Король фейри помешкал, а потом пожал предложенную ладонь.
– Прошу, устраивайтесь. – Отец Ханны жестом пригласил его сесть.
Взгляд Кадеирна метнулся на ближайшее кресло, а затем обратно. Он наклонил голову, обдумывая, должен ли сказать что-нибудь, а затем сел, не произнеся ни слова.
«Он нервничает, – подумала девушка. – Боится того, что может услышать».
– Ханна упомянула, что у нее есть вопросы, – вымолвил он тихим и четким голосом, чувствуя неловкость от затянувшегося молчания.
Дейв потер руки о колени, и дочь с удивлением поняла, что ее отец тоже переживает. Мужчина выдохнул. – Мы с ней побеседовали, и кажется, я должен попросить прощения. Извините, что поначалу вам не поверил. Также мне следует поблагодарить вас за ее защиту от последствий гоблинского фрукта.
Кадеирн недоуменно заморгал. На его застывшем в вежливом выражении лице промелькнули эмоции, однако слишком быстро, чтобы их можно было определить.
– Благодарю. Все забыто. – Напряженные плечи короля едва заметно расслабились.
Дейв выдохнул и постарался смягчить свой голос.
– Пожалуйста, поймите, у меня нет к вам претензий как к человеку. Кажется, вы из тех мужчин, которого любой отец с радостью назвал бы сыном или зятем. Но удивление от того, что магия оказалось реальной, а Подгорное королевство существует на самом деле, это только одна причина моего беспокойства. Вы слишком быстро признались в вечной любви, и меня тревожит, что, когда увлечение пройдет, дочь останется одна. Уверен, вы поступите благородно, – добавил он поспешно, – но я хочу большего для нее. Я желаю ей любви на всю жизнь, которая только крепнет с годами, как у нас с Карен. – Он тепло улыбнулся жене.
Глаза Кадеирна угрожающе сверкнули, и он открыл рот. Дейв расширенными от удивления глазами смотрел, как волосы на предплечьях встали дыбом, а в воздухе послышалось потрескивание от статических разрядов. Однако король фейри быстро взял себя в руки и глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.
– Кажется, вы меня не так поняли, – сказал он тихо. – Это не увлечение. Мои чувства были тайными, а не внезапными. Вы знали, что магия и любовь сплетены воедино? – Увидев их вопросительные взгляды, Кадеирн поджал губы, и его ярость улеглась. – Человеческие поэты и музыканты воспевали подобное веками. – Он вздохнул, опустив глаза, и вздрогнул, словно пораженный током, когда Ханна подошла ближе и положила ладонь на его сжатый кулак, а затем нежно взял и поцеловал ее пальцы. – Простите меня. Я думал, вы знаете. – Он, казалось, собрался с мыслями, прежде чем заговорить. – Сказочные создания почти не подвластны влюбленности. Мы обладаем собственными чувствами, вне всяких сомнений, но такая эмоция, как легкое увлечение, нам не свойственна. Не заложена в генотип, если хотите. Волшебство связывает нас, обладающих магией существ, друг с другом тысячами точек. Одна из таких точек – любовь. Мы испытываем ее так же, как и вы, проявляя акты самопожертвования и щедрость духа, но также налаживаем с сужеными высшую связь, которая не связана со временем, а черпает силы из нескольких вероятных линий будущего, зависящих от нынешних решений.
Кадеирн немного помолчал и продолжил чуть тише:
– Чем лучше владеет обитатель Подгорного королевства магией, тем чувствительнее становится к узам окружающих. Я установил связь с Ханной благодаря чувствам, которые испытывал к ней на протяжении многих лет, благодаря совершенным ради нее поступкам и благодаря нитям возможного совместного будущего. Эта связь может быть разорвана любым из нас и не является окончательной, лишая свободы принятия решения, однако фейри обычно никогда не разрывают однажды возникшие узы, например любви.
Король слегка нахмурился и вздохнул, а потом принялся рассказывать дальше, не поднимая на Ханну глаз:
– Такой разрыв был бы подобен решению отрубить одну из рук: возможно, конечно, но крайне болезненно. Ханна, будучи человеком, не имеет похожего восприятия и обладает возможностью выбирать любое будущее. – Он бросил на девушку настороженный взгляд. – Я этого не рассказывал раньше, потому что хотел, чтобы ее решение было абсолютно свободным. Она бы, разумеется, знала, что ее отказ причинит мне боль, как и всякому отверженному жениху. Но я не желал, чтобы она испытывала чувство вины в том случае, если передумает принимать предложение. Все обитатели Подгорного королевства на месте вашей дочери уже имели бы некоторое представление о крепости уже существующей между нами связи. Но я гораздо сильнее остальных и чувствую подобные узы с особенной четкостью. – Кадеирн проглотил ком в горле, на секунду закрыл глаза и затем уверенно взглянул на Дейва. – Можете сомневаться в моей мудрости. В надежности обеспечиваемой мной защиты. В безопасности жизни среди фейри. В моем существовании. Но никогда не сомневайтесь в моей любви к Ханне. Она не угаснет.
Дейв посмотрел на дочь.
Девушку била дрожь, и сильные руки Кадеирна успокаивающе сжали ее ладони.
– Что случилось бы, если бы я отвергла предложение? – прошептала она.
Король затаил дыхание, потом судорожно сглотнул и наконец тихо произнес:
– Это тебе решать, Ханна. Я приму любой твой ответ. – Он снова сглотнул. – Отказ не убьет меня, если ты спрашиваешь об этом. Надеюсь, Комонок и Тегвен смогут зачать дитя, ибо я не верю, что кто-то из моих кровных родственников станет мудрым правителем. Один из них подает надежды, но он еще мал. – Кадеирн прерывисто вдохнул. – Я… не сумею установить похожую связь с кем-то другим, так как отдал свою любовь тебе и передарить ее невозможно. – Его рука нервно сжала ладонь нареченной, а затем расслабилась. – Я буду править один. До самой смерти.
В его взгляде читались нежность и отчаянная угасающая надежда. Девушка поймала себя на мысли, что заворожена горящими голубыми глазами короля фейри.
– И вас устроит подобное положение вещей? – выдавил Дейв почти неслышно.
– Отнюдь, – изрек Кадеирн. – Однако Ханна принять самостоятельное решение, не принимая в расчет ни вину, ни сожаление.
– А как насчет любви? – прошептала девушка.
– Каково бы ни было твое желание.
– Единственное мое желание, чтобы мы поженились.
Эпилог
Ханна изучала профиль Кадеирна.
– Ты тогда побеждал в поединке?
– Нет.
– И что бы произошло, если бы я не загадала желание или если бы Эйнен не исполнил его?
– Если бы мне не повезло, то я бы погиб. – Король искоса взглянул на собеседницу. – Комонок в качестве объявленного преемника в тот же миг унаследовал бы значительную часть моей магии, хотя не получил бы немедленного умения пользоваться ею. Фактически он стал бы законным правителем Благого двора. Эйнен, на тот момент уже обладавший гораздо большей силой, чем Комонок, унаследовал бы остальную часть моей мощи как победитель законного поединка и, вероятней всего, убил бы короля кентавров или что похуже. Как ты уже видела, есть и другие способы сдерживать магических существ, например заточение, откуда мой друг не сумел бы помочь своему народу, когда жители Неблагого двора вторглись бы в их земли.
– Он помогал тебе в сражении с Эйненом? – Ханна смахнула внезапно хлынувшие из глаз слезы. – Комонок любит тебя и как короля, и как брата. Должно быть, ему было невыносимо наблюдать, что ты сражаешься без поддержки.
Кадеирн прищурился, а затем протянул руку и провел подушечкой большого пальца по мокрой щеке любимой.
– Я не позволил ему вмешаться в поединок. Правила сражения установлены законом. Вина лежала на мне, потому я и обязан был вступить в битву. – Он вздохнул, опустив взгляд на жемчужно-белые с черными прожилками пальцы, на которых осталась влага. – Комонок надеялся выиграть для меня несколько минут, чтобы я успел восстановить силы, хотя этого оказалось бы недостаточно, так как Эйнен сразил бы его в считанные мгновения. Вот если бы я сумел продержаться достаточно долго, то истощил бы противника, дав шанс кентавру собрать армию подданных Благого двора, научиться пользоваться магией и сместить правителя Неблагого королевства с престола через день или два, прежде чем тот оправился после поединка. – Кадеирн рассеянно потер большим пальцем правой руки то место на левом запястье, где сделал надрез, чтобы налить кровь в кубок. Серебристая царапина исчезла, как будто ее там и не было, и на белоснежной коже виднелись лишь угольно-черные шрамы, полученные во время войны. – Надежда на подобный исход оставалась слабой, но все же стоила того, чтобы за нее сражаться, ведь больше мне не за что было проливать кровь. – Кадеирн нерешительно поднял голову и встретился взглядом с Ханной. – Ты находилась в безопасности. Моя власть и подданные могли пострадать, но хотя бы тебя я не подвел.
От этих слов она задохнулась, почувствовав, как сжимается сердце, и заслонила лицо ладонями.
Король взволнованно воскликнул:
– Ханна! Что с тобой?
– Неудивительно, что ты так холодно воспринял мое возвращение, – пробормотала девушка. – Я не понимала, почему ты так разозлился за желание тебе помочь. Но теперь я знаю.
Кадеирн взял ее руки в свои и принялся целовать их снова и снова.
Шелковистые пряди непослушных волос щекотали лицо Ханны, и она вдыхала запах мороза, озона, сосны, корицы и волшебства. Он заговорил, не отрывая губ от ее кожи и перемежая слова поцелуями:
– Прости меня, любимая. Я не хотел обидеть тебя. – Прежде чем выпрямиться, король фейри вздохнул, положив голову на их переплетенные пальцы. – Ты поступила невероятно храбро и великодушно, хотя и не подозревала о последствиях из-за незнания законов Волшебной страны. Я был не прав, обвиняя тебя в этом. Я просто не привык, чтобы кто-то заботился обо мне больше, чем о собственной безопасности. Меня это не оправдывает, но такова правда. Я не сумел оценить, какая ты чудесная. – Его глаза наполнились теплотой, когда он увидел румянец на щеках девушки. – И разозлился, потому что сильно испугался за тебя. Самым очевидным действием Эйнена было бы вручить тебе меч и позволить «помочь» в поединке, а затем объявить, что исполнил твое желание. В таком случае ты бы умерла, а я на тот момент истощил все силы и не смог бы повернуть время вспять даже ради тебя, а лишь погиб бы в бесплодных попытках.