Правда, за ужином княжича как подменили — он вёл себя так, будто на ярмарке ничего не случилось. Исключительно лицемерным типом оказался. И неплохим актёром. Мне даже показалось, что Лютогост в этот вечер даже больше обычного пытался показать отцу, как он хорошо ко мне относится. Даже спросил, понравилась ли мне оленина с клюквой.
Понятно, что это всё была игра на публику, а именно на князя. Теперь мне стоило быть очень осторожным. Не то чтобы Лютогост представлял для меня угрозу — его отец, как я понял, головой отвечал перед Станимиром за меня, но вот по мелочи княжич пакостить вполне мог.
Но с другой стороны, а какие у меня были варианты? Я не мог на ярмарке поступить по-другому. Ещё бы при мне всякие моральные уроды детей били. Если бы этот ущербный не был сыном князя, я бы ему вообще за один тот замах руку сломал. Так что Лютогост ещё легко отделался.
После ужина я отправился в библиотеку, решил немного почитать перед сном. К книгам здесь относились с особым уважением, и выносить их было не принято. Поэтому приходилось читать в библиотеке. Впрочем, проблем это не доставляло, разве что не было возможности, как в своё время в моём мире читать в кровати, пока сон не подступит, а потом захлопнуть книгу и сладко уснуть. Но хоть было что читать — уже хорошо.
Я взял томик «Истории Девяти княжеств: от великого перехода до наших дней», поудобнее устроился в жёстком деревянном кресле и только начал чтение, как открылась дверь, и в библиотеку вошла Ясна.
— Разрешишь войти? — спросила она.
— Вообще-то, я нахожусь в твоей библиотеке, если уж на то пошло, — ответил я. — Так что могла бы и не спрашивать. Входи.
Девушка быстро вошла, прикрыла за собой дверь, подошла ко мне, уселась в стоявшее напротив кресло и сказала:
— Я пришла поблагодарить тебя за то, что ты осадил Лютогоста на ярмарке. Он просто невыносим.
— Да, я заметил это.
— Раньше он таким не был, но как не стало мамы, брата будто подменили. Он стал раздражительным, злым. И постоянно пытается свою злость на ком-нибудь сорвать. Мне порой просто жаль его дворовых, часто он неоправданно жесток с ними.
— А как князь на это смотрит? — поинтересовался я.
— Отец за такое может и наказать, но он многого не знает, ему никто ничего не говорит, все боятся Лютогоста. Ты первый, кто не испугался. Благодарю тебя!
— Да не за что, — отмахнулся я. — Невелик подвиг — ребёнка защитить.
— Есть за что! — возразила Ясна. — Я боялась, что брат ударит девочку или велит её выпороть. А она такая маленькая. Ты очень добрый, Владимир, как хорошо, что ты с нами поехал и спас малышку. Это стоит благодарности, ещё как стоит! И подвиг не девочку защитить, а против Лютогоста пойти.
— Нет, не подвиг. Я могу себе это позволить, я тоже княжич. Но давай оставим эту тему. Всё хорошо закончилось и ладно.
— А камнерога убить — подвиг? — спросила Ясна и улыбнулась. — Дружинники говорят, ты пришиб его одним ударом.
— Да тоже не шибко подвиг, — ответил я, улыбнувшись. — Там просто всё удачно сложилось.
— Расскажи мне об этом, Владимир! Это, наверное, очень интересная история! Я хочу её знать!
Ясна смотрела на меня с таким восхищением, будто я камнерога голыми руками придушил. Мне аж неудобно стало.
— Может, в другой раз? — попытался я уклониться от рассказа, понимая, что шансов на это не так уж и много.
— Расскажи сейчас, Владимир! — девушка состроила такое выражение лица, будто не было для неё ничего на этом свете важнее, чем узнать, как я пришиб камнерога. — Прошу тебя!
Я понял, что сопротивляться бесполезно, и сказал:
— Ладно, устраивайся поудобнее и слушай. Давным-давно в далёкой-далёкой галактике жил камнерог…
— Где он жил? — переспросила Ясна, на полном серьёзе восприняв мои слова.
— В лесу, недалеко от Крепинска, — ответил я, устыдившись тому, что начал нести доверчивой девушке откровенную чушь. — И вышел на дорогу. А там мы ехали.
Дорогие читатели!
Если книга вам нравится, то не поленитесь, пожалуйста, нажмите на заветное сердечко на странице произведения. Это сильно помогает автору в рейтинге и книге в виджете.
Ну и было бы здорово получить от вас обратную связь: как идёт, что нравится, что не нравится. Автору интересно, автор любопытный. )
Заранее спасибо!
Глава 8
Проснулся я резко, словно кто-то разбудил меня громким криком. Сначала спросонья вообще не мог понять, где нахожусь, голова почему-то была очень тяжёлой и гудела, как после хорошей пьянки. Но я не пил накануне — после ужина по уже сложившейся привычке пошёл в библиотеку, посидел там около часа, а потом отправился спать. И вот теперь неожиданно проснулся.
В комнате было темно, лишь отсветы луны ложились на пол через резное окно. И тихо. Но эти темнота и тишина создавали ощущение не спокойствия, а тревожности. Я сразу понял: что-то не так, почувствовал нехорошее. И буквально через доли секунды, когда сон меня полностью отпустил, где-то снаружи, за окном, раздался громкий хлопок. И после него словно кто-то невидимый прибавил звук: до меня донеслись многочисленные хлопки, будто кто-то использовал згарники; звон стали; крики.
Сердце сжалось, я мгновенно вскочил и быстро натянул порты, затем надел сапоги и, схватив меч, висевший у изголовья кровати на крюке, подбежал к окну и выглянул наружу.
Там шёл бой, что было ожидаемо, учитывая раздающиеся со двора звуки. Сверху не получилось нормально разглядеть, кто с кем дрался, но и без деталей можно было понять: на замок кто-то напал. И, по сути, неважно кто — надо было защищаться.
Я подбежал к сундуку у стены. Достал из него и натянул на себя длинную рубаху, поверх неё — кольчужный поддоспешник, затянул ремни. Затем нацепил пояс с ножнами, надел кольчугу, перчатки и вроде был готов к бою. Сидело, конечно, это всё на мне кривовато — не научился я ещё надевать доспехи в спешке, но тут главное — защита, а не красота. Сжав покрепче рукоять меча, я бросился к двери.
Выскочил из комнаты, и звуки боя стали ещё громче, ещё ближе, так как каменные стены коридора отражали весь доносившийся с первого этажа шум: крики, лязг железа, хлопки магического оружия. Я побежал налево — к винтовой лестнице, ведущей вниз, к первому ярусу замка. Судя по звукам бой там шёл полноценный.
Спустившись на один пролёт, столкнулся с первыми захватчиками. Их было двое, и они поднимались мне навстречу. Один — с коротким мечом, второй — с бердышом. Оба были не в кольчугах, а в жёстких кожаных доспехах, на груди у каждого была нарисована голова то ли волка, то ли пса.
Похоже, эти ребята не ожидали кого-либо встретить на лестнице и, увидев меня, как-то странно замешкались; я же, воспользовался их замешательством и, не замедляя шаг, нанёс первый удар. Он пришёлся по руке того, что с мечом. Клинок ударил в его запястье под углом, металл рассёк кожу, меч выпал из руки врага. Он отшатнулся, и я ударил его сапогом прямо в центр груди — в нарисованного на доспехе зверя.
Учитывая, что я находился сверху, бить было удобно, и удар получился сильным. Раненый мечник отлетел, сбив товарища, выронившего бердыш, и они вместе покатились вниз по лестнице. А я, пробежавшись по ним, как по мешкам с картошкой, продолжил свой путь. Возможно, профессиональный воин, тот же Влок, задержался бы и добил врагов, но я пока не был готов к такому опыту. Меня, конечно, разозлили, и я уже был готов убивать в бою, но лежащих и безоружных — нет.
Лестница, по которой я спустился, была не главной, она выходила в угол центрального зала, в котором князь обычно принимал почётных гостей. Но в этот раз гости прибыли непочётные и незваные, поэтому «принимали» их дружинники. И им приходилось несладко. На троих бойцов Любомира Чеславовича приходилось семь или восемь врагов.
Дружинники, отойдя к одной из стен, поставили перед собой перевёрнутый массивный стол и использовали его как баррикаду. Двое из них были с мечами, один с топором. А вот у врага, мало того что он превосходил количеством, были два копейщика, которые пытались достать бедных дружинников, нанося удар за ударом. Однако защитники замка умело эти удары отбивали, стараясь разрубить древка копий.
Хорошо, что ни у кого из врагов не было с собой арбалета, вот тогда дружинникам точно было бы несдобровать. Впрочем, они и так уже еле держались. Надо было срочно что-то делать. Не помочь парням я не мог.
Врагов, конечно, было много, но на моей стороне была внезапность. Похоже, захватчики были уверены, что из защитников замка внутри больше никого не осталось, поэтому даже не оборачивались. Они просто не допускали, что кто-то может ударить им в спину. А я мог. В этом плане ситуация была идеальная.
Только вот как ударить? Этот мир был жесток, передо мной стояли враги, пришедшие убить жителей этого замка, а, стало быть, и меня, поэтому ни о какой жалости к захватчикам речи не шло. Их надо было уничтожить, или как здесь принято говорить, пришибить. Но вот только подбежать и проткнуть человека мечом, не имея прежде такого опыта, было сложно. То есть, пока я смотрел на них со стороны, казалось, что проблем быть не должно, но это со стороны.
А ещё, помимо морального аспекта, я сложно представлял, как это сделать физически. Ну подбегу, воткну меч одному из этих бедолаг в спину. А потом? Я же никогда ничего подобного не делал. Успею ли вытащить клинок до того, как остальные обернутся и обрушат на меня своё оружие? А если всё же успею вытащить, то хватит ли времени, чтобы ударить второго врага?
Все эти мысли промелькнули у меня в голове за считаные секунды, а дружинникам тем временем стало совсем тяжело. Вначале они добились некоторого успеха — им удалось перерубить древко одного копья, но буквально через несколько секунд другое воткнулось в бок бойцу, отбивавшему атаки слева. Копейщик тут же вытащил своё оружие, пока ему тоже не перебили древко, а дружинник схватился за рану и рухнул на пол.
Тянуть было нельзя, и я бросился на врага. Бросился без особого плана, но по пути вспомнил сказку про «одним махом семерых побивахом» и решил повторить подвиг храброго портняжки. Клинок был заточен до состояния острейшего лезвия, поэтому можно было попробовать. В любом случае другой тактики, я не придумал. Драться на мечах я не умел, а вот опыт победы над камнерогом благодаря одному сильному удару был.