не участвует, а командует и подстраховывает своих бойцов на расстоянии! Сопровождай отряд, маскируй их, помогай скрываться. А когда они устанут, покажи им духовку и отправь отдыхать в Северные Гребешки. Ну и мне отчитайся.
— Так точно! — козырнув, гаркнул Крабогном.
На этом мы разошлись. Я с Дракошей и Софией отправился в Академию — всё-таки остановка времени меня здорово вымотала, и мне требовался отдых. К тому же мне нужно договориться с директором. По дороге я сканировал улицы Краснодара и нашёл лишь нескольких слабеньких монстров, которыми уже занимались военные. Возможно, король Ядозубов не соврал и дождь из монстров был опасен в главной степени из-за своей неожиданности. Принцесса София молчала и беспрекословно выполняла мои указания. Она немного изменила свой облик — теперь у неё были длинные, до поясницы, огненно-рыжие волосы и тёмно-синие, словно грозовые тучи, глаза. Великолепная фигура, белоснежная кожа, изящные движения… Она выглядела даже чересчур идеальной.
В Академию мы прошли через главный вход. Благодаря чрезвычайному положению, мне удалось провести Софию внутрь незаметно. Мы поднялись в общежитие, в мою комнату. В коридорах было пусто — видимо, студентам велели не высовываться. Я вытащил из шкафа второй комплект постельного белья, одеяло и подушку, передал всё это Софии, а потом стянул с кровати свои постельные принадлежности. Вообще-то можно было снять для Софии гостиницу, но я не видел смысла — нам всё равно через пару часов топать к директору на серьёзный разговор. Уж до восьми утра мы как-нибудь, в тесноте, да не в обиде…
— Располагайся, — сказал я, застилая себе спальное место на полу в углу комнаты. Пока я возился, за моей спиной раздавался какой-то шорох. Я оглянулся через плечо — хотел показать, где стоит чайник и печеньки, но так и замер с приоткрытым ртом, согнувшись буквой «зю». София была полностью голой. С абсолютно невозмутимым видом она складывала штаны и рубашку, в которые была одета буквально пару секунд назад. На ней остался только браслет из драконьих клыков, который и уберегал её от проклятия. Заметив, что я пялюсь на неё с совершенно очумевшим видом, она озадаченно склонила голову набок. С трудом из-за пересохшего горла я выдавил: — Не хочешь одеться?
— Зачем? — искренне удивилась София. — Неужели люди спят в одежде?
— Ага, — кивнул я. В этот момент кто-то робко постучался ко мне, сразу же дверная ручка повернулась, и дверь медленно, словно в замедленной съёмке, отворилась. На пороге застыла Кристина, её взгляд прикипел к Софии. Которая была полностью голой! Сначала в глазах Кристины горел синий экран смерти — видимо, её мозг не мог обработать то, что видел. Но потом… Потом лицо Кристины исказилось от ярости, и она встряхнула головой, отчего её розовые волосы рассыпались по плечам, как змеи.
— Что здесь происходит? — прошипела Кристина.
Ночлежка для бездомных, северо-западный район Краснодара.
Дмитрий Нахимов перебирался по городу с помощью канализации. После массовой резни, которую он устроил в «Днище», его внешний вид сильно изуродовался. Хотя казалось бы — куда больше. В данный момент Дмитрий напоминал кусок обожжённого мяса, лишь отдалённо напоминающий человека. Его тело увеличилось, расплылось и деформировалось и подрагивало от каждого движения, словно мягкий манный пудинг. А ещё Дмитрий столкнулся с неприятным побочным эффектом — он начал разлагаться заживо. И чтобы затормозить этот процесс, ему требовалось… питание. Органическая пища с похожим генетическим кодом — чтобы организм использовал его в качестве примера и восстанавливался как бы по образцу. В общем, Дмитрий был вынужден постоянно убивать.
Изначально он не планировал становиться серийным маньяком — всего лишь хотел отомстить ублюдку Ломоносову и готов был заплатить за это любую цену. Правда, он не думал, что цена будет настолько высокой. Дмитрий не был святошей, и уж тем более он не был лицемером. Он убивал не раз и не два, но одно дело убивать из-за необходимости, по работе или ради возмездия, и совершенно другое — чтобы пожрать. Однако давать заднюю было уже поздно, так что Дмитрий вышел на охоту. Он посетил каждую канализационную ночлежку, о которой знал. После него не оставалось горы трупов… просто потому, что он съедал всех своих жертв. Очень скоро среди бездомных поползли слухи о страшном монстре, который промышляет в канализации. Бомжи поспешили свалить на поверхность. И теперь Дмитрий голодал.
Выбраться на поверхность он не решался, чтобы не нарваться на бывших сослуживцев, а в канализации теперь водились только крысы. Он пытался пообедать ими, но его моментально вывернуло наизнанку. К тому же тело странно мутировало — покрылось серой шёрсткой и отрастило три тонких длинных хвоста. Нет, ему нужен был человек. Но на случайного прохожего нападать глупо — полиция может заметить что-то по камерам, которые сейчас натыканы через каждые два метра. Полицейские примутся проверять канализацию и обнаружат его. С нынешней мощью Дмитрий способен дать отпор трём-четырём воинам восьмого ранга. Но этого слишком мало. А если противников будет пять или шесть? Нельзя рисковать. Ублюдок Ломоносов жив, так что Дмитрию нужно быть очень осторожным и не ошибиться.
Поэтому он решил атаковать ещё одну ночлежку для бездомных — в этот раз на поверхности. Она очень удачно располагалась неподалёку от канализационного люка — можно сказать, вплотную. Если исчезнет парочка бездомных, этого никто даже не заметит. Ухмыльнувшись, Дмитрий свернул в узкий вонючий коридор и остановился под лазом, ведущим вверх. Подпрыгнув, он зацепился за ржавую лестницу и начал подниматься. Снаружи было тихо. Он аккуратно отодвинул чугунный люк и выглянул наружу. Замусоренная узкая улочка, по обеим сторонам которой тянутся старые одноэтажные кирпичные домики. Заборов нет, только трава по пояс. Дмитрий выбрался и пополз к домику с оранжевой крышей — черепица до конца не выцвела. Он спешил, чтобы его никто не заметил на подходе.
Неожиданно над головой Дмитрия прогрохотал гром и полыхнуло красным. В небе появилась ярко-красная воронка, из которой посыпались монстры. Обычного человека это бы напугало, но Дмитрий расплылся в улыбке — любая чрезвычайная ситуация сыграет ему на руку. Теперь он может не скрываться и вдоволь попировать.
Глава 18
— Что здесь происходит? — прошипела Кристина, но буквально через секунду она подавила эмоции и преобразилась в снежную королеву. Сурово поджатые губы, гордо вздёрнутый нос, пристальный и требовательный взгляд. Я залюбовался. Парадоксально, однако мне хотелось смотреть именно на Кристину, а не на принцессу Софью, хотя последняя была полностью обнажённой. Но времени на любование у меня не было — требовалось срочно разъяснить ситуацию, пока охваченная гневом Кристина не натворит дел.
— Закрой дверь, — попросил я её и, когда она послушалась, обратилась к Софии: — Покажи свой истинный облик.
София кивнула — надо же, а она держит обещание и выполняет все мои приказы — и превратилась в человекоподобную ящерицу, Ядозубку. Она вопросительно посмотрела на Кристину: мол, теперь твоя душенька спокойна? Розоволосая красотка резко стушевалась — её не испугало странное существо в моей комнате, о нет. Просто Кристина была достаточно умной, чтобы сообразить — кажется, произошло недоразумение и не всё является тем, чем выглядит. Её щёки окрасил румянец, и она, вздохнув, сказала:
— Ну, мне всё ещё интересно, что здесь происходит, — в её голосе звучало невысказанное извинение.
— Не переживай, мне приятно, — я ей подмигнул. — Главное, не перебарщивай с ревностью. Она всё-таки как перец в рагу — если бухнуть слишком много, есть невозможно.
— Я не ревную, — слабо возразила Кристина и покраснела ещё сильнее, потом покосилась на Софью и попросила: — Ты можешь, пожалуйста, одеться?
— Да, я уже как-то забыла, что люди придают важное значение обычным тряпкам. Мой несостоявшийся муж очень не любил, когда я расхаживала по Императорскому дворцу в неглиже, — с пренебрежением фыркнула Софья, но натянула на себя рубашку и штаны. Поймав удивлённый взгляд Кристины, она пояснила: — Мой народ носит одежду, но она выполняет защитную функцию. В Данжах, которых мы обитаем, до сих пор водятся опасные монстры. Мы не можем их истребить, они уже стали неотъемлемой частью экосистемы. Так вы это называете, верно? В общем, одежда для нас — это слабенький доспех, который позволит пережить неожиданное нападение. Когда Ядозубы возвращаются домой, они раздеваются. Мы не стесняемся своей природы. И уж тем более мы не спим в тряпках.
— Интересные культурные особенности, — с пониманием покивала Кристина и повернулась ко мне. Следующий вопрос она задавала как бы Софии, но смотрела прямо на меня, буквально взглядом прожигала. — Но это не объясняет, что ты здесь делаешь. Хотя мне следует это спросить не у тебя. Так что, Марк? Неужели ты нас обманул, проводил до общежитий, развёл по комнатам, а сам, притворившись, что тоже будешь сидеть и не высовываться, отправился в гущу событий? Как ты там говорил? — она задумчиво постучала пальчиками по подбородку и процитировала меня: — Необходимо ждать указаний директора. Мы не должны подвергать себя опасности. Если мы понадобимся, нас позовут!
Она снова начала злиться и, судя по всему, специально подстёгивала своё внутреннее возмущение, в этот раз уже не намереваясь отступать. Её пышная грудь быстро и часто поднималась, кулаки крепко сжались, а ноздри слегка раздувались. По моему телу внезапно разлилось возбуждение — мне совершенно не хотелось что-то объяснять. Я бы с удовольствием прижал бы Кристину к стене и поцеловал. Картинка, представшая перед глазами, была настолько яркой, что я почти ощутил изгибы прекрасного тела под моими ладонями. Видимо, Кристина заметила, что мой взгляд изменился, и тяжело сглотнула. Её зрачки расширились, когда я подошёл к ней почти вплотную.
— Ты права, — прошептал я. — Давай проясним этот вопрос раз и навсегда. Я никогда не буду отсиживаться, потому что это не в моих правилах. Но и безрассудно бросаться на смерть я не буду тоже. Просто знай: если я куда-то сунулся, значит, это точно мне по зубам. А если я не позвал тебя или ребят, то значит, вы могли умереть. Хорошо?