Тогда займемся стражем! И точка!
"Если не знаешь, куда себя направить, направь на ту дорогу, которая чаще попадалась тебе на глаза"
Мысль о страже меня посещала несколько раз, значит, это, как говорят наши специалисты маги, знак! Главное чтобы неразборчивая надпись на этом знаке все же указывала на нужное мне направление.
Наконец-то решившись, я сменил свою позу и снова стал напоминать каплю ртути: подвижный и прочный. Иначе говоря, я был тверд в своих устремлениях. Я быстро-быстро спустился в мастерскую, по пути несколько раз бросив жадный взгляд на плод своих трудов. Плод спал, ей мешать не хотелось. В мастерской я отыскал несколько запечатанных контейнеров, внутри которых хранились разобранные "глаза". Говорят, при должной сноровке такими механизмами можно заменить человеку глаза. Вот только неизвестно какая "сноровка" тут требовалась — желание невидящего, желание мастера или оба сразу?
Автостражи выполняли разные роли от банальных охранных систем — кого увидел, того убил — утопил — наорал — закрыл; до систем, которые включали освещение, воду и тому подобные излишества богатой жизни. Высшим мастерством считалась возможность настраивать глаза машины на человеческую фигуру — рост, объем и даже цвет одежды. Стоит ли говорить, что подобные механизмы были, скажем так, не всегда эффективны? Возможно, у меня получится сделать то, что у других не вышло?
Я не считал себя мастером, который хорошо владеет навыками работы с оптическими устройствами. У меня не было нужного опыта, искусственные глаза я просто купил. Маркировка на деталях — три искривленных меча; говорила, что эти оптические устройства произведены мастером Криттом, ныне покойным, да смилостивится над ним Бог. Он в свое время считался лучшим специалистом и многие его машины, преобразующие восприятие света в механическое действие, работали на самом деле и работают до сих пор! Не все могут похвастаться таким уровнем произведенной работы.
Обычно механизмы, оставшиеся без поддержки отца-создателя, не выдерживают неумолимого течения времени и отправляются в иной мир. Но произведения Критта живут до сих пор, чему я и многие богатые горожане, оставляющие свои денежки в Главном Банке, могут быть свидетелями.
Следует полистать справочник по оптике, на свою память я не жаловался, но рисковать дорогими устройствами крайне не хотелось. А лучше попробовать создать самому аналогичное устройство, это и повысит мой опыт и убережет от потери ценных образцов.
Чертежи есть, образец есть, голова в наличии и каша там варится, что еще нужно для успешной работы? Только время и желание, которые у меня были.
Я осторожно положил образцы на рабочий стол, как раз рядом с големом, и отправился в библиотеку. При планировке дома я допустил заметную промашку, следовало перевести библиотеку или хотя бы справочники поближе к мастерской, я просто опасался пагубного действия огня, воды и своих ругательств на бумагу. Впрочем, не так уж и часто мне приходилось работать со справочной литературой, руки знают — голова отдыхает. Но иногда эта формула не действовала.
Поиск нужных мне книг не занял много времени, их оказалось на удивление мало. Я думал "справочников юного оптика" окажется на порядок больше, но, очевидно, как и с магическим искусством, мастера механики не желали расставаться со своими детишками знания просто так.
Вернувшись со всем этим добром в мастерскую, я принялся за исследования. Меня спасло от неминуемого поражения только то, что готовые образцы уже были на руках. И там, где на бумаге царила недосказанность, я мог на живом примере разобраться. Я быстро изучил основы, которые и так прекрасно помнил: формы линз и их расположение для специфических задач; различные материалы, которые могли бы применяться для решения той или иной проблемы…
Все изученное я сравнивал с готовым образцом. Я несколько раз собрал и разобрал один из "глазков", чтобы пальцы могли запомнить нужные действия вместе с мозгом, подсоединил глаз к аппаратному устройству, и все работало как надо.
Критт оказался не просто гением, а гениальнейшим из гениев! Этот мастер сумел сделать даже автоматическое восприятие яркого и тусклого света, все как в настоящем живом глазе. Этот механизм сужал зрачок от яркого света и расширял в темноте. Я два часа пожертвовал, пока сумел разобраться в устройстве, удивительно, что я вообще смог что-то понять в чужой работе.
Честно сказать, я уже все меньше и меньше верил, что подобный Механизм способен работать в человеческой глазнице. Там-то его никто не присоединит к нервным окончаниям, чтобы глаз сумел передавать и интерпретировать световые образы.
Как хорошо, что для моей девочки подобные сложности не понадобятся, но я уже в тайне трепетал от мысли, как буду устанавливать и настраивать нервы к псевдосетчатке механического глаза. И как хорошо, что я все же собрался этим заняться сегодня, и пусть Джеронимо живет долго и счастливо! Если бы не его наглость, я бы никогда не подумал заняться стражем, а значит пройтись по незнакомому мне болоту навыков.
Я не утонул, это радует.
С глазом разобрались, немного, но разобрались. Теперь следовало попробовать создать аналогичное устройство. И не просто скопировать, на подобное нехитрое действо способен каждый, кто умеет держать инструменты, необходимо сделать свое! А что для этого надо? У меня было небольшое средство, кто-то мог бы назвать это самовнушением — я как бы отключался от внешнего мира, полностью сосредотачивался на деле. Таким способ я пользуюсь только тогда, когда собираюсь создать нечто, что никто до меня не создавал, как голем или копия глаза.
Посмотрим, какие идеи мое создание способно внести в чужие наработки.
Не знаю, сколько времени ушло. Я полностью отдался захватившему меня урагану, какое уж тут время, оно перестало существовать. Только от любимого дела можно получать столь мощное наслаждение. Еще ничего в моей жизни не смогло сравниться с подобным состоянием, именно поэтому я самый лучший мастер в Городе! Потому что я не просто творю, но я вкладываю в свое дело душу.
Любовь — тот инструмент с помощью, которого куются мои творения, а настоящая любовь может быть только одна! И не важно, какую форму она принимает.
Я справился с задачей на удивление быстро, не знаю, что помогало мне, но я совершенно не испытывал проблем с изготовлением копии. И она получилась! Не просто копия, а усовершенствованный механизм, он мог бы работать, воспринимая цвета даже ночью. Для этого мне всего лишь понадобилось открыть один ящик с эльфийским добром, там как раз хранился материал, который реагировал на свет гораздо лучше других.
Самая большая сложность заключалась в том, чтобы присоединить к искусственной сетчатке подобие зрительного нерва. Если в обычном живом глазе световое воздействие создает своего рода электрические импульсы, которые через нерв поступают в зону мозга, отвечающую за восприятие зрения, то из-за использования специфического материала мне пришлось изменить строение нерва. От различных световых волн сделанная мною сетчатка нагревалась, и этот нагрев был хоть и минимален, но различен. Осталось только сделать устройство, которое будет преобразовывать тепло в сигналы, понятные для мозга, чем я и занимался все это время.
Так, глазная жидкость будет предохранять линзы и снабжать внутренние детали восстанавливающим материалом. С этим я разобрался, внешнюю поверхность глаза тоже следует смазывать, но эту задачу я буду решать при проектировке лицевой структуры. Заодно — следовало создать устройство, вырабатывающее восстановитель. Хотелось бы его совместить с устройством выработки крови, но это уже как получится…
Я протестировал готовый механизм, подключив глазной нерв к усиливающему устройству, все основные цвета: красный, синий и зеленый; глаз воспринимал как надо, реакция на яркость была отличной. Я даже подивился такой эффективности привозного материала, если бы этот "металл" был доступен каждому механисту, это произвело бы революцию в нашей науке! Но, к сожалению, прогресс был ограничен, дороговизной и недоступностью ресурсов, если бы у меня было время, я бы попробовал синтезировать материалы. Никогда не вредно экспериментировать, тем более, если заняться нечем.
Второй нерв, который я присоединил к глазу, нужен был для управления радужкой. Да, мой глаз не автоматически реагировал на яркость света, ею необходимо было "мысленно" управлять. Я это сделал не потому что не смог автоматизировать функцию, как то сделала природа, мой глаз был способен менять положение линз, а это значит — фокусировка глаза на ближних и дальних объектах была гораздо выше, чем у человека! Уникальная возможность и я не преминул ею воспользоваться. Если я хочу сделать совершенство, то это совершенство должно быть лучше человека во всем! И кости будут прочнее, и мышцы способны выдержать большую нагрузку, и зрение гораздо острее — все это я делал ради одной единственной цели, ради созидания!
Готовое устройство я осторожно разобрал, его необходимо было хорошенько протестировать и попробовать иные конструктивные решения. Нет, я был уверен, что изготовил совершенный механизм, который мог бы заменить глаз даже живому человеку. Мне хотелось выявить диапазон, в котором я смог бы применяться это уникальное устройство. Не может же такой идеальный механизм использоваться только для восприятия света?! Нет, конечно же, нет! Возможно, это устройство может воспринимать невидимые волны, а это же подобно взломанной банковской ячейке — столько всего, что там хранилось, и не унести!
Этим я и занимался всю оставшуюся ночь — вытаскивал на свет новые знания и сохранял их. Все, что открылось мне за это время, я старательно записывал, мой почерк безумной птицей порхал по строчкам, в голове мысли были подобны спутанному клубку разноцветных нитей. Я не находил себе места от удивления, вдохновения до тех пор, пока не выжал все тайны, что сокрыл в себе оптический механизм. Как он смел, такое скрывать от своего создателя?! Впрочем, возможно я сам закрыл глаза, чтобы не увидеть все сразу, чтобы не лишить себя удовольствия первооткрывателя.