, – Арра снова открыла рот, но Джузеппе не дал ей заговорить. – Тем более, что я, действительно, представления не имел, откуда идет сигнал! Согласись, что с тем же успехом, амулет мог оказаться и за ближайшим бугром! Тогда наша спешка была бы вполне оправданной. И потом, я просто знал, что действовать надо именно так. Теперь, когда мы уже в пути, и стало ясно, в какую сторону нам двигаться, мы даже можем остановиться на постоялом дворе переночевать, не слишком там задерживаясь, разумеется. Но когда я требовал от тебя поторопиться, я был прав. Я еще раз говорю тебе, что я это знаю и знаю абсолютно точно.
– Подумать только, самое простое объяснение, какое я слышала в жизни: «знаю, и точка!» – съязвила Арра. – А я даже за гостиницу не успела заплатить.
– Но ведь собраться ты тоже не успела, – успокоил ее Джузеппе. – Раз часть твоих вещей осталась в комнате, значит она будет числиться за тобой, пока ты не вернешься. А тогда и заплатишь.
– Прекрасно! Пока я буду носиться по здешним степям в поисках враждебного амулета, которого я даже не чувствую, гостиничные тараканы будут устраивать танцы в моей комнате за мои деньги! Нет, Джузеппе Трио, – палец ее почти уткнулся в грудь магистра, – когда мы вернемся, заплатишь ты!
– Хорошо, – покорно согласился Джузеппе. – За танцы тараканов заплачу я.
– Нет, парень, я даже в руки это брать не хочу, – дядюшка Корадо отрицательно покачал головой. – Не могли мои предки ничего такого закопать. Вон она и цвет меняет все время. Когда ты ее вытащил, была голубая, а теперь, глянь-ка, розовая.
– Вовсе не розовая, – не согласился Зарик. – Это просто ее закатом красит. Солнце-то, видите, как низко опустилось. А так, она голубая.
Он честно старался выбросить из головы мысль, что когда обнаружил шкатулку, она была темно-серая, а потом жемчужная. И про странное мерцание он тоже постарался забыть.
– Так я ее себе заберу, дядюшка Корадо? А вы уж, в случае чего подтвердите, что это моя находка?
– Да что ж не подтвердить, когда оно так и было. Только по-моему, по-стариковски, нехорошая это вещица. Закинул бы ты ее куда подальше, с глаз долой.
– Ага, взять и обратно в землю закопать! Скажете тоже! – Зарик даже прижал шкатулку к груди. – Может здесь все мое счастье спрятано!
– Я одно знаю, сынок, от такого счастья, что по шкатулкам прячется, потом беды не оберешься. Ладно, я свое сказал, а ты, как хочешь. Пошли работать, пока не стемнело.
– Как это, работать? – удивился Зарик. Он же клад нашел, какая тут может быть работа? Не ожидал он от хозяина фермы такой черствости.
– Как, как, – передразнил его дядюшка Корадо, – руками! Колодец, надо выкопать, или нет?
– Так ведь солнце… – Зарик указал на багровый диск, приготовившийся нырнуть за линию горизонта. – Вечер уже!
– Ничего, часа два светлого времени у нас еще есть, – ответил дядюшка Корадо. – Может сегодня до воды доберемся.
Он тяжело поднялся и вышел во двор, не оглядываясь, уверенный, что Зарик немедленно пойдет следом. Тот, действительно, встал и побрел к колодцу.
Даже удивительно, до чего люди бывают тупыми, – размышлял он. – Тут богатство само в руки падает, а он только и думает, что о своем колодце. Может плюнуть сейчас на все и уйти? Хотя, если так сделать, то дядюшка Корадо обидится. А если он обидится, то может передумать насчет шкатулки и забрать ее себе. Нет, сердить его не стоит. Может открыть шкатулку сейчас? Увидит хозяин, сколько там золота и сразу про свой дурацкий колодец забудет! Ага, если он золото увидит, то первым делом забудет, что от шкатулки отказался. Все-таки, если плотно уложить монеты, то горстей пять там уместить можно.
Зарик на ходу потряс шкатулку, прислушался. Звона не было, только тихое шуршание. А может это вовсе не золото? Может это камни драгоценные? Бриллианты всякие, изумруды, рубины… что там еще бывает? Их всегда укладывают в специальные мягкие мешочки, именно такие мешочки могут вот так шуршать. А хорошо бы это были бриллианты. За один камень, размером с ноготь на мизинце можно получить… интересно, пять горстей золота или шесть? А может десять? В общем, много! Нет, шкатулку при дядюшке Корадо открывать нельзя. Лучше потерпеть, выкопать ему этот проклятый колодец, и плату за работу получить, а как же! Если он клад нашел, это не значит, что он нанимался бесплатно колодцы копать. Мало ли, что у него теперь полная шкатулка золота и бриллиантов, две честно заработанные медные монеты тоже пригодятся.
Он еще раз полюбовался на свою находку и решительно сунул ее за пазуху. Не стоит такое сокровище из рук выпускать. Ели будет шкатулка у Корадо на глазах болтаться, кто знает, какие глупости ему в голову придут.
– Ну, чего встал? – хозяин сердито смотрел на него из под кустистых седых бровей. – Прыгай вниз. Да осторожнее, ведро там осталось, не помни его. Работать надо, и так сколько времени потеряли.
– Работать, так работать, – легко согласился Зарик и даже улыбнулся старику.
Впрочем, прыгать он все равно не стал. Колодец получался глубокий и ведра, лежавшего где-то на дне, в темноте не было видно. Так что, Зарик спускался медленно, упираясь руками и ногами в стенки. Продолжая улыбаться, поднял и отодвинул в сторону ведро, взял в руки кирку. Ничего, сегодня не успеем, так завтра утром до воды доберемся, а тогда… В степь, подальше, чтобы спокойно, без свидетелей, открыть шкатулочку и уже тогда думать, на что тратить богатство в первую очередь. Зарик долбил землю, шкатулка под рубахой приятно грела впалый живот и мысли у бродяги были самые веселые.