Катя оторопела. Вот ещё новости: объяснение в любви. Хотя, в принципе, так и должно быть. История повествует, что Сенмут всю жизнь был влюблён в свою госпожу.
– Если ты полюбил с первого взгляда, значит, ты полюбил не меня, а царевну, – нерешительно начала Катя. – Настоящую Хатшепсут. Ведь вчера ты видел не меня, а её. И сейчас ты просто сам себя обманываешь…
«Может, сказать Сенмуту, что я – астральный двойник царевны? – подумала Катя. – А вдруг он не поймёт? А вдруг испугается? Нет, пусть лучше об этом ему расскажет сама Хатшепсут. Когда-нибудь. Если сочтёт нужным».
– Я ни за что не посмею сказать Хатшепсут того, что сказал тебе, – признался Сенмут. – Она для меня богиня, вылитая Хатхор.
– Ты прав, я не Хатшепсут, – решилась Катя. – Я лишь на несколько дней заменила её. Я играю её роль. Вернётся Хатшепсут, и я исчезну. Исчезну навсегда.
– Ты уедешь из Египта? – удивился Сенмут. – Далеко?
– Очень далеко. В страну, где люди говорят на подслушанном тобой языке. В страну, где нет фараонов и рабов, боли и страха, войн и невежества.
Сенмут долго молчал, обдумывая услышанное.
– Жаль, – наконец вымолвил он. – Жаль, что ты уедешь… Но ты права: я полюбил не тебя, а именно Хатшепсут… Надеюсь, ты не обидишься на эти слова?
– На правду не обижаются…
Неожиданно Сеймут переменил тему:
– Завтра – церемония оглашения наследника. Тотимеса назовут богом. А ты рискуешь не дожить до этой церемонии. Врагов у тебя – тысячи. Друзей – единицы. Надеяться не на кого. На помощь никто не придёт.
– Сенмут, а что бы ты сделал на моём месте?
– Сегодня же ушёл бы из дворца.
– Куда?
– Спрятался бы на реке – в камышовых зарослях. Там есть такие места, что никто не найдёт. Если прикажешь, я проведу тебя в одно из таких мест.
Катя вздохнула:
– Я не могу уйти из дворца.
– Ну а если другого выхода не будет?
– В таком случае было бы неплохо подготовить то место, о котором ты говоришь. Чтобы моей Лучезарности было не стыдно провести там день или два.
– Понял! – просиял Сенмут. – Сейчас же побегу строить шалаш из камыша. Да, Лучезарная! Прикажешь ли ты подбросить эту змею змее в человеческом обличье – сестре Сетнанха?
– Жалко её, – сказала Катя. – Не сестру, а змею. Она такая красивая. А если она кого-нибудь укусит, её непременно убьют… Давай лучше отпустим её!
– Отпустим? – удивился Сенмут. – Воля твоя. Я так и сделаю. Тогда уж я отпущу её подальше от дворца, чтобы она никого не покусала.
С этими словами Сенмут удалился…
Катя вышла в сад, удобно устроилась на скамейке в беседке и сама не заметила, как заснула. За этот неполный день она так устала и так переволновалась, что сон, казалось, должен был успокоить и освежить её. Но нет, сон был тревожным, зловещим и предупреждал об опасности. Кате приснилась мама, Людмила Ивановна Чижова. Но узнать её было трудно. Одетая как царица Яхмес, Людмила Ивановна улыбалась, играя с коброй, и, растягивая гласные, басом спрашивала:
– А что-о-о если мы-ы-ы сде-е-елаем тебя ре-е-егентом?
Катя покачала головой, отвечая что-то невпопад – на смеси русского и фиванского.
Людмила Ивановна схватила Катю за плечо, затрясла, закричала:
– Почему твой калазирис не приспущен на левом плече? Самозванка-а-а-а!
Катя попятилась, хотела бежать, но бежать было некуда. Кругом были кобры, и каждая из них готова была атаковать самозванку.
Спасения не было, и поэтому Катя проснулась.
– Лучезарная! – позвал её кто-то.
Катя открыла глаза и вскрикнула от неожиданности. Перед ней стоял юноша в одежде Дома Покоя. Агент Сетнанха! Катя хотела что-то сказать, но он приложил палец к губам, улыбнулся и пальцем нарисовал в воздухе восьмёрку.
– Меня зовут Джафар. Здравствуйте, Катя, – сказал юноша шёпотом. – Я – один из агентов Ахмеда аль-Ахрама.
– Джафар?! – успокаиваясь, переспросила Катя. – Вы-то мне и нужны! Вы знаете, что профессор Жуков пропал?
– Знаю, конечно. Больше того, я готовлю его побег. Ведь он в тюрьме у Сетнанха.
– Как в тюрьме?! Почему?
– Он арестован по обвинению в подготовке мятежа.
– И что же с ним будет?
– Ничего дурного. Думаете, зря я занимаю должность младшего тюремщика? Мы спасём профессора именно так, как раньше хотели спасти доктора Рюгге. И этим докажем эффективность силовых методов Ахмеда аль-Ахрама.
– Вряд ли профессор Жуков одобряет эти методы.
– Сейчас важно не это. Ваша жизнь под угрозой. Поэтому вам приказано немедленно возвращаться.
– Немедленно? – удивилась Катя. – Но почему? Константин Макарович говорил, что я целую неделю буду вместо царевны. Что-то изменилось?
– Катя, у меня мало времени, но я постараюсь вам всё объяснить, – начал Джафар. – Вы замещали царевну только для того, чтобы ни фараон, ни Сетнанх не догадались о её исчезновении. Тутмос умер, а Сетнанх обо всём догадался. Его сестра готовит вам почётную смерть: собирается подбросить вам змею под подушку.
– Уже подбросила, – улыбнулась Катя.
– Уже? – побледнел Джафар. – Вот видите, вам нужно немедленно возвращаться. Перстень с турмалином у вас?
– Да.
– Тогда всё в порядке… Сейчас вы незаметно выйдете в коридор, дойдёте до кабинета профессора, откроете перстнем дверь виртуального кабинета и войдёте туда. Там вас уже ждёт Ахмед аль-Ахрам. Он взял на себя руководство завершающей стадией операции. Вот, кстати, вам мушка для связи с ним, – Джафар посадил Кате на плечо зелёную «мушку». – Часа через два я приведу туда и профессора.
– А доктор Рюгге? А Ваня?
– Их переместим позже. Вам всё понятно?
Катя энергично покачала головой.
– А если я захочу остаться?
– Что значит «захочу»? – нахмурился Джафар. – Вы – футурагент, и вы получили приказ. Мы за вас головой отвечаем.
Джафар подождал ответа, а потом решительно взял Катю за руку.
– Идёмте, я отведу вас! А то вы таких дров тут наломаете!
– Пустите! – вскрикнула Катя. – Пустите, а не то я позову стражу!
– Не делайте глупостей! – зловещим шёпотом приказал Джафар.
Но в это мгновение из кустов акации на тропинку неожиданно выскочил Сеймут. Джафар успел только оглянуться на шум. Сеймут ударил его чем-то по голове, перехватил Катину руку, крикнул:
– Бежим!
И они побежали.
– Как вовремя я подоспел, Лучезарная! – на бегу радовался Сенмут. – Ещё бы секунда, и этот злодей потащил бы тебя прямо к Сетнанху!
Катя бежала молча, то и дело оглядываясь на упавшего Джафара. Ей было жаль юношу, но помочь ему она ничем не могла.
27. Мимо Мейдума
Вечером второго дня пути проплывали мимо Мейдума. Знаменитая Мейдумская пирамида казалась розовой в свете заходящего солнца. Она ещё не была разрушена, и даже плиты облицовки были на месте. Пирамидой любовались все. Иван и Клаус стояли на носу. Они первыми заметили столпотворение на реке.
Сотни рыбацких лодок перегородили русло Нила, не давая «Соколу» плыть дальше. В лодках сидели рыбаки и воины. Было видно, что они настроены недружелюбно. У некоторых воинов в руках были горящие факелы. Впереди, в самой большой лодке, стоял богато одетый мужчина, видимо, правитель Мейдума. Приказывая кораблю остановиться, он поднял правую руку.
– В чём дело? – спросил капитан Хапи.
– Спускайте парус и бросайте якорь! – крикнул правитель Мейдума.
– Это ещё почему? – вмешался генерал Нехси.
– Я должен осмотреть корабль, – ответил правитель.
Нехси смерил его презрительным взглядом.
– Префект, а ты знаешь, чей это корабль? – гневно вопросил Нехси. – Знаешь, дерзкий, с кем разговариваешь? – Нехси окинул взглядом ближайшие к кораблю лодки, и в голосе его зазвенел металл. – Или это бунт? Восстание?
Правитель Мейдума побледнел, но быстро справился с волнением.
– Это не бунт, генерал. И я, разумеется, знаю, с кем говорю и чей корабль хочу досмотреть. Но у меня на руках приказ самого Сетнанха, переданный агентом Ранхором.
– Что ещё за приказ? – крикнул Нехси. – Что ищет Сетнанх на корабле царевича Аменемеса?
– Генерал, есть сведения, что на «Сокол» тайно проник государственный преступник Ануб – чернокнижник и святотатец. Он мог спрятаться в трюме. Мне велено осмотреть корабль и найти злодея.
Нехси и капитан Хапи переглянулись.
– Нельзя пускать их на борт, – вполголоса пробормотал капитан.
– Сам знаю, – буркнул Нехси.
Несколько секунд он молчал, собираясь с мыслями, затем сказал:
– Вот что я предлагаю, префект… Мои люди сами обыщут корабль. И если они найдут постороннего, то ты сможешь забрать его. Тебя это устраивает?
– Вполне, – с облегчением ответил правитель. Ему совсем не улыбалось ссориться с таким влиятельным человеком, как Нехси.
– Тогда подожди. Я скоро вернусь.
И с этими словами генерал отошёл от борта.
– Генерал, мы не отдадим им Ануба, – тихо сказала Хатшепсут.
– Разумеется, нет, Лучезарная, – с улыбкой ответил Нехси. – И всё-таки приказ Сетнанха будет исполнен.
– Каким образом?
– Капитан, – обратился Нехси к Хапи, – устройте шумную беготню на палубе. Пусть префект слышит, с каким усердием мы выполняем волю Сетнанха…
Хапи понимающе кивнул и тут же распорядился устроить на «Соколе» «обыск».
– Ануб, – позвал Нехси. – Поди-ка сюда, встань возле Патменха.
Клаус подошёл к генералу и встал рядом с пленным, привязанным к мачте.
– Лучезарная, как ты считаешь, похожи ли эти два человека? – лукаво улыбаясь, спросил Нехси.
– Похожи. Очень похожи. – Хатшепсут поняла замысел генерала.
– А если Патменха одеть в рубище Ану-ба, – продолжал Нехси свою мысль, – то его вполне можно выдать за чернокнижника и святотатца, которого мы будто бы только что нашли в трюме. Ануб, а ну снимай свои лохмотья! Я распоряжусь найти тебе другую одежду.
– Генерал, твоя затея мне нравится, – одобрила Хатшепсут. – Только не раскроет ли Пат-менх наш план раньше времени?
– А мы свяжем его по рукам и ногам, заткнём ему рот кляпом, – довольный Нехси подошёл к Патменху, левой рукой схватил его за челюсть, а правой сунул ему в рот какую-то тряпку. – Тогда он не выдаст нас раньше времени и мы сможем уйти от погони.