— Ага, примерный смысл ты понял, — я хмыкнул. — История интересная, конечно, но всё-таки зачем вы собрались нарушать правила и сбегать из общежития?
— Её держат в плену, — терпеливо повторил Егор.
— Она врёт, — я покачал головой. — Она решила, что ты достаточно наивный, чтобы тебя надурить, вот и всё. И это хорошо, если она просто хочет развести тебя на деньги или напоить снотворным и ограбить. Малой кровью отделаешься.
— Я тоже так думаю, но его не переубедить, — пожаловался Саша.
Егор же вдруг посерьёзнел и посмотрел на меня, сдвинув брови над переносицей:
— Я поступил в Академию, чтобы помогать людям. Но помощь не ограничивается охотой на монстров. Я знаю, что не понимаю многих вещей. Мне мешает вот эта штука, — он постучал себя по черепу, где была вшита пластина. — Мама говорит, что травмы я был очень сообразительным. Но я всё равно понимаю, что слова той девушки могут оказаться правдой. Если она обманула меня, мы просто уйдём. А если нет? Вот я останусь в общежитии и не приду, но до конца жизни буду думать — а что если она не соврала?
— Справедливо, — я кивнул. — Ну, мы живём на втором этаже, так что вполне можем связать простыни и спуститься. А выход с территории университета охраняется уже не так серьёзно. Маскировочное заклинание — и через пять минут мы выберемся на свободу. А утром повторим путь, но в обратную сторону.
— Отличный план, — разулыбался Егор. Ради такого дела он даже снял свой жировой доспех — чтобы не привлекать внимания.
Сказано — сделано. Правда, времени это заняло чуть больше — мы справились за минут десять. Пару кварталов держались в тени и старались не попадаться никому на глаза — мало ли, нам лишние свидетели не нужны. Мы проехались на метро, и Егор по памяти провёл нас к той улице, где встретил загадочную девушку. Ну, Саша прав: Москва — город контрастов. Мы прошли метров пятьсот от главной улицы, а, по моим ощущениям, словно попали в заброшенный посёлок, где царствуют алкоголизм и бандиты. Квадратный дворик, окружённый трёхэтажными зданиями. Видимо, эти дома шли под снос, слишком уж ветхими выглядели. Но в них всё ещё жили люди.
— Где она тебя ждёт? — тихо спросил я.
Мы стояли в переулке, за густыми кустами сирени, и со стороны нас было сложно заметить. На встречу с девушкой пойдёт только Егор, а я и Саша будем его невидимыми телохранителями.
— Вон там, — Егор указал на обшарпанную подвальную дверь, на которой серебряной краской был нарисован мужской половой орган. — Она попросила меня спуститься в подвал, чтобы нас не видели вместе.
— Ну, давай, вперёд, — сказал я, накинув на себя и Сашу маскировочное заклинание, и Егор вышел из-за кустов. Мы потопали к подвальной двери, жители двора провожали Егора подозрительными взглядами. Я врубил сканирование и разочарованно скривился — в подвале сидели два мужика и девица. Засада, как я и думал. Жаль, мне даже хотелось, чтобы Егор оказался прав. Вышла бы красивая романтическая история о спасении попавшей в беду девушке, а получилась… проза. Егор распахнул дверь и сбежал по лестнице в подвал, мы последовали за ним. Бандиты церемониться не стали — сразу атаковали. В Егора полетели воздушные лезвия — в голову, шею и живот. Если бы хотя бы одно лезвие достигло цели, то это был бы смертельный удар. Но я вовремя выставил защитный экран, и лезвия с глухими хлопками рассыпались.
— Стойте, стойте, это не он, — завизжала девушка, но в этот момент Егор вышел на освещённый пятачок, и она осеклась, пробормотала: — А лицо вроде бы его… Но он был таким жирдяем, а этот худой. Брат-близнец, что ли?
— Вы меня обманули? — с укором спросил Егор, не слушая её бормотание.
Она поморгала и проблеяла:
— Так чо ты шляешься по чужим дворам?
— Эх вы, — Егор поджал губы, активировал первую ранговую способность — Желешку — и взмахнул рукой, с которой начала стекать прозрачная слизь. Амбалы попытались снова его убить, но слизь плеснула им на лицо, ноги и руки, и те моментально превратились в желе. Мужики рухнули на грязный пол, заорали, но захлебнулись криком — желейные языки болтались в их ртах как дохлые гусеницы. Егор присел перед ними и нравоучительным тоном произнёс: — Убивать людей — плохо. Грабить людей — плохо. Чтобы получать деньги, нужно работать. За нарушение закона следует наказание, — он повернулся ко мне и попросил: — Используй, пожалуйста, свою ранговую способность.
— Боль? — на всякий случай уточнил я, удивлённый его кровожадностью. — Ты их пытать, что ли, хочешь?
— Показать последствия, — поправил Егор.
Ну, в целом он прав. Я тоже планировал жестоко проучить этих бандитов, но хотел напугать до инфаркта, а не проверять их болевой порог. С другой стороны… Они этого заслуживают. Если бы на месте Егора оказался другой легковерный парень, то его уже не было бы в живых. Так что я врубил свою первую ранговую способность и обрушил её на бандитов, предварительно поставив над ними купол тишины. Их скрутило сильными судорогами, они скорчились и завопили, надрывая голосовые связки. Я выкрутил ранговую способность на полную мощность, но это продлилось не дольше секунды. Раз — и бандиты безвольно обмякли, вращая глазами.
— Нарушать закон плохо, — наставительно сказал Егор и поднялся.
Я уже развернулся, чтобы выйти, но мой взгляд почему-то зацепился за трясущуюся девицу. Даже не знаю почему. Это было что-то бессознательное. Она совершенно не походила на жертву и напомнила мне Ржущего Шакала — монстра-падальщика, который издавал звуки, смахивающие на истерический хохот. Я остановился на половине шага и потребовал:
— Покажи, где ты живёшь.
— Зачем? — вылупилась на меня девушка и захлопала глазами, прикидываясь идиоткой. — Всё-таки решил воспользоваться моими услугами, мальчик?
— Покажи, где ты живёшь, иначе я тебя убью, — равнодушно повторил я.
Её взгляд заметался между мной и стонущими амбалами и, поняв, что от них ждать помощи не стоит, она громко сглотнула и кивнула. Молча мы вышли из подвала, и девушка провела нас к дальнему трёхэтажному зданию и очень медленно, неохотно поднялась на второй этаж. Там она тянула время как могла — заговорила с соседями, отпросилась в туалет, а потом очень долго искала ключи в сумочке. Наконец, дверь в квартиру под номером пятьдесят шесть отворилась. Узкий тёмный коридор выходил просторную комнату, в которой на полу лежало двенадцать матрацев, а на них — бессознательные девушки в грязном рваном белье. Вокруг валялись шприцы. Я стиснул зубы, сдерживая бешенство. Одна из пленниц вдруг заметалась и прошептала:
— Помогите! Хватит! Мама…
— Вызывайте полицию и скорую, только с городского, — велел я ребятам, кивнув на проводной телефон, стоящий на столе, и схватил девицу-сутенёршу за руку. Она попыталась вырваться, но я ещё крепче сжал её запястье и склонился над мечущейся в бреду девушкой, положил ладонь ей на лоб и сконцентрировался. Я никогда не использовал эту способность — только читал в книге-справочнике о ментальных вмешательствах, но примерно понимал, как её активировать. Надо всего лишь создать ментальный канал между двумя людьми. Пленница — излучатель, а сутенёрша — приёмник. А теперь забрать все воспоминания о мучениях и насилии и передать её по этому каналу. Сутенёрша вскрикнула и затрепыхалась, пытаясь вонзить ногти мне в лицо, однако новая порция страшных воспоминаний обездвижила её на несколько секунд. Я работал аккуратно, чтобы не навредить пленнице. Когда она очнётся, она ничего не вспомнит о днях в плену. А вот сутенёрша… Я усмехнулся. Она будет жить с этим до конца своих дней.
Забрав все ужасные воспоминания у первой пленницы, я направился ко второй. Сутенёрша, поняв, что я не собираюсь останавливаться, взвыла как дикий зверь. Полиция ехала к нам пятнадцать минут, и за это время я обошёл всех пленниц. Сутенёрша уже едва двигалась и лишь изредка хныкала. Егор и Саша наблюдали за мной с нечитаемыми лицами — увиденный кошмар поразил их до глубины души, но, кажется, они считали, что я переборщил. Что ж… Тогда этого им точно не стоит знать — я вызвал Тень Ядовитой Лягушки и отправил её к амбалам в подвале. Её яд убьёт их в течение пяти минут.
— Предлагаю не ждать полицию, — сказал я. — Ну, во всяком случае здесь. Проследим издалека, чтобы девушек увезли в больницу. А уж преступников, думаю, полицейские сами как-нибудь найдут. Наши показания ничего не изменят, Саш. Я уже вижу, как ты хочешь возразить.
За нашими спинами скрипнул пол. Я оглянулся. В тёмном коридоре стоял Владимир. Прищурившись, он пристально смотрел на меня.
— А вы, оказывается, тот ещё анархист, Ломоносов.
Глава 22
— А вы, оказывается, тот ещё анархист, Ломоносов, — Владимир с каким-то тёмным удовлетворением осмотрел сутенёршу, которая валялась, съёжившись в позе эмбриона, и скулила. От него исходила беспощадная злорадная ярость. Впервые со дня нашего знакомства я действительно осознал, что Владимир — опаснейший воин, повидавший немало смертей. Что он не просто невероятно сильный маг, но и безжалостный и хладнокровный убийца, и никакие весёленькие наряды этого не изменят. Вот сейчас, например, он был одет в широкие шаровары и рубашку с блёстками и надписью «Самый красивый парень на деревне». Другой бы выглядел в таком наряде тем ещё клоуном, а Владимир — словно идёт на бои без правил.
Судя по всему, он следил за нами, как минимум, с подвала и прекрасно понял, что бандиты в этой задрипанной квартире устроили бордель. Причём девушек держали насильно. И ему это, как и нам, очень не понравилось. Владимир сдерживался — вероятно, пытался остаться в образе преподавателя. Не особо удачно. Его маска благовоспитанности и спокойствия трещала. В какой-то момент мне показалось, что вот-вот Владимир взорвётся и разнесёт весь дом по кирпичику. Однако он глубоко вдохнул и прикрыл глаза, а через секунду — выдохнул и улыбнулся.
— Анархист? — с фальшивым удивлением произнёс я. — Нет, просто не хочу нести напрасные издержки. Всё, что нужно, мы сделали. Девушкам ничего не угрожает, скорая помощь увезёт их в больницу, а полиция — поймает их мучителей. Но если мы останемся здесь, то нас отправят обратно, в Краснодар. Ректор Московского университета магических технологий с удовольствием за этим проследит.