На их фоне Одетта, которая унаследовала внешность матери, была для Гладоса ясным солнышком. Он исполнял все её прихоти, планируя выдать за сына Императора — возможно, греческого, а возможно и какого-нибудь заморского. Тут уж как повезёт. О красоте Одетты разнеслись слухи далеко-далеко за пределы Греции. Стоит ли говорить, что с каждым днём высокомерие красавицы росло не по дням, а по часам? Так что она совсем не удивилась, когда к ней в спальню пробрался Бог — Зевс собственной персоной. Сперва она подумала, что к ней забрался вор, и закричала от ужаса.
— Убирайся! Как ты посмел! — кричала Одетта. — Тебя посадят на кол и четвертуют!
— Ты не узнала своего господина? Не узнала того, кому преподносишь дары в Храме? — насмешливо спросил мускулистый высокий мужчина с густой чёрной бородой. Он подошёл к ней, нежно прихватил за подбородок и пристально посмотрел на неё.
Глаза, сияющие неестественным золотым светом, заворожили Одетту. Именно в этот момент она осознала, кто перед ней стоит, и страх моментально отступил. В голове пронеслось: «Я ждала этого всю свою жизнь! Наконец-то достойный ухажёр!» Ликование поднялось в её груди. Она ни на секунду не засомневалась, что достойна внимания Зевса. Однако мама научила её, как общаться с мужчинами и подпитывать их гордыню. Поэтому Одетта состроила восторженный взгляд, рухнула на колени и с трепетом поцеловала руку Бога.
— Огромная честь, — прошептала она.
— Значит, я могу надеяться на жаркий приём? — Зевс притянул её в объятия и мягко подтолкнул к кровати.
— Простите, простите… Умоляю, простите меня! — безутешно зарыдала Одетта, чем огорошила Зевса. Она прекрасно понимала, что он пришёл за её девственностью. Фактически это был единственный товар, который она могла ему предложить. И его нельзя было отдавать без борьбы и торговли. Но ещё Одетта понимала, что Зевс не принимает отказов. Чтобы не навлечь на себя его гнев, она устроила настоящую истерику.
— За что простить? — спросил Зевс, поглаживая её по волосам.
— Отец убьёт меня. Он собирается выдать меня за сына Императора… Если… если… Сын Императора расскажет моему отцу, что я не чиста! Я не смогу скрыть, что он не первый, с кем я возлегла… Отец убьёт меня!
— Против Бога он точно не пойдёт, — усмехнулся Зевс. — Назови моё имя, и никто не посмеет тебя тронуть. И учти, пока я наведываюсь в твою спальню, никому не разрешено прикасаться к тебе.
— Он не поверит! — горько-горько заплакала Одетто, размазывая слёзы по щекам. — Любая обесчещенная девушка сказала бы именно так! Чтобы избежать позора, она бы свалила вину на Бога, а не на соседа-любовника! Отец сошлёт меня из Афин и лишит наследства!
— Твоя правда, — согласился Зевс и задумчиво помычал. — Но я не могу назвать тебя своей официальной избранницей. Гера чересчур ревнива и готова на всё, чтобы изничтожить соперниц. А я не хочу, чтобы такое красивое личико пострадало, — он провёл большим пальцем по её полным губам и слегка засунул в рот, дотронулся до жемчужных зубов и одобрительно хмыкнул, когда Одетта его робко лизнула. — А что если я передам тебе артефакт, который сделал лично? Твой отец сможет показать артефакт жрецу, и тот подтвердит его божественное происхождение.
— Спасибо! — Одетта снова попыталась упасть на колени, но Зевс не позволил. Он подхватил её на руки и бросил на мягкие перины. Его раздражало, что он не мог насладиться земными радостями в полной мере. Все ощущения как бы транслировались через человеческую оболочку. Но в этом была своя прелесть. К тому же восхищение и восторг, исходящие от женщин, компенсировали все недостатки. В этом было что-то от жертвоприношения — когда женщины отдавали свои тела в его власть. С глухим рыком он навалился на Одетту и запустил руку под платье. Она тоненько пискнула, стиснула ноги и пробормотала: — Так быстро?
— Поверь мне, всё будет очень, очень долго, — пообещал Зевс и стянул с неё трусики.
Своё обещание он сдержал — покинул спальню через семь часов, и Одетта к тому времени уже была в полубессознательном состоянии. Сначала Зевс хотел уйти и не возвращаться — а девчонка пусть выпутывается самостоятельно. Однако перед глазами стояла её ладная задница и груди-яблочки, и он осознал, что желает наведаться к ней ещё. Перед ним встал вопрос — какой же артефакт подарить Одетте? Зевс был жадным и признавал это. Ему не нравилось делиться своими сокровищами. Тем более с человеком. Но груди-яблочки… Он покосился на обнажённую Одетту, раскинувшуюся на простынях. Так уж и быть! Завалялся у него один артефакт — по сути бесполезный. Он повёл рукой, и на его открытой ладони появилась золотая раковина с чёрной жемчужиной внутри.
Зевс растормошил Одетту и передал ей артефакт:
— Держи и береги как зеницу ока. Никто не сможет воспользоваться им без твоего разрешения. Артефакт признаёт хозяином только того, кому его отдали добровольно и по собственному желанию. Однако украсть это его не помешает.
— А что он делает? — слабо выдохнула Одетта, приоткрыв глаза.
— Какая разница? — Зевс наклонился и глубоко поцеловал её, заставляя позабыть обо всём на свете. Одетта замурчала, как ласковая кошечка, и притянула его за шею. Она невероятно устала — божественная страсть её вымотала. Однако усталость не помешает ей захомутать Бога. В конце концов, все мужчины одинаковы… Одетта удовлетворённо улыбнулась, когда Зевс передумал уходить и спустился поцелуями к розовым, призывно сжавшимся соскам.
Ещё несколько раундов спустя Зевс всё-таки вернулся на Олимп, а Одетта побежала хвастаться к отцу. Она была настолько счастлива и взбудоражена, что даже не пригладила волосы и не прикрыла следы чувственных ласок — лишь накинула домашний хитон и обула сандалии. Отец был в своём кабинете — беседовал со старшими дочерьми. В очередной раз они пытались заключить перемирие. Одетта влетела в кабинет, не постучавшись. Сёстры изумлённо уставились на неё, их взгляды многозначительно задержались на краснеющих засосах на шее. От Гладоса Влахоса знаки любви тоже не укрылись. Он побледнел как полотно и медленно-медленно встал. В его глазах светилось желание убивать.
— Я возлагал на тебя надежды… — прошипел он.
— И они оправдались! — воскликнула Одетта и протянула ему золотую раковину. — Ко мне явился Зевс! Он разделил со мной ложе и подарил артефакт, чтобы защитить от твоего гнева! Сын Императора будет рад взять в жёны избранницу Бога!
Гладос недоверчиво прищурился, но взял артефакт и повертел его. Даже не будучи жрецом, он ощущал божественную энергию, скрытую в хрупкой вещице. Кивнув своим мыслям, он подошёл к Одетте и порывисто её обнял. Обернувшись на старших дочерей, он упрекнул:
— Почему вы не можете быть такими?
— Подстилками Бога? — с издёвкой уточнила самая старшая и задрала здоровенный горбатый нос. — Боги не славятся преданностью. Не пройдёт и недели, как её место займёт другая красотка.
— Завидуй молча, — фыркнула Одетта. Да что эта уродина может понимать⁈ Она, Одетта, получила счастливый билет, о котором другие могут только мечтать! Уж она-то постарается, чтобы Зевс не смотрел на других женщин. А если даже и посмотрит… Она научится вытворять в кровати такие штучки, что он всегда будет возвращаться к ней.
Шло время, пророчество старшей сестры не спешило сбываться. Одетта действительно очаровала Зевса так сильно, что почти каждую ночь он появлялся в её спальне. Гладос Влахос тоже не терял времени даром — он договорился с Императором Греции о браке Одетты и его сына. Разумеется, когда Зевс потеряет к ней интерес. Всё было хорошо. Однако случилось неожиданное. Одетте стало скучно. Очень-очень-очень скучно. Днями напролёт она ходила по родовому особняку из угла в угол. Отец никуда её не отпускал — боялся, что её похитят. Единственными развлечениями был домашний театр и музицирование. Книги читать Одетта не любила — засыпала на второй странице. Постепенно её с головой накрыла зелёная тоска. Зеленее весенней луговой травы. А ещё ей не хватало мужского внимания. Раньше Одетта постоянно посещала празднества и флиртовала с симпатичными аристократами, а сейчас… Зевс был скуп на комплименты. Он просто приходил и брал что хотел.
В другой ситуации Одетта никогда бы не посмотрела на простого садовника. Но сейчас ей хотелось внимания, ласки, флирта. Это желание затуманило ей разум, она не задумалась о последствиях.
— Ты выступал на Олимпийских играх? — как-то невзначай бросила Одетта, проходя мимо садовника, который подрезал розы.
— Нет, госпожа, — смущённо ответил тот, не понимая, к чему она клонит. Помолчав, он всё-таки осмелился и уточнил: — А почему вы спрашиваете?
— Твои бицепсы выглядят крепкими как камень, — Одетта притворилась, что нюхает розу, и незаметно пощекотала садовника под рёбрами. — У тебя есть девушка?
— Нет… То есть да… Но она и рядом с вами не стояла, — проблеял садовник и тяжело сглотнул.
Одетта удовлетворённо улыбнулась и покинула сад. В течение двух недель она кружила вокруг садовника, сужая круги как акула. Наконец, когда он начал дрожать от вожделения, как только она появлялась на горизонте, Одетта назначила ему встречу. Её старшие сёстры были правы, обвиняя в глупости и недалёкости. Потому что она пригласила садовника в свою спальню — ту самую, которую посещал Зевс. Бог не навещал Одетту всю прошедшую неделю, поэтому она решила, что опасности нет. Она ошибалась. Стоило ей взобраться на любовника, как на улице грянул гром, а в спальне материализовался Зевс.
— Изменница! — прорычал он.
— Всё не так, как кажется… — начала оправдываться Одетта.
Но больше она не успела ничего сказать — Зевс был скор на расправу. Садовника он распылил, а Одетту превратил в корову — белую, с чёрными пятнами. Корова обиженно замычала, подскочила к тумбочке, на которой лежала Грозовая Жемчужина, и проглотила артефакт. С горестным мычанием она выбежала из особняка и помчалась по улицам Афин, не особо понимая, куда бежит. На очередном повороте она врезалась в незнакомца.
— Ну-ну, успокойся, дорогуша, — ласково проговорил он и погладил её покатый лоб. — Что случилось?