Его слова отозвались в мыслях Нины, обдумывающей то, как ей погрузиться в извращенное сознание убийцы. День начинался с поисков похитителя. Теперь это была охота на серийного убийцу.
Глава 18
Осторожно придвинувшись ближе, Нина посмотрела на ближайшую обнаженную жертву, заглянув через плечо криминалиста, который запечатлевал место преступления на фото. Окинув взглядом неподвижное тело девушки, Нина обратила внимание на какой-то предмет, зажатый в ее сложенных руках, торчащий из белых гранул, которыми был покрыт труп.
– Она держит черное перо, – произнесла Нина, рассуждая вслух.
Уэйд шагнул к ней.
– Похоже, это страусиное перо.
– Такие же есть у всех, – продолжала Нина, отметив, что у завернутых тел руки также были сложены на груди, а в них торчало что-то похожее на сильно высохшее перо.
Она снова переключила внимание на самую последнюю жертву. Ее взгляд скользнул по частично высушенному телу девушки до ног.
– А что это за кожаный ремень у нее на щиколотке?
– Судя по тому, где он находится, я думаю, жертва была связана, – сказал Перес.
Точно такие же ремни были у остальных обнаженных жертв, на том же самом месте, чуть выше ступни.
– Видите, на ремне закреплено стальное кольцо, – указала Нина.
– Похоже на те, какими прикрепляется поводок к собачьему ошейнику, – сказал Перес. – Вероятно, убийца держал своих жертв на привязи. Тем самым он ограничивал их передвижения.
Нина пришла в ярость при мысли о том, что это чудовище держало молодых девушек на привязи. Непрошено нахлынули воспоминания о своем собственном пленении, и затылок ее покрылся жгучим потом. Нина рассеянно потерла запястья, вспоминая ощущения того, как ее руки и ноги были привязаны к столу. Обнаженная и объятая ужасом, она была совершенно беззащитна перед извращенными фантазиями безумца.
Поймав на себе озабоченный взгляд Кента, Нина взяла себя в руки, сосредоточившись на настоящем.
– Интересно, у остальных двоих есть такой же ремень? – спросил Хейзел.
– Я практически уверен в этом, – сказал Уэйд. – Судя по виду, ремни были куплены недавно или сделаны на заказ для трех последних жертв. Расправившись с ними, убийца не стал снимать ремни, чтобы использовать их для следующей девушки.
– Почему ты считаешь, что три обнаженных тела принадлежат последним жертвам? – спросил у него Перес.
– Я не специалист по культуре Древнего Египта, – ответил тот, – но вспоминаю слова доцента в Смитсоновском институте о том, что процесс сохранения тела занимает по меньшей мере пару месяцев. – Уэйд указал на каменную глыбу. – Судя по всему, убийца начал работу, как только расправился с первой девушкой, чем объясняется, почему все жертвы находятся на разных стадиях мумификации. После того как он заканчивал процесс и пеленал тело, разложение практически прекращалось.
Осмотрев лежащие перед ней останки, Нина согласилась с заключением Уэйда.
– Убийца не пожалел времени, укладывая трупы, – сказала она, оборачиваясь к Кенту, который глядел на жуткое зрелище, погруженный в свои мысли. Ей хотелось услышать его мнение об этой картине. – Он позаботился о том, чтобы закрепить перо так, чтобы оно не выпало из рук в ходе ритуала.
– Скорее всего, убийца разложил трупы по порядку, – сказал Кент, изучая тела мертвых девушек. – Это говорит о тщательном подходе и внимании к мелочам. На всех жертвах нет бросающихся в глаза внешних травм.
Кент и Уэйд многозначительно переглянулись. Очевидно, двое психологов читали место преступления на более глубоком уровне.
– Что это говорит нам про непра? – спросила Нина.
– Убийца действует аккуратно и собранно, – сказал Уэйд. – Он не совершает надругательств над мертвыми телами, не относится к ним с презрением. Не избавляется от них, не оставляет разлагаться. Он тщательно оберегает их, используя сложный метод, рассчитанный на то, чтобы сохранять тело на протяжении столетий.
– Некоторые преступники просто бросают тела своих жертв, – разъяснил Кент. – Другие их прячут. Лишь очень немногие обращаются с ними крайне бережно. Наш непр раскладывает тела своих жертв на некоем подобии алтаря, руки сложены на груди и держат перо.
– Что это означает? – спросила Брек.
– Тут важно, какое значение придает этому убийца, – сказал Уэйд. – Мы займемся этим, но, возможно, речь тут идет о чем-то сугубо личном. Определенно, имеет смысл пропустить все через ПИНП.
С этим Нина была полностью согласна. Обширная база данных Программы идентификации насильственных преступлений, разработанная ФБР, покажет, были ли другие убийства, когда преступник мумифицировал тела своих жертв и вкладывал им в руки перья.
– Согласно криминалистам, предварительный наружный осмотр тел не позволил установить непосредственную причину смерти, – сказал Перес. – Нет никаких видимых внешних травм, что наводит на мысль, не были ли жертвы отравлены. На этот вопрос дадут однозначный ответ заключение патологоанатома и результаты токсикологических анализов, но какие-то данные может дать предварительное изучение.
– До тех пор, пока мы не убедимся в противном, будем исходить из этого предположения, – сказал Уэйд. – Преступник уже отравил служебно-розыскную собаку, из чего следует, что он имеет опыт работы с токсинами. Достаточный, чтобы выбрать те препараты, которые не исказят черты лица жертв и не ускорят разложение тканей.
– Пока мы ждем результатов вскрытия, криминалисты доставят собранные материалы в лабораторию УПФ для анализа, – сказал Перес. – Все фотографии они перешлют мне, а я загружу их в базу данных оперативной группы, и тогда мы получим возможность изучить место преступления.
Следователь собирался присоединиться к «мозговому центру», что Нина находила разумным. В предстоящем расследовании «убойный» отдел полиции Финикса будет играть ведущую роль. Нина обрадовалась, что им предстоит работать совместно с уже готовой оперативной группой, вместо того чтобы мучиться в одиночку.
– Вы вместе с группой ФБР можете возвращаться в развернутый вами штаб, – сказал Перес, обращаясь к Хейзелу. – Я присоединюсь к вам попозже.
– А ты сам чем займешься? – спросил Уэйд.
Перес кивнул на пять безмолвных тел, лежащих на каменной глыбе.
– Мы с криминалистами закончим здесь и отвезем тела в судмедлабораторию. – Он шумно выдохнул. – И мне нужно будет связаться с родственниками. Трех девушек можно опознать. – Перес поколебался. – Для остальных, возможно, придется ждать экспертизы ДНК.
Нине уже приходилось быть вестником смерти. Пожалуй, в полицейской работе самое сложное – сообщать родственникам о случившейся трагедии, и она понимала, какая задача предстоит Пересу.
– Они похожи на фотографии древних мумий, которые я видела, – сказала Геррера. – Убийца не пожалел времени на то, чтобы воссоздать все это, словно хотел, чтобы его жертвы оставались непотревоженными на протяжении тысячелетий.
Она оценила масштабы работы, проделанной убийцей. По каким-то причинам, известным ему одному, он лишил жизни пятерых молодых девушек, которых ожидало светлое будущее, умных, целеустремленных, готовых внести свой вклад в мир. Оценить эту утрату невозможно.
– Мне довелось расследовать сотни смертей, – сказал Перес, выводя ее из задумчивости, – и я должен признать, что еще никогда не видел такого странного зрелища.
Глава 19
Нина шла по дорожке, ведущей к зданию факультета вычислительной техники, поглощенная разговором с Брек, а Кент, Уэйд и Хейзел шли сзади. Завернув за угол, она увидела доктора Фельдмана и Рика, которые разговаривали с высоким мужчиной лет сорока в твидовом пиджаке и голубых джинсах.
Рик, услышав приближение Нины и ее спутников, обернулся к ним. Это движение открыло еще одного человека, стоящего рядом, – невысокого, миниатюрного.
Бьянка подозвала Нину пальцем.
– Что ты здесь делаешь? – спросила та, когда они подошли ближе.
– Это доктор Доусон, – сказал Бьянка, указывая на мужчину в твидовом пиджаке. – Я хочу поговорить с ним у него в кабинете.
– Я собирался показать мисс Бэббидж наш факультет, – сказал Доусон. – Некоторые исследования, интересующие ее, будут проводиться на человеческих останках, и она изъявила желание осмотреть морг в здании медицинского факультета.
– Мне приходилось довольствоваться виртуальными трупами, поскольку я не занимаюсь изучением животных, – объяснила девушка. – Но работа с настоящим трупом позволит мне лучше понять дело. До клинических испытаний на добровольцах еще как минимум несколько лет.
– И ты здесь ради… – Не договорив, Нина махнула рукой, указывая на здание факультета вычислительной техники.
– Ну… – сказала Бьянка, растягивая это слово и стараясь уклониться от проницательного взгляда Нины. – Мы пересекали центральную площадь, направляясь к зданию медицинского факультета, когда мне на телефон пришло сообщение со срочной новостью о нескольких трупах, обнаруженных в парке. – Девушка залилась краской. – Поэтому я передумала и пришла сюда, чтобы убедиться в том, что тебе об этом известно, – на тот случай, если это имеет какое-то отношение к вашему расследованию.
Однако провести Нину ей не удалось.
– Ты хотела проверить это сообщение. – Она скрестила руки на груди. – И снова пробраться в «мозговой центр».
– Ты меня обижаешь! – изобразила негодование Бьянка. – Как будто я постоянно лезу в ваши дела…
Нина презрительно фыркнула:
– Вам с доктором Доусоном следует отправиться в морг. А у нас есть чем тут заняться.
– Ну хотя бы скажи, это правда? – не сдавалась Бьянка. – Пропавших студенток действительно обнаружили в парке?
Нина вскинула подбородок.
– Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть…
– О, только не надо! – Бьянка повернулась к профессору. – Пожалуй, нам лучше вернуться на медицинский факультет. Здесь мы не услышим ничего, кроме официальных отговорок.
– Вообще-то через десять минут у меня лекция, – взглянув на часы, сказал Доусон. – Мы немного отвлеклись, и это отняло все мое свободное время. Давайте как-нибудь в другой раз.