Это, безусловно, здорово, но за что мне такие «плюшки»? Ничего ведь просто так никогда не бывает, и в итоге мне придётся за всё заплатить. Но когда, кому и какую цену? Как же мне хотелось знать ответы на эти вопросы. Как и ответ на главный вопрос, мучивший меня с первого дня пребывания в этом мире: зачем я сюда попал? Но я понимал, что ответы на все эти вопросы получу нескоро. Если вообще получу.
Ясна и Добран тем временем тоже с интересом уставились на мои ноги — они видели, в каком состоянии были ступни, когда я мазал их целебным зельем по вечерам перед сном. И теперь, похоже, не верили своим глазам.
— Видимо, огонь заживляет раны, — только и смог я им сказать.
— Ты точно чаровник, — уверенно заявила Ясна.
— У нас ещё будет время поговорить на эту тему, а сейчас давайте я всё же попробую встать. Помогите мне.
Ясна с Добраном подхватили меня под руки, и с их помощью я поднялся. Постоял. Даже смог самостоятельно сделать несколько шагов. Но идти куда-то далеко было ещё рано.
— Давай мы посадим тебя на гусака, а сами пойдёт рядом, — предложила Ясна.
— Хорошая идея, — ответил я. — Не стоит терять время попусту. Но перед уходом надо полностью погасить костёр. И сильно засветло остановиться на ночлег, чтобы успеть развести новый до вылета мглецов на охоту.
— А зачем этот тушить? — спросил Добран. — Он сам не догорит?
— Догорит, — ответил я — Может, сам, а может, и вместе с ближайшим лесом, если огонь туда перекинется.
Вопросов больше никто не задавал. Добран принялся растаскивать ветви из костра и тушить их, а Ясна — помогать мне залезать в седло. Не с первой попытки, но всё же я смог это сделать. После этого Ясна прицепила к седлу поклажу, а пока она это делала, мальчишка закончил с костром. Убедившись, что все готовы, я похлопал гусака по шее и сказал:
— Давай, Желток, пора в дорогу.
Ящер недовольно фыркнул: то ли имя ему не понравилось, то ли просто никуда идти не хотел. Но его мнение не учитывалось, причём в обоих вопросах, поэтому я собрал все силы и сдавил ногами бока гусака. Тот ещё раз фыркнул, но смирился и отправился в путь.
Глава 9
Рано утром в Велиград на поклон к князю Бориславу Владимировичу прибыл посланник из Крепинска. Он назвался Гудоем и сказал, что его отправил к Велиградскому правителю племянник погибшего Крепинского князя — Чеслав, которому удалось спастись, в отличие от своего отца и дяди.
Посланник принёс Велиградскому князю несколько важных новостей и одно неожиданное предложение. Борислав Владимирович решил обсудить всё это с ближайшими соратниками и позвал на княжий совет брата Видогоста Владимировича, старшего воеводу Миронега, столичного тысяцкого Лесьяра и Влока — своего самого верного дружинника, главу личной охраны князя.
Когда все собрались в каминном зале за большим дубовым столом, Борислав Владимирович произнёс:
— Вы знаете, что произошло в Крепинске. Вы все вместе со мной и Радмилой переживаете за Владимира. Знаете, что я отправил Станиславу грамоту с требованием отпустить моего сына и получил ответ, что Владимир пропал во время осады Крепинска. Станислав утверждает, что он не видел моего сына и не знает, где он. Чермянин уверяет меня, что отпустил бы Владимира, так как к Велиграду у Браноборска нет никаких претензий после заключения мной мира со златичами. В Златояр я тоже отправил грамоту и потребовал от Станимира предъявить взятого им аманата. Станимир признал, что он не смог обеспечить безопасность Владимира, но он просит не предпринимать из-за этого никаких действий против Златоярского княжества, пока судьба моего сына не прояснилась. Станимир ещё надеется, что всё закончится хорошо.
— Мы все надеемся, что всё закончится хорошо, брат, — произнёс Видогост, воспользовавшись тем, что князь сделал паузу. — Прошло не так уж и много времени. Да, Станимир не обеспечил безопасность аманата, но я не думаю, что он знал о том, что чермяне собираются напасть на бряговичей. Может, не стоит пока портить отношения со Златояром? Ведь шансы на возвращение Владимира очень большие.
— Мне тоже не хочется портить отношения, которые только начали восстанавливаться, — согласился князь. — Да, Станимир не обеспечил безопасность аманата, но я понимаю, что его вины в случившемся намного меньше, чем Станислава. Чермяне знали, что у Любомира мой сын, и не позаботились о безопасности Владимира. Это не просто неуважение, это намного хуже. И я не могу такое простить, я должен на это ответить.
Князь замолчал, присутствующие за столом лишь согласно кивали.
— Я много думал, как лучше поступить в этой ситуации, — продолжил Борислав Владимирович. — И понял, что у меня нет другого варианта, кроме как пойти на Крепинск. Прощать такое нельзя. Но перед походом мне нужно было заручиться обещанием Станимира не поддерживать чермян.
— Но они союзники, — напомнил Видогост.
— Это так, — согласился Борислав Владимирович. — Но чермянин подвёл златича. Союзники так не поступают. Впрочем, это всё в прошлом. Ситуация поменялась. Час назад я разговаривал с человеком, прибывшим из Крепинска. И я хочу, чтобы вы тоже послушали, что он скажет. Влок, приведи его, он ждёт.
Дружинник тут же встал из-за стола и покинул зал. Через пару минут он вернулся с посланником из Крепинска.
— Садись за стол, — обратился князь к Гудою. — Расскажи всем, что мне поведал.
— Благодарю, господин! — ответил посланник, поклонился и, сев за стол, принялся рассказывать о том, что произошло в его княжестве: о захвате Крепинска чермянами, о предательстве воеводы и княжича Лютогоста, о казни Крепинского князя и его брата, о том, как держали в темнице Велиградского княжича Владимира и как тот сбежал, и ещё об очень многом.
Постепенно Гудой дошёл до свадьбы Крепинской княжны Ясны и Черноборского княжича Далибора, рассказал, что ожидало Ясну в первую брачную ночь, и поведал историю её чудесного спасения Владимиром Бориславовичем. Последнее оказалось для всех приятной неожиданностью — как минимум это доказывало, что Велиградский княжич жив.
Ещё посланник рассказал, что Владимира и Ясну теперь ищут как самых опасных преступников, что Станислав объявил за голову княжича огромное вознаграждение, но никто не видел беглецов с того самого дня, как они покинули Крепинск.
— Приятно слышать, что наш Владимир смог в одиночку справиться с охраной чермянского князя и выкрасть жену у его сына да ещё и в такой момент, — сказал Видогост. — Но откуда нам знать, что это всё правда?
— Зачем мне обманывать вас, господин? — ответил посланник. — Ведь я пришёл за помощью!
— За помощью? — удивился брат Велиградского князя. — За какой?
Гудой посмотрел на Борислава Владимировича, тот кивнул и произнёс:
— Рассказывай всё, за этим столом сидят те, от кого у меня нет секретов.
— Чермяне никогда не захватили бы Крепинск, если бы княжий воевода не предал Любомира Чеславовича, — сказал посланник. — Дружина у Станислава не такая уж и сильная. Ещё чермянин удачно выбрал время, когда в Крепинск приехал брат нашего князя — Радомысл Чеславович с сыном Чеславом. Их всех предатели схватили в первую очередь. Воевода дал приказ дружине не сопротивляться. Воины не знали, что делать. Многие растерялись, некоторые смалодушничали. Отпор врагу пытались дать только личные охранники князя, тысяцкий возглавил оборону, но предатели его быстро убили. Крепинск пал, но много верных Любомиру Чеславовичу дружинников ушли из города.
— И куда же? — поинтересовался Видогост.
— В Речин. Там находится большая удельная дружина во главе с речинским тысяцким. Эта дружина осталась верна Любомиру Чеславовичу. И она сильно укрепилась теми воинами, что ушли из Крепинска, теми, кто не принял власть чермян. И мы прогоним Станислава.
— Прогоните? — с усмешкой произнёс Видогост. — И кто же возглавит ваше войско? Речинский тысяцкий? Кого вы посадите на престол, если вдруг всё же прогоните чермян? У вас есть такой человек? Или, как это обычно бывает, после победы воеводы передерутся между собой за престол, и снова вернётся Станислав?
— Нашу дружину на Крепинск поведёт Чеслав Радомыслович! — с гордостью ответил посланник. — Племянник Любомира Чеславовича смог бежать из темницы и добраться до Речина. Радомысл Чеславович был Речинским удельником, вся удельная дружина осталась верна ему и перешла под командование его сына. Чеславу Радомысловичу присягнули и все, кто смог выбраться из Крепинска: верные Любомиру Чеславовичу дружинники и остатки его личной охраны. Даже простые люди уходят из столицы — не хотят мириться с тем, что там происходит. В Речинске собралась большая сила. Мы отобьём Крепинск.
— Если Чеслав выжил, это меняет дело, — согласился брат Велиградского князя. — Но чтобы сесть на Крепинский престол, ему надо не только прогнать чермян, но и избавиться от других претендентов.
— Других претендентов нет, господин. Лютогост отрёкся от престола и его, как предателя, ненавидят и презирают все — даже чермяне. Надо только изгнать Далибора.
— А как же Ясна? — спросил Видогост. — Что вы будете делать с ней? Как дочь Любомира, она стояла в очереди на престол позади всех мужчин в роду, но сейчас, как жена действующего князя, она первая. Вы забыли об этом?
— Никто не знает, жива ли Ясна Любомировна, — ответил посланник. — Но я думаю, Чеслав Радомыслович с ней договорится.
— Как?
— Я не знаю, это не моё дело, я всего лишь выполняю задание, которое мне поручили.
— Не стоит нам сейчас обсуждать то, чего ещё может и не быть, — вступил в разговор Велиградский князь. — Думаю, Чеслав с Ясной уж как-нибудь разберутся, если прогонят чермян. Говори, что вам нужно от нас.
Последняя фраза была адресована Гудою. Тот тут же ответил:
— Помощи просим у тебя, господин! Без ратичей нам чермян быстро не одолеть.
— Без нас вам их вообще не одолеть, — заметил князь.
— Правда твоя, Борислав Владимирович, — согласился посланник. — Без вас не справимся. Не хватит у нас сил для похода на Крепинск.