— Опаздывает, — печально сказала Лера, приблизившись ко мне. Она передёрнула плечами и вздохнула, уголки её губ опустились, превращая её лицо в трагическую маску. У меня холодок пробежал внутри живота.
— Опаздывает, — повторил я кисло.
Мы простояли на окраине деревни полчаса, но машина так и не показалась. Несвицкая дала мне свой телефон для связи, но настоятельно требовала, чтобы я не звонил ей без серьёзных причин. Ну, нарушение договорённости — достаточно веский повод. Я набрал её номер, выслушал десяток длинных гудков и механический записанный голос: «Абонент не может ответит, оставьте голосовое сообщение после звукового сигнала».
— Крабогномище! — позвал я. Мой фамилиар не откликнулся. Я сосредоточился и послал ему ментальный сигнал. Ничего не произошло. Крабогном меня игнорирует? В голову полезли дурные мысли. Несмотря на то, что у меня не было поводов подозревать Крабогнома в измене, всё равно моей первой мыслью было: «Он сговорился с Несвицкой, чтобы меня кинуть?» Я поморщился. Нельзя поддаваться пустой паранойе.
— Господин! — тихо позвала Лера и тронула меня за плечо. Я обернулся, и она указала в противоположную сторону, на мой особняк у озера. От него бежали две фигуры: женская, с идеальной осанкой и резкими движениями, и полностью чёрная, как ночь, с клешнями и быстро-быстро семенящими лапками.
Я поспешил к ним навстречу, и мы встретились на половине пути. На Несвицкой лица не было — мрачная, осунувшаяся, ей словно добавилось лет двадцать-тридцать. Крабогном кружился рядом, иногда взлетал и ласково поглаживал её по плечам и рукам.
— Что произошло? — спросил я.
— Кркавческий камень… — выдохнула Несвицкая и осеклась, будто бы из неё моментально выкачали весь воздух. Она судорожно, хрипло вздохнула и спрятала лицо в ладонях. Но это была секундная слабость. Словно в эту секунду Несвицкая окончательно приняла суровую реальность и поборола свои эмоции. Выпрямившись, она равнодушно на меня посмотрела и сказала: — Разговор не для чужих ушей. Я хочу поговорить с вами в уединённом месте.
— Без проблем, — я провёл её в гостевой дом, где на столе до сих пор стояли две чашки с недопитым ромашковым чаем.
Несвицкая окинула комнату быстрым взглядом, подошла к телевизору и включила новостной канал. Девушка в деловом костюме передавала прогноз погоды, соблазнительно наклоняясь и демонстрируя декольте прямо в камеру. Я вопросительно изогнул брови, и Несвицкая дёрнула рукой: мол, подожди немного, сейчас всё поймёшь. Прогноз погоды закончился, и на экране показался суровый мужчина в белоснежной студии. От ярко-белого фона у меня даже глаза заболели.
— К последним новостям, — сказал мужчина и перелистнул страничку. — На Род Несвицких было совершено нападение. Сегодня утром на их имущество, которое перевозила компания «Заберём, сохраним, отдадим», напали неизвестные. Всё произошло на многолюдном перекрёстке с высоким дорожным трафиком, однако наши достоверные источники сообщают, что свидетелей пока нет. Что украдено — неизвестно. Род Несвицких молчит. Наш корреспондент с места событий…
— Вот что произошло, — хмыкнула Несвицкая и выключила телевизор.
— Мы с Крабогномом тоже под подозрением? — уточнил я.
— Крабогномик? — Несвицкая удивлённо на меня взглянула. — Нет, я его ни на секунду не заподозрила. А вот вы… Признаться, у меня были мысли на этот счёт. Вы ведь могли использовать Крабогномика, чтобы вызнать маршрут, по которому поедет машина. Правда, я быстро отмела этот вариант.
— Даже интересно — почему?
— Потому что вам нужен Кркавческий камень, Ломоносов, — Несвицкая ткнула пальцем в чайник и сурово спросила: — Вы что, не предложите даме чай?
— Разумеется, предложу, — усмехнулся я и заварил новую порцию ромашкового чая, мысленно прокручивая её слова снова и снова. Если бандитам не был нужен Кркавческий камень, а в машине был только он, то зачем они напали на… Я замер на половине движения и, словно в замедленной съёмке, повернулся к Несвицкой.
— Дошло-таки? — невесело рассмеялась она и взяла чашку с чаем, которую я ей передал.
— Они уничтожили Кркавческий камень? — спросил я, но ответ мне был не нужен, всё ясно читалось по лицу Несвицкой. Я с неверием покачал головой и на автомате потянулся за яблочной булочкой, откусил половину и, не прожевав, протянул: — Но размфе мфошно увмишто…
— Ломоносов! — воскликнула Несвицкая и швырнула в меня салфетку.
Я поднял руки, словно сдаваясь, — дожевал булочку, запил чаем и лишь потом проговорил:
— Но разве можно уничтожить божественный артефакт?
— Если обладаешь божественной силой — то почему бы и нет? — Несвицкая постучала пальцами по столу, испытующе на меня уставилась и потребовала: — Признавайся, какому Богу ты подложил свинью?
— Я⁈
— Не строй из себя обиженную невинность, — она небрежно отмахнулась, ни на секунду не поверив, что я искренне возмутился. — У моего Рода всё в порядке с Богами. Триглав благосклонен к нам на протяжении многих столетий. Мы находимся под его защитой, и нам нет смысла конфликтовать с другим Родами за божественное внимание. А вот ты… — Несвицкая отщипнула кусочек от булочки и скатала его в шарик. — Твой Род почти умер, твои Боги-покровители исчезли со всех радаров. Ты чуть не умер, а когда очнулся после комы вокруг тебя то и дело гремели скандалы. Да и Кркавческий камень долгие годы не был никому нужен, но как только я пообещала дать его тебе… В тот же день на мой Род напали, а артефакт уничтожили. Так что причина точно в тебе.
— Не знаю, — ровным голосом произнёс я. Ни один мускул не дрогнул на моём лице.
— Не скажешь, значит, — констатировала Несвицкая. — Жаль, я не могу стребовать с тебя долг. Это был подарок для Крабогномика, но кто ж знал, что к нему прилагается такой проблемный хозяин? — она с осуждением цокнула языком и поднялась. — Я пойду разбираться с последствиями, а ты… Мой добрый совет — поторопись. Если проклятие с вашей деревни можно было снять только с помощью Кркавческого камня, то ваши дела плохи. Эвакуируй деревню, да побыстрее. Иначе лишишься не только земель, но и людей.
— Хорошая идея, — я кивнул, но, видимо, в мой голос просочилась ирония, и Несвицкая остановилась на половине шага, оглянулась на меня и подозрительно прищурилась. Я улыбнулся и сказал: — Что? Правда, спасибо. Идея хорошая. Но вот с реализацией придётся потрудиться.
— Если вам настолько лень, то можете просто постоять на околице и понаблюдать, как ваши подданные умирают один за другим, — фыркнула Несвицкая. — Отличный спектакль получится, о нём будут говорить во всех газетах.
На этой «замечательной» ноте мы и попрощались. Крабогном на секунду задержался и уточнил:
— Великан-хозяин-друг, вы меня звать? Я вам служить?
— Я хотел связаться с твоей дамой сердца, но ты и так её сопроводил в деревню. Больше поручений нет. Но впредь всегда появляйся, когда я тебя зову. Даже если занят. Просто приди ко мне на пару секунд, предупреди и можешь отправляться обратно — заниматься своими делами. Иначе в следующий раз я тебя вытащу насильно. И насильное путешествие по Изнанке тебе не понравится.
— Понять, великан-хозяин-друг! — Крабогном поклонился и растворился в воздухе. Кажется, я немного его обидел. Мда, странная ситуация… Я впервые задумался, что Крабогном уже не просто моё бесплатное приложение — бессловесный фамилиар, который послушно выполняет поручения и помалкивает, — а вполне самостоятельная личность с увлечениями, стремлениями и планами. За несколько месяцев он очеловечился и сильно вырос как личность. Узы фамилиара и его хозяина невозможно разрушить, однако… Я уже не мог командовать Крабогномом направо и налево. Если раньше он был кем-то вроде забавной домашней зверюшки, то сейчас — наёмный работник с личной жизнью. У него вон уже семья намечается…
— Господин, когда приедет Кркавческий камень? — в дом зашла встревоженная Вера. — Деревенские волнуются, мне нужно им что-то сказать.
— Никогда, — я прикрыл глаза, обмозговывая ситуацию.
— Но что нам делать? — глаза Веры потрясённо расширились, она шокированно приложила руку к сердцу и покачала головой. — Нет, не может быть. Вы шутите! Да? Вы шутите?
— Какие уж тут шутки, — я взял её за плечи и поймал её взгляд. — Вера, всё очень серьёзно. Судя по всему, у нас не больше недели. Весь наш бизнес летит к лешему… Стоп! Не возражать! Просто смирись и прими это как факт. Ничего сделать нельзя. Можно спасти лишь немногое, что уцелело. Но самое главное — это люди. Необходимо вытащить их из зоны поражения. У тебя два дня, чтобы отыскать земли, куда переедут Северные Гребешки. Желательно где-нибудь подальше. Можно в другом крае или области. Лучше всего, если там уже будут дома, пусть и хлипкие. Заброшенная деревня — отличный вариант. Купишь земли — найми строительную бригаду, пусть обновят все дома, чтобы те на голова нашим не рухнули.
— А Богиня? — прошептала Вера, прижав руки к груди.
— Богиня остаётся здесь, — сказал я и добавил едва слышно: — Хотя, возможно, ей придётся переехать на Северный Полюс, кошмарить белых медведей.
— Что?
— Ничего. Приступай к работе.
— Конечно, — Вера ступила за порог, но вдруг притормозила и обернулась через плечо: — А что делать с новенькой? Её эвакуировать с деревенскими или отправить в Краснодар, в какую-нибудь лечебницу?
— Новенькая? — я поморщился, пытаясь вспомнить, о ком вообще идёт речь. Крабогном мне что-то рассказывал, да и Лера спрашивала разрешения, чтобы кого-то приютить в деревне. Я хлопнул в ладоши и решил: — Нужно сначала с ней поговорить. Может, ей деревенская жизнь осточертела. Она же мне официальной клятвы не приносила?
— Нет, она не ваш вассал, — ответила Вера. — Я отправила вам письмо, но вы так ничего и не написали. А без вашего одобрения я такие вопросы решать не могу.
— Где она?
— В доме, который мы ей выделили. С зелёной крышей, по правой стороне дороги, которая ведёт к вашему особняку. Самый последний.