— Тут кто-то был, — сказал Лёц. — Грим чувствует чужой запах.
— Я никого не видел, лорд Лёц.
— Ты должен уходить, — велел Псарь. — Прямо сейчас.
— Ночью? Мой лорд, наверное, шутит. Я утону в болоте, или Дети Тумана меня сожрут.
— Ты не понял приказ, раб? Вставай и следуй дальше. Тебе опасно оставаться на этом месте.
— Слушаю и повинуюсь, — я встал на ноги, запахнул свой плащ поплотнее. Мешок с припасами, сумка и посох лежали там, где я их оставил накануне — неведомая тень не забрала их. И на том спасибо.
— Черт, а ведь костер только разгорелся, — сказал я волку. — Может, подождем полчасика, погреемся, позавтракаем?
Грим опустил голову, сверкнул глазами и зарычал.
— Все, понятно, вопросов больше не имею, — сказал я и поплелся вслед за оборотнем.
Развалины Арк-Леда я увидел на третий день пути, еще до полудня. О том, что это и есть первое из трех мест, которые я должен обследовать в поисках волшебного растения, мне сообщил Лёц устами своего оборотня. Выслушав Псаря, я отправился в белевшие передо мной развалины. Они возвышались прямо посреди плоской равнины и выглядели живописно и печально одновременно, чем-то напомнив мне руины античных городов Греции и Рима. Возможно, все дело в остатках некогда великолепных колонн, которые торчали из влажной болотистой почвы, окруженные разбросанными обломками белого камня — на некоторых обломках еще уцелели следы резьбы, в точности такой же по стилю, как та, что я видел в урочище близ Томбурка. Все эти постройки создавала одна цивилизация. Наверняка когда-то все тут выглядело величественно и красиво, но теперь запустение было полное.
Я обходил развалины, рассматривая растения, растущие между ними, но ничего похожего на купину ши тут и в помине не было. Меня это поначалу обрадовало, но потом я подумал, что радоваться-то нечему. Если я не найду корни и кору в нужном количестве, меня попросту прикончат.
Грим все время держался рядом со мной. Он был в человеческом обличье, но перепрыгивал с одной груды обломков на другую с ловкостью гиббона. Солнце между тем начало садиться, я чувствовал, что ужасно устал. Выбравшись из развалин, я сел на большой камень, напился из фляги и достал кусок мяса и сухарь.
Оборотень немедленно вернулся ко мне и заговорил голосом Лёца:
— Почему ты сел?
— Потому что устал. Тут ничего нет.
— Кустарника? Мне плевать на купину. Ищи оружие.
— Послушай, лорд Лёц, эти развалины раскинулись не на один гектар. Полагаешь, за один день можно все тут обойти?
— Идиот! — Псарь засмеялся. — Ты не там ищешь. Иди в некрополь, он должен быть в центре развалин. Ищи в могилах.
— Хорошенькое дело! А призраки и зомби — как мне с ними договариваться?
— Тут нет никаких призраков и зомби. По крайней мере, до наступления темноты. Не сиди, действуй.
Поскольку Грим навис надо мной, сверля меня крайне недружелюбным взглядом, пришлось подчиниться. Городское кладбище я нашел быстро, и тут выяснилась одна любопытная вещь — большинство могил было разрыто. Земля была усеяна истлевшими костями и черепами. По всей видимости, я был далеко не первым человеком, пытавшимся тут что-то найти.
— И что же мне делать? — спросил я, стоя у одной из уцелевших могил. — Эту плиту краном не поднимешь, а у меня даже лопаты нет.
— Это не твоя забота, — ответил Лёц. — Я уже позаботился о подмоге для тебя. И о дополнительной охране.
— Вот даже как! — Я присвистнул. — Очень любезно с твоей стороны, лорд Лёц.
— На кладбище должен быть вход в королевский склеп. Найди его.
Склеп я отыскал в густой роще, в которую разрослись некогда посаженные на кладбище дубы и грабы. Сооружение было примечательное, нечто вроде круглой ротонды все из того же белого камня. Каменная лестница в центре ротонды вела под землю. Грим шутя выворотил массивную каменную плиту, закрывавшую вход, и я смог зайти внутрь, однако появилась новая проблема. У меня не было ни факела, ни фонаря.
— Это неважно, — сказал Лёц, когда я сообщил ему об этом. — Входи, ни о чем не думай.
Я вошел. К моему удивлению, в склепе был свет — стены сплошным ковром покрывал бледно-зеленый мох, он-то и фосфоресцировал, да так интенсивно, что я мог в деталях рассмотреть подземелье. Узкий коридор вел вниз, в заупокойную крипту внушительных размеров со сводчатым потолком и неизменными колоннами вдоль стен. Едва я вошел в крипту, как почувствовал уже знакомый аромат. В центре крипты росли высокие кусты с перистыми листьями и свисающей со стеблей серебристой корой-паутиной — несомненно, купина ши. Я вздохнул с облегчением, хоть одной проблемой у меня стало меньше. И еще, я заметил, что в крипте нахожусь один — Грим почему-то не последовал за мной.
— Баба с возу, кобыле легче, — резюмировал я и шагнул к кустарникам.
Кора источала клейкий сок, прилипала к пальцам. Я сминал ее в тугие шарики и складывал в сумку. Пять кустов — пять шариков коры. Кинжала у меня с собой не было, и чтобы достать корни, пришлось разгребать каменистую влажную землю руками. Четыре кустарника будто сами отдали мне по корешку — ветвистая веточка корня обламывалась сама собой, едва я схватывал ее пальцами. Резкий аромат буквально пропитал воздух в крипте. Я разгреб землю под пятым кустом, взялся за корешок и….
— Ты многого не знаешь, — говорил женский голос. — Очень многого. Твое неведение может стать причиной великого горя. Я должна раскрыть твои глаза, чужой человек, отведавший напитка из куста лигрох. Ты получил свой дар случайно, как и тот, кто был до тебя. Но теперь это неважно. Молчи и слушай, что я скажу тебе.
Все началось давно, в ту пору, когда эта земля принадлежала трем народам, тысячелетия жившим по соседству. Мы были одним из этих народов. Крейоны и ротвинги, наши добрые соседи, называли нас Изначальные, Aer Cedruahd, потому что мы помнили те времена, когда мир населяли только боги. Моему народу была дана великая мудрость, и мы бескорыстно делились ею с людьми. Мы научили некогда диких крейонов и ротвингов возделывать землю и растить овощи и злаки, разводить скот и строить каменные дома, дали им письменность и счет: с нашей помощью люди постигали мудрость, творили, учились видеть красоту этого мира. Это было счастливое время. Наша мудрость и трудолюбие наших соседей-людей преобразили мир. Прекрасное было время!
Беда пришла с севера, из Драганхейма, с Проклятых Морозных равнин. Дикие племена, поклонявшиеся Олицетворению Вечной Ночи, дракону Айтунгу, объединились, чтобы покорить мир. Их вождь Хлогъярд повел несметные полчища жестоких воинов на юг, в плодородные земли мирных племен. Вместе с воинами шли маги культа Вечных — двенадцати умирающих и воскресающих сыновей Айтунга, вечно жаждавших человеческой крови. Орды закованных в железо всадников вытаптывали посевы, жгли города, убивали всех, кто оказывал им сопротивление, а уцелевших обращали в своих рабов. Мир утонул в слезах и крови, и три года пребывал во тьме, потому что дым бесчисленных пожарищ скрыл от людей солнце. Немногие уцелели в то лихое время. С особенной жестокостью пришельцы истребляли Изначальных, им была ненавистна наша мудрость, наша любовь к свободе и красоте. Храмы прежних богов были разрушены, на их месте северяне воздвигли цитадели Двенадцати Вечных, где приносили кровавые жертвы и прославляли демонов Ночи и Разрушения. Мы пробовали сопротивляться, но врагов было слишком много. При помощи магии Ночи северяне создали фьорнатваргов, оборотней, с которыми охотились на нас. Они истребили всех ротвингов, остатки крейонов обратили в тяжелое рабство и пытались уничтожить нас. Тогда мы оставили эту землю и ушли в Саратхан, край вечных лесов и гор, где сумели сохранить самое дорогое, что у нас есть — нашу мудрость и волшебных животных, созданных богами, предшествовавшими нам. У нас не было выбора. Мы превратили нашу новую родину в крепость, куда не было доступа пришлому злу. Но мы потеряли то, что когда-то принадлежало нам. А главное — мы бросили в беде наших братьев-людей, тех, с кем мы некогда жили в мире и любви.
Кое-что нам удалось сохранить. Мы не утратили многих наших знаний, мы остались свободными, и у нас был выбор: продолжить борьбу или оставить все, как есть. Беда была в том, что у Изначальных не было союзников, тех, кто мог бы выступить на нашей стороне в битве против адептов Айтунга. Народы на запад и восток притихли в ужасе, наблюдая, как гибнет Королевство трех рас, и никто не смел выступить против зла. И тогда мы решили использовать последнюю возможность победить поселившийся в сердцах людей страх. Нашим оружием стало Слово. Так была рождена первая из трех книг, обращенных к людям, Книга Горящих башен, и написала ее я, Черная Ши, Сестра-Ночь. Это была книга о будущем торжестве света и гибели царства тьмы, установившимся на наших землях. В ней говорилось о пришествии дня, когда башни цитадели Айтунга в Вортиноре падут, и с культом двенадцати вампиров-Вечных будет покончено…
— Сестра, довольно, — произнес другой голос, мягкий и печальный. — Он потрясен, и дух его в смятении. Дай ему осмыслить то, что ты говорила.
— Да, верно. Ступай, человек, отведавший напитка из куста лигрох. Возьми свою добычу и ступай. Придет час, и мы продолжим нашу беседу. Делай то, что ты должен делать, а мы поможем тебе…
Мне на лицо упала холодная капля, и я вздрогнул. Вокруг меня ничего не изменилось — крипта, каменные саркофаги, светящийся мох на колоннах и под сводами, колышущиеся перистые листья купин ши. В руке у меня был отломившийся корешок. Только пряный запах исчез, в подземелье теперь пахло сыростью и гнилью.
Опять галлюцинации? Или со мной действительно кто-то говорил? Так или иначе, я помнил каждое сказанное мне слово. Все, что рассказал мне голос, назвавшийся Черной ши, отпечаталось в моей памяти огненными письменами.
Я сунул корешок в сумку, встал, стряхнул с колен налипшую землю и направился к выходу. Снаружи меня ждал сюрприз — вокруг ротонды расхаживало не меньше десятка вильфингов. Завидев меня, они все повернулись в мою сторону, обступили меня кольцом, и я оказался на перекрестье их внимательных хищных взглядов. Ощущение было не самое приятное.