нему еще крепче. Именно поэтому многие из них так охотно проследовали за ним к самому краю обрыва. Невероятная харизма. По какой-то причине люди хотели ублажать Фулгрима, хотели сделать его счастливым. Вот почему он так хорошо ладил со смертными поборниками Великого крестового похода… Миллионы охотно бросались на смерть, лишь бы обеспечить Просветителю путь к победе.
Но Фабий не был смертным. И к тому же теперь он был старше, а перед ним стоял вовсе не Фулгрим, как бы ни взывала к нему кровь, что бы ни подсказывали чувства.
— Ступай обратно, — повторил он и спустя мгновение добавил: — Но не торопись. Можешь исследовать окружение, если так хочется. Только при условии, что тебя никто не заметит.
Улыбка Фулгрима засияла в темноте.
— Я обернусь тенью, учитель. Незаметной и невидимой. — Юноша зашагал назад, не производя практически ни звука, и через мгновение исчез в облаках пара.
Фабий фыркнул и отвернулся.
— Даже в не самый свой лучший день вряд ли ты сможешь быть незаметным, — прошептал апотекарий.
Несмотря на веселость, Байл все же был обеспокоен. Фулгрим становился более независимым. Более способным. За недели, прошедшие с тех пор, как они покинули Гармонию, клон вырос из младенца в молодого человека — молодого примарха. Вскоре он начнет делать то, что заложено в примархов от природы. Будет стремиться контролировать окружающий мир.
Контроль…
Отголоски его мыслей расходились по коридору, и, пока он продвигался сквозь пар, перед ним, казалось, расступались неясные силуэты. Снова незваные гости? Или просто плод его паранойи? Что одно, что другое — перспектива не из приятных.
— Если хочешь говорить, говори. У меня нет времени на твой загадочный шепот.
Молчание. Фабий покачал головой.
— Так я и думал, — пробормотал он и отогнал эту мысль подальше, когда добрался до места назначения. Люк находился точно в середине туннеля, защищенный потрескивающим силовым экраном. Фабий не колеблясь шагнул через него — защитное поле замерцало и истончилось, распознав сигнал, излучаемый его латами. Только члены его консорциума — а также Игори — обладали подобными эмиттерами, но лишь Арриан и старейшина Гончих знали об этом месте. Люк зашипел и открылся, выпустив клубящиеся щупальца холодного тумана.
Когда Фабий вошел в помещение, по растянутым лицам на его плаще и пластинам брони тут же поползла изморозь. Камера представляла собой коробку из вторично переработанного металла, напоминала искусственную кисту корабля, сконструированную по его строгому техническому заданию. Запасной лабораториум, малый и скудно оборудованный только самым необходимым, включая единственную биомеханическую утробу. Внутри нее в питательном растворе его собственного приготовления плавала знакомая форма — один из нескольких его клонов, которых он держал на борту «Везалия». Системы его доспеха синхронизировались с лабораторией, и в поле зрения вокруг него зажглись гололитические дисплеи.
— Ну и? — буркнул он после мимолетного просмотра передаваемых данных. — Скажешь наконец что-нибудь или так и будешь дуться? — Он взглянул на темную фигуру, молча сидящую в углу палаты и наблюдающую за ним.
Савона плюнула и окинула его свирепым взглядом.
— Я торчу здесь уже двенадцать часов.
— И?
— Я не могла выбраться наружу. — Она поднялась на ноги. — Ты запер меня здесь на целых двенадцать часов…
Фабий вздохнул и посмотрел на нее.
— Ну и? Это ведь ты хотела меня видеть. Вот он я. Что дальше?
— Я хотела предупредить тебя, Живодер. Теперь я хочу убить тебя.
— Если бы я думал, что это всерьез, ты была бы уже покойницей. Наверное, ты все ж таки хотела предупредить меня об Алкениксе, верно? Но мне и без тебя хорошо известно об этом. Более того, ты хотела предложить союз, удобно опустив то обстоятельство, что ты и так служишь мне. Ты предлагаешь свои услуги в предстоящей битве. Почему? Скорее всего, из злости, ведь Алкеникс традиционалист и не сочтет нужным посвящать тебя в детали переворота, который планирует. Таким образом, если ты хочешь выжить, ты вынуждена спрятаться за моей спиной. Правильный расклад?
Савона пристально уставилась на него, а затем улыбнулась.
— Да. Все обстоит именно так.
Фабий отвернулся.
— Замечательно. Ты доказала свою исключительную полезность, Савона. И мне бы не хотелось, чтобы это изменилось.
— Вы могли бы сказать мне это и раньше.
— Мог бы, но я посчитал, что прозорливее будет хоть на какое-то время убрать тебя с игровой доски, пока ты не наломала дров, о чем мы оба пожалели бы. Терпение есть добродетель, которой тебе еще предстоит научиться.
Прежде чем она успела ответить, в комнате зазвенел предупредительный сигнал. Одна из пикт-трансляций задрожала и стала показывать коридор глазами часового сервитора. Фабий увидел приближающуюся темную фигуру.
— Ага, как раз вовремя.
— Кто это? — Савона зарычала, потянувшись за булавой.
— Еще один потенциальный выживальщик.
Люк откатился в сторону, явив Скалагрима; немного погодя Сын Хоруса ступил внутрь.
— Так вот оно где, — пробасил он. — Когда твои мутанты повели меня сюда, я уж подумал, это ловушка.
— А зачем мне тебя заманивать? — Фабий повернулся к биомеханической матке и начал проверять жизненные показатели клона внутри. — Итак, чем порадуешь?
Скалагрим усмехнулся.
— Как ты и подозревал, они пришли ко мне.
— Кто?
— Внезапно Мерикс.
— Какое разочарование. Но нельзя сказать, что неожиданное.
— Предатель, — прорычала Савона.
Хтониец загоготал.
— Вот такие мы, женщина. Предатели, все до единого. — Он наклонился к ней. — Мы крысы в бочке с прометием, грызущиеся в попытке спастись. Всегда были и есть.
— Говори за себя, Скалагрим. Я стремлюсь стать чем-то большим, нежели грязный вредитель. — Савона встала лицом к лицу с ним, оскалив зубы.
— Довольно. Скалагрим, продолжай. Что произошло после того, как они попытались тебя завербовать?
— Присутствовал только Мерикс. Алкеникс не явился. — Легионер почесал бороду. — Небось строил козни где-то еще, как пить дать. Но дух его витал поблизости. Мерикс недвусмысленно намекал, что все это затеял Эйдолон, хотя…
— Хотя Флавий вполне мог солгать на этот счет, — закончил за него Фабий. — Он всегда умел преувеличить собственную роль в замыслах высшего круга.
— Точно, ведь лучший способ заручиться поддержкой Мерикса вряд ли можно найти. — Савона покачала головой. — Мерикс… он как дух ностальгии. Он смотрит только в прошлое. Предложите ему вернуться в былые времена, и он без раздумий присоединится к вам. — Она выдержала паузу. — Вот как Олеандр добрался до него, когда мы служили Блистательному Королю.
Фабий помрачнел при упоминании о его вероломном ученике. Олеандр Кох пытался манипулировать им, чтобы убедить взять командование XII миллениалом на себя и вновь подтвердить свое звание лейтенанта-командующего Детей Императора. В каком-то смысле его план увенчался успехом, пусть и не совсем так, как рассчитывал Олеандр.
— Тогда он еще больший дурак, чем я думал. Впрочем, неважно. Я устал изображать гостеприимство для таких обременительных господ, как он. Скольких он уже переманил?
— Достаточно, чтобы вызвать проблемы, но недостаточно, чтобы устроить их в открытую, — прямо сказала Савона. — Большинству хватило мозгов залечь на дно после прошлого раза. К тому же воины Алкеникса не особо располагают к себе: слишком кичатся тем, кто они. Время легионов прошло, и мало кто желает их возвращения.
— Долой старое, даешь новое, — буркнул Скалагрим.
— Точно.
— Очевидно, мы не можем доверять никому из них, — подытожил хтониец. — Никогда не доверяй легионеру Третьего, стоящему с мечом у тебя за спиной, ибо каждый раз случается одно и то же. — Он взглянул на Савону. — Они ничего не могут с собой поделать, быть вероломными ублюдками для них — нечто само собой разумеющееся.
Она ухмыльнулась.
— Смотрите, кто заговорил.
— Назовем это экспертным мнением, — пожал плечами Скалагрим и перевел взгляд на Фабия. — Вопрос лишь в том, успеем ли мы предать их, прежде чем они предадут нас. Или уже слишком поздно?
Фабий отвернулся.
— Не думаю. Скорее всего, они не станут ничего предпринимать, пока мы не заполучим наше сокровище. — Он постучал по пистолету-игольнику в кобуре из кожи рептилии и продолжил: — А в тот момент все будет зависеть лишь от того, кто вытащит оружие первым.
— Тогда почему бы не разделаться с ними сейчас?
— Нельзя. Флавий — единственный, у кого есть точные координаты пункта назначения, и он слишком хитер, чтобы отдать их нам, пока не будет необходимости. — Байл улыбнулся, демонстрируя пожелтевшие зубы и потемневшие десны. — Плюс ко всему я хочу видеть его лицо, когда он поймет, что я его обыграл.
Он засмеялся.
— Знаю, мелочно, но до чего ж приятно.
— А почему здесь нет других ваших помощников? Саккары или Хорага? Где Арриан? — Савона наморщила лоб. — Я думала, вы не прочь держать их в курсе дел…
Фабий пожал плечами.
— Саккара выполнит все, что ему прикажут, без лишних вопросов. Хорага наши дрязги не волнуют при условии, что ему не мешают в его исследованиях. А Арриан и так знает, что нужно делать.
— Другими словами, мы — слабые звенья, — подвел итог Скалагрим. — Парочка, которой нельзя доверять сделать то, чего ты просишь. — Он улыбнулся. — Да это почти комплимент.
— Если пожелаешь. Но, как бы вы это ни называли, вопрос решен. Я не был уверен в преданности Мерикса и теперь полностью убедился в этом. Фигуры расставлены. Осталось только начать игру. Мы будем…
Протяжный звонкий сигнал прокатился по кораблю, эхом проходя через каждую переборку и перемычку. Камера слегка затряслась, а после затрещал вокс. Сквозь помехи прорезался знакомый монотонный голос Вольвера:
— Тревога, приближаемся к пространственной аномалии, обозначенной как Мальстрим. Всем немедленно занять свои посты. Командующему немедленно прибыть на мостик. Тревога, тревога, тревога.