Катя не ответила. Она только жалобно смотрела на меня. Прекрасно… У нее шок. Нужна еще и скорая.
— Иди ко мне, — девочка снова не ответила, но потянулась, я взял ее на руки, посадил на диван. Почувствовал, как она дрожит. То ли от холода, то ли от шока. Я укрыл ее своим черным кителем. Потом поинтересовался у полицейского, вызвал ли он скорую.
— Да конечно, врачи, судмедэксперты и патологоанатом уже в пути, — кивнул он.
Через несколько минут приехал странный бронированный джип. Оттуда вышли солдаты в черно-желтой форме и броне. Они, не спеша, приблизились. Меня удивила их экипировка. Ее футуристичный вид делал их похожими на спецподразделения моей родной вселенной. Они очень выделялись даже на фоне бойцов спецназа.
— Кто вы такие? — встретил я их на крыльце.
— СМО “Зосимова” — проговорил боец, — мы прибыли по тревоге. Его голос звучал неестественно сквозь глухой обтикаемый шлем с желтым визором.
— Что еще за СМО?
— Спасательно-медицинский отряд, — он указал на чемоданчик с красным крестом у себя в руках. Я обратил внимание также на пистолет-пулемет, висящий у него на поясе, — у Евгения Селихова был эконом контракт на защиту. Мы приехали исполнять.
— Вы опоздали, –холодно сказал я.
Боец некоторое время смотрел молча, потом сказал:
— Я сожалею о вашей потере, господин, — не забудьте оплатить подписку на СМО “Зосимова” в этом месяце. И за прошлый тоже. У вашего отца остался долг. И да, рассмотрите возможность продления контакта, когда станете полноправным хозяином рода, — он поклонился.
— Вы ничего не сделали, — я посмотрел на бойца исподлобья, — я не буду платить.
Боец некоторое время молчал. Потом поклонился снова.
— Еще раз, примите мои соболезнования. И до свидания.
Сотрудники СМО “Зосимова” удалились. Я проводил их строгим взглядом.
Следующие несколько дней были неприятными. Похороны родни, с которой я никогда не был знаком, но организация которых полностью пала на мои плечи. В перестрелке погибли родители Романа Селихова, Евгений и Надежда, а так же трое слуг.
Затем, пришлось повозиться с оформлением бумаг о вступлении в наследство. Нотариус приняла заявление о наследовании титула главы рода и родового имущества, и попросила явиться через неделю, когда документы будут подготовлены.
Катя перестала разговаривать. Была в шоке.
— Девочка нескоро придет в себя, — сказала молодая медсестра, когда осматривала ее в день трагедии, — советую вам обратиться к хорошему специалисту. Сами вы вряд ли ей поможете.
Несмотря на это, я общался с Катей, старался проводить с ней как можно больше времени, играть. Она даже улыбнулась, когда я сделал для нее оригами зеленого динозавра. Складывать фигурки из бумаги было моим увлечением. Это помогает думать и планировать. И, как оказалось, поднимает настроение моей новоиспеченной сестре.
Раньше у меня никогда не было времени на создание собственного рода. Только ифриторика занимала мою жизнь. Я познал ее в совершенстве. Использовал, чтобы спасти свой мир, и не смог, из-за предательства.
В глубине души я всегда мечтал иметь близких людей. Теперь же, когда я познакомился с Катей, это желание загорелось с новой силой. Я хочу, чтобы мой новый род, род Селиховы преуспел и возвысился. И я сам создал для себя такой шанс. Воспользуюсь им по максимуму.
Неприятности продолжали сыпаться на голову. На третий день моего пребывания в новом мире, явились люди из КрасМ, компании, муниципального управления мегаполиса, в котором я очутился.
— Так, — начал сотрудник КрасМ, осматривая разруху в гостиной поместья, — компания может помочь вам с ремонтом, но только после оплаты подписки на ежемесячное домовое обслуживание. Вы должны КрасМ, — он задумался, потом принялся рыться в документах, — ага, вот, Селиховы. Долг двадцать семь тысяч рублей за последние три месяца. Поторопитесь внести полную сумму до конца этого месяца, господин Селихов. Иначе мы обратимся в сословный суд.
— Хорошо, — холодно ответил я, — а теперь, уходите.
Денег, как выяснилось, у рода тоже почти нет. Отец владел двумя маленькими кафе. Одно из них, как оказалось, сгорело за три дня до трагедии. Я узнал об этом из копий материалов уголовного дела о поджоге, которые нашел в кабинете Евгения Селихова. Связан ли поджог с убийством, я не знал. Но твердо решил выяснить это.
Как дела обстоят с другим кафе, я также не знал. Нужно наведаться туда завтра утром. Мне был известен только адрес кафе, и больше ничего.
Этим вечером я был более-менее свободен. Оставил Катю наверху, в ее комнате, перед этим накормил пиццей. Девочка даже улыбнулась. Кажется, родители не разрешали ей такую еду. Но она заслужила. Она была сильной.
Я вышел из ее комнаты, прошел по коридору, зашел в свою. Небольшая, она располагалась в левом крыле второго этажа. Скромная кровать, письменный стол с ноутбуком, да шкаф купе с зеркалом. На столе в обычной, не эфритной форме лежал мой пистолет.
Я приблизился к шкафу, взглянул на свое отражение. В первый раз за три дня у меня появилось время рассмотреть себя подробно.
С зеркальной поверхности на меня смотрел высокий парень с темно-каштановыми волосами. Зеленые глаза и тонкие черты лица выдавали в нем кровь аристократа. Новый я был высок, но худоват.
Я снял футболку, осмотрел сухощавое тело. После перестрелки на нем остались многочисленные шрамы от пуль. Аврора еще не успела залечить их.
Аврора, ты там? Она отозвалась в голове двукратным сигналом. Оставь пока шрамы. Мне нужно больше мышечной массы. Начинай мало-помалу повреждать мышечные волокна, я дам тебе строительный материал. Нарастим мясо на тушку.
Медицинский дух-хранитель утвердительно отозвалась в голове. И не забудь укрепить нервную систему. Уверен, нас ждет много опасностей впереди. Мне нужна грубая физическая сила.
Очевидно было, что меня попытаются убить. Кто бы ни был этот Ланской, он не успокоится. Я должен еще более эффективно защищать свой род. От того, выживу ли я, зависит не только жизнь рода, но и жизнь всей Параллели. Пожиратель скоро доберется и сюда.
Кроме того, сильное тело — ключ к тому, чтобы начать развивать магические способности. У Романа были зачатки вытяжателя магии, но он совсем неразвит. Какой-то вражденный деффект.
Нужно натренировать вытяжатель Авророй, освоить местную вытяжную магию, а потом перейти к продвинутой генераторной. Ифриторика — это уже много. Но вкупе с магией — это настоящая сила. Так что, Аврора, тело — это приоритет. Но четыре часа каждый день трать на развитие вытяжателя. Аврора утвердительно отозвалась.
Мое внимание привлекло тату на запястье. Перечеркнутая корона. Я замечал его и раньше, но времени обратить пристальное внимание у меня не было.
У аристократов было не принято носить тату. А перечеркнутая корона — вообще нонсенс. У меня возникло чувство, что ее нанесли против воли Романа.
Стало интересно. Я сел за ноутбук, включил его. Принялся осваивать местный интернет с поисковиком. Мало-помалу стал узнавать о мире и главное, об этом тату.
В моем родном мире существовала жесткая иерархия, аристократы и простолюдины. Сам я был когда-то князем-выборщиком на службе короны. Но тут пошли еще дальше.
Простолюдинов делили на касты: колоны (люди без образования и низкоквалифицированные работники) и сервы (профи типа врачей, инженеров, ученых, силовиков). Они не имели права владеть собственностью, и часто были собственностью сами.
Аристократия делилась на три ступени: дети боярские (младшая прослойка. Те, кто еще в древности вырвал себе дворянский титул. Она была самой многочисленной), бояре (средняя прослойка, древние рода из первой военной аристократии) и князья. Во главе государства стоял император.
Селиховы принадлежали к детям боярским. Но их статус был еще более низок. Они были отступниками в прошлом. Об этом и говорила татуировка. Дочитать я не успел.
Внизу раздался звук дверного звонка. Я вышел из комнаты, спустился на первый этаж. Плохое предчувствие заставило меня взять с собой пистолет. Я сунул его сзади, за пояс.
Темнело. На улице накрапывал мерзкий осенний дождь. Тень человека маячила за установленным в долг окном. Я медленно приблизился, завел руку за спину, положил на рукоять пистолета.
Глава 3. Следователь и дуэлянты
— Господин Селихов? — раздался голос, — вы там? Я видел вас через окно.
— Тогда зачем спрашивать, там ли я?
— Ну… эээ…
— Кто ты?
— Прошу прощения. Я из следственного управления по делам дворянства. У меня для вас повестка. Откройте, пожалуйста, дверь.
— Я открою, — холодно сказал я, — надеюсь, ты не сделаешь глупость.
Человек за дверью неуверенно забубнил. Я медленно коснулся ручки, открыл. Помятая пулями металлическая дверь заскрипела.
— Здравствуйте, — строго сказал я, — только быстрее.
Невысокий худощавый мужчина был одет в гражданское: деловой костюм и черный осенний плащ. Он снял шляпу, обнажил лысую голову. Принялся нервно мять шляпу в руках.
— Ну? Где повестка?
— Ах да, — вздрогнул он и полез в карман, вытащил мятый листок, — вот. Завтра к десяти утра вас ждет к себе господин Чижин, следователь по уголовным преступлениям, совершенным дворянами. Прошу, распишитесь тут и тут.
— Здесь написано, что я не имею права не явиться по вызову. В противном случае меня ждет уголовное преследование. И мой статус не указан. Кто я по делу? Меня в чем-то обвиняют?
— Нет. Ни в чем не обвиняем. Просто нужно задать вам несколько вопросов, сударь.
— Прошу прощения. Но меня очень смущает то обстоятельство, что в деле еще не установлен мой конкретный статус. Я потерпевший.
Большое здание следственного комитета, выполненное в стиле классицизма располагалась почти в самом центре города. Вернее, на окраине центра. Сердцем мегаполиса выступала не административная часть, а бизнес-район, в котором расположили свои офисы многочисленные компании, и несколько очень крупных корпораций.