Ночная власть этих магистратов была практически не ограничена, он властвовали над городом, когда наступала ночь.
— Когда же они спали?
— Ну, не каждую ночь совершались тяжелые преступления, а всяческие драки и кражи не их сфера.
— Professore, а кто-нибудь использует костюм Повелителя ночи? Ну, для карнавалов, например?
— Конечно, нет. У них не было специальной униформы, темный плащ, мягкая темная шляпа, ничего особенного.
— И маска?
— В те времена сохранялась опасность чумы, так что маска чаще всего имелась. В документах мы можем найти имена представителей благородных семейств, назначенных Повелителями ночи. Насколько я помню, среди них были и те, кто дал Светлейшей Республике дожей или просто вписал свое имя в ее историю — Лоредàн, Вендрамѝн, Фоскàри, Морозѝни, Контарѝн, Скьявȯн…
По дороге домой Саша размышляла, кто же решил изобразить из себя мистического магистрата Светлейшей Республики? А главное- зачем? Неужели история ничему не учит, и кто-то снова решил наводить порядок, назначив себе на старинную должность? За таинственным незнакомцем приехали в гондоле двое, значит, это снова организованная группа.
Глава 6. Венеция, 1623 год
Маттео Томмазин истошно вопил, вцепившись в перила моста. Надо было бежать, но ноги словно приросли к ступеням моста и он не мог сделать ни шага.
Чьи-то руки схватили его за плечи, прижали к стене, хриплый голос крикнул:
— Что ты наделал, мерзавец?
Высокий голос прокричал, срываясь на визг:
— Он его убил!
— Кто убил?
— Кого убили
Только что город был пуст, а тут, откуда не возьмись, собралась толпа. Кто-то нес фонари, люди, оттесняя друг друга, пытались рассмотреть тело на земле.
— Бедняга! Его задушили!
— Его надо казнить прямо здесь! — При этих словах Маттео задрожал и попытался снова прошептать что-то в свою защиту, но голос не слушался.
Захлопали ставни, старушечий голос сверху поинтересовался, действительно ли мертва жертва.
— Заставьте его заплатить! Душитель! — Взвизгнул кто-то и Маттео почувствовал, что сейчас позорно описается от страха.
— Это не я! Я просто нашел его! — Но студента никто не слушал
— Дорогу ночной страже! — увидев четверых мужчин в высоких сапогах, с фонарями Маттео выдохнул. По крайней мере, его не растерзают на месте.
Двое схватили студента под руки, еще двое в свете фонарей разглядывали тело.
— Он патриций — плащ, шелковые чулки.
— Но скорее всего из барнаботти, — заметил второй стражник. — Смотри, рубашка заштопана, одежда неопрятна.
— Кинжал в крови. Он ранил своего убийцу!
— Я не ранен, — пропищал Маттео, но на него никто не обратил внимания.
Гондола, управляемая одним гребцом, бесшумно скользила по воде и вплотную приблизилась к фондамѐнта — набережной. Теперь в темноте можно было различить три фигуры, закутанные в черные плащи.
— Дорогу Повелителю ночи! — глухо сказал первый, сошедший с лодки, повернулся, но второй, не обращая внимания на протянутую руку, сам шагнул на парапет, от движения длинный плащ взметнулся и человек стал похож на огромную черную птицу. Маттео увидел черный клюв вместо лица и потерял сознание.
***
Когда студент пришел в себя, то оказалось, что он сидит в холодном темном помещении какой-то таверны, прислоненный к стене. Человек напротив внимательно на него смотрел. Маски на его лице не было.
Совсем еще мальчик. Долговязый, тощий, с оттопыренными ушами. Совсем не похожий на преступника.
— Я шел домой, торопился и… наткнулся на… него. У меня нет раны, я же слышал, что он ранил нападавшего! Вот посмотрите, — вскочил, но тут же обессиленно упал на лавку.
Город за окном просыпался, хотя до рассвета еще далеко. У подножия дворца Камерленги грузовые лодки, плоты, каорлины, наполненные овощами с островов, устраивали пробки на Большом канале и постепенно рассеивались, приставая к берегу и превращаясь в прилавки. Хриплые голоса на местном диалекте разрывали холодный воздух. Неподалеку лодки-брагоцци из Кьоджиа и Пеллестрины, на которых гребли крепкие рыбаки в теплых шапках, торопились на рыбный рынок. На прилавки лился поток серебристых сардин, камбалы, скумбрии, красных креветок и кефали, черных угрей. Подобной рыбы, говорят, не найти на прилавках Рима или Неаполя!
Скоро появятся первые покупатели- старики, томившиеся бессонной ночью без новых сплетен, монахи, занимающие лучшие места для сбора милостыни, простолюдины, надеявшиеся подешевле купить рыбную мелочь. Прежде всего- ghiozzo (гьоццо), или бычков. Бычок не особо ценная рыба; мелких молодых рыбешек рыбаки используют как приманку для ловли морского окуня; только подросшие рыбки попадали в меню венецианских тратторий и локанд, в основном зимой. Ловят его на отмелях, где рыбка прячется по время отлива. Бычки-гьоцци дешевы, зато можно хорошо накормить семью, приготовив ризотто, которое на диалекте называется ai go.
— Услышу ли я снова эти звуки? — Думал Маттео. Его не растерзала толпа,
но теперь перед ним сидел самый страшный и беспощадный представитель власти Венеции. Как такое могло случиться с ним, обычным бедным студентом? Нет, невозможно! Это просто недоразумение! Но кто его защитит? Родителей нет в живых, единственная родная душа- его домовладелица, но кто будет слушать девушку… Слезы выступили на глазах Маттео.
— Откуда ты шел?
— Мы с друзьями были в фуратоле Черной Кошки. Пили вино. У Джузеппе появились деньги и он нас угощал.
— Ты шел домой? Где ты живешь?
При мысли о том, что эти страшные люди явятся в дом, Маттео разрыдался, как ребенок.
Темная тень мелькнула перед глазами и огромный кот мягко прыгнул на скамью.
— Платȯ, ты опять соблазнял кошек каноника? — Мягко поинтересовался Повелитель ночи. — Допрыгаешься, вызову castragatti! Иди домой, Розальба наверняка оставила тебе на кухне что-то вкусное.
Кот внимательно посмотрел на Маттео, от чего слезы студента тут же высохли, спрыгнул со скамьи и исчез в темноте.
Глядя на заплаканного парня, Повелитель ночи чуть не рассмеялся. И это безжалостный убийца?
— Так зачем ты обнимал труп посреди ночи? И где твой дом?
Маттео, запинаясь, рассказал обо всем подробно.
— Твоя домовладелица- ты имеешь в виду жену владельца дворца?
— Нет, синьорина не замужем. Она унаследовала палаццо от отца.
— У вас близкие отношения?
— Что вы, ваше превосходительство, разве такая девушка обратит внимание на бедного студента!
— Что ж, на данный момент ты арестован и находишься под следствием. придется набраться терпения, чтобы остаться в камере на несколько дней, как того требует закон. Близкие могут приносить тебе еду, с тобой будут хорошо обращаться, но придется оставаться пленником, пока мы не найдём что-нибудь, что оправдает тебя.
Видя, как вытянулось лицо молодого человека, Повелитель ночи подумал, что это единственный способ защитить его от самосуда сограждан или жесткости ночной стражи. Попади он в руки инквизиторов, признается даже в том, что никогда не пришло бы ему в голову.
Он допросил ночных стражников, которые уже навели справки и установили личность убитого. Жертву звали Альвизе Дзонин, он жил под присмотром старой служанки рядом с кампо Сан Барнаба.
— Мы положили его на кровать, и веревку тоже.
— Но если кинжал убитого был в крови, убийца должен быть ранен, а задержанный вами юноша чист. Почему же вы арестовали его?
— Ну… там же, на месте, все говорили, что это он…
Да… правильно я отправил его в камеру… растерзали бы парня, — Повелитель ночи строго глянул на стражников: — Он посидит пока в тюрьме. Но горе вам, если узнаю, что вы плохо с ним обращаетесь. Все поняли?
Стражники закивали.
— Вот монеты. Купите ему поесть и дайте воды.
***
Повелитель ночи стоял у окна, любуясь площадью Сан Марко в холодном свете зимнего солнца. Слева — базилика Святого Марка, восточная сказка со множеством куполов над готическими шпилями, венчающими арки, на заднем плане — Дворец дожей, кружевная крепость, легкая, как облако, за ней- сверкающая в солнечных лучах вода.
На площади собралась обычная разнородная толпа: дамы в широких юбках, закутанные в разноцветные палантины, рассматривают ткани на прилавках уличных торговцев под зонтиками, рядом синьоры, в дорогих атласных одеждах и шелковых чулках, пара монахов, продавцы с деревянными подносами с едой на шее, нищие.
Пора было отдать распоряжения и отправляться домой, чтобы отдохнуть, впереди много дел, которые Повелитель ночи должен закончить, пока снова не наступила темнота.
Но сначала он спустился на площадь. Слушать болтовню знати, оккупировавшей кафе, ему не хотелось, поэтому он отправился в небольшую таверну в переулке, заказал закуски — сарде аль саор, сардины в венецианском соусе, маленьких жареных каракатиц, треску в сливках, выпил белое вино и погрузился в раздумья. Здесь его и нашел помощник, Даниэле.
— Мне придется вернуться во дворец во второй половине дня, у нас на руках дело, которое может затянуться. Один юноша имел несчастье наткнуться на труп барнаботто, а тупые стражники решили, что он убийца. Пришлось отправить молодого человека в тюрьму, для его же блага. Я не думаю, что против него найдутся какие-либо улики, но смерть этого Альвизе Дзонина немного странная. Если не найдем никаких зацепок, придется искать парню хорошего адвоката.
— Ваше превосходительство, убийство барнаботто может быть связано с игровыми долгами, мошенничеством, вы сами знаете, как это обычно бывает.
— Тем не менее нам предстоит расследование. Отдыхай, встретимся вечером.
***
У подножия моста Риальто кипела жизнь, несмотря на вечернюю темноту, лодочники выгружали последние за день бочки и ящики, хозяева таверн, гостиниц и постоялых дворов укладывали их в свои тележки, пробирались среди нагруженных поклажей бедняков; тут же под ногами суетились мальчишки; какая-то женщина, высунувшись в окно, звала сына домой.