Марк припал к окну и увидел, что в спальне горит свет и кто-то лежит на его кровати, уткнувшись лицом в подушки. Марк пригляделся и нахмурился. В кровати лежал он сам. Марк принялся колотить руками в стекло.
Глава 25
Телефонный звонок разорвал реальность Эммы на тысячи осколков. Поначалу она даже не поняла, что произошло. Комната вдруг стала больше, огонь в камине потух, а по полу потянуло таким сквозняком, что ее кожа сразу же покрылась мурашками. Штефан сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и постукивал пальцами по синей папке, которая так и лежала у него на коленях.
Я заснула?
Ладонь Эммы горела, словно все еще чувствовала чужие прикосновения.
– Может, вы уже ответите? – мягко поинтересовался он.
– Извините.
Дрожащими пальцами девушка выудила телефон из сумки. Мелодия из «Призрака оперы» начинала свой третий заход. Мама. Точно. Эмма совсем забыла о ежевечернем «мам, привет, у меня все отлично! Мои коллеги – такие зайки, а работа – самая лучшая в мире!» Эту мантру она повторяла постоянно, надеясь, что однажды так и будет. Маму подвести было нельзя, ведь она практически единственный человек в мире, который искренне верил в способность Эммы прийти однажды к успеху. Ну кроме папы. Но папа сейчас находился по работе на другом континенте, и они редко совпадали по времени и возможности переброситься даже парой словечек. Впрочем, и с мамой Эмма особо не откровенничала. Да и как ей рассказать о том, куда ее сегодня занесло? Она такого бы точно не одобрила.
На заплетающихся ногах Эмма подошла к окну и нажала на кнопку ответа. С другого конца раздался встревоженный голос:
– Эмма? Как дела? Что-то случилось?
«Конечно, что-нибудь непременно должно было случиться. Такие простые вещи, как севшая батарейка, принятие ванны или просто забытый дома телефон, видимо, никогда не приходят родителям в голову», – подумалось Эмме.
– Привет, мам! Я мыла голову и совсем не слышала, что ты звонишь, – защебетала она и сама удивилась легкости, с которой эта ложь слетела с ее губ. – У меня сегодня был такой длинный день! Давай я завтра тебе позвоню и все-все-все расскажу, ладно, ма?
– У тебя точно все хорошо? – недоверчиво поинтересовалась госпожа Бишоф-старшая.
– Конечно, – заверила девушка. – Спокойной ночи, мам!
Эмма нажала «отбой». Часы на телефоне показывали без пяти минут полночь. «До чего же долгий день», – подумала девушка.
Вдруг чье-то дыхание коснулось ее шеи: «Продолжим?»
Эмма вздрогнула и обернулась. Штефан все так же сидел в кресле и смотрел на нее. Его лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций. Комната слегка плыла перед глазами, а в камине потихоньку разгорался огонь.
– С вами все в порядке? – словно на всякий случай спросил Фейербах.
– Да, – неуверенно ответила Эмма, – просто слишком много событий сегодня.
– Ваше время дорого мне обходится, – не то с усмешкой, не то с недовольством произнес Штефан. – Сегодня вы мне еще нужны, поэтому займите, пожалуйста, свое место, и мы продолжим.
Тон, каким он произнес эти слова, не оставлял сомнений в субординации. Начальник и подчиненный. Ничего более. Ничего из того, что Эмма успела себе напридумывать.
Напридумывать?
Марк тем временем лежал, вжавшись в кровать и накрыв голову подушкой.
– Нет, нет, нет! – бормотал он, тщетно пытаясь снова погрузиться в сон.
Громкий стук в окно действовал на нервы. Несколько секунд Марк даже размышлял, не стоит ли отправить его источник скоротать ночку за решеткой. Только для этого придется все-таки встать с кровати. Это, конечно, станет превышением полномочий, но какая разница, если можно будет хотя бы одну ночь провести в тишине.
Подумав об этом, Марк осознал вдруг, что звуки прекратились. Осторожно высунувшись из-под подушки, он посмотрел на окно и чертыхнулся. Довольная физиономия Акселя, который прильнул к стеклу, словно пятилетний ребенок к витрине со сладостями, расплылась в идиотской улыбке. «Уходи!» Марк бросил в него подушку, но она не долетела до окна и, мягко стукнувшись об угол кровати, упала на пол. Аксель в ответ показал на наручные часы, а потом начертил в воздухе женский силуэт и что-то похожее на дверь с вращающейся ручкой. Он всегда был мастером пантомимы, но сегодня, кажется, превзошел самого себя, потому что к тому моменту, когда Аксель перешел от танцевальных движений к недвусмысленным движениям бедрами, Марк уже встал с кровати и достал из шкафа серый пиджак, который добавлял легкую франтоватость его наряду на все случаи жизни – синим джинсам и черной футболке. Он даже не заметил, что Аксель был одет точно так же, только рукава закатывал, а на футболке у него красовался белый кролик Playboy.
– По какому поводу праздник? – поинтересовался Марк, впуская Акселя внутрь.
– Я продал единорога.
Марк порылся в ящике, отыскивая свой одеколон.
– Торговля мифическими животными вообще законна?
– Я про картину.
Аксель покрутился перед зеркалом и пригладил, а потом снова растрепал волосы.
– В смысле, эту мазню, которую ты рисовал у меня в кухне?
Одеколон нашелся в ящике с носками. Марк оттопырил воротник футболки и пшикнул два раза, потом подумал и пшикнул еще раз, но уже на пиджак.
– Вообще-то, один ценитель современного искусства заплатил мне за нее пятьсот евро.
Аксель стряхнул с плеча несуществующую пылинку и уселся на край кровати, но тут же понял, что сел на что-то.
– Пятьсот евро? – громким шепотом переспросил Марк. – Ничего себе! Да этот парень псих!
– Пока есть такие психи, я не пропаду, – усмехнулся Аксель, доставая планшет.
– Ага, благодаря психам мы оба не пропадем. Представляешь, какой-то псих снес девке башку катаной.
Марк посмотрел через зеркало на отражение Акселя.
– Симпатичная девка-то хоть была? – спросил тот, словно они говорили не об убийстве.
– Да так себе, – поморщился Марк. – Ну что, пошли? – недовольно бросил он, заметив, что Аксель разблокировал экран и с интересом уткнулся в планшет.
– Ты решил найти себе спутницу жизни? – хихикнул он, листая страницы.
– Изучаю социальную жизнь наших жертв.
Марк отобрал планшет у Акселя и сунул его на полку между футболками и свитерами.
– Ну и как? – спросил Аксель, поднимаясь с кровати.
– Лучше быть социопатом, чем тратить свое время на все это.
Марк закрыл дверцы шкафа.
– Ну что, как обычно, к Фредди?
– Не, – поморщился Аксель. – Пошли в клуб. Хочу танцевать.
Марк почесал затылок.
– Ну ладно, – словно нехотя согласился он. – Тут как раз неподалеку есть один.
Продолжая начатый по дороге разговор, Марк уселся на стул за барной стойкой и махнул бармену.
– К чему все эти притворства? Большая часть из них отсеивается через пару месяцев со всем своим сочувствием и заботой… Виски, безо льда, пожалуйста.
Аксель прислонился спиной к барной стойке и, положив на нее локти, стал разглядывать толпу, ритмично двигающуюся под «хаус».
– Ну ладно, с родней можно не общаться, – сказал Аксель. – А как же друзья? Их тоже, получается, не стоит заводить?
– А зачем они нужны? – спросил Марк, беря придвинутый ему стакан виски двумя руками. – А? – снова подал он голос, видя, что Аксель не собирается отвечать.
Тот повернул голову и перестал пританцовывать.
– Я думал, это риторический вопрос.
– Нет. Вот сколько у тебя друзей?
Аксель запрокинул голову назад и посмотрел на ровные ряды бокалов, висевшие над стойкой.
– Ну человек двести, – прикинул он.
– На «Фейсбуке»? – усмехнулся Марк.
– Нет, там у меня человек пятьсот.
– А сколько настоящих друзей? Таких, на которых ты можешь положиться? Которые, ты знаешь, всегда тебя поддержат?
– Да и таких достаточно.
– Тогда чего же ты со мной все время тусуешься?
– Да потому что ты мой самый близкий друг!
Аксель хлопнул Марка по плечу и наклонился к самому уху.
– Ближе тебя у меня никого нет, бро.
Марк осушил залпом стакан и дал знак бармену, чтобы тот повторил.
– Не бывает искренней и бескорыстной дружбы, всем всегда от тебя что-то надо, – сказал он.
– Не суди по себе, – улыбнулся Аксель и подмигнул кому-то в толпе.
Бармен подал новый стакан.
– А я не сужу, это жизненный опыт. Да и знаешь, без друзей неплохо. Когда ты один, никогда не чувствуешь себя лишним.
Какой-то здоровяк заглянул ему в лицо.
– Эй, мужик, ты с кем разговариваешь?
– Что?
Марк вздрогнул и огляделся по сторонам. Аксель уже зажигал на танцполе с какой-то рыжей красоткой. Марк выпил второй стакан и слез с высокого стула.
– Все в порядке… бро, – сказал он здоровяку и усмехнулся. – Все в порядке, – повторил он и шагнул в танцующую толпу.
Глава 26
Двухэтажное коричневое здание университета на первый взгляд не производит особого впечатления, и сложно представить, что здесь находится один из элитнейших вузов страны. Впрочем, стоит войти внутрь и увидеть библиотеку – футуристичную стеклянную полусферу, – как все сомнения сразу же развеиваются.
Этим утром Марк Шнайдер и Тезер Аталик зашли побеседовать с ректором Свободного университета Берлина. Госпожа Мария Штольке оторвалась от бумаг и посмотрела на них поверх очков. Совсем не женственный квадратный подбородок и тонкие губы, от которых тянулась сеточка морщин, выдавали ее весьма строгий характер.
– Чем могу быть полезна, господа детективы? – спросила она без улыбки.
– Не знаком ли вам этот молодой человек? – показал Марк женщине фоторобот.
– У нас учатся тридцать пять тысяч студентов, детектив Шнайдер, – покачала она головой с коротко стриженными, крашенными в блонд волосами. – И все же… мне знаком этот молодой человек. Лет двадцать назад у нас учился студент по имени Берни Ульман.
– Берни? – переспросил Аталик.
– Да, Берни Ульман, – кивнула Штольке. – Впрочем, вас, скорее всего, интересуют ныне живущие люди, – тут же добавила она.