– И что ты предлагаешь?
– Усилить караулы, поставить магические щиты, – герцог виновато взглянул на отца. – Ваше величество, боюсь, что какое-то время вам придется оставаться в этих комнатах.
– Скажи лучше, ты желаешь посадить меня под замок! – фыркнул король.
Раймон улыбнулся.
– Неплохая месть за навязанный брак, верно? – он поклонился и вышел.
Следовало поторопиться: чем раньше он распутает заговор, тем быстрее все уедут, оставив их с Анной в покое.
Глава 12
Анна сидела у окна и невидящим взглядом смотрела во двор. Она так и не ушла в свои комнаты, предпочитая дождаться мужа. Тело все еще хранило воспоминания об его объятиях, и больше всего хотелось прижаться лбом к надежному широкому плечу. Она понимала, что в ближайшее время Раймон вряд ли вернется в спальню, но идти к себе означало позвать гарьярд, а Анна не желала их видеть.
Не сейчас, когда она впервые в жизни испытала счастье. Оно царило в душе, делая все угрозы далекими и легко разрешимыми. Даже маркиз Виллрой, поединка с которым она опасалась, мертв. Анна готова была пойти в часовню и зажечь свечу Всеединому в честь того, кто убил грубияна.
– Миледи, – встревоженный голос Фелисити заставил очнуться от грез. – Миледи, где вы?
Анна встрепенулась. Зов повторился, и она прошла в свою спальню.
– Я здесь.
– Ой! – гарьярда изумленно посмотрела на госпожу. Анна вспомнила, что одета в плащ поверх рубашки и беззаботно улыбнулась, отвечая на невысказанный вопрос.
– Зачем ты меня звала, Лисси?
Девушка моргнула, приходя в себя:
– Миледи, маркиз Виллрой…
– Мертв, я знаю, – отмахнулась она.
– Вы так спокойно об этом говорите, – заметила Фелисити, обиженная, что известие не произвело впечатление.
– А я должна горевать по человеку, который оскорблял меня в моем собственном доме? – изумилась герцогиня Амьенская.
– Но… – гарьярда не смогла найти слов. Анна улыбнулась и села к столу.
– Где остальные?
– Уна спит, я не стала ее будить.
– А Вайолет?
– Она ушла к заутрене.
Что-то в голосе девушки заставило Анну насторожиться.
– Лисси, – она отложила гребень, которым расчесывала спутанные волосы, и строго посмотрела на гарьярду. – Не лги мне!
– Миледи?
– Где Вайолет?
Фелисити опустила глаза.
– Я… я не знаю.
– Что значит: «не знаю»?
– Она еще вечером ушла. А утром, когда я проснулась, её постель так и осталась нетронута…
– И ты молчала! – Анна вскочила, с грохотом роняя стул. – Как ты могла?!
– Будто вы хотели знать, где она… – пробормотала гарьярда. Анна вспыхнула и отвернулась, собираясь с мыслями, чтобы дать девушке достойную отповедь. Взгляд упал на зеркало. Распущенные волосы, припухшие от поцелуев губы, сияющие глаза, блеск которых не могли скрыть темные круги. Не надо быть провидцем, чтобы понять, чем Анна занималась этой ночью. И пусть это было с законным мужем, союз с которым освящен служителем Всеблагого, все равно румянец смущения окрасил щеки.
– И все-таки ты должна была сказать мне о Вайолет, – укорила она гарьярду. Фелисити усмехнулась:
– Не думаю, что ночью это было бы уместно, миледи. К тому же я надеялась, что у Вайолет кто-то появился, и это поможет… – последнюю фразу Фелисити произнесла очень тихо.
Герцогиня кивнула, принимая невысказанные извинения. Среди них Вайолет потеряла больше всех, и Анна не понимала, как ей помочь. Оставалось только надеяться, что люди говорят правду: и время действительно не излечит, но хотя бы смягчит горечь потерь.
– Помоги мне одеться, – попросила она Фелисити.
На этот раз сборы не заняли много времени. В сопровождении гарьярды Анна спустилась в зал. Судя по тому, как нервно оглядывались слуги, то и дело украдкой осеняя себя знаком от сглаза, весть об убитом уже разошлась по замку.
– Это ж надо, с утра вошли, а он уже того, окоченел! – пересказывал один слуга другому, собеседник цокал языком на каждом слове.
– Не к добру это, – хмуро заметила одна из служанок, прижимая к бедру корзинку с зеленью. – Не успело тело прежнего хозяина остыть, а тут еще одно!
При виде герцогини она смутилась, ойкнула и поспешила на кухню. Анна холодно взглянула на сплетников, заметила за их спинами зеленые с синим туники людей лорда Пауэрли. Наверняка подслушивали. Странно. Маркиз не был столь значимой фигурой при дворе, чтобы ради него тревожить покой первого мага королевства.
– Прекрасная Анна! Что сподобило вас встать с восходом солнца? Неужели наш милый Повелитель драконов и сердец не уделил должного внимания вашей красоте! – как всегда граф Нортридж подкрался незаметно.
– Интересно, что сподвигло вас встать так рано? – она протянула руку, над которой собеседник почтительно склонился.
– Любопытство, моя дорогая кузина! Вы же понимаете, что именно этот грех движет всеми нами.
– Вами движет грех сластолюбия, милый кузен! – парировала она.
Граф рассмеялся и поднял ладони вверх, показывая, что он сдается.
– Вы хорошо меня изучили, Прекрасная Анна.
– Вряд ли, – голос звучал сухо.
– Не сомневайтесь! Не многие могут заявить мне в лицо о моих пороках! А те, кто осмеливаются, живут недолго!
Анна вздрогнула и пристально посмотрела на собеседника. Ей показалось, что в голосе Нортриджа слышалась угроза. Он улыбался, давая понять, что ждет продолжения разговора.
– Хотела бы я знать, что явилось причиной вашего любопытства, – пробормотала она, вспомнив об обязанностях хозяйки. Граф обворожительно улыбнулся:
– Ваш муж.
– Вот как?!
– Наш. Вы же не возражаете, что я сказал «наш»? Так вот, наш дорогой Раймон просил меня помочь в одном деликатном деле…
– То есть вы знаете?
– Смотря о чем, прекрасная кузина.
Два взгляда встретились. Аквамариновый и почти черный. Казалось, воздух сгустился вокруг, подрагивая от напряжения. По ухоженным рукам графа пробежали золотистые искры магии.
– Ой, горе-то какое! Горе горькое! – причитания прервали эту странную игру в гляделки. Анна моргнула, прогоняя наваждение. Ей почудилось, что Нортридж собирался создать заклинание, но в последний момент передумал.
– Не смею вас задерживать, – поклонился он, уступая дорогу.
– Бекки, что случилось? – Анна подошла к кухарке, которая сидела на лавке, обхватив себя руками за плечи, и тоненько выла. При виде госпожи она замолчала, а потом снова застонала, на этот раз громче.
– Что творится-то, миледи! Это ж теперь нас душа убиенного замучает! По всему замку скитаться будет!
Ее стоны вызвали оживление среди начавших собираться вокруг слуг. Анна заметила, что на галерее несколько дворян с интересом прислушиваются к разговору. Гордость не позволяла им толкаться среди черни, но оставаться в стороне не хотелось.
– Не говори ерунды! – Фелисити оборвала стенания кухарки, – с чего вдруг в замке призраку появляться!
– Да с того, что у самоубивц душа-то неприкаянная! – охотно пояснила женщина, обрадованная появлению слушателей.
– Не думаю, что это было самоубийство, – сухо заметила Анна.
– Коли не самоубийство, тады чего она голая? – всхлипнула Бекки.
– Кто?
– Да девица, что поутру из окна сиганула в одной простыне. Срам-то какой!
– Что? – охнула Фелисити.
– Где? – Анна произнесла это таким тоном, что стенания стихли.
– Что «где»? – Бекки округлила глаза.
– Где тело?
– Так это… Во дворе, что рядом с кухней. Там, где дрова хранят…
Последние слова она кричала уже вслед. Подхватив юбки, Анна кинулась в указанный служанкой двор.
Зеваки обступили место происшествия, и ей пришлось проталкиваться сквозь них. Фелисити покорно следовала за ней. Герцогиню провожали удивленными взглядами. Она пробилась в первый ряд, когда человек в зеленом преградил путь:
– Миледи, прошу прощения, но лорд Пауэрли приказал…
Анна сделала ему знак замолчать и привстала на цыпочки, пытаясь из-за плеча рассмотреть, что происходит.
Тело лежало на камнях. Простыня сползла и не скрывала мертвенно белую спину, округлые ягодицы, пышные бедра. Лица умершей не было видно, только золотистые волосы, сейчас испачканные грязью и начавшей сворачиваться кровью. Во всем этом было что-то жуткое, что Анна не сразу узнала в склонившемся над девушкой мужчине лорда Пауэрли. Он водил рукой над телом, пытаясь нащупать магические следы. Правда, ладонь была слишком высоко, словно высокородный лорд боялся испачкаться. Наконец он выпрямился, брезгливо вытер руки платком и откинул его, совершенно не заботясь, что кружевная ткань упала на тело.
– Лорд Пауэрли, – окликнула его Анна.
Маг скривился, но подошел:
– Миледи?
– Кто это?
– Вы о девке? – он оглянулся и брезгливо поморщился. – Понятия не имею!
– Я хочу взглянуть.
– Жаждете острых ощущений?
– Я могу знать ее. Но, если вы настаиваете на формальностях, я обращусь к его величеству! – Анна выжидающе посмотрела на мага. Он явно был недоволен вмешательством хозяйки замка, но кивнул, разрешая пройти.
Она медленно приблизилась, обошла лежащее на земле тело.
– Вы даже не перевернули ее, – тихо заметила Анна. – Как вы можете утверждать, что не знаете погибшую, если не видели ее лица?
– По магической ауре, конечно, – снисходительно пояснил маг. – Мне не знакома ее магия.
Герцогиня подозвала двух солдат из тех, кто стоял, не давая зевакам приблизиться к телу.
– Поднимите ее, – приказала она. Толпа вокруг заволновалась, предвкушая очередное зрелище. Солдаты нерешительно переглянулись.
– В чем дело? – поинтересовалась Анна. Голос звучал резко.
– Так это… проклятье, миледи. Кто ж до самоубивцы коснется… – охотно пояснил один из стражников.
– Что за глупости!
– Миледи, это – поверье, – лорд Пауэрли усмехнулся. – Не может быть, чтобы вы не знали о нем!
– Да, конечно, – Анна вспомнила, как в народе говорили про тех, кто сам лишает себя жизни.