, от него без ума.
– В последний раз тебе говорю: это Миссури, а не Мизери, – сказала Кора. – Но дискотека? Восьмидесятые? Ты серьезно? Малышка, тебе пора покончить с научно-фантастическими шоу и переключиться на программы по истории, чтобы не отстать от расписания. Если, конечно, ты хочешь получить школьный аттестат.
– Я много чего знаю о Второй мировой войне. Можешь проэкзаменовать меня, это хотя бы добавит несколько лишних баллов моей домашней работе по истории. – Фостер выдержала паузу, с надеждой ожидая, что Кора разрешит ей отдохнуть от скучных документальных фильмов.
– Ты не получишь дополнительных баллов за знание того, чего нет в учебном плане семестра. Стремиться к новым знаниям надо в любом случае, независимо от оценок.
– Прекрасно, – фыркнула Фостер. – Но, возвращаясь к моему знакомству с коренным миссурийцем, скажу, что парень представился как Тейт Орлан Тейлор. Орлан! Клянусь, у меня это в голове не укладывается. Тебе не кажется, что это самое нелепое прозвище для чувака?
– Тейт Тейлор? – переспросила Кора.
– Да, Тейт Баклан чертов Тейлор. Ни за что не забуду эту часть.
Кора вздохнула.
– Что? – насторожилась Фостер, глотнув воды из бутылки Коры.
– Тот, с кем мы должны здесь встретиться… его зовут…
– Нет, – перебила ее Фостер. – Только не это, Кора.
– Тейт Тейлор.
2
Тейт глубоко вдохнул, вбегая в раздевалку. Запахи спрея Icy Hot и пота подсказывали, что он там, где ему и место, – дома. Парни, с которыми он с детства играл в футбол, мельтешили вокруг, похлопывая полотенцами и поправляя плечевые накладки, пытаясь побороть волнение перед матчем и настроиться на собственную версию «Огней ночной пятницы»[8] в декорациях средней школы Гомера. Тейт не нуждался в психологической самоподготовке. Две страсти его жизни кипели как раз за пределами раздевалки – большая буря и большая игра.
Но одного он терпеть в себе не мог, и сейчас это заставило его тупо уставиться на свой шкафчик, раздумывая, не удариться ли лбом о металлическую дверцу. Тейт Орлан Тейлор не умел разговаривать с девушками. А если девушка к тому же была симпатичной…
Его плечи поникли.
«Я сказал ей, что «Спортс иллюстрейтед» – моя любимая книга. И это после того, как выставил себя псевдосупергероем перед совершенно незнакомой девчонкой – дерзкой, бесцеремонной, невесть откуда взявшейся».
– Черт. Может, я и вправду дебил.
– Эй, Орлан, с кем ты там разговаривал? Эта рыженькая явно нездешняя. – Кайл Кейс подтолкнул Тейта плечом. – Если ты намерен замутить с кем-то из Сент-Джо, у тебя будут большие неприятности с нашими девушками. Особенно с Эммой.
– Мы с Эммой расстались. Я могу разговаривать с кем захочу.
– Только если они не из Сент-Джо. Они – «Спартанцы». Мы – «Пантеры». Эти двое не братаются, – напомнил Кайл.
– Братаются? Расширяешь словарный запас, Кай-ки? – Тейт хмуро взглянул на лучшего друга.
– Чувак. – Кайл понизил голос. – Мы уже говорили об этом. Миллион раз. Не называй меня прозвищем, которое придумала моя младшая сестра. Никогда.
– О, еще как буду. В чем проблема?
– Нет, не будешь. Это не круто.
– Послушай, ты же не называешь меня по имени, – возразил Тейт.
– Орлан – это круто. Кай-ки – нет. И точка. Давай лучше вернемся к той рыженькой с большими сиськами.
– Большими сиськами? Что? Нет. – Тейт покачал головой. – Я заговорил с ней вовсе не поэтому. – Его так заворожили большие зеленые глаза Землянички, роскошные рыжие волосы и эта кожа, будто из мрамора – чертовски гладкого, без единого изъяна, – что он не заметил ничего другого. Ну, за исключением того, что она не любит футбол и, хуже того, не испытывает симпатии к нему самому.
– Ты сказал, большие сиськи? – встрял Райан. – У кого это? – Полузащитник повернул голову в сторону Тейта, а следом за ним и половина команды, отчего они все стали похожими на птенцов-мутантов. – Я думал, вы с Эммой разбежались.
– Так и есть. Кайл просто…
– Орлану достались чьи-то сиськи. Опять! – Райан, никогда не блиставший умом, двинулся к Тейту. Громила ростом под метр девяносто и весом в полтора центнера, он словно прокладывал туннель сквозь строй ребят, распихивая всех в стороны. – Я должен узнать подробности.
– Никаких подробностей! – осадил его Тейт. – Я просто разговаривал с девушкой. Это все.
– Она из «Спартанцев», – сказал Кайл.
– Я этого не говорил! – воскликнул Тейт. – Я не знаю ее, но она не слишком дружелюбна.
– Определенно спартанка, – заключил Райан. – Но я думаю, что большие сиськи могут служить смягчающим обстоятельством.
Кайл усмехнулся.
– Скажи это Эмме и ее подружкам.
– Мы расстались! – Вообще-то это Эмма его бросила. Две недели назад. Без каких-либо внятных объяснений, кроме «Детка, у нас не складывается». Не складывается? И как это понимать? Тейт все еще пытался разобраться, что же он сделал не так.
– Тейт! Вытащи голову из штанов и сосредоточься на игре! – Команда расступилась, охваченная библейским благоговением, когда отец Тейта стремительным шагом приблизился к нему.
– Моя голова полностью занята игрой, тренер! – заверил Тейт своего отца, а товарищи, словно по команде, встали по стойке «смирно».
– Хорошо, потому что сегодня тебе предстоит серьезная работа. Нужно ли мне напоминать, что Сент-Джо – школа из дивизиона 4А, а мы – 2А?[9]
– Нет, тренер! – выкрикнул Тейт.
– Нет, тренер! – эхом отозвалась команда.
– И нужно ли мне напоминать вам, что погода – хуже некуда, а это значит, что все может случиться, когда поле превратится в болото?
– Нет, тренер! – прокричала команда вместе с Тейтом.
– Да ладно, тренер, не беспокойтесь о погоде, – сказал Кайл. – Чем темнее на улице, тем зорче глаз у Орлана!
Отец Тейта шлепнул Кайла по затылку.
– Мальчик, если бы вся команда могла видеть в темноте, как Тейт, тогда дерьмовая погода была бы плюсом. Ты можешь видеть, как ястреб, в темноте?
– Нет, сэр! – взревел Кайл.
– Как я всегда говорил вам, мальчики, еще с начальной школы, ничто, даже отличное ночное зрение, не может заменить тяжелый труд и концентрацию. А теперь соберитесь в круг и встаньте на колени.
Тейт и его товарищи по команде окружили тренера, каждый опустился на одно колено, и, склонив головы, они взялись за руки.
– Храни нас невредимыми, сильными и уверенными. Храни нас, «Пантер»!
– Вперед, «Пантеры»! – хором ответила команда.
– Ах, да. Чуть не забыл. – Отец заговорщически оглядел команду. – Готовы?
– Да, тренер! – завопила вся команда, кроме Тейта.
– Начали!
– С днем рожденья тебя! С днем рожденья тебя! С днем рожденья, Орла-а-а-ан! С днем рожденья тебя! – Пели все – плохо, но с энтузиазмом.
– В свои восемнадцать – и не поцеловаться ни разу! – съязвил Райан.
– Черт, в свои восемнадцать – и по воротам не промазать ни разу! – огрызнулся Кайл.
– Ладно, ладно, повеселились – и будет. Пора на поле. Капитан и помощник капитана идут первыми.
Тейт и Кайл заняли свои места во главе двойной колонны «Пантер». Команда прошла в свою очковую зону, где остановилась, ожидая, когда оркестр исполнит боевой марш.
– Черт возьми, твой отец не шутил насчет погоды, – сказал Кайл, нервно поглядывая на зеленое небо и зловещие темные тучи. – Думаешь, матч отменят?
– Черт, нет! – ответил Тейт. – Во всяком случае, пока не ударит молния. И я надеюсь, что этого не случится. – Он вдохнул полной грудью, наслаждаясь запахом дождя и разлившейся в воздухе прохладой, предвещающей бурю. Он был одержим бурями! Сколько себя помнил. Всякий раз, когда слышались отдаленные раскаты грома и накатывали грозовые облака, он чувствовал, как внутри него нарастает неведомая сила.
– Будь особенно осторожен сегодня, сын. – Отец, стоявший рядом, привычно положил ему на плечо сильную руку. – Я знаю, ты любишь бури, но если небо разверзнется и начнется ливень, смотри в оба. Земля станет скользкой, как свинячье дерьмо. Сломаешь себе что-нибудь – и останешься на обочине. Сезон только начинается, и тебе нельзя травмироваться, иначе рискуешь потерять стипендию Мисси[10].
– Не волнуйся, папа. Со мной все будет в порядке, как всегда.
Отец похлопал его по плечу и ласково улыбнулся.
– Хорошо. Оставлю беспокойство твоей матери. Не забудь помахать ей рукой.
– Мама здесь? Но она же ненавидит бури.
– Конечно, она здесь – как обычно, на трибуне в полусотне метров от центральной линии. Твоя мама ненавидит бури, но обожает своего маленького Орлана.
– У меня рост метр восемьдесят пять, и с сегодняшнего дня мне уже восемнадцать. Почему она непременно должна добавлять слово маленький? Господи, отец, только мама может сделать это прозвище таким жалким. – Мама и та зеленоглазая Земляничка, подумал он.
Дробь малого барабана, открывшая боевой марш, заглушила смех отца и заставила местных болельщиков, занимавших половину трибун маленького стадиона, вскочить на ноги, когда Тейт пробежал сквозь строй чирлидеров с помпонами, выводя свою команду на поле. Начиная разминку, Тейт помахал маме рукой. Он без труда отыскал ее в толпе. Густые светлые волосы, которые, как считал Тейт, делали ее похожей на диснеевскую принцессу, сияли золотым маяком в море ярких огней. Она помахала ему рукой в ответ и послала воздушный поцелуй, а поднимающийся ветер разметал ее локоны подобно беспокойному духу.
Тейт руководил разминкой своей команды, когда полыхнувшее пламенем пятно на трибуне прямо над мамой привлекло его внимание. Рыжие волосы, вырвавшись на волю из пучка на макушке, рассыпались пышным облаком. Черт, да у девчонки настоящая грива. Тейт моргнул – раз, другой. Это же она! Земляничка! Она сидела рядом с грузной темнокожей женщиной, которая наблюдала за ним с таким интересом, словно он был двуглавым чудищем на ярмарке научных проектов. Но что же Земляничка? Она была занята те