Он внимательнее присмотрелся к танцующим огонькам лавы, отирая пот с лица. Он знал все цвета своего горна, но цвет этой лавы показался ему необычным.
— Я ошибаюсь, или цвет лавы какой-то слишком яркий? — спросил он у Балиндис, которая, как и он, лучше всех разбиралась в кузнечном деле.
— Похоже на то, — согласилась она, понимая, что он имеет в виду.
Выбрав факел подлиннее, она разожгла его в огне лавы, и, действительно, свет от пламени был ярче обычного.
— Нармора, попытайся использовать свою силу, чтобы погасить его, — попросила Андокай полуальвийку.
Кивнув, девушка сосредоточилась и закрыла глаза, но тут же открыла их вновь. Факел по-прежнему горел.
— Не получается, — удивилась она. — Обычный огонь…
— Вот именно, — с облегчением улыбнулась волшебница. — Тунгдил был прав. Аргамас оставила в озере лавы немного своего драконьего пламени.
Вне себя от восторга и облегчения, Балиндис чмокнула Тунгдила в щеку, и тот смущенно улыбнулся.
— У нас есть то, что мы хотели. Давайте зажжем все факелы и двинем обратно. Нужно разжечь горн. — Он зашагал к тоннелю, из которого они вышли.
— Прелестно, — прокомментировал Родарио. — Какое счастье, что здесь так тепло. Мои чернила так и льнут к перу, а это мгновение, исполненное глубочайших чувств, само просится на бумагу. — Он стал записывать на ходу. — Фургас, мой друг и компаньон, масштаб нашего приключения постепенно выходит за рамки обычного театрального представления. Мы могли бы начинать его с утра, — задумался он. — Пьеса в двух частях, побольше статистов. Сможем?
Оглянувшись на озеро лавы, Фургас вошел в тоннель и стал подниматься наверх.
— Нет, эту сцену мы опустим, — решил он. — Уголь для того, чтобы симулировать жар, обойдется нам слишком дорого.
— Да, ты прав. Нужно быть экономнее. Кроме того, от подобного зловония наших досточтимых зрителей начнет тошнить.
— Может быть, их начнет тошнить от твоего представления, — сухо сказал Боиндил, сунув факел в руку лицедею. — Вот, возьми. Ты не сражаешься, так что руки у тебя свободны. И горе тебе, если он погаснет.
— Клянусь всеми сторонами света, клянусь богами и самим Злом, что если со мной приключится такая неприятность, от чего да хранят меня все боги и высшие сущности, то пускай же немедленно, в тот же миг, где бы я ни находился, тебя да поразит молния, — торжественно заявил Родарио.
Гном удовлетворенно кивнул, но уже через мгновение до него дошел смысл сказанного.
Гоимгар и Родарио согнулись напополам от смеха.
— Насмеетесь еще, — буркнул Боиндил напоследок.
Баврагор становился все страшнее.
С того момента, как они вошли в гномье королевство, он вообще больше не разговаривал, лишь дико вращал глазом. Время от времени он рычал и стонал без какой-либо видимой причины. Путы на его запястьях трещали. Джерун неотступно следил за тем, чтобы он ни к кому не приближался.
Боиндил все время ворчал по поводу того, что из-за этих факелов враги увидят их издалека, но решения этой проблемы не было.
В сущности, Боиндил был прав. Необычно яркий огонь освещал обитые враккасием, паландием, золотом и серебром стены коридоров, гномы могли видеть на двадцать шагов вперед, но и чудовища сразу же их заметили бы.
«Они будто знали, что нам понадобится». Тунгдил провел кончиками пальцев по пластинам. Хотя он и опасался разгневать предков, но все же решил снять часть пластин. Учитывая силу Джеруна, сделать это было легко, так что вскоре они собрали достаточно материала для изготовления оружия. Им не хватало только железа. Тунгдил посмотрел на топор, подаренный ему Лот-Ионаном. «В крайнем случае, расплавлю его».
Они долго шли по заброшенному королевству Пятых. В какой-то момент Боиндил приказал всем остановиться.
— Что-то впереди, — объяснил он, настораживаясь. — Я чувствую запах чудовищ, но это не орки.
Принюхавшись, Тунгдил тоже заметил в воздухе какой-то странный запах.
— Они, должно быть, перед нами.
Он посмотрел на Нармору. Девушка, кивнув, отправилась вперед, чтобы выяснить, в чем дело.
— Подходите! Перед вами гном, который не собирается спасаться бегством! — раздалось в коридоре. Послышались удары мечей и щитов и чьи-то тонкие крики. — Может быть, я и остался один, а вас слишком много, но я сумею перебить с четыре десятка противников. Враккас со мной!
«Знакомый голос», — подумал Тунгдил, но прежде чем смог вспомнить, кто это, его опередили.
— Гандогар! — Гоимгар был вне себя от счастья. — Мой король, держись! Я иду! — Сбросив накидку, он подхватил щит, выхватил меч из ножен и со всех ног бросился вперед.
— Вы только посмотрите на Серебробородого, — опешил Родарио. — Я не ждал от него такой отваги. Откуда бы ей взяться?
— Да, я бы в это тоже не поверил. Но мы не должны отпускать его одного. — Предвкушение славного сражения с порождениями Тиона было написано у Боиндила на лице. — А ты, долговязый, помнишь мои правила? Следи за Одноглазым, чтобы он не напал на меня сзади, и все. — Сбросив накидку, он взглянул на Тунгдила.
Тот снял топор с пояса, понимая, что королю Четвертых нужна его помощь.
— Давайте по-братски поможем нашему сопернику, отрубим головы врагам. — Он бросился вперед.
Спутники ворвались в небольшой слабо освещенный зал, полный волосатых крошечных богглинов. Они с визгом размахивали булавами и зазубренными мечами, пытаясь подняться по каменным ступеням к золотой статуе Враккаса. Их доспехи были явно большего размера, чем требовалось.
У статуи Враккаса, будто бог войны, в тяжелом облачении стоял Гандогар. Он размахивал своей секирой, перехватив ее двумя руками, сбивая одним махом ряд противников. Алмазы на его шлеме блестели, отражаясь в колоннах и на стенах, что придавало гному поистине неземной вид.
Слева и справа от ступеней валялись обезглавленные или раненые чудовища, свалившиеся вниз с высоты в десять шагов. По ступеням стекала светлая и темная зеленая кровь, и от этого врагам становилось все тяжелее взбираться наверх, так как они постоянно оскальзывались.
Но богглины не сдавались. Они с воплями скакали по ступеням, стараясь пробиться вперед, но там их уже ожидало свистящее лезвие Гандогара.
Обогнав всех, Боиндил затрубил в рог, чтобы привлечь внимание противников.
— Эй, а вот и еще один гном! — Безумно захохотав, он ринулся на толпу, превратившись в Боиндила Бешеного, Боиндила яростного, от которого никому не было спасения.
Его топоры будто сами находили бреши в доспехах, раня богглинов. Уже после первого удара шестеро врагов покатились по полу.
Боиндил пробивался вперед, оставляя за собой просеку, по которой и прошли Тунгдил с остальными. Даже обычно осторожный Гоимгар смело бросился в бой. Перед ним наконец-то была цель, ради которой можно сражаться. Можно и умереть!
Во всей этой суматохе Баврагору удалось разорвать кожаные путы. Так как оружия у него не было, он стал рвать врагов голыми руками, впиваясь окровавленными пальцами в их плоть. Его били мечами, но это ему не мешало. В конце концов он поднял с пола две булавы и начал разить все вокруг.
Булава Джеруна сбивала богглинов, достававших ему до колен, и они летели на своих соплеменников. Сила ударов великана была столь огромна, что богглины, отведавшие Джеруновой ярости, словно снаряды катапульт, прибивали своих собратьев насмерть.
— Вверх по лестнице, — приказал Тунгдил, заметивший, что Гандогару все труднее держать оборону. Очевидно, он один выжил из всей группы, по крайней мере, в толчее Тунгдил не смог рассмотреть ни одного другого гнома.
Вместе отряд начал пробиваться сквозь толпу чудовищ, и лишь Джерун остался у подножия лестницы, не давая богглинам карабкаться наверх. Люди и гномы атаковали врагов с тыла, и вскоре последнее создание Тиона рухнуло замертво. Гномы приблизились к королю Четвертых.
Гандогар выглядел ужасно. Он был бледен и полностью измотан, его кольчуга, покрытая запекшейся кровью, была прорвана в двух местах ударом широкого лезвия.
— Мой король! — радостно приветствовал его Гоимгар, опускаясь на колено.
— А где остальные? — кивнул королю Тунгдил.
— Мертвы, — ответил он, ловя ртом воздух. — Давайте убираться отсюда, пока…
В другом конце зала появились пять фигур высотой в четыре шага, широкоплечие, уродливые, отвратительные как орки, но намного сильнее.
— Огры! — с восторгом закричал Боиндил. — Вот веселье! Эй, долговязый, этих карапузов я оставляю тебе. — Он стукнул своими топориками друг о друга и жадно облизнулся. — Вот это мой размерчик!
Маленькие богглины отпрянули, пропуская огров.
— Бегите, а мы с Джеруном их задержим. И не спорить, — приказала Андокай. — Посмотрим, насколько хватит моей магии.
Вытаскивая меч, она начала бормотать заклинание, но тут из каменной стены у святилища шагнул базальтовый гигант. Вытянутое каменное лицо с пустыми глазницами повернулось к волшебнице. Исполин занес кулак.
Андокай заметила опасность и перенаправила заклинание на внезапно появившегося противника. Ей удалось задержать удар, но при этом она упала.
— Это голем, — выдохнула она. — У них там маг. Найдите и убейте его прежде, чем мои силы исчерпаются, а иначе я не смогу задержать это создание.
Богглины увидели, что их враги проявили слабость, и огласили пещеру громкими воплями, подзадоривая друг друга. Наконец вся эта масса рук, ног, зубов и металла поползла вперед, чтобы еще раз испытать свое боевое счастье.
Враги постепенно теснили Джеруна, заставляя подниматься по ступеням. В какой-то момент он остановился и поднял забрало. Первые ряды чудовищ залил фиолетовый свет, и воздух сотрясся от чудовищного громкого рычания.
Богглины испуганно отпрянули, и рыцарь мгновенно воспользовался возможностью. Размахивая мечом и булавой, он сумел отвоевать сданные позиции.
— Вон он! — воскликнула Нармора, показывая на фигуру в мантии ученика Нод'онна.
Маг стоял в ста шагах в окружении отряда могучих орков охраны. По его движениям гномы поняли, что он управляет големом, напавшим на Андокай.