– А это не тайна, – улыбнулась Кристина. – Все знают об этом инциденте. Эти стены видели много некрасивых сцен. Почти год с ней вели переговоры, и только около трех месяцев назад стороны пришли к соглашению.
– И теперь она мертва, – будничным тоном произнес Марк, оглядывая фойе.
Ему живо представилась Ребекка Хеллер, в ярости переворачивающая кадки с цветами.
Девушка едва не выронила чашку из рук, ее щеки начали заливаться румянцем. После слов Марка ее рассказ приобрел совсем иное значение.
– Что?
– Ее убили, госпожа Шадт.
Мужчина встал с дивана и прошелся по фойе, заложив руки за спину. Затем остановился у кабинета и обернулся к Кристине.
– В вашей компании, случайно, никто не интересуется Востоком? Боевыми искусствами, оружием?
– Я не знаю, – ответила девушка.
Чашка в ее руке едва заметно дрожала.
– Хм-м-м…
Марк качнулся с пятки на носок и обратно, потом протянул руку и решительно дернул за ручку двери.
– Стойте! Туда нельзя! – закричала Кристина, вскакивая с дивана.
Фарфоровая чашка стукнула о стеклянный столик, остатки кофе выплеснулись на прозрачную поверхность.
Марк уже вошел в кабинет. Оранжевые лучи утреннего солнца струились сквозь полуприкрытые жалюзи и ложились косыми полосками на стеллаж, заставленный книгами, призовыми кубками и сертификатами в рамках. Рядом со стеллажом стоял письменный стол, на котором, кроме аккуратной стопки бумаг и письменного набора, лежала корешком вверх раскрытая книга. Марк почесал за ухом и сделал несколько шагов в сторону стола.
– Вам нельзя здесь находиться, – раздался за его спиной голос Кристины. – Если вы не выйдете из кабинета, я вызову охрану.
Марк досадливо крякнул. Название книги оказалось на незнакомом ему языке.
– Не надо охрану, – сказал он, повернувшись к Кристине.
Девушка стояла в дверях, уперев руки в бока, и сердито раздувала ноздри. Казалась она при этом невероятно миленькой.
– Я уже иду, – улыбнулся Марк и направился к выходу, оглядев еще раз кабинет.
Увы, больше ничего интересного и необычного его взгляд не обнаружил. Хотя нос ощутил едва уловимый запах мужских духов, словно еще совсем недавно в кабинете кто-то был.
– Вы что-то говорили о чае? – мило улыбнулся он Кристине, выходя из кабинета.
Кристина ничего не ответила, закрыла за ним дверь и, убедившись, что Марк отошел на достаточное расстояние, подошла к небольшому шкафчику, стоявшему за стойкой ресепшена. На полке шкафчика размещались кофе-машина, чайник и поднос с сахарницей, а внутри – чайный сервиз, упаковка салфеток и простая стеклянная вазочка с конфетами. Девушка щелкнула включателем чайника и потянулась за чашкой.
– Мне кофе, пожалуйста, – произнес Марк, наблюдая за действиями Кристины.
– Конечно, – холодно отозвалась Кристина, выключила чайник и начала наливать кофе.
Приятный аромат разлился в воздухе, и в фойе сразу стало как-то теплее и уютнее. Марк даже слегка потянулся. Девушка подняла бровь и искоса посмотрела на него.
– Как ее убили? – спросила она, протягивая Марку чашку – без блюдечка, салфетки, сахара и сливок.
«Хорошо хоть, в лицо не выплеснула», – про себя усмехнулся Марк.
– Ей отрубили голову, – ответил он и сделал глоток.
– Боже мой, – охнула Кристина и опустилась на диван. – Кто же мог совершить такое?
– Хотел бы я знать, госпожа Шадт, – вздохнул Марк. – Хотел бы я знать…
Глава 22
Плюх! Последний пончик зашипел на сковородке.
Ух, была бы Маргарет дома, уже давно закатила бы скандал, что Эмма провоняла маслом всю квартиру, но, к счастью, соседка снова где-то отсутствовала. В последний раз Эмма видела ее в субботу утром, но теперь абсолютно не переживала по этому поводу. Знала бы она раньше, что это приведет к таким последствиям, в жизни не пошла бы ни в какую полицию, и пускай пропадает эта Маргарет пропадом!
Телефон Эммы разразился радостным «бип-бип-бип». Девушка посмотрела на экран. Пора собираться, она рискует опоздать на работу. Но прежде ей непременно хотелось заскочить в участок, чтобы угостить пончиками ребят, которые были так добры к ней. Ну и что, что некоторым из них уже перевалило далеко за много.
Эмма потянулась и потерла глаза. Спина болела невыносимо. Мало того, что девушка опять проворочалась почти всю ночь без сна, она еще весь предыдущий день провела на ногах. Давненько ей не приходилось столько ходить. Наверное, с позапрошлого лета, когда она ездила в Париж со школьной экскурсией.
От той поездки у Эммы остались довольно смутные воспоминания – летняя жара, толпы людей и постоянная спешка в страхе отстать от группы и потеряться во всей этой суете. Сейчас Эмма не стала бы, высунув язык, бегать за гидом, а спокойно погуляла бы по городу. Пускай и одна. С некоторых пор девушка начала осознавать, что одиночество, в принципе, не так уж и плохо.
Например, вчера она прекрасно провела день в обществе самой себя и ни разу не заскучала. Даже сидеть одной в кафе оказалось совсем не зазорно. Особенно если раскрыть новенький ноутбук и представить себя эдакой богемной писательницей с чашечкой кофе и маленьким круассаном.
Впрочем, писательницей она и была – первая глава мемуаров Штефана Фейербаха была почти закончена, и ей требовалось только уточнить кое-какие детали.
Неплохо получилось и пройтись по магазинам, когда никто никуда не тянул, не заставлял ждать и не ныл, если Эмма слишком долго вертелась перед зеркалом – а последнее она очень любила делать. Особенно примеряя красивые платья. Одно из них Эмма даже купила, потратив последние деньги из первого гонорара и почти все, что прислали родители на следующий месяц. Ну и что, что дорого! Зато оно прекрасно подчеркивает ее фигуру. Девушка кажется в нем стройнее, выше, а самое главное – старше своих лет. То, что нужно для следующей встречи со Штефаном.
Штефан, ох, Штефан!
Эмма не могла дождаться, когда снова его увидит. В пятницу он сказал, что Кристина сообщит время и место следующей встречи, и теперь Эмма почти не выпускала из рук свой телефон. Вот и сейчас она еще раз посмотрела на экран, потом на пончики, которые весело скворчали на сковороде, и выключила плиту.
Пора!
Девушка выглянула в окно. Небо розовело над золотистыми кронами деревьев и крышами домов. Значит, денек будет солнечным и очень удачным. По крайней мере, Эмма в это искренне верила.
Участок встретил Диану веселым хохотом. Несколько человек собрались вокруг стола дежурного офицера и наперебой рассказывали какие-то полицейские байки. За столом сидела совсем молоденькая девушка. Отчаянно краснея, она безуспешно пыталась заправить непослушные темные волосы за ухо. Диана бросила на ходу «доброе утро!» и хотела было пройти мимо, но тут ее окликнул дежурный офицер:
– Комиссар Кройц!
– Да? – обернулась Диана.
– Вас искал господин Шнайдер.
– Хорошо, сейчас я перезвоню ему.
Диана достала из кармана телефон и собралась уходить, но дежурный остановил ее.
– Он сказал, чтобы вы сразу ехали к Фейербаху, – произнес он.
– Хорошо, – протянула Диана, заметив краем глаза, как при упоминании Фейербаха брюнетка дернулась и тут же опустила глаза. – Хорошо, – повторила комиссар и, махнув хвостом, направилась в сторону выхода.
Неудивительно, что Марк не смог ее найти. Телефон Дианы был выключен почти двое суток, но она узнала об этом только сейчас.
Кристина нервничала. Детектив Шнайдер засел в конференц-зале и периодически посматривал на нее сквозь стеклянную перегородку, а это совсем не добавляло ей уверенности. Да и задание Штефана после утренних новостей казалось несколько подозрительным. Нет, дело не в том, что он позвонил ей в три часа ночи. К таким вещам она уже давно привыкла. Если боссу нравится работать по ночам, это его дело. Подозрительно то, что его голос звучал так, словно речь идет о жизни и смерти.
Вот и сейчас его тон в трубке был чрезвычайно строгим.
– Ты сделала то, о чем я просил? – говорил Фейербах.
– Еще нет, – ответила Кристина, создавая на сайте новое бронирование. – У нас здесь полиция с самого утра.
– Что-то случилось? – скорее устало, чем озабоченно поинтересовался он.
– Убили Ребекку Хеллер.
В трубке повисла тишина, но Кристине показалось, что Штефан усмехнулся. Наконец он сказал:
– Наверняка полиция хотела бы знать, что я об этом думаю.
– Я могу передать трубку детективу Шнайдеру, – предложила Кристина, наблюдая, как Марк поднимается с места и направляется в ее сторону, кивнув при этом своей коллеге, продолжившей беседовать с кем-то из сотрудников.
– Шнайдеру? – в голосе Фейербаха послышалось любопытство.
– Да, комиссар Шнайдер. Марк Шнайдер, – добавила Кристина.
– Марк Шнайдер, – задумчиво протянул Штефан и тут же сухо сказал: – Мне нечего ему сказать… Вечером Эмма должна быть у меня. Это все, – немного раздраженно бросил он и сбросил вызов.
Марк к этому времени уже успел пересечь холл и теперь облокотился на стойку ресепшена и участливо посмотрел на Кристину.
– Господин Фейербах не почтит нас своим присутствием, верно?
– Верно, – ответила она и на всякий случай свернула все вкладки, так что на мониторе осталось только изображение Пизанской башни.
– Ну и ладно, – внимательно смерив ее взглядом, хищно улыбнулся Марк. – Мы с ним еще обязательно встретимся.
Звонок от Кристины застал Эмму на лестнице между четвертым и пятым этажами. Два пролета девушка стойко слушала имперский марш из «Звездных войн». Ответить она не могла, поскольку руки ее были заняты макетами завтрашнего номера.
Как назло, именно сейчас, в эти самые двадцать минут, когда в редакции из-за ремонта не работает ни один лифт, шефу понадобилось передать макеты в типографию. Эмма никак не могла понять, почему дурацкие макеты пролежали на его столе два дня и он на них даже не глянул, а теперь она оказалась виновата, что печать номера задерживается.