— Здравствуй, — бросил я, садясь в машину, на заднее сидение.
— Приветствую, господин незнакомец, — весело подмигнул он через стекло заднего вида.
— Или даже призрак, — я улыбнулся в ответ, — сунул ему семьсот рублей.
— Ох! — он радостно взял купюры, — совсем уж стар я стал. Сам с собой разговариваю.
— И не говори, — я взглянул в окно.
Машина покатилась назад, развернулась и поехала к трассе, ведущей в город.
— Господин.
— Да?
— Могу ли я поговорить с вами о том случае, о котором мы с вами забыли?
— А есть веская причина вспомнить? — я нахмурился.
— Мне… кажется ,да, господин.
— Ну давай поговорим, — я уставился в окно.
Там, в осенней темноте мелькали придорожные тополя. Их красивые, в пожелтевших листьях, ветви, тянулись к небу. Совсем как ифриты к Пожирателю. Проклятье… Как же я устал, оттого, что многие мои мысли, так или иначе, приводит меня к рассуждениям о Пожирателе. Иногда у меня возникает ощущение, что я медленно, но верно, сам становлюсь его частью. Или он моей?
С каждым прыжком в новую параллель, с каждой гибелью старой, я все сильнее ощущаю нашу связь. Да, она есть. Без Ифритора не существовало бы и Пожирателя. А без Пожирателя, я не был бы тем, кем стал в итоге.
— В общем, — немного замялся водитель, — я, конечно не знаю, что там было, да и не мое это дело.
— Рад, что ты так думаешь, — перебил его я, не отрывая взгляда от пробегающим мимо тополей за окном.
— Ну… да, спасибо. В общем, я прочел в интернете про найденное на берегу Кубани тело девушки. Насколько я знаю, родные получили его и захоронили. Сейчас ведется следствие.
— Очень хорошо.
— Да, — я увидел взгляд его бесцветных глаз в зеркале заднего вида. Глубокие морщины придавали лицу водителя очень усталый вид, — но не думайте, что я вспомнил об этом только для того, чтобы рассказать вам новости.
— Я на это надеюсь, — я снова перевел взгляд в окно.
— Дело тут в другом.
— Прошу, — выдохнул я, — не тяни. И ничего не бойся. Если я дворянин, не значит что ты должен пыхтеть и роптать передо мной, без конца подбирая каждое слово. Я добродушно отношусь к каждому, простолюдину или дворянину, если он не намеревается противопоставлять свои интересы моим.
— Я не намереваюсь, — испуганно сглотнул он.
–Я знаю. Поэтому и тороплю. Говори спокойно, что думаешь.
— Хорошо, господин, — таксист вздохнул, — в общем, вчера я подвозил странного человека. Он был аристократом, из детей боярских. И он, тактично, но очень настойчиво стал расспрашивать меня о смерти девушки.
— Так, — я напрягся. Если раньше, я слушал в пол-уха, теперь весь обратился в слух. Дело запахло чем-то недобрым.
— Ну, в общем вот, — мужик поморгал встречке, фарами, просигналил, чтобы та вырубила слепящий дальний, — сначала он как бы невзначай об этом упомянул. Ну я решил сильно не углубляться, отделался общими фразами. А потом он стал задавать странные вопросы.
Мужчина замолчал. Он словно бы напряженно думал, пытаясь припомнить встречу в подробностях.
— Продолжай, пожалуйста, — холодно проговорил я.
— Ну да... Так вот, господин. Тот дворянин стал задавать странные вопросы. Например, а не ездил ли я поблизости в тот день, не был ли на том берегу Кубани. Не подвозил ли я кого подозрительного, — мужик взглянул на меня через зеркало заднего вида, — и наконец, ни тот ли я самый таксист, что обратился в полицию.
— Это плохо, — я нахмурился, — как выглядел тот мужчина?
— Эм… — снова принялся припоминать таксист, — одет в гражданское, но выглядел совсем никак гражданский. Скорее… Как бандит или военный. Харя у него такая мерзкая была. Глазки маленькие и смотрят внима-а-а-ательно так.
Я не ответил, только сжал губы, задумчиво тронул подбородок.
— Смотрел на меня, как сокол на синицу. Ей-богу, меня аж пот прошиб от его взгляда, — продолжал таксист, — а говорил-то, добродушно так. Словно он мой старый приятель. А я веду машину, и нога на педали так и дрожит. Казалось, что вот-вот он возьми, да прирежь меня с заднего сидения, как ягненка. Ух и понабрался я страху.
— Откуда и куда ты вез его? Помнишь?
— А как же. Я все свои маршруты помню. Взял я его из центра и повез в Северный промрайон, что за рекой.
Северный промрайон? Интересно. Насколько я знаю, он довольно далеко от центра города. А странный мужик явно ищет меня. Хотя, я уверен, еще точно не знает, кто устроил Добронравову такой конфуз. Однако, знает что, и у кого спрашивать. Да и по описаниям выглядит знакомым.
И вот теперь возникает вопрос. Этот человек, ехал в нужное ему место назначение? Или катался просто так, чтобы расспросить таксиста? Надо бы узнать, что в том промрайоне находится. Попробую поговорить об этом с Сашей. Может что-то и выясню.
— Ты помнишь адрес, куда привез его?
— Ага, — таксист на пару мгновений задумался, — кажется, улица Кирпичная, дом тридцать пять. Или тридцать семь. Что-то в этом роде.
— Отлично. Хорошо, что ты решился рассказать мне обо всем. Спасибо.
— Я подумал, — немного тише начал таксист, — что это будет вам важно, господин.
Когда мы оказались недалеко от парка, в котором проходила моя недавняя дуэль, я попросил таксиста меня высадить.
— Спасибо, — протянул я ему еще двести рублей, — дальше пойду пешком. И знаешь что? Ты говорил, что помнишь все маршруты.
— Так точно, господин.
— Тогда этот забудь. И меня тоже. Прощай, — я открыл дверь.
— Господин? — он окликнул меня, когда я было, почти вышел из машины.
— Да?
— Я вспомнил кое-что важное. Тот дворянин хромал на левую ногу.
Когда я вернулся, домой было уже около одиннадцати вечера. Катя и мама Нины были на втором этаже и наверняка спали. Я вошел, повесил ифритовый плащ на вешалку. Перед тем, как потерять контакт со мной, ифрит внутри вздрогнул, разорвалась эмоциональная связь с ифритором. Это отразилось тем, что плащ приоткрыл глаз. Я подмигнул ему в ответ.
Было ясно, что тот дворянин, которого подвозил вчера таксист, это тот самый щетинистый хрен, которому я пропорол ногу в Павлине. Нужно быть с ним начеку. Он рыскает по всему городу, пытаясь разузнать, кто же убил людей Добронравова, поджёг катер, да еще и привлек внимание полиции к их делишкам. Конечно, полиция им серьезных проблем не сделает, но осадок точно останется.
Уверен, Добронравовым это очень не понравилось. Теперь нельзя допустить, чтобы они узнали о том, что это был я, раньше времени. Мой удар будет сильным и внезапным.
Я прошел в кухню, на ходу снял водолазку и майку. В зеркале большого шкафа-купе, что стоял в коридоре при входе, я увидел себя. Аврора постаралась на славу. Тело выглядело крепким и поджарым.
Плечи округлились, грудные мышцы стали четко прорисованными. Кубики пресса выпуклыми. Я раздался в плечах, фигура приобрела атлетичное сложение.
Аврора? Ифрит-хранитель отозвался привычным, словно бы далеким звуком китового пения. Ты молодец. С мышцами достаточно. Переходи к нервной системе. Укрепи ее хорошенько. Мне нужно стать более сильным. Аврора отозвалась утвердительно. Я знал, что неустанный ифрит принялась за дело.
Аврора была особенной. Если обычно всех духов делят на две категории: внешнего выражения и внутреннего наполнения, то Аврора относится к аномальным, таким, которых сложно отнести куда-либо.
Аномальные ифриты встречаются очень редко, могут иметь разную, самую необычную природу и способности. Необычность Авроры в том, что она разумна.
Да… давно же это было. Пожиратель еще только появился, а я был молод, неопытен и порывист. И обменял Аврору на целый Мир Параллели. Я сделал это ненамеренно, просто так вышло. Аврора страдала и когда я спас ее, многим сильным мира сего, это оказалось невыгодно. В тот раз я погиб от их рук. Через месяц пожиратель явился в Параллель.
— Рома, — я услышал голос Нины, взглянул на нее,
Нина выглядела прекрасно. Одетая в короткие домашние шортики, высокие, до половины бедра, синие гетры, и короткий, красиво сидящий на объемной груди кроп-топ, она вызывала желание. Золотистые волосы стянуты на затылке в тугой хвост. Девушка мило нахмурилась, надула пухлые губки.
— у тебя какие-то дела с этой тёлкой Лунара?
— Это претензия? — улыбнулся я.
— Да нет… — Нина растерялась, опустила глаза, — просто это подружка Лунара, и она может быть опасна.
Я сдержанно засмеялся, приблизился к девушке, а она, как-то совершенно инстинктивно, потянулась ко мне, помедлила пару мгновений, прижалась.
— Лунар мертв, — я посмотрел ей в глаза сверху вниз.
— Что?! Как?!
— Я убил его, когда ходил платить долг, — пожал я плечами.
У девушки расширились глаза. Она удивленно разомкнула влажные губки.
— И теперь все, что было у него, принадлежит мне. Я забрал это по праву сильного.
— Рома… — я думал она удивленно отстранится от меня, испуганно оттолкнется, но Нина лишь сильнее прижалась бедрами. Я заметил, как она стала немного глубже дышать.
— И Саша теперь помогает мне в делах моего нового предприятия. Так надо, Нина.
— У тебя с ней что-то было?
— Еще нет.
Глаза девушки заблестели, внезапно, даже для меня, Нина прижалась к моей груди.
— С тобой, я впервые, после смерти отца, чувствую себя в безопасности. Эта сила, которую ты излучаешь, я просто упиваюсь ей. Не хочу, чтобы все это прекращалось.
— Не прекратиться, — я взглянул на нее с улыбкой, — если ты будешь умницей. Я рассказал тебе все это, чтобы подчеркнуть, что доверяю тебе, Нина. Цени это.
— Я ценю, — она опустила глаза, — и я докажу тебе, что я лучше нее.
Этой ночью, Нина пришла ко мне в красивом красном кружевном белье, чулках и возбуждающем поясе с подвязками.
— Ты ведь ищешь в военкомат завтра? — почему-то сказала она, приближаясь к кровати, на которой уже лежал я.
— Да. Почему ты спрашиваешь? — я улыбнулся.
— Хочу, — красивая коленка мягко опустилась на кровать, Нина выгнула спинку, как бы красуясь передо мной некоторое время, потом опустилась в мои объятья, — чтобы ты хорошо провел время этой ночью. Завтра же трудный день.