Клэр нерешительно протянула руку, чтобы потрогать кандалы. На ощупь они производили впечатление стеклянных: гладкие и прохладные. Она схватилась за один браслет и потянула в разные стороны, хотя и не могла различить, где именно должны размыкаться края.
Ничего не произошло.
Король, похоже, искренне забавлялся, глядя на ее тщетные усилия снять оковы.
– «Как нежный розовый бутон, Рассвет смущенно заалеет, И лепесток за лепестком Ночную хмарь как дым развеет»[6]… – Слова звучали так тихо, что девушка на секунду засомневалась, слышала ли их на самом деле или придумала.
– Что ты сказал? – задыхаясь, переспросила она, разглядывая гладкие браслеты без единой царапины. Сейчас по ним текла, перемешиваясь, его и ее кровь.
– Ты поранилась. – Безумный король провел пальцем по красным каплям и нахмурился. Затем схватил обе руки Клэр и уставился на порезы от острой кромки магического айша, оставшиеся на ее пальцах. – Мне очень жаль. – Он бережно сомкнул ее ладони своими, со всхлипом втянул в себя воздух и с горестным выражением лица склонил голову.
– Ничего, мне не больно, – дрожащим голосом заверила девушка. Как он вообще сумел отличить ее кровь от своей? Конечно, порезы неприятно горели, но были не особенно глубокими и не причиняли особенного дискомфорта. Ее не слишком расстраивали такие незначительные повреждения кожного покрова. Но тогда почему так огорчился человек в черном? Его отчаяние давило на нее, как нежеланный груз.
Клэр мягко отстранилась, и король позволил ее пальцам выскользнуть из его ладоней.
Странное чувство разлилось по венам девушки от его прикосновения, от искр, загоревшихся в его пустых глазах при взгляде на нее, словно этого было достаточно, чтобы безумец наконец пришел в себя. Она отмахнулась от ощущения и снова сосредоточила внимание на оковах.
Нечеловеческая сила короля не помогла разбить оковы из магического айша. Значит, она и тем более не добьется успеха, действуя подобным образом.
– Может у меня получится снять их по-другому? – пробормотала она себе под нос, затем достала кухонный нож и попыталась вогнать между браслетами кандалов и запястьями пленника, но как только металл коснулся его кожи, он вскрикнул и отдернул руки, дико таращась по сторонам.
– Прости! – воскликнула Клэр. – Я не знала, что нож причинит тебе вред.
– Разве нет? – дрожащим от боли голосом прошипел король, пристально глядя на нее. – Ты солнце яркое, а я осколок льда, Клубок я шерсти – ты же жаркий пламень. – Он вздрогнул и зажмурился, лицо исказила гримаса гнева и страдания. – Но вспыхнув светочем в ночи, Ты опалить способна даже камень[7].
На худом запястье, полускрытый браслетом оков, виднелся черный ожог, по размерам совпадавший с кончиком лезвия ножа, кожа по краям раны обуглилась.
– Почему он тебе навредил? – недоуменно пробормотала девушка. – Это же обычная нержавеющая сталь, а не железо. – Она вспомнила реакцию келпи и нахмурилась. Видимо, в стали содержались достаточно похожие химические элементы.
Клэр присмотрелась к кандалам и с удивлением заметила, что внутренняя часть и верхний край казались шершавыми и пузырчатыми, будто пластмассу слишком сильно нагрели.
Они обменялись взглядами с королем, хотя его глаза и не выражали никаких чувств.
Ножу, похоже, соприкосновение с айшем ничуть не повредило, что заставило девушку задуматься. Затем она аккуратно, чтобы не дотронуться до кожи пленника, прислонила плоскую часть лезвия к магическим оковам.
Сначала ничего не произошло, и Клэр принюхалась, пытаясь по запаху определить, работает ли сталь против волшебного льда, затем сильнее надавила, и прозрачный браслет смягчился, а через секунду превратился в воду и пар.
– Ха! – победно воскликнула девушка и потянулась к другому запястью короля. – Позволь мне помочь.
Тот молча протянул ей руку, и кухонный нож расплавил и второй браслет.
Вода смыла большую часть крови, оставив на виду сочащиеся сукровицей раны от острых краев.
– Так выглядит не намного лучше, – с сомнением протянула Клэр.
– Однако это был крайне благородный поступок, в особенности если учесть, что ты считала его бессмысленным, – с нечитаемым выражением лица произнес король.
– Всегда пожалуйста, – резким от раздражения голосом ответила она.
– Ты злишься? Но почему? – Собеседник склонил голову набок и прищурился, будто безуспешно пытался разгадать сложную загадку.
– Ты только что сказал, что я лишь впустую потратила время, пытаясь освободить тебя от кандалов. В таких случаях принято говорить «спасибо», вообще-то.
– Я признал, что это был чрезвычайно любезный поступок. – Он с недоумением нахмурил белесые брови. – И что он оказался важнее, чем ты предполагала. Какие еще благодарности требуются для чего-то, что ты совершила по доброте душевной, а не из жизненной необходимости, причем скорее ради своего собственного спокойствия, а не ради меня самого? – Человек в черном отвел взгляд, скривив губы в гримасе неудовольствия. – Однако я проявляю невежливость. Прошу покорнейше меня простить. Похоже, я позабыл о манерах точно так же, как позабыл и о том, кем являюсь. – Он закрыл лицо ладонями, не обращая внимания или не придавая значения, что размазывает текущие по пальцам кровь и воду. – Все исчезает, и я не могу ухватиться за ускользающую нить, – с отчаянием выдохнул король наконец.
– Что исчезает? – мягко спросила Клэр, подавив раздражение. Он же безумен, вряд ли следует ожидать от него безупречных манер.
– Я! – резко заявил собеседник, не глядя на нее. – Я. Я потерялся, и чем дольше брожу кругами, тем слабее становятся воспоминания. Мифы, туман, дым, отражения и мысли испаряются, как роса на солнце. Мне казалось, что я сумею спрятаться так, чтобы помочь, продержаться достаточно долго, пока не явится подмога, скрыться внутри собственного разума, но оставить подсказку… – бессвязно бормотал он, раскачиваясь взад-вперед и стуча кулаками себе по лбу.
– Все в порядке, – прошептала Клэр. – Все будет хорошо.
«Дурацкие банальности! – выругалась она про себя. – Но чем еще его можно успокоить?»
– Ты действительно так думаешь? – уставился безумец на нее пустыми и напуганными глазами. – Но каким образом?
– Я не знаю. – Девушка с трудом сглотнула ком в горле и облизала пересохшие губы.
– Я тебе верю, – пробормотал он с ослепительной, беззаботной и белоснежной улыбкой, от которой кровь у Клэр в жилах превратилась в жидкий огонь. Затем король из ее кошмаров протянул руку и легчайшим, словно крылья бабочки, прикосновением провел пальцами по ее щеке, оставив гадать, верил ли он ее уверениям, что все будет хорошо, или тому, что она понятия не имела, каким образом это устроить. Но благодаря той внезапной улыбке все слова вдруг показались неважными.
Не хочу, чтобы ты мне нравился, высокомерный, невозможный человек. Не хочу, чтобы ты мне нравился. И не смей снова заставлять мое сердце нестись вскачь!
Глава 22
Комната с грифельными досками вместо стен уже казалась почти родной. Король из кошмаров неподвижно стоял в самом центре помещения и пристально наблюдал сине-серебряно-золотыми глазами, как Клэр обходит его кругом.
– Я не верю, что ты вообще представляешь для меня опасность, – тихо сказала она, но, несмотря на произнесенные слова предпочла сохранить безопасную дистанцию.
– Неужели? – выгнул он белесую бровь, всего лишь на пару оттенков темнее пушистых волос, облаком обрамлявших узкое лицо, на котором читалось веселое недоверие. – И что тебя заставило прийти к подобному выводу?
– Ты ни разу не навредил мне.
– И ты считаешь, что таков был мой свободный выбор? – Его невероятные глаза сверкнули. – Какая очаровательная наивность!
– А еще я не верю, что ты окончательно потерял рассудок. – Она сделала осторожный шаг вперед. – Мне кажется, ты ведешь какую-то сложную игру.
– Любопытное предположение. И ты думаешь, я позволил схватить себя и пытать до полной невменяемости ради развлечения? – На секунду взгляд короля упал на губы Клэр, но тут же впился ей в лицо. – Довольно безумный поступок, должен сказать.
Девушка нахмурилась. Глаза собеседника смеялись, но он просто стоял и ждал, пока она обдумает сказанное им.
Она подошла еще на пару шагов.
Король из кошмаров казался таким худым, что можно было разглядеть впадинку между ключицами и жилку, пульсирующую у самого основания его шеи. При ее приближении жилка забилась чаще, хотя Клэр не понимала, почему.
Она остановилась прямо перед мужчиной на расстоянии вытянутой руки.
– Ты собираешься на меня напасть?
– Если ты не заметила, то на данный момент мои движения ограниченны, – насмешливо приподняв светлые брови, ухмыльнулся он.
И действительно, его руки по-прежнему были стянуты смирительной рубашкой, застежки на которой выглядели старыми и ржавыми. Слова так и просились с языка, а в сознании девушки вихрем проносилось множество вопросов, но ни один из них не был настоящим.
– Значит, ты собираешься причинить мне вред? – спросила она, чтобы заполнить паузу, пока собиралась с мыслями. Было крайне трудно сосредоточиться, пока сине-серебряно-золотые глаза, искрящиеся весельем, наблюдали за каждым ее действием, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Этот взгляд был наполнен электричеством и обещаниями, обернутыми в шелк и лунный свет.
– Вне всякого сомнения, – ответил наконец король и отвернулся.
Его поза скорее говорила о печали, чем об опасности: плечи ссутулились, и острые кости четче проступили сквозь грубую материю. Сердце Клэр сжалось от жалости при виде этого зрелища.
– Когда ты в последний раз что-нибудь ел?
– Не забудь про уголь, – поднял сумасшедший на нее рассеянный взгляд и вздрогнул. Стены комнаты начали расплываться и мерцать, как рябь на поверхности воды.
– Что происходит? – Король отвернулся от девушки, издав приглушенный вскрик, но она метнулась к дрожащему мужчине и спросила еще раз, на этот раз более настойчиво: – Что происходит?