И вот… вертолет прилетел в третий раз.
Из него бодро выпрыгнул человек в свободных брюках цвета хаки. Приветливо помахал нам рукой и прошел в дом.
…
За обедом мы с Николь молчали, а мистер Кинг говорил без умолку. Смеялся своим собственным шуткам. Говорил о чем угодно, только не о наших делах. Рассказывал, например, о сексуальных скандалах в Пентагоне, об эпидемии, уничтожившей поголовье пекари на юге Бразилии, о том, как арестовали художника, вскрывшего себе в экстазе вены на живописном холсте, о том, как чуть не началась, из-за ошибки компьютера, атомная война с русскими, как известный канатоходец прошел по канату между башнями Всемирного Торгового Центра, как провалился в прокате последний фильм Копполы…
После обеда мистер Кинг устроил маленькое совещание с Николь. Я на нем не присутствовал. После совещания очередь наконец дошла и до меня. Кинг предложил мне пройтись по «осеннему лесу». Мы вышли из дома и пошли по направлению к озеру.
Первые десять минуть Кинг молчал, я предполагал, что он обдумывает, с какой стороны лучше подойти ко мне. Решил облегчить ему задачу и раскрыть карты.
– Дорогой Тони (так он попросил называть себя за обедом), я очень благодарен тебе за этот чудесный отпуск. За дом, за озеро, за лес, за Николь. За свежий воздух и свободу, разумно ограниченную стеной. Я чувствую себя тебе обязанным и готов помочь. Даже если это связано с смертельным риском.
– Спасибо. Твое пребывание здесь мне почти ничего не стоило. Кто-то должен был жить здесь… заботиться о доме и о саде… это не мелочь. Я очень люблю это скромное поместье… Оставить тут Николь одну… Ты немножко помог ей, она помогла тебе. Мы квиты. К тому же, для того, чтобы помочь мне, ты должен был физически окрепнуть. Да, я хочу прикончить Родригеса, и для этого мне нужен ты. Но дело обстоит не так просто, как ты это себе представляешь. Даже не знаю, как это тебе объяснить…
– Может быть, тебе стоит просто сказать мне сейчас – без обиняков – что я должен сделать. Я ведь не мальчик, Тони, у меня руки по локоть в крови. Убивать людей – моя профессия.
– Ну что же, тогда пора открыть карты и мне. Для начала, попрошу тебя ответить на несколько вопросов.
– Если это нужно…
– Это нужно тебе. Скажи мне, кто твои отец и мать? Где прошло твое детство?
…
Вопросы эти застали меня врасплох. Сколько я ни напрягался, так и не смог вспомнить имен своих родителей и где прошло мое детство. Что со мной не так?
Тони, похоже, прочитал мои мысли.
– С тобой все не так, мой дорогой. Но, все по порядку. Давай продолжим. В какой ты учился школе? Посещал ли колледж? В каком городе жил до того, как стал профессиональным киллером?
– Ничего не помню. Помню мою жизнь, начиная с первого убийства.
– Замечательно. Давай поговорим о нем, о твоем первом деле. Расскажи о нем. Кратко.
– Кратко не получится, но попробую. Я познакомился с одним отзывчивым человеком. В стриптиз-баре на выходе из Чайнатауна. Кажется, в «Гонконге». Мы выпили, разговорились. Он сказал, что у него есть работа для меня. А я тогда жил в гостинице недалеко от Аквариума в Сан-Франциско. Мне деньги были позарез нужны. Он дал мне три тысячи долларов, пистолет с глушителем и фотографию одного типа. Показал на карте, где он живет. Объяснил, что мне надо прийти к нему, постучать и, когда тот приоткроет дверь, выстрелить, а потом обязательно сделать контрольный выстрел в голову. Так я и поступил. В тот же вечер. И – счастье новичка – все прошло именно так, как говорил этот человек в баре. Никто меня не заметил, я ушел пешком с места преступления, дал кругаля и вернулся в бар. Рассказал все заказчику убийства. Отдал ему пистолет и фотографию. А через месяц получил от него новый заказ. Лет через семь его застрелили. Но у меня уже были новые работодатели.
– Как это мило… гладко… пожалуй, слишком гладко.
– Я же говорю – счастье новичка.
– Не совсем.
Мистер Кинг начал меня раздражать. Почему он мне не верит? Во мне поднялась волна гнева. За все время моего пребывания в поместье я ни разу ни на кого не разозлился. А тут… Правда мне и сердиться было не на кого. Николь вела себя со мной как ангел. Не на оленей же мне было злиться и не на фазана.
Неожиданно я увидел перед собой лицо колдуна Родригеса. На сей раз он не улыбался… а наклонился к моему уху и прошептал: «Убей его. Он специально хочет запутать тебя. Он хочет погубить тебя. Убей! Убей!»
Я испытал стыд. Как мог себя успокоил.
– Что еще?
– Не спеши. И не сердись.
– Я и не сержусь.
– Нет, сердишься. Так вот. Попытайся вспомнить, как звали твою первую жертву. Кем он был.
– Не помню.
– Его звали Эндрю Хилл, и он был твоим тестем. Добропорядочным гражданином. Играл на банджо.
– Как же он мог быть моим тестем, если я и женат не был?
Волна раздражения опять поднялась во мне.
– Нет, ты был женат, и жену твою звали Кэнди, а тещу – Рут. И убил ты тогда не одного человека, а трех. И жену, и тещу, и тестя. Даже четырех, потому что твоя жена была беременна. И случилось это не в США, а в Канаде, в предместье Монреаля. Тебе удалось скрыться. Ты убежал в Мексику и жил там почти восемь лет.
– Все это вранье! Я не был женат и не убивал свою семью. Зачем ты внушаешь мне эту ложь? Хочешь, чтобы я покончил с собой?
Руки у меня тряслись, изо рта выступила пена… Я был взбешен как медведь в клетке, которого дразнят прохожие. Тыкают длинными палками с гвоздями ему в бока. Еле-еле сдерживал себя.
Тони не был слепым. Он все видел и чувствовал. И знал, что делал.
– Вроде того. Рассказать тебе, что ты делал в Мексике?
– Расскажи, расскажи, всезнайка. Посмотрим, что ты придумаешь на этот раз.
– Хорошо. Слушай. В Мексике ты присоединился к банде отпетых мерзавцев. Четыре года ты убивал, пытал, грабил и насиловал вместе с остальными. За твою голову назначили вознаграждение, но тебе везло, тебя так и не поймали. Вас предали и заманили в ловушку. В неравном бою с полицией погибли все члены банды, кроме главаря и тебя. Тебя только легко ранили, но ты живуч как кошка. У главаря были отложены деньги. Он купил дом в районе, где жили люди, принадлежащие к богатому среднему классу. В городе Монтеррей. Обставил его по своему вкусу и через два года открыл в нем бюро специалиста по оккультным проблемам. Но ни магом, ни колдуном он не стал. И с привидениями не боролся. Он был посредником. Организовывал убийства граждан, имевших несчастье задолжать кому-то деньги или не понравиться, или просто мешать наркобарону. А ты был его правой рукой. Звали этого человека Педро Родригес. Сами вы не убивали, наемных киллеров в Мексике и без вас более чем достаточно. После того, как вы разбогатели, вы оба после небольших хирургических операций получили другие лица, опасаться вам стало нечего, кровавый бизнес приносил постоянный доход. Казалось бы, что тебе еще нужно? Ты избежал наказания за убийство семьи, ты безнаказанно убивал и грабил четыре года, а нынче заделался богачом. Нет, всего этого тебе было мало. Ты захотел занять месть шефа. И ты убил Родригеса, хладнокровно зарубил его мачете. В его доме. После ужина. Изрубил тело на куски и скормил их свиньям. А затем… и это самое интересное и загадочное в этой истории… ты, сам того не осознавая, стал Педро Родригесом. Что только ни делает с нами наше больное подсознание, в какие безумные игры ни втягивает. Ты был одним человеком – а стал двумя. «Честным и добрым» киллером, не убивающим женщин и детей… И зловещим магом и колдуном, гипнотизирующим и заставляющим убивать других. Возможно, ты всегда мечтал стать кем-то подобным, но жизнь мешала тебе. Тебе пришлось забыть свое прошлое… ты придумал для себя две новые судьбы. Одну из них твое подсознание разработало сравнительно хорошо, вот только детство и юность забыло придумать, другую – только наметило контурно.
…
Не хочу даже пытаться описать то, что происходило во мне во время этого монолога Тони. Это было похоже на Большой взрыв, породивший нашу вселенную, и на Коллапс, собравший в конце времен ее обратно в точку.
Тем временем мы подошли к озеру. Вода его казалась черной как чернила.
Черный бездонный туннель, не ведущий никуда.
Гнев мой исчез. Я как будто проглотил его. Лицо Родригеса больше не появлялось перед глазами. Я чувствовал себя усталым, выжатым, бессильным, разрезанным на куски. Куски эти вряд ли удастся склеить. Да и зачем? Я знал, что Тони прав.
– Скажи мне, чего же ты хочешь.
– Я думал, ты уже понял это. Я хочу убить в тебе Родригеса… и оставить в живых доброго киллера, который больше не будет убивать.
Сказав это, Тони вынул из кармана небольшой пистолет, приставил мне к левому виску и выстрелил.
Я упал в озеро, в его темные воды, и пошел на дно. Смерть оказалась не такой страшной, какой я ее себе представлял.
Ничего не понимаю. Зачем я поперся в лес и в озеро прыгнул?
Как был, в одежде и ботинках. Осенью.
Чуть не утонул. Вот же напасть…
Еле вылез, дрожал. Что это было? Припадок сумасшествия? Суицид?
Снял с себя мокрые тряпки, выжал их и опять напялил.
Холодно. Ветер дует. Лес трещит.
Куда идти – не знаю. Хорошо еще зажигалка в кармане жилета нашлась. Развел костер, прислонился спиной к стволу дерева, согрелся.
Потом, пока не стемнело, начал следы искать. Мои следы. Ботинки у меня тяжелые, рифленые. Узор на них ясный. Ромбический. Нашел следы на берегу озера. Потому что глина там на поверхность выходит.
Только мои следы. Значит, был я тут один, не толкал меня никто.
Висок левый почему-то ныл. Потер кожу, понюхал, порохом пахнет. Если нажмешь, больно. Но дырки нет.
Соединил мысленно центр озера со своими следами и продолжил эту линию до горизонта и выше. Заметил характерное облако, пошел на него. Авось приду туда, откуда пришел. Брел, брел…
И на домик с садиком наткнулся. Яблони, огород, теплицы.
Нашел калитку… вот и входная дверь. Постучал, что еще делать-то?