На этот раз Трэль знал, что делать, и задал тот же вопрос. Сила, которая наполнила его теперь, ощущалась иначе: легче, свободнее. Даже помня о том, что ему запретили говорить, он не мог сдержать смех, который с клокотанием рвался у него из груди. Трэль почувствовал легкое дуновение ветерка, и тончайшее благоухание коснулось его ноздрей, а когда он открыл глаза, то обнаружил, что плывет высоко над землей. Дрек'Тар был так далеко внизу, что казался игрушечным. Но Трэль не испугался. Дух Воздуха поддерживал его; он попросил, и дух ответил на просьбу.
Орк мягко заскользил вниз, пока не почувствовал под ногами твердую землю. Дух Воздуха еще раз приласкал его легким ветерком и исчез.
И снова Трэля наполнила сила, но на этот раз это было болезненно. Сердце заколотилось в груди, на зеленой коже выступила испарина. Орк почувствовал неодолимое желание прыгнуть в ближайший сугроб. К нему явился Дух Огня, и Трэль просил его о помощи. И Дух ответил.
Над головой послышался грохот, и, вздрогнув, Трэль посмотрел вверх. В ночном небе исполняла свой грозный танец молния. Трэль знал, что она подчинится ему, если он прикажет. Цветы, усыпавшие расколовшуюся землю, с треском вспыхнули пламенем и за несколько мгновений превратились в пепел. Эта стихия была опасна, и Трэль вспомнил о теплом и приветливом огне костров, который поддерживал жизнь его клана. И тут же Огонь умерил свое буйство, сжавшись до размеров небольшого уютного костерка.
Трэль поблагодарил Духа Огня и почувствовал, как тот удаляется. Все эти удивительные силы, которые поочередно прошли через него, совсем вымотали молодого орка, и он искренне радовался, что ему осталось познать только одну стихию.
Дух Воды мягким потоком влился в Трэля, успокаивая жжение, оставленное Духом Огня. Перед его внутренним взором предстал океан, хотя он никогда раньше его не видел, и орк с любопытством потянулся сознанием к его мрачным глубинам. Что-то холодное коснулось его кожи. Он открыл глаза и увидел, что с неба густо повалил снег. Усилием мысли Трэль превратил его в дождь, потом и вовсе остановил. Мягкое присутствие Духа Воды приносило успокоение и силу, и Трэль отпустил его с глубокой искренней благодарностью.
Он оглянулся на Дрек'Тара, но шаман покачал головой:
— Твое испытание еще не закончилось.
И тут Трэля сотряс такой мощный порыв силы, что он чуть не задохнулся. Ну, конечно же. Пятая стихия.
Дух Жизни.
«Мы Духи Жизни, сущности и души всех живых существ. Мы самые могущественные из всех, колебания Земли, ураганы Воздуха, всепоглощающее пламя Огня и потоки Воды не сравнятся с нами. Говори, Трэль, и скажи нам, почему ты считаешь себя достойным нашей помощи».
У Трэля перехватило дыхание. Он был смят и раздавлен силой, которая клокотала внутри и вокруг него. С усилием открыв глаза, он увидел бледные туманные фигуры. Одна из них имела очертания волка, другая — козла, еще одна — орка, человека и, наконец, оленя. И Трэль осознал, что у каждого живого существа есть душа, и исполнился отчаяния при мысли о том, что каждую из них ему придется понять и с каждой завязать дружбу.
Но духи в одно мгновение заполнили его собой и тут же отпустили. Эта атака совсем опустошила Трэля, но он заставил себя сосредоточиться и с уважением обратился к каждому духу. Силы его истощились, и он рухнул на колени.
Тихий звук наполнил воздух, и Трэль с трудом поднял тяжелую, как камень, голову.
Теперь они неспешно плавали вокруг него, и Трэль понял, что его подвергли испытанию и сочли достойным. Рядом взвился на дыбы призрачный олень, и Трэль осознал, что больше никогда не сможет просто есть кусок оленины, не чувствуя духа оленя и не думая о том, что это он дарует ему насыщение. Трэль почувствовал родство с каждым орком, когда-либо рожденным на свет, и даже ощущение от присутствия духа человека больше напоминало доброту Тареты, чем черную жестокость Блэкмура. Все было прекрасно и светло, даже если иногда и подергивалось дымкой; все в жизни было взаимосвязано, и любой шаман, который вмешивается в эту цепь, не проявив бесконечной заботы и уважения к духу, обречен на провал.
А потом все духи ушли. Трэль упал без сил. Он почувствовал, как Дрек'Тар трогает его за плечо. Старый шаман помог Трэлю сесть. Никогда еще молодой орк не чувствовал себя таким слабым и разбитым.
— Прекрасно, дитя мое, — похвалил Дрек'Тар, и его голос дрожал от переполнявших его чувств.- Я надеялся, что они примут тебя… Трэль, ты должен знать. Прошли годы, нет, десятки лет с тех пор, как духи в последний раз принимали шамана. Они сердились на нас за сделку с Тьмой, которую заключили наши колдуны, за то, что колдуны извратили магию. Сейчас осталось всего несколько шаманов, и все они такие же старики, как я. Духи ждали, пока появится некто достойный, чтобы передать ему свои дары. Ты первый за долгое-долгое время, кто заслужил такую честь. Я боялся, что духи навсегда отказались от связи с нами, но… Трэль, я никогда в жизни не видел более сильного шамана, а ведь ты еще только начал.
— Я… я думал, что это даст мне такую силу и могущество, -слабым голосом проговорил Трэль. — Но… до чего же я ничтожен и жалок…
— И именно поэтому ты достоин. — Дрек'Тар погладил Трэля по щеке. — Дуротан и Драка очень гордились бы тобой.
14
Когда Духи Земли, Воздуха, Огня и Жизни стали его преданными друзьями, Трэль почувствовал себя сильным и уверенным, как никогда в жизни. Дрек'Тар учил его особым «зовам».
— Колдуны называют их заклятиями, — рассказывал он Трэлю, — но мы, шаманы, говорим просто «зовы». Мы просим, а силы отвечают нам. Или не отвечают, как захотят.
— Случалось ли такое, что они не отвечали? — спросил Трэль.
Дрек'Тар ответил не сразу.
— Да, — медленно проговорил он, наконец.
Они сидели в пещере шамана и вели одну из своих обычных вечерних бесед. Эти разговоры были очень дороги Трэлю, и всегда он узнавал из них много нового.
— Когда? Почему? — пожелал узнать Трэль и тут же прибавил: — Но если ты не хочешь говорить об этом…
— Теперь ты шаман, хоть еще совсем птенец, — ответил Дрек'Тар. — Нужно, чтобы ты понимал, чего нам нельзя делать. Мне стыдно, но я должен признаться, что мне не раз случалось просить о неподобающих вещах. В первый раз я попросил о наводнении, чтобы разрушить человеческий лагерь. Ненависть и горе снедали меня, ибо они убили многих из нашего клана. Но в том лагере было много раненых, а также женщины и дети, и Вода не пожелала уничтожать его.
— Но наводнения происходят постоянно, — удивился Трэль. — Гибнет множество невинных, и без всякой цели.
— Это цели Духа Воды и Духа Жизни, — резко перебил Дрек'Тар. — Их нужды и замыслы мне неведомы. Разумеется, они не посвящают меня в них. Тогда Духу Воды не нужно было это наводнение, и он не стал топить сотни людей, которых считал невинными. Позже, когда ярость моя утихла, я понял, что Дух Воды был прав.
— А когда еще тебе отказали?
Дрек'Тар замялся на мгновение.
— Ты, должно быть, думаешь, что я всегда был духовным наставником клана, старым и дряхлым.
Трэль хихикнул:
— Никто не рождается старым, Мудрейший.
— Иногда я бы хотел родиться стариком. Но, увы, когда-то я был молод, так же как ты, и кровь бурлила в моих жилах. У меня были подруга и дитя. Они умерли.
— В битве с людьми?
— Нет, их смерть была не столь героической. Они просто заболели, и все мои мольбы к стихиям были тщетны. Я обезумел от горя. — Даже теперь в голосе старика звучала мука. — Я потребовал, чтобы духи вернули жизни, которые они отняли. Они рассердились на меня и много лет не внимали моему зову. Из-за моего надменного требования вернуть к жизни тех, кого я любил, пострадал весь наш клан, ведь я больше не мог призывать духов. Когда я осознал глупость той моей просьбы, я молил духов о прощении. И они простили меня.
— Но… но ведь это только естественно — желать, чтобы те, кого любишь, оставались в живых, — заметил Трэль. — Духи должны были понять это.
— О, они понимали. Сначала я смиренно просил, и Дух Жизни выслушал меня с сочувствием, прежде чем отказать. Но следующая моя просьба была яростным требованием, и Дух Жизни оскорбился тем, что я так злоупотребил силой.
Дрек'Тар положил руку на плечо Трэля.
— Более чем вероятно, что тебе придется пережить боль утраты тех, кого ты любишь, Трэль. Ты должен понимать, что у Духа Жизни есть свои причины делать то, что он делает, и ты должен уважать эти причины.
Трэль кивнул, но на самом деле всей душой сочувствовал Дрек'Тару и ничуть не осуждал старого орка за то, что в своем горе он оскорбил духов.
— Где Остроух? — поинтересовался он, чтобы сменить тему разговора.
— Не знаю. — Казалось, Дрек’Тара совершенно не заботит этот вопрос. — Он мой друг, а не раб. Он уходит когда захочет и возвращается по своей воле.
Как будто чтобы уверить его, что она-то никуда не денется, Вьюга положила голову Трэлю на колено. Он потрепал ее по загривку, пожелал учителю доброй ночи и ушел в свою пещеру спать.
Однообразной чередой тянулись дни. Теперь Трэль большую часть времени посвящал учебе, хотя иногда отправлялся поохотиться вместе с небольшой группой соплеменников. Свою новообретенную связь со стихиями он использовал па помощь клану: спрашивал у Духа Земли, где пасутся стада, просил Духа Ветра изменить направление, чтобы запах не выдал их чутким животным. Только однажды, когда их припасы были на исходе, а на охоте удача отвернулась от них, он обратился за помощью к Духу Жизни.
Орки прекрасно знали, что в округе есть олени. Деревце с обглоданной корон и свежий помет красноречиво свидетельствовали об этом. Но уже несколько дней хитрым зверям удавалось ускользать от охотников. Желудки орков опустели, и наполнить их были нечем. Дети совсем исхудали.
Трэль закрыл глаза и сосредоточился: «Дух Жизни, вдыхающий жизнь во все сущее, я прошу тебя об одолжении. Мы возьмем не больше, чем нам необходимо, чтобы утолить голод нашего клана. Ни один из даров твоих не пропадет втуне, и мы окажем тебе почести. Многие жизни ныне зависят от жизни одного».