ПОВЕЛИТЕЛЬ ОГНЯ
Глава первая
Ястребы с кроваво-красными клювами парили в небе над огромной ордой всадников, скачущих по Плачущей Пустоши.
Орда прошла две пустыни, перевалила через три горных хребта, неумолимо двигалась вперед, распаленная рассказами путешественников о сокровищах Востока, падкая на обещания своего предводителя, скакавшего впереди с десятифутовым копьем в руке, на древке которого развевались знамена захваченных и уничтоженных ордой городов.
Усталые воины двигались медленно, не зная, что цель их близка.
Из столицы восточного мира Эльвера, который орда обошла стороной, выехал одинокий всадник. Через несколько часов он очутился в Эшмирской долине, которую когда-то называли бархатным садом востока, и, погоняя коня, поскакал по выжженной траве мимо обуглившихся деревьев.
Чума поразила Эшмир, саранча уничтожила его красоту. У чумы и саранчи было одно имя: Терарн Гаштек — предводитель орды, уничтожающей все на своем пути, кровавый убийца, поджигатель, называвший себя Повелителем Огня.
Всадника, который видел, во что Терарн Гаштек превратил цветущий Эшмир, звали Мунглам. Он скакал в Карлаак, расположенный на Плачущей Пустоши, — последний оплот западной цивилизации, о которой на востоке почти ничего не знали, — чтобы предупредить Эльрика из Мельнибонэ об опасности и заручиться его помощью.
Мунглам был коренаст, невысок ростом. Голову его украшала копна ярко-рыжих волос, на лице выделялся непропорционально большой рот. Весельчак по натуре, сейчас он не смеялся. Эшмир, прекрасный Эшмир, который предки Мунглама считали своей родиной, был уничтожен огнем и мечом.
Пригнувшись к шее коня, бормоча проклятья, Мунглам скакал в Карлаак.
Туда же направлялся и Терарн Гаштек. Повелитель Огня подошел к Плачущей Пустоши, но орда двигалась медленно, так как обозы с продовольствием сильно отстали. Помимо провизии, в этих обозах находился пленник, связанный по рукам и ногам. Лежа на спине, он клял Терарна Гаштека и его воинов с раскосыми глазами.
Дринидж Бара был связан по рукам и ногам не только кожаными ремнями, от которых он, будучи волшебником, мог избавиться в течение нескольких секунд. Если б не слабость к женщинам и вину, Терарну Гаштеку никогда не удалось бы одержать над ним верх и пленить его душу.
Да, Дринидж Бара был связан по рукам и ногам тем, что маленькая черная кошка, в которую он поместил свою душу, находилась у повелителя орды, пригрозившего отправить эту душу в преисподнюю, если волшебник откажется подчиняться его приказаниям.
Гордый колдун попал в рабство, но, видимо, он это заслужил.
На лице Эльрика еще не стерлись следы прежних страданий, но он часто улыбался, а его красные глаза зажигались радостью, когда он смотрел на свою черноволосую красавицу-жену, которая сейчас шла рядом с ним по крытой террасе, увитой цветами.
— Эльрик, — спросила Зарозиния, — ты счастлив?
Альбинос кивнул.
— Наверное, да. Мой рунный меч, «Повелитель Бурь», висит в оружейной палате твоего отца и покрывается пылью. Я редко принимаю травы, которые нашел в Троосе, но они дают мне силу, сохраняют зрение. Я больше не стремлюсь путешествовать, не думаю о битвах. Мне нравится проводить с тобой время, изучать старые книги в библиотеке Карлаака. Чего еще можно желать?
— Смотри, не перехвали меня, а то я возгоржусь.
— Гордись на здоровье! Не бойся, Зарозиния, я никуда не собираюсь уезжать. Мне недостает Мунглама, но я понимаю, что он устал от праздной жизни и решил навестить своих родных в Эльвере.
— Я рада, что ты обрел покой, Эльрик. Мой отец сначала не хотел, чтобы ты остался; он думал, что ты принесешь нам несчастье, а мы живем, не зная забот, и тебе перестали сниться по ночам кошмары.
Внезапно на улице послышались возмущенные голоса, раздался сильный стук в ворота, кто-то громко закричал:
— Открой, черт тебя побери! Мне необходимо поговорить с твоим хозяином!
Перепуганный слуга вбежал на террасу.
— Милорд, какой-то человек рвется в дом, нагло заявляя, что он — ваш друг…
— Его имя?
— Очень странное, милорд. Мунглам…
— Мунглам! Недолго же он пробыл в Эльвере! Немедленно впусти его!
Зарозиния вздрогнула, схватила Эльрика за руку.
— Только бы его вести не оказались дурными! Я так боюсь, что тебе придется уехать…
— Нет таких вестей, которые заставили бы меня покинуть мою жену, Зарозиния. Успокойся. — Он торопливо сошел с террасы во внутренний двор, подбежал к своему другу, только что въехавшему в ворота и соскочившему с коня.
— Мунглам, в чем дело? Я, конечно, рад тебя видеть, но почему ты так быстро вернулся? Что случилось? Ты едва держишься на ногах!
От долгой скачки одежда Мунглама была покрыта пылью и грязью; на его хмуром лице четко обозначились морщины, он тяжело дышал.
— Повелитель Огня идет на Карлаак, сметая препятствия на своем пути с помощью волшебства. Ты должен предупредить отцов города об опасности.
— О чем ты говоришь? Кто такой Повелитель Огня? Ты, случайно, не болен, друг мой?
— Ты угадал. Я болен, и моя болезнь называется ненавистью. Он уничтожил мою страну, убил моих близких и друзей. Два года назад он был обычным разбойником с большой дороги, а потом к его шайке стали присоединяться отряды варваров. Они жгли, грабили и убивали; разорили все крупные города, кроме Эльвера, который оказался им не по зубам. Две тысячи миль некогда прекрасной страны Терарн Гаштек превратил в выжженную пустыню. А сейчас он двинулся на завоевание запада, и в его распоряжении пятьсот тысяч воинов! Этот человек собирается покорить весь мир!
— А при чем здесь волшебство? Как может варвар разбираться в магическом искусстве?
— Сам он, конечно, ничего не может, но в его власти находится один из величайших колдунов мира, Дринидж Бара. Он был взят в плен, когда, пьяный, развлекался с двумя девицами из таверны. Колдун поместил свою душу в тело кошки, чтобы его соперники не украли ее, пока он спит. Терарн Гаштек, Повелитель Огня, узнал об этом, спутал кошке лапы, завязал ей глаза и рот, пленив злую душу Дриниджа Бары. Колдун стал рабом варвара, который пригрозил убить кошку железным мечом и отправить душу своего пленника в преисподнюю, если тот откажется ему подчиниться.
— Первый раз о таком слышу, — сказал Эльрик. — По-моему, все это — глупые суеверия.
— Может быть, но до тех пор, пока Дринидж Бара в них верит, он будет делать то, что велит ему Терарн Гаштек. Немало больших городов было уже захвачено с помощью магии.
— Этот Повелитель Огня далеко от Карлаака?
— В трех днях пути. Мне пришлось сделать круг, чтобы меня не заметили его дозорные.
— В таком случае нам надо приготовиться к осаде.
— Нет, Эльрик! Ты должен бежать!
— Бежать… Ты хочешь, чтобы я предложил жителям Карлаака бросить свой прекрасный город, оставить свои дома?
— Если они откажутся, забирай Зарозинию и уезжай как можно скорее. Против такого сильного врага невозможно выстоять.
— Я не новичок в колдовстве, Мунглам.
— Тебе придется сражаться не только с волшебником, но и с полумиллионной армией варваров. Разве это возможно?
— Карлаак — торговый город, а не крепость, — задумчиво сказал Эльрик. — Хорошо, я поговорю со Старейшинами.
— Ты должен убедить их покинуть город, Эльрик. Под натиском кровожадной орды Карлаак падет в течение нескольких часов.
— Старейшины заупрямились, — сказал Эльрик. Он сидел вдвоем с Мунгламом в своем кабинете, задумчиво глядя в окно. На улице быстро темнело. — Они решили, что я преувеличиваю грозящую им опасность, наотрез отказались покинуть Карлаак. А я не могу бросить в беде тех, кто оказал мне гостеприимство, сделал полноправным членом общества.
— Ты предпочитаешь погибнуть?
— Да… если не найду выхода. Но у меня возник один план. Ты говорил, колдун орды — пленник Терарна Гаштека. Как ты считаешь, что сделает Дринидж Бара, если ему удастся вернуть себе душу?
— Конечно же, отомстит своему тюремщику. Но Терарн Гаштек неглуп, и сторожит кошку пуще глаза.
— А если нам удастся помочь колдуну?
— Каким образом? Это невозможно.
— Другого выхода нет. Скажи, Повелитель Огня что-нибудь знает обо мне или моих приключениях?
— Навряд ли.
— А ты с ним знаком?
— Еще чего!
— В таком случае я предлагаю тебе присоединиться к нему.
— При… Эльрик, ты был и остался сумасшедшим. Даже женитьба тебя не исправила!
— Я отвечаю за свои слова. Только находясь рядом с Терарном Гаштеком, мы сумеем обмануть его. Отправимся в путь на рассвете, нам нельзя терять времени.
— Хорошо. Надеюсь, удача тебя не покинула, хоть ты и изменил ей, став домоседом.
— Поживем — увидим.
— Ты возьмешь с собой «Повелителя Бурь»?
— Я надеялся, что никогда больше не буду держать в руках дьявольский рунный меч. Он не раз предавал меня.
— Думаю, сейчас тебе без него не обойтись.
— Ты прав. — Эльрик нахмурился, мышцы его непроизвольно напряглись. — Это значит, я нарушу обещание, данное мною Зарозинии.
— Лучше нарушить обещание, чем отдать жену на растерзание варварам.
Эльрик открыл ключом дверь, взял в левую руку факел, пошел по длинному коридору, стены которого были увешаны разнообразным холодным оружием, пылившемся уже на протяжении ста лет.
С бьющимся сердцем вошел он в небольшую комнатку, где находились регалии давно умерших Карлаакских военачальников и… «Повелитель Бурь». Черное лезвие застонало, словно приветствуя альбиноса, когда он потянулся за рунным мечом. Эльрик схватил рукоять «Повелителя Бурь» и, почувствовав, как могучая сила вливается в каждую клеточку его тела, испытал такой неземной восторг, что ему стало страшно. Лицо его перекосилось, он дрожащими руками вложил меч в ножны и выбежал из оружейной палаты.
Два друга, одетые по-походному, оседлали коней и быстро распрощались со Старейшинами Карлаака.
Зарозиния поцеловала Эльрику руку.
— Я все понимаю, — сказала она, поднимая на него глаза, полные слез, — но прошу тебя, будь осторожен.
— Обязательно. Помолись, Зарозиния, чтобы нам во всем сопутствовал успех.
— Да помогут тебе боги Закона.
— Нет. Проси богов Хаоса, Ариоха и Варуна, Повелителей Мечей, ибо только их злая воля может помочь мне в том, что я задумал. И не забудь послать гонца на юго-запад. Пусть разыщет Дайвима Слорма и передаст ему мои слова.
— Не забуду. Больше всего на свете я боюсь, что ты пойдешь прежним путем и погубишь себя.
— Бойся тех опасностей, которые угрожают нам сейчас, а о будущей своей судьбе я сам позабочусь.
— Тогда до свидания, милорд, и пусть тебе во всем сопутствует удача.
— До свидания, Зарозиния. Моя любовь к тебе дает мне больше сил, чем мой страшный меч. — Он пришпорил коня и выехал из городских ворот. Мунглам скакал за ним следом.
Глава вторая
Два всадника, казавшиеся карликами на бескрайней Плачущей Пустоши, где всегда шел дождь, мчались на восток, погоняя своих коней.
Дрожавший от холода воин-кочевник увидел их издалека. Он прищурился, пытаясь сквозь сетку дождя разглядеть две неясные фигуры, затем развернул коня, дал ему шпоры и вскоре присоединился к необычному отряду воинов, одетых в меха, с железными шлемами на головах. Они были вооружены ятаганами и короткими костяными луками; через плечо у каждого из них висели колчаны с длинными стрелами, украшенными орлиными перьями.
Дозорный что-то сказал своим товарищам, и они не медля поскакали навстречу двум незнакомцам.
— Далеко еще до лагеря Терарна Гаштека, Мунглам? — спросил Эльрик, слегка задыхаясь от быстрой скачки.
— Не думаю. Мы… Смотри! — Коротышка указал рукой на группу примерно из десяти всадников, мчавшихся к ним во весь опор. — Воины-кочевники из орды Повелителя Огня. Приготовься к битве — эти ребята не теряют времени на выяснения отношений.
«Повелитель Бурь» с легким свистом вылетел из ножен. Тяжелый меч показался Эльрику легче пушинки, казалось, он сам взлетел в воздух. Мунглам выхватил саблю, взял в левую руку кинжал.
С громкими воинственными криками кочевники рассыпались полукругом, атаковали. Эльрик резко остановил своего коня, убил первого нападавшего ударом в горло. Глаза воина расширились от ужаса: умирая, он понял, какая судьба его постигла, ибо «Повелитель Бурь» питался не только кровью, но и душами своих жертв.
Рунный меч мелькнул, как молния, отрубил руку еще одному кочевнику, а через секунду разрубил его железный шлем, расколол череп. Капли дождя и пота катились по мертвенно-бледному лицу альбиноса, застилая красные глаза. Эльрик тряхнул головой, отбил в сторону клинок ятагана, неуловимо быстрым движением кисти вонзил острие рунного меча в сердце своего противника. Воин-кочевник завыл, как волк на луну, и продолжал выть, пока «Повелитель Бурь» по каплям не высосал из него душу.
Эльрик ненавидел себя за ту сверхъестественную силу, которая разлилась по его жилам. Мунглам старался держаться подальше от испещренного рунами черного лезвия, которое больше всего на свете любило лакомиться кровью и душами друзей последнего Императора Мельнибонэ.
Вскоре из нападавших в живых остался только один воин. Эльрик разоружил его, с трудом удержал «Повелителя Бурь», жадно устремившегося к горлу кочевника.
Дрожа от страха, воин что-то сказал на лающем языке, который показался альбиносу знакомым. Он напряг память, вспоминая древние языки, которые ему пришлось изучать в молодости, когда он готовился стать колдуном.
— Ты есмь ратник Терарна Гаштека, Повелителя Огня. — Полузабытые слова выговаривались ясно и легко.
— Правду ты молвил. Мне тоже ведомо о тебе, Бледнолицый Дьявол из Преисподней. Молю тебя, убей меня другим оружием, чем то, что ты держишь в руке.
— Я не ищу твоей жизни. Мы ехали этим путем, дабы присоединиться к Терарну Гаштеку. Проводи нас к нему.
Воин быстро кивнул, торопливо вскочил в седло.
— Кто ты такой, что знаешь Священный Язык моего народа?
— Я — Эльрик из Мельнибонэ. Тебе ведомо мое имя?
Кочевник покачал головой.
— Нет, но Священный Язык наших предков не знает сейчас никто, кроме шаманов, а ты, судя по одежде, простой воин.
— Я и мой друг — наемники. Но я устал от разговоров. Все, что потребуется, я объясню твоему предводителю.
Оставив трупы воинов шакалам на съедение, Эльрик и Мунглам поскакали за своим пленником на восток. Вскоре они увидели дымы костров на горизонте, а еще через некоторое время их взорам открылся лагерь варваров, занимающий около мили в окружности. Словно дома в захолустном городе, повсюду стояли шатры, покрытые шкурами, а примерно посередине лагеря возвышалось большое строение, обшитое снаружи яркими шелковыми тканями.
— Должно быть, это ставка Терарна Гаштека, — сумрачно сказал Мунглам. — Посмотри, он разукрасил все стены флагами уничтоженных им восточных городов. — Лицо его посуровело, он с горечью посмотрел на разорванный штандарт Эшмира, на вымпел Окара с гербом, изображающим льва на золотом поле, на пропитанные кровью знамена Чангшаи.
Они ехали вслед за своим пленником, осторожно пробираясь между отдыхающими варварами, которые бесстрастно смотрели на них и о чем-то переговаривались между собой. Перед огромным шатром Терарна Гаштека было воткнуто в землю копье, увешанное высушенными черепами восточных принцев и королей.
— Такого человека нельзя оставлять в живых, — пробормотал Эльрик.
— Молодые Королевства процветают, — философски заметил Мунглам, — но люди в них обленились, и Терарну Гаштеку не составит труда стереть их в порошок.
— Пока я жив, он не захватит Карлаак… и не войдет в Бакшаан.
— Пусть себе забирает Надсокор, я не возражаю. Городу Нищих будет очень полезен визит Повелителя Огня. Серьезно, Эльрик, Терарн Гаштек не остановится, пока не дойдет до моря, а может, и море не преградит ему путь.
— С помощью Дайвима Слорма мы его остановим. Будем надеяться, гонец из Карлаака не подведет.
— Дай-то бог. Вдвоем нам трудненько будет справиться с полумиллионной армией, друг мой!
Воин-кочевник остановился у входа в шатер, громко закричал:
— О, Великий Завоеватель! Могучий Повелитель Огня! Двое чужеземцев желают поговорить с тобой!
— Введи их! — не совсем внятно рявкнул чей-то голос.
В шатре, освещенном огнем, горящим в круге камней, было душно. Худой высокий человек, одетый в яркие одежды с чужого плеча, сидел, полуразвалившись, на деревянной скамье. Несколько полуголых женщин внимательно наблюдали за каждым его движением; одна из них все время подливала вино в золотой кубок, стоявший на столе.
Терарн Гаштек отшвырнул ее в сторону, поднялся на ноги, уставился на двух друзей. Глядя на его худое лицо, Эльрик невольно вспомнил черепа, нанизанные на копье у входа в шатер. У Терарна Гаштека были впалые щеки, раскосые глаза, блестевшие из-под мохнатых бровей.
— Это еще кто?
— Не знаю, о Повелитель… они убили десять наших воинов и подарили мне жизнь.
— Твоя жизнь ничего не стоит, если ты позволил разоружить себя. Убирайся и немедленно найди новый меч, если не хочешь, чтобы я приказал шаманам погадать на твоих внутренностях. — Вжав голову в плечи, кочевник выбежал из шатра. Терарн Гаштек вновь опустился на скамью. — Значит, вы убили десять моих отборных воинов и пришли ко мне похвастаться своей удалью? Я жду объяснений.
— Мы не искали с ними ссоры, нам пришлось защищаться, — ответил Эльрик на более грубом современном языке варваров.
— Гм-мм… драться вы умеете. Каждый наш воин стоит троих мягкотелых горожан. Я вижу, ты с запада, но у твоего молчаливого друга лицо эльверийца. Откуда вы?
— С запада, — сказал Эльрик. — Мы — солдаты, готовые продать наши мечи тому, кто хорошо заплатит или пообещает богатую добычу.
— Послушай, в твоей стране все воины так же искусны в бою, как вы? — с тревогой, которую не сумел скрыть, спросил Терарн Гаштек. Видимо, ему внезапно пришло в голову, что он недооценил тех, кого собирался завоевать.
— Мы немного искуснее других, — солгал Мунглам.
— А волшебством на западе кто-нибудь занимается?
— Нет, — сказал Эльрик. — У них почти не осталось настоящих волшебников.
— Тогда и беспокоиться не о чем. — Терарн Гаштек с облегчением вздохнул; его тонкие губы раздвинулись в улыбке. Он кивнул, засунул руку под одежды, вытащил оттуда маленькую связанную кошечку, начал гладить ее по спине. Зверек, который не в силах был оказать своему мучителю сопротивления, смотрел на него горящими глазами. — Зачем же вы все-таки пришли сюда? — спросил Терарн Гаштек после непродолжительного молчания. — В наказание за то, что вы убили десять моих стражников, я мог бы подвергнуть вас страшным пыткам.
— Мы можем помочь тебе и одновременно нажить большое богатство, — сказал Эльрик. — Мы покажем тебе страны, где накоплены сказочные сокровища, приведем к незащищенным городам, которые не сумеют оказать тебе сопротивления. Ты позволишь нам вступить в ряды твоей армии?
— Не стану скрывать, мне нужны такие люди, как вы. Я с удовольствием найму вас, но запомните, я не стану доверять вам, пока вы не докажете мне своей преданности на деле. Устройтесь в каком-нибудь шатре, а вечером приходите на пир. Я докажу вам, что обладаю таким могуществом, перед которым не устоят не только западные страны, которые я уничтожу огнем и мечом, но и весь мир!
— Спасибо тебе, — спокойно произнес Эльрик. — Мы с нетерпением будем ждать сегодняшнего вечера.
Они медленно шли по лагерю, пробираясь между людьми, лошадьми и повозками. Редко на каком костре готовилась пища, зато вино было в изобилии, и, похоже, варваров это вполне устраивало.
Эльрик остановил одного из воинов, ссылаясь на Терарна Гаштека, потребовал, чтобы ему и его другу предоставили жилье. Кочевник подвел их к одному из шатров.
— Он принадлежит вам по праву, так же как оружие и прочее добро. Здесь жили трое кочевников, которых вы убили в честном поединке.
Оставшись вдвоем, два друга переглянулись.
— Мне что-то не по себе, — пожаловался Мунглам. — Каждый раз, когда я думаю о том, во что они превратили Эшмир, у меня руки чешутся переколотить их всех до единого. Что будем делать?
— Нам ничего не остается, как дождаться вечера, а дальше действовать по обстоятельствам. — Эльрик вздохнул. — Наша задача кажется невыполнимой: я никогда еще не видел такой большой армии.
— Она непобедима, — согласился Мунглам. — Даже без Дриниджа Бары варвары не имеют себе равных, а западные государства, вечно грызущиеся между собой, просто не успеют объединиться, чтобы противостоять этой могучей силе. Над нашей цивилизацией нависла угроза, Эльрик. Помолись своим мудрым богам Зла, быть может, уничтожение Земли не входит в их планы, и они подскажут нам, что делать.
— Боги играют в странные игры, а люди для них не более, чем пешки, — ответил Эльрик. — Смертным не дано знать их планов.
Когда Эльрик и Мунглам вошли в шатер Терарна Гаштека, пир был в разгаре. Факелы чадили, вино лилось рекой.
— Приветствую вас, друзья мои! — вскричал Повелитель Огня, размахивая в воздухе золотым кубком. — Здесь собрались ближайшие мои помощники, присоединяйтесь к нам скорее!
Никогда еще Эльрик не видел столь омерзительных людей. Все они были пьяны и, под стать своему предводителю, носили одежду с чужого плеча. На поясе у каждого из них висел ятаган.
Варвары потеснились, освобождая двум друзьям место, налили им вино в кубки.
— Привести сюда нашего раба! — крикнул Терарн Гаштек. — Привести сюда нашего любимого колдуна, Дриниджа Бару! — На столе перед ним лежала связанная кошка, а рядом с ней — железный кинжал.
Ухмыляющиеся воины втащили в шатер стройного человека с угрюмым лицом, поставили его на колени перед предводителем варваров. Колдун с ненавистью посмотрел на своего мучителя, перевел взгляд на кошку, увидел железный кинжал. В глазах его мелькнул страх.
— Чего ты хочешь от меня? — мрачно спросил он.
— Как ты разговариваешь со своим господином? Ну, да ладно. Нам надо развлечь гостей — чужеземцев, которые обещали проводить нас в самые богатые западные города. Мы требуем, чтобы ты показал им несколько своих фокусов.
— Я не фокусник. Зачем мне, одному из величайших волшебников мира, исполнять дешевые трюки?
— Затем, что я тебе приказываю. Давай, заклинатель, позабавь нас. Что тебе нужно для твоей магии? Несколько рабов? Кровь девственниц? Мы все для тебя сделаем.
— Я не шаман-пустомеля, и не нуждаюсь в подобных атрибутах. — Внезапно он увидел Эльрика. Альбинос почувствовал, как колдун, напрягая свою мысль, пытается проникнуть в закоулки его мозга. Не было сомнений, что Дринидж Бара признал в мельнибонийце собрата по профессии.
Эльрик небрежно положил руку на рукоять меча, приготовился дорого продать свою жизнь, если колдун его выдаст. Чуть откинувшись назад, он сложил пальцы определенным образом: знак, который был бы понятен любому волшебнику запада. Поймет ли его восточный маг?
Глаза Дриниджа Бары расширились от изумления. Он искоса посмотрел на предводителя варваров, затем отвернулся, начал делать руками пассы в воздухе, невнятно бормоча себе под нос.
Все присутствующие разом вскрикнули, увидев, как золотой дым сгустился у потолка, превратился в фигуру всадника, в котором они узнали Терарна Гаштека. Повелитель Огня задрал голову, уставился на свой образ.
— Что это?
Под копытами коня появилась карта с изображением рек, лесов и морей.
— Западные Земли! — вскричал Дринидж Бара. — Сейчас я предскажу будущее!
— Как так?
Лошадь начала скакать по карте, расползшейся на тысячи струек дыма; образ всадника затуманился.
— Распадутся Западные Земли под могучим натиском великого Повелителя Огня! — воскликнул Дринидж Бара.
Варвары восторженно взревели; Эльрик чуть заметно улыбнулся. Восточный колдун издевался над Терарном Гаштеком и его сподвижниками.
Струйки дыма собрались в золотой шар, который ярко вспыхнул и исчез.
Терарн Гаштек засмеялся.
— Хороший фокус, заклинатель, и предсказал ты верно. Я тобой доволен. А теперь, уберите его отсюда!
Когда Дриниджа Бару выводили из шатра, он бросил на Эльрика вопросительный взгляд, но промолчал.
Поздним вечером, когда варвары напились до бесчувствия, Эльрик и Мунглам осторожно пробирались по лагерю, направляясь к небольшому шатру, где находился пленный колдун.
У входа в шатер стоял часовой. Мунглам поднес к губам мех с вином и, делая вид, что мертвецки пьян, подошел к варвару, качаясь из стороны в сторону. Эльрик остался стоять на месте.
— Что тебе надо, чужеземец? — проворчал часовой.
— Надо? Мне ничего не надо, друг, я хочу попасть в свой шатер. Ты не знаешь, где он?
— Откуда мне знать?
— Ха, ха, ха! Вот правда, откуда? Хочешь выпить? Прекрасное вино, из закромов самого Терарна Гаштека.
Часовой протянул руку.
— Давай!
Мунглам поднял мех, сделал большой глоток.
— Нет, я передумал. Жаль тратить такое вино на простого солдата.
— Вот как? — Кочевник сделал шаг к Мунгламу. — Я смешаю его с твоей кровью, малыш, и выпью за упокой твоей души.
Мунглам попятился, повернулся, неуклюже побежал вперед. Воин кинулся за ним следом.
Эльрик метнулся к шатру, зашел внутрь. Дринидж Бара со связанными руками лежал на куче невыделанных шкур. Увидев альбиноса, он поднял голову.
— Ты! Что тебе надо?
— Мы хотим помочь тебе, Дринидж Бара.
— Почему? Ты не относишься к числу моих друзей. Риск слишком велик, чтобы ты действовал бескорыстно.
— Разве один волшебник не обязан помочь другому в беде?
— Я сразу понял, что ты — маг. Но в моей стране собратья по нашей профессии пальцем не пошевелят, чтобы помочь друг другу.
— Я скажу тебе правду, Дринидж Бара. Нам нужна твоя помощь, чтобы остановить кровавое продвижение варваров на запад. У нас с тобой общий враг. Скажи, если мне удастся вернуть тебе твою душу, ты нам поможешь?
— Конечно! Я давно уже вынашиваю план мести. Но молю тебя, будь осторожен. Если Терарн Гаштек что-нибудь заподозрит, он убьет и кошку, и нас с тобой.
— Мы постараемся принести тебе эту кошку. Ты ведь этого хочешь?
— Да. Мы должны обменяться с нею кровью, и тогда моя душа ко мне вернется.
— Хорошо. Я постараюсь… — Эльрик повернул голову, услышав на улице громкий раздраженный голос. — Кто это?
Дринидж Бара задрожал от страха.
— Терарн Гаштек… Он приходит каждую ночь, чтобы поиздеваться надо мной.
— Куда подевался часовой? — рассерженно кричал предводитель варваров, заходя в шатер. — Безобразие! Я… — Он умолк, недоуменно уставился на Эльрика, стоявшего над связанным колдуном. Глаза его расширились от изумления, он подозрительно спросил: — Как ты здесь оказался, чужеземец? Что ты сделал с часовым?
— С часовым? — удивленно переспросил альбинос. — Я его и в глаза не видел. По дороге в свой шатер я услышал, как этот вонючий пес что-то кричит и зашел узнать, что случилось. К тому же мне было любопытно посмотреть на могущественного колдуна, беспомощного, как слепой котенок.
— Если ты еще раз проявишь подобное любопытство, я покажу тебе, как выглядит твое сердце. Убирайся отсюда. Утром мы выступаем в поход.
Сделав вид, что испугался, Эльрик втянул голову в плечи и выскользнул из шатра.
Одинокий всадник в ливрее официального гонца Карлаака, погоняя коня, мчался на юго-запад. Спустившись с холма, он поскакал по деревне, окликнул первого попавшегося человека, которого увидел на улице:
— Скорее скажи мне, ты знаешь что-нибудь о Дайвиме Слорме и его имриррских наемниках? Они здесь не проходили?
— Мы принимали их неделю назад. Они направлялись в Ригнарион, на границу с Джадмаром, чтобы предложить свои услуги претенденту на вильмирийский престол.
— Пешие или конные?
— И те, и другие.
— Спасибо, друг, — крикнул гонец через плечо и, пришпорив коня, помчался по дороге в Ригнарион.
Он скакал по свежим следам большого отряда воинов, который прошел здесь совсем недавно.
Цветущие сады Карлаака больше не радовали его жителей, напряженно ожидающих известий от Эльрика и от гонца, посланного к Дайвиму Слорму. Если оба они преуспеют, город будет спасен. Если нет…
Надежд оставалось все меньше и меньше.
Глава третья
Шел мелкий дождь. Оружие бряцало; воины громко переговаривались, Терарн Гаштек сердито кричал, приказывая им поторопиться.
Рабы разобрали и уложили в повозку шатер предводителя варваров, который вырвал из мягкой земли свое длинное копье и поскакал вперед. Его помощники, включая Эльрика и Мунглама, поехали за ним следом.
Разговаривая на незнакомом для кочевников вильмирийском языке, два друга обсудили создавшееся положение. Терарн Гаштек надеялся на легкую добычу, а так как дозорные варвара рыскали по всей округе, обмануть его будет невозможно. Указать же Повелителю Огня какой-нибудь богатый город, чтобы спасти на время Карлаак, было бы бесчестным. И все же…
Двое кочевников, громко крича, галопом мчались навстречу Терарну Гаштеку.
— Город, о Повелитель! Совсем маленький и беззащитный!
— Наконец-то! Да не затупятся клинки наших ятаганов в ножнах! — Он повернулся к Эльрику. — Ты знаешь это поселение?
— Где оно находится? — спросил альбинос, с трудом выговаривая каждое слово.
— В десяти милях отсюда на юго-запад, — сообщил дозорный.
Несмотря на то, что город был обречен, Эльрику стало легче на душе. Речь шла о Горджане.
— Я его знаю, — сказал он.
Шорник Кэйвим ехал в деревню, чтобы продать крестьянам упряжь и несколько седел. Внезапно он увидел вдалеке всадников в сверкающих на солнце железных шлемах. Казалось, им не было числа.
Подгоняемый страхом, Кэйвим развернул коня и помчался обратно в Горджан. Он скакал по главной улице города и громко кричал;
— Кочевники! К нам приближается орда кочевников!
Через четверть часа на Городском Совете разгорелся спор. Те, кто были постарше, предлагали все бросить и бежать; молодежь настаивала на том, чтобы дать варварам бой. Несколько Советников высказали мнение, что на них вообще не нападут, так как город их слишком беден.
Спор перекинулся на улицы, и пока горожане спорили, первая волна кочевников хлынула на крепостные стены.
С разговорами было покончено. Жители Горджана, вооруженные чем попало, кинулись защищать свой город, хотя и понимали, что обречены на гибель.
Из-под копыт танцующего на месте коня Терарна Гаштека летели комья грязи.
— Не будем тратить времени на осаду! — проревел он. — Привести ко мне колдуна!
Дриниджа Бару выволокли из повозки, поставили перед предводителем варваров, который вытащил из-за пазухи маленькую черную кошечку и занес над ней кинжал.
— Делай свое дело, заклинатель! Немедленно уничтожь стены этого города!
Дринидж Бара судорожно вздохнул, искоса посмотрел на Эльрика. Альбинос отвел глаза.
Колдун нехотя достал из кармашка своего пояса щепотку серого порошка, подкинул ее на ладони. Воздух задрожал, загорелся; в языках холодного пламени появилось страшное нечеловеческое лицо.
— Даг-Гадден, Разрушитель, — монотонно произнес Дринидж Бара, — готов ли ты, повинуясь клятвам, которые мы дали друг другу, выполнить мою волю?
— Я дал клятву, и я ее выполню. Приказывай.
— Уничтожь стены этого города, дабы люди остались незащищенными, как крабы, лишившиеся своих панцирей.
— Уничтожать — мое призвание. Слушаю и повинуюсь. — Языки пламени взметнулись, с диким свистом унеслись в небо, окрасив его в кроваво-красный цвет, затем ринулись вниз, подобно урагану пронеслись над городом. Крепостные стены Горджана задрожали, заколебались и исчезли.
Эльрик стиснул зубы. Если варвары когда-нибудь подойдут к Карлааку, его ждет такая же участь.
Радостно крича, кочевники ринулись в незащищенный город.
Хотя Эльрик и Мунглам не принимали участия в сражении, они не в силах были помочь горожанам, которых убивали, как быков на бойне. Бессмысленная жестокость воинов-кочевников не могла вызвать у двух друзей ничего, кроме отвращения. Они зашли в небольшой дом, который каким-то чудом до сих пор не привлек внимания варваров, увидели трех испуганных ребятишек, жавшихся к молоденькой девушке, стоявшей с кухонным ножом в руке.
Дрожа от страха, она приготовилась защищаться.
— Не теряй времени, девочка, если не хочешь потерять жизнь, — сказал Эльрик. — В этом доме есть чердак?
Она кивнула.
— Спрячься там вместе с детьми. Мы позаботимся о твоей безопасности.
Избиение беззащитных горожан продолжалось. На улицах раздавались отчаянные крики, кровь лилась рекой.
Дверь в дом распахнулась настежь, хохочущий варвар за волосы втащил в комнату женщину и бросил ее на деревянный пол. Несчастная даже не пыталась сопротивляться, лицо ее было искажено от ужаса.
— Найди себе другое место для развлечений, — угрожающе сказал Эльрик. — Мы с другом здесь отдыхаем.
Воин ухмыльнулся.
— Я вам не помешаю. Присоединяйтесь.
Эльрик не помнил, как рунный меч очутился в его руках. Красные глаза альбиноса горели ненавистью, он шагнул вперед, занес «Повелителя Бурь» над головой, одним ударом расколол воину череп. Не в силах справиться с обуревавшей его яростью, он ударил еще раз, разрубив тело варвара пополам.
Женщина безучастно смотрела на разыгравшуюся перед ее глазами сцену. Эльрик бережно взял ее на руки, передал Мунгламу.
— Отнеси ее на чердак, пусть девушка присмотрит за нею.
Варвары, насытившись кровью, начали грабить и поджигать дома. Вложив рунный меч в ножны, Эльрик вышел на улицу. Город пылал, огненные языки пламени вздымались в серое небо. Лицо альбиноса было похоже на маску из света и тени.
Отовсюду доносились отчаянные женские крики, грубый смех, бряцание оружия, невнятные голоса варваров, деливших жалкую добычу.
Внезапно Эльрик услышал чей-то молящий голос, резко отличающийся от других голосов, увидел сквозь дым Терарна Гаштека, победно размахивающего в воздухе окровавленной человеческой рукой, отрезанной у кисти. За предводителем варваров шли несколько воинов-кочевников, которые волокли за собой голого человека, истекающего кровью.
Заметив Эльрика, Терарн Гаштек нахмурился, посмотрел на него исподлобья, затем громко вскричал:
— Сейчас ты увидишь, чужеземец, как мы почитаем наших богов! Мы приносим им в жертву не тухлую пищу и кислое молоко, а кое-что пожирнее! Взгляни-ка на эту падаль! Послушай, как он выклянчивает у нас свою жизнь! Верно я говорю, Святой Отец?
Старик-священник прикусил губу до крови, перестал жалобно стонать, горящими глазами уставился на Эльрика, заговорил высоким, пронзительным голосом:
— Шелудивые псы! Вы можете тявкать на меня, сколько угодно, но Мират и Т'ааргано отомстят за оскорбление их жреца и разрушение храма. Вы пришли к нам с огнем, от огня и погибнете! — Он указал окровавленным обрубком руки на альбиноса. — А ты — убийца и предатель, я вижу клеймо клятвопреступника на твоем лице. Хотя сейчас… ты… — Жрец судорожно вздохнул.
Эльрик облизнул пересохшие губы.
— Я такой, какой есть, — ответил он. — А ты — жалкий старик, который скоро умрет. Твои боги не могут причинить нам вреда, потому что мы им не поклоняемся. Я не желаю больше слушать твоей болтовни!
На лице престарелого священника появилось страдальческое выражение. Видимо, он подумал о том, какие мучения ждут его впереди.
— Ничего, скоро эта мразь запоет по-другому! — воскликнул Терарн Гаштек.
— Убивать священнослужителя — дурная примета, — неожиданно сказал Эльрик.
— Ты слаб в коленках, друг мой. Не бойся, наши боги любят, когда им приносят кровавые жертвы.
Альбинос отвернулся, вошел в дом. Дикий крик боли расколол вечернюю тишину. Варвары засмеялись.
Поздно вечером, при свете догорающих домов, Эльрик и Мунглам выбрались из города, скинули с плеч тяжелые мешки, выпустили из них детей и женщин. Мунглам куда-то исчез, но вскоре вернулся с тремя лошадьми.
Женщины подсадили детей, молча сели в седла. Они ускакали, не попрощавшись.
— Независимо от того, нашел или нет гонец Дайвима Слорма, — со сдержанной яростью сказал альбинос, — мы осуществим наш план сегодня ночью. Я больше не могу быть свидетелем подобных зверств.
Терарн Гаштек напился до бесчувствия Он лежал, ничего не соображая, в постели на втором этаже уцелевшего от пожара дома. Пока Эльрик сторожил у двери, Мунглам на коленях подполз к предводителю варваров, осторожно запустил руку в его одежды. Удовлетворенно улыбнувшись, он вытащил оттуда извивающуюся всем телом кошечку, положил на ее место набитую травой шкуру кролика. Крепко сжимая зверька в руке, он встал на ноги, кивнул Эльрику. Они быстро спустились на первый этаж, вышли из дома.
— Насколько я понял, Дринидж Вара находится в фургоне, — сказал альбинос своему другу. — Пойдем скорее, главная опасность миновала.
— Когда кошка и Дринидж Бара обменяются кровью, и колдун вернет себе душу, что мы будем делать, Эльрик? — спросил Мунглам.
— Вдвоем, возможно, у нас хватит сил сдержать натиск варваров, Но… — Он умолк, глядя на приближавшуюся к ним большую группу воинов.
— Да это же чужеземец со своим другом-малышом, — засмеялся один из них. — Куда вы собрались, приятели?
Эльрик почувствовал настроение толпы. Кочевники все еще жаждали крови. Им не терпелось затеять с кем-нибудь ссору.
— Никуда, — ответил он. — Просто прогуливаемся.
Варвары остановились, не давая им пройти.
— Мы много слышали о твоем чудесном мече, незнакомец, — произнес с усмешкой все тот же кочевник, — и мне захотелось проверить, как он себя поведет, скрестившись с настоящим оружием. — Он выхватил из-за пояса ятаган.
— Стоит ли тебе затрудняться? — хладнокровно сказал Эльрик.
— Ты крайне любезен, но я настаиваю на своем предложении.
— Пропустите нас, — вмешался в разговор Мунглам.
Глаза воинов-кочевников засверкали.
— Как смеешь ты разговаривать таким тоном с завоевателями мира? — выкрикнул их предводитель.
Мунглам сделал шаг в сторону, взялся за эфес сабли, продолжая сжимать кошку у себя под мышкой левой рукой. Зверек дергался изо всех сил; видимо, ему каким-то образом удалось освободиться от пут.
— Ничего не поделаешь, — сказал Эльрик своему другу и выхватил меч из ножен. С тихим издевательским свистом черное лезвие, испещренное рунами, разрезало воздух, и варвары услышали этот звук. Переглянувшись, они невольно отступили.
— В чем же дело? — спросил Эльрик, вытянув руку с «Повелителем Бурь».
Воин, бросивший ему вызов, нерешительно посмотрел на своих товарищей, затем, набравшись храбрости, бросился на альбиноса, громко вскричав:
— Благородное железо справится с любым колдовством!
Эльрик, радуясь, что получил возможность отомстить, с легкостью отбил клинок ятагана, нанес удар наискосок, перерубив кочевнику живот и бедро, Мунглам тем временем расправился с двумя варварами, но третий неожиданно напал на него с левой стороны и ранил в плечо. Вскрикнув от боли, Мунглам выронил кошку. Эльрик пришел своему другу на помощь. Победно взвыв, черное лезвие перерезало кочевнику горло. Варвары не выдержали и бросились врассыпную.
— Ты серьезно ранен? — с тревогой спросил альбинос, глядя на Мунглама, который стоял на коленях и напряженно всматривался в темноту.
— Ерунда, Эльрик. Я выронил кошку. Если мы ее не отыщем, все погибло.
Они лихорадочно принялись за поиски, но не добились успеха. С хитростью, свойственной этим животным, кошка спряталась так, что найти ее было невозможно.
Внезапно к ним подошли несколько воинов.
— Наш предводитель желает поговорить с вами, — сказал один из них.
— О чем?
— Он сам вам все объяснит. Пойдемте с нами.
Они неохотно повиновались и вскоре предстали перед разъяренным Терарном Гаштеком, державшим в руке набитую травой шкурку кролика.
— Я лишился своего колдуна! — завопил он. — Что ты об этом знаешь?
— Прости, я тебя не понимаю, — ответил Эльрик.
— У меня украли кошку, а вместо нее положили это чучело. Недавно я застал тебя в шатре Дриниджа Бары. Признавайся, что ты задумал!
— Мы ни в чем не виноваты, — сказал Мунглам. — Нас здесь и близко не было.
Терарн Гаштек нахмурился.
— В лагере царит хаос, воины не подчиняются никаким приказам. Но завтра я наведу порядок и допрошу каждого из них. Если ты говоришь правду, я отпущу вас на свободу, а пока что вам придется провести ночь вместе с колдуном. — Он дернул головой. — Свяжите их и бросьте в фургон.
— Нет, собрат-волшебник, я не стану тебе помогать, — сказал из темноты голос Дриниджа Бары.
— Риск слишком велик.
— Но ведь теперь ты можешь не бояться Терарна Гаштека.
— А если он поймает кошку?
Эльрик промолчал. Он лежал на голом дощатом полу фургона, обтянутого шкурами, и уже с полчаса безуспешно уговаривал Дриниджа Бару выступить против предводителя варваров.
Внезапно полог распахнулся, и в фургон бросили еще одного человека, связанного по рукам и ногам.
— Кто ты? — спросил Эльрик на эшмирском языке.
— Не понимаю, — ответил человек на вильмирийском.
— Так ты с запада?
— Да. Я — официальный гонец города Карлаака. Эти вонючие шакалы схватили меня, когда я возвращался домой.
— Что?! Значит, это тебя мы послали к моему родственнику, Дайвиму Слорму? Я — Эльрик из Мельнибонэ.
— Милорд, неужели и ты попал в плен? О, боги, теперь Карлаак обречен.
— Ты видел Дайвима Слорма?
— Да. К счастью, имриррцы оказались ближе к Карлааку, чем мы предполагали.
— Что он тебе сказал?
— Дайвим Слорм согласился выполнить твою просьбу, но предупредил, что сможет разбудить немногих драконов. Он просил передать, что даже с помощью волшебства не успеет за один день добраться до острова.
— Все равно, теперь у нас появился шанс. Но нам необходимо вернуть Дриниджу Бару его душу, чтобы он не стал защищать варваров. У меня появилась одна идея: я вспомнил, что мы, мельнибонийцы, состоим в родстве с существом по имени Миирклар. Какое счастье, что в Троосе я нашел травы, которые позволили мне сохранить силы. Сейчас я постараюсь позвать свой меч.
Альбинос закрыл глаза, полностью расслабился, затем сконцентрировался на «Повелителе Бурь», стараясь увидеть его своим внутренним взором.
Между человеком и рунным мечом в течение долгих лет существовал своего рода симбиоз: один не мог обойтись без другого.
— «Повелитель Бурь»! — вскричал Эльрик. — Брат мой! Соединись со своим братом! Приди ко мне, гордый меч, испещренный рунами, убийца моих родных и близких! Твой господин погибнет без тебя…
Казалось, на улице забушевал ураган. Эльрик услышал испуганные крики людей, свист ветра. Затем над его головой показалось звездное небо: черное лезвие разрезало шкуры, покрывающие фургон, запело победную песню, зависло в воздухе. Альбинос с трудом поднялся на ноги, испытывая отчаяние при мысли о том, какими силами предстоит ему воспользоваться, и утешая себя, что на этот раз он заботится не о собственном благополучии, а о спасении человечества от варваров.
— Дай мне твою силу, брат, — простонал он, хватаясь за рукоять меча связанными руками. — Дай мне твою силу, и будем надеяться, больше она мне никогда не понадобится.
Рунный меч задергался, вжался в ладони альбиноса, почувствовавшего небывалый прилив энергии, украденной оружием-вампиром у сотен храбрецов.
Эльрик испытывал необычайные ощущения, и не только физические. Его мертвенно-бледное лицо исказилось от ужаса: на мгновение ему показалось, что он навсегда останется рабом своего могущественного оружия. Затем он одним движением разорвал стягивающие его веревки и выпрямился.
Варвары сбегались к фургону со всех сторон. Эльрик быстро освободил пленников и, не обращая внимания на воинов-кочевников, напевно заговорил на языке, который Императоры-колдуны Мельнибонэ знали задолго до того, как десять тысяч лет назад был построен Имрирр Прекрасный.
— Миирклар, это я, твой родич, Эльрик, последний Император Мельнибонэ, поклявшийся тебе и твоему народу в вечной дружбе. Ты слышишь меня, Повелитель Кошек?
За пределами Земли, там, где нет ни пространства, ни времени, похожее на человека существо, купавшееся в теплом голубом и янтарном свете, потянулось и зевнуло, обнажив маленькие острые зубки. Наклонив голову к мохнатому плечу, оно прислушалось к голосу, зовущему его по имени.
Этот голос не был голосом одного из подданных, которые находились под его защитой, но слова древнего языка были хорошо ему знакомы.
Миирклар улыбнулся, невольно испытывая чувство привязанности к тому, кто звал его по имени. Повелитель Кошек вспомнил расу мельнибонийцев, непохожую на человеческую (которую он презирал) и любившую, подобно ему, удовольствия ради удовольствий, жестокость ради жестокости и знания ради знаний.
Миирклар, Повелитель Кошек, грациозно изогнувшись, переместился на Землю.
— Чем я могу помочь тебе? — промурлыкал он.
— Мы ищем одну твою подданную, Миирклар. Она находится неподалеку отсюда.
— Да, я чувствую. Что тебе надо от нее?
— То, что ей не принадлежит. У кошечки две души, и одна из них — чужая.
— Это так… Ее зовут Мррушерн, она из блистательной семьи Трремяуу. Я позову ее. Она придет.
Варвары, столпившиеся перед фургоном, никак не могли преодолеть своего страха перед теми сверхъестественными событиями, свидетелями которых они оказались. Терарн Гаштек яростно кричал:
— Трусы! Вас — пятьсот тысяч, а их всего несколько человек! Схватить негодяев!
Воины-кочевники осторожно двинулись вперед.
Черная кошечка по имени Мррушерн услышала голос, которому, как она знала, не подчиниться было бы глупо. Она быстро побежала к фургону.
— Смотрите! Кошка! Вот она! Хватайте ее быстрее!
Двое варваров попытались выполнить приказ своего предводителя, но Мррушерн ловко ускользнула от них и прыгнула в фургон.
— Отдай человеку обратно его душу, — мягко сказал Миирклар.
Кошечка прыгнула на колени к своему хозяину, бережно прокусила острыми, зубками вену на его руке.
Через мгновение Дринидж Бара громко рассмеялся.
— Наконец-то! Моя душа вновь со мной! Благодарю тебя, о великий Повелитель Кошек! Позволь мне не остаться у тебя в долгу.
— Ты ничего мне не должен. — Миирклар насмешливо улыбнулся. — К тому же твоя душа, как я вижу, давно уже тебе не принадлежит. Прощай, Эльрик из Мельнибонэ. Мне было приятно ответить на твой зов, хоть ты и свернул с того пути, которым шли твои великие предки. Тем не менее, я на тебя не в обиде. Прощай, я покидаю твою негостеприимную планету.
Образ Повелителя Кошек затуманился, исчез, Миирклар вернулся на свой теплый мир, устроился поуютнее и уснул, купаясь в голубом и янтарном свете.
— Пойдем, брат-колдун! — возбужденно вскричал Дринидж Бара. — Мы должны отомстить!
Они соскочили на землю, остановились перед группой кочевников во главе с Терарном Гаштеком.
— Убейте их! — взревел предводитель варваров. — Убейте их, пока они не вызвали еще каких-нибудь демонов!
Воины, державшие луки со стрелами наготове, разом спустили тугие тетивы. Дринидж Бара улыбнулся, сказал несколько слов, небрежно провел руками в воздухе. Стрелы остановились в полете, развернулись, понеслись в обратном направлении. Каждая из них впилась в горло кочевника, выпустившего ее из лука. Терарн Гаштек коротко вскрикнул, бросился бежать, расталкивая воинов, крича во все горло:
— Убейте их! Не дайте им уйти живыми!
Варвары, прекрасно понимая, что погибнут, если отступят, набросились на своих бывших пленников.
Разгоралась заря.
— Смотри, Эльрик! — неожиданно вскричал Мунглам, указывая на небо.
— Всего пятеро, — пробормотал альбинос, поднимая голову. — Всего пятеро.
Он парировал удар за ударом. Тело его переполняла чудовищная энергия, но «Повелитель Бурь» стал обычным мечом, лишился своего сверхъестественного могущества. Продолжая обороняться, Эльрик расслабился, почувствовал, как сила уходит из него в рунный меч. Черное сияние заструилось по черному лезвию, «Повелитель Бурь» запел свою песню, впиваясь в горла и сердца варваров.
У Дриниджа Бары не было оружия, но он прекрасно без него обходился. Вокруг колдуна валялись окровавленные трупы кочевников, похожие на мешки с тряпьем.
Два волшебника, Мунглам и гонец Карлаака медленно продвигались вперед. Большинство воинов-кочевников, не помня себя от страха, мчались на запад, погоняя своих коней. Внезапно Эльрик увидел Терарна Гаштека, целившегося из лука в Дриниджа Бару, и громко крикнул, предупреждая колдуна об опасности.
Дринидж Бара повернулся, начал произносить какое-то заклинание, но было поздно: стрела вонзилась в его левый глаз.
— Нет! — вскричал он и упал бездыханный к ногам альбиноса.
Последний император Мельнибонэ посмотрел на небо. Дайвим Слорм, сын двоюродного брата Эльрика, Дайвима Твара, прилетел на легендарных имриррских драконах на помощь своему соотечественнику. Большинство зверей спали — и будут спать еще сто лет, — но пятеро драконов гордо реяли над уничтоженным городом.
Терарн Гаштек тоже увидел гигантских рептилий. Грандиозные планы несостоявшегося завоевателя Земли рухнули. Не помня себя от ярости, предводитель варваров кинулся к альбиносу.
— Бледнолицая мразь! — взревел он. — Это ты во всем виноват! Сейчас тебе придется сполна заплатить по счетам Повелителю Огня!
Эльрик громко расхохотался, небрежно отбил рунным мечом клинок ятагана.
— Моих драконов тоже можно назвать Повелителями Огня, — насмешливо сказал он, — но, в отличие от тебя, каждый из них по праву заслужил это имя! — И не ведая жалости, он пронзил грудь предводителя варваров.
Чувствуя, как черное лезвие жадно пьет его душу, Терарн Гаштек застонал и, испуская последнее дыхание, выкрикнул:
— Быть может, я и преступник, Эльрик из Мельнибонэ, но я жил куда честнее и порядочнее, чем ты! Будь ты проклят! Да не познаешь ты во веки веков ни минуты покоя!
Эльрик рассмеялся, глядя на труп варвара, но голос его слегка дрожал.
— Подобные проклятья давно на меня не действуют, друг мой. — Он на мгновенье задумался. — Клянусь Ариохом, надеюсь, я прав! Я думал, надо мною больше не тяготеет злой рок, но, возможно, я ошибался…
Лагерь опустел. Полумиллионная орда воинов-кочевников скакала на запад. Если их не остановить, они очень скоро достигнут Карлаака, и от беззащитного города не останется камня на камне.
Над головой Эльрика раздалось хлопанье тридцатифутовых крыльев; он почувствовал драконий запах, который преследовал его много лет подряд, с тех самых пор как корсары уничтожили Имрирр Прекрасный. Затем послышались трубные звуки рога, и альбинос увидел Дайвима Слорма с длинным копьем в правой руке, сидевшего на шее вожака драконов.
Зверь по спирали опустился вниз, сел на землю в двадцати футах от Эльрика, сложил перепончатые крылья. Повелитель Драконов помахал альбиносу рукой.
— Приветствую тебя, император Эльрик. Мы чуть было не опоздали прийти тебе на помощь.
— Вы подоспели вовремя. — Эльрик улыбнулся. — Я рад видеть сына Дайвима Твара. Не думал, что ты согласишься выполнить мою просьбу.
— Мы перечеркнули прошлое после битвы при Бакшаане, где мой отец, Дайвим Твар, погиб, помогая тебе захватить замок Никорна. Мне жаль, что удалось разбудить только пятерых драконов. Если помнишь, остальные участвовали в сражении за Имрирр.
— Я помню. Но могу я попросить тебя еще об одной услуге, Дайвим Твар?
— Какой именно?
— Позволь мне занять твое место на вожаке драконов. У меня есть причины отомстить варварам, убившим на моих глазах ни в чем не повинных жителей города, уничтожившим их дома огнем и мечом. Я хочу отплатить им той же монетой.
Дайвим Слорм кивнул, соскочил на землю. Дракон беспокойно зашевелился, приподнял верхнюю губу, обнажив острые, как мечи, зубы — каждый толщиной с человеческую руку. Раздвоенный язык зверя мелькнул с быстротой молнии, огромные глаза холодно уставились на Эльрика.
Альбинос запел на древнем мельнибонийском языке, взял копье и рог у Дайвима Слорма, осторожно забрался в седло на шее дракона, сунул ноги в большие серебряные стремена.
— Лети, брат-дракон, — пел Эльрик, — вздымайся в небо и держи свой яд наготове.
Громадные крылья развернулись, начали бить по воздуху, зверь с легкостью набрал высоту, стал парить над серыми тучами.
Четыре дракона последовали за своим вожаком; альбинос выхватил рунный меч из ножен, протрубил в рог.
Десятки веков назад предки Эльрика, вооруженные «Повелителем Бурь» и его сестрой «Властительницей Мрака» завоевали мир с помощью гордых драконов. В те времена Драконьи Пещеры были переполнены удивительными зверями. Сейчас их осталось совсем немного, а разбудить удалось только пятерых.
Полы черного плаща, молочно-белые волосы Эльрика развевались у него за спиной. Он пел торжественную песню Повелителей Драконов, и голос его дрожал от волнения:
Мы небо пьем с тобой, как брагу,
А рог зовет, гремит, как гром.
Мы первыми пойдем в атаку,
В бою последними умрем.
Любовь, покой, ненависть остались в далеком прошлом. Лишь ветер свистел в ушах, да небеса раскинулись от горизонта до горизонта, молчаливо, взирая на Землю, приютившую на миг Молодые Королевства. Эльрик — величественный и гордый, порочный и мудрый — полностью осознал, что, несмотря ни на что, кровь, текущая в его жилах, была кровью колдунов-императоров Мельнибонэ.
В эту минуту для него не существовало ни близких, ни друзей, и если он олицетворял собой Зло, оно было бесконечным, всепобеждающим, не имеющим никакого отношения к человеческим страстям и желаниям.
Все выше и выше поднимались драконы, и, наконец, подобно грязному пятну на красочном пейзаже, внизу показалась орда варваров, которые в невежестве своем осмелились посягнуть на излюбленную страну Эльрика из Мельнибонэ.
— Эгей, братья-драконы, плещите ядом, жгите, жгите! Очистите землю от скверны своим огнем!
«Повелитель Бурь» торжествующе взвыл; драконы спикировали на обезумевших от страха варваров, плюясь струями огненного яда; запахло горелым человеческим мясом. Страшна была месть последнего императора развалин, летевшего, подобно сатане, сквозь огонь и дым.
Эльрик не ликовал по поводу того, что спас землю от нашествия варваров. Он сделал то, что должен был сделать. Он протрубил в рог; драконы вновь начали набирать высоту. Возбуждение от битвы оставило альбиноса, сердце его внезапно похолодело от ужаса.
«Я все еще мельнибониец, — подумал он, — и каждый мой поступок вопиет об этом. В силе моей таится моя слабость, ибо я готов по самому ничтожному поводу использовать проклятый всеми рунный меч». — С криком отчаяния он схватил «Повелителя Бурь» и швырнул его вниз. Черное лезвие завизжало, как женщина, и, кувыркаясь, полетело к далекой земле.
— Вот и все, — сказал альбинос. — Свершилось.
Глубоко вздохнув и несколько успокоившись, он вновь протрубил в рог, приказывая драконам опуститься на широкий зеленый луг.
Дайвим Слорм подошел к нему, ступая по мягкой траве.
— Где меч твоих отцов, император Эльрик? — спросил он.
Альбинос вместо ответа поблагодарил своего соотечественника за оказанную помощь, и вскоре они пустились в путь, торопясь как можно скорее попасть в Карлаак.
Зарозиния первая увидела своего мужа, летевшего на вожаке драконов, и сразу поняла, что западные страны спасены. Она бросилась встречать его к городским воротам, побежала ему навстречу, обняла, прижала к себе. Лицо альбиноса было спокойным, осанка — гордой, но в его красных глазах застыла тоска, от которой, видимо, ему не суждено было избавиться, хотя он хотел этого всем сердцем.
Попрощавшись с Дайвимом Слормом и имриррскими воинами, Эльрик взял Зарозинию за руку, быстро пошел по городским улицам. Мунглам и гонец следовали за ними на некотором расстоянии. Не обращая внимания на восторженные крики горожан, альбинос вошел в свой дом, поднялся в спальню, со вздохом облегчения растянулся на широкой постели.
— Что случилось, милорд? — спросила Зарозиния. — Может, тебе станет легче, если ты мне все расскажешь?
— Я устал от битв и волшебства, Зарозиния, вот и все. Слава всем богам, я избавился от своего выкованного в преисподней меча, с которым, как я думал, злой рок никогда не позволит мне расстаться.
Зарозиния коротко вскрикнула.
— Ты говоришь о «Повелителе Бурь»?
— Да, конечно.
Она промолчала. Ей не хотелось говорить мужу о рунном мече, который, повинуясь неизвестной силе, прилетел в Карлаак, визжа, как женщина, и вернулся на свое старое место в оружейной палате.
Глаза Эльрика закрылись сами собой; он дышал ровно, глубоко.
— Спи спокойно, любимый, — со слезами в голосе сказала Зарозиния и осторожно легла рядом с ним на кровать.
Больше всего на свете она боялась, что завтра наступит утро.
Первая Хроника Эльрика «Повелитель Бурь» английского писателя Майкла Муркока является продолжением уже известной читателю Хроники Корума.
Принц в Алой Мантии Джайлин Ирси, Вечный Герой, странствующий по бесчисленным мирам, предстает в своей новой инкарнации под именем Эльрика, последнего императора Мельнибонэ. Он снова оказывается вовлеченным в извечную борьбу Повелителей Хаоса и Хранителей Закона, грозящую нарушить Космическое Равновесие. На пути его ожидают лишения и удачи, предательство и верность, коварство и любовь, друзья и недруги. Во всех невзгодах Эльрика выручает волшебный меч, испещренный руническими письменами, который черпает чудодейственную силу, питаясь душами убиваемых им существ. Но со временем Эльрик начинает замечать, что этот меч, названный Повелителем Бурь, из верного слуги превращается в жестокого хозяина, наделенного злой волей к уничтожению…