— Да, так возмущаться может только гном, — заявил Первый, опуская шарф, чтобы они увидели его лицо.
Тунгдил опешил. Он глядел в глаза гномки! Черты лица были нежными, а вместо длинной бороды лицо покрывал нежный темно-каштановый пух, становившийся на щеках жестче и темнее.
— Меня зовут Балиндис Железнопалая из клана Железнопалых. Я защищаю врата Первых и потому обязана осмотреть гостей прежде, чем впустить их, — нисколько не смущаясь, заявила она.
Глава 4
— Да ты же баба, — опешил Баврагор.
— Верно подмечено, Баврагор Молоторукий из клана Молоторуких, — насмешливо сказала она. — Тебя, наверное, называют Остроглазым.
Она распорядилась, чтобы о раненом Боендале позаботились. Четыре гнома подняли его на щите и понесли к четвертым воротам. Тунгдил кивнул Боиндилу, и тот уже не отходил от брата.
— Мы отведем вас в тронный зал, и там вы встретитесь с нашей королевой.
С любопытством взглянув на Тунгдила, стражница развернулась, и они пошли за ней.
Тунгдил предупредил ее об альвах, и Балиндис приказала стражникам перейти к третьей крепостной стене, где находились катапульты и баллисты.
— Зачем вам они? — удивился Тунгдил.
— Много циклов назад нам пришлось сражаться с троллями, которых Тион натравил на нас с этой стороны. Наши предки построили эти стены, чтобы удерживать наступление троллей, и в конце концов чудовища потерпели поражение. — Она взглянула вверх, и один из стражников махнул ей рукой, давая понять, что все спокойно. — По всей видимости, альвы отступили. Что им от вас нужно?
— Прости, но об этом я буду говорить с твоей королевой. — Он отвел взгляд.
— Все понятно, — восторженно заявил Родарио. — Тут женщины переоделись в штаны. Восстание гномок! Ах, если бы моя проклятая чернильница не замерзла, — пожаловался он. — Я никогда не смогу запомнить подробностей!
— Восстание? — рассмеялась Балиндис. — Нет, восстания не было. А разве у вас не принято, чтобы мужчины и женщины делили работу поровну?
Джерун опустил Андокай. Покачиваясь, он шел за ними и, остановившись у последних врат, прислонился к колонне.
«Воину очень плохо», — подумал Тунгдил. Он чувствовал себя виноватым, так как Джеруна ранили в Корольграде из-за него.
— Ему нужно пройти всего лишь пару шагов, — сказала гномка. — Тогда наши лекари о нем позаботятся.
Казалось, она совершенно не задумывалась о том, что рост Джеруна превосходит человеческий.
— Нет, в этом нет необходимости. Вы можете идти вперед, я же позабочусь о нем сама, — отослала их Андокай.
Тело Джеруна медленно осело в снег.
— Мы вас догоним. Вашего мастерства недостаточно, чтобы исцелить его ранение. Ему поможет только моя магия. — Не думая о собственной слабости, волшебница опустилась рядом с ним на колени, собирая последние запасы магии. — Уходите же! — отрезала она.
Все развернулись, не решившись ей возражать.
«Так вот, значит, как выглядит родина Первых».
Тунгдил взглянул на красные склоны горы, у подножия которой Первые построили крепость с девятью высокими башнями. Они строили немного иначе, чем Вторые, — в этих сооружениях было меньше острых углов, и они казались более округлыми, но тем не менее устойчивыми. При этом они совершенно не использовали барельефы.
Оставив лошадей, гости взошли на деревянную платформу у подножия одной из башен.
— Не двигайтесь и стойте на месте. В первый раз будет немного непривычно. — Балиндис потянула за рычаг, и платформа поехала наверх, пролезая мимо узких винтовых лестниц.
Тунгдил слышал скрип цепей, перетягивавших платформу. «Подъемник для людей!»
— Вы устали подниматься по ступеням? — спросил он у гномки.
— Так легче, — улыбнулась ему Балиндис, став от этого еще очаровательнее.
Они добрались до вершины самой высокой из девяти башен и вышли на крепостную стену. Пройдя по стене, они дошли до широкого моста, ведущего ко входу в башню.
Справа и слева под ними зияла пропасть в две сотни шагов. Галки и вороны кружили в небе. Дул сильный ветер. Нармора придерживала красный платок, чтобы тот не слетел с ее головы.
Огромные ворота шириной в десять шагов и высотой в пятнадцать были закрыты. Балиндис отворила дверцу, через которую все попали в большой зал.
Баврагор удовлетворенно кивнул.
— Я так и знал, — пробормотал он.
Больше ему ничего и не нужно было говорить. Все знали, что он всегда сразу оценивает работу каменотесов. И если искусство Первых на него не произвело особого впечатления, то Фургас, Родарио и Нармора были вне себя от восторга.
— Я всегда слышал об этом, но никогда не верил, что можно строить такие залы внутри горы, — благоговейно прошептал Фургас.
— Нам совершенно необходим новый театр, — заявил актер. — Он должен быть еще больше предыдущего, чтобы мы могли передать зрителям впечатления от всей этой роскоши. — Он провел по камню кончиками пальцев. — Эти камни настоящие. Никаких декораций. Это просто восхитительно, нет, это просто волшебно!
Они залюбовались статуями из бронзы и меди. Статуи были изготовлены с таким мастерством, что даже гномы были поражены. Здесь были памятники, изображавшие битвы с созданиями Тиона и изображения отдельных гномов — прародитель и другие выдающиеся воины Первых.
— Сюда, — сказала им Балиндис, указывая на очередное чудо.
В этот раз даже Баврагору пришлось признать, что Первые были непревзойденными мастерами, по меньшей мере в инженерном деле. Там, где камня не хватило на то, чтобы перебросить мост через глубокие пропасти, Первые соорудили мост из стали, украсив его великолепными решетками с серебряной отделкой.
Дойдя до последнего моста, они обнаружили, что кованые сапоги, ступая на пластины, порождают каждый раз другие звуки. Звуки сливались в простую, но удивительную мелодию.
— Я сдаюсь, — заявил Родарио, переполненный впечатлениями. — Мы вообще оставим этот проект и будем ставить какую-нибудь глупую пьесу. Никакая иллюзия не сможет передать это чудо.
— Ничего, как-нибудь справимся, — уверенно сказал Фургас. — Вот только это будет очень дорого.
Лед и снег на их одеждах растаяли. Путники чувствовали себя лучше, хотя усталость по-прежнему сковывала их тела.
Остановившись у высокой двери, Балиндис постучалась. Дверь приоткрылась, и по золотому блеску все поняли, что внутри их ждет невероятная красота.
Весь прямоугольный зал был выложен листовым золотом. Стены отражали теплый свет зажженных свеч и ламп. В зале было много статуй из золота, серебра, враккасия и других ценных металлов, которые кланы Первых добывали в горных шахтах. Скульптуры украшали драгоценности, которые можно было снять и надеть на другую статую.
В двадцати шагах перед ними на троне из чистой стали восседала королева. Ее охраняли гномы и гномки в золоченых доспехах. Над их головами виднелась искусная мозаика из пластин серебра, золота и враккасия. Все в зале блестело.
— Я сказал — дорого? — шепнул Фургас Родарио. — Я хотел сказать — очень дорого.
— Приветствуем вас в королевстве Первых. Подойдите поближе, — пригласила их королева.
Тунгдил двигался во главе небольшой процессии. Вежливо поклонившись, он опустился перед королевой на колено. Тот же жест уважения повторили и другие гномы, и лишь люди ограничились простым поклоном. Тунгдил представил всех по очереди, не забыв упомянуть о близнецах и волшебнице.
— Я Тунгдил Златорукий из племени Четвертых, — завершил он свою краткую речь, надеясь, что все делает правильно. — Мы пересекли Потаенную Страну и пришли к тебе в связи с важным делом.
— Хорошо, Тунгдил Златорукий. Я — королева Ксамтис Вторая Упрямая из клана Упрямцев. Вот уже тридцать два солнечных цикла я повелеваю Красными горами. Ваш визит будит во мне любопытство, ведь я давно ничего не слышала о королевствах наших братьев. — На ней были доспехи из золотых пластин, а в руках она сжимала четырехгранную булаву, заменявшую скипетр. Ее карие глаза смотрели на гномов приветливо.
В зал внесли напитки. Над кубками поднимался дымок. Вздохнув, Родарио с наслаждением отпил из бокала, радуясь теплу, разливавшемуся по его телу.
— Какое же важное дело привело тебя и твоих друзей в мое королевство? — спросила королева.
— К сожалению, причина печальна. — Тунгдил начал свой рассказ.
Он поведал королеве об изменениях в Потаенной Стране, о смерти магов и соперничестве за престол Верховного короля. Наконец он дошел до Огненного Клинка.
— И для этого нам нужен самый лучший кузнец твоего королевства. Он должен выковать оружие против Нод'онна, — с нажимом сказал он. — Помоги нам и спаси тем самым свои земли, королева.
Ксамтис провела рукой по густой светлой поросли на щеках.
— То, о чем ты говоришь, Тунгдил, очень серьезно, — задумчиво заметила она. — Другой претендент на трон, Гандогар, не появлялся у нас. Я опасаюсь наихудшего. Возможно, он не сумел выстоять против альвов.
— Ни за что! — вскинулся Гоимгар. — Враккас хранит его! Он единственный законный наследник трона!
— Не мне судить о том, — возразила она и повернулась к Тунгдилу. — Твое желание я, несомненно, исполню. Сейчас наиболее подходящий момент для того, чтобы возродить былое единство племен, не так ли? — Она указала скипетром на Балиндис. — Она сопроводит вас. Она не только лучшая воительница, но и лучший кузнец в королевстве Первых.
— Простите, благородная королева, за то, что я вмешиваюсь, но как получилось, что на трон воссела гномка? — полюбопытствовал Родарио. — Я всегда думал, что мужчины…
— А ты любознателен, долговязый, не так ли? Что ж, я тебе объясню. Все началось со спора. Мой отец, Борагил, ценил советы моей матери, но однажды заявил, что она не способна управлять королевством. Она рассердилась и потребовала, чтобы ей позволили доказать обратное. В конце концов они пришли к тому, что моей матери позволили в течение двух недель управлять племенем Первых. Как раз в это