Именно в такие минуты Фостер особенно бесило отсутствие телефона. Больше всего на свете ей хотелось отправить Сабине сообщение, набранное сплошь заглавными буквами – пусть знает, как она злится на свою единственную подругу, заставившую ее поверить в нелепую влюбленность в парня, которого ей придется терпеть рядом с собой неизвестно сколько времени.
Спасибо тебе, подруга.
– Фостер?
Тейт! Когда он успел вернуться домой?
На лестнице, ведущей в ее комнату, послышались тяжелые шаги.
И он поднимается сюда. О боже. Ладно. Просто дыши. Она распушила кончики волос и в последний раз обнюхала подмышки. Конечно, он захочет прогуляться со мной. Только посмотрите на меня. Я абсолютно уверена в своей привлекательности. И я достаточно любезна. Она покачала головой. Ладно, может, и не очень любезна, но к Тейту я отношусь лучше, чем к другим парням. Это ведь меня оправдывает?
Тейт тихонько постучался.
– Ты здесь?
Ноги сами понесли Фостер к двери, прежде чем разум успел обосновать, почему она должна снова напялить спортивные штаны и притвориться, будто никакого свидания и не предполагалось.
– Привет. – Она открыла дверь, и легкий порыв ветерка закружил в танце мягкие волны ее волос, обвился вокруг ее груди и изящно приподнял подол ее платья. Блин, вот у кого поучиться преподносить себя.
– Вау. Я… ты… – Тейт потянул себя за ворот рубашки. – Платье.
Фостер вскинула голову.
– Спасибо. – Она ухмыльнулась, решив, что «платье» выражает в кратком виде высшую форму восхищения, что-то вроде: ты потрясающая, и у меня нет девушки у черта на куличках, и для меня большая честь быть твоим лучшим другом и бойфрендом.
– Ты как, занят в ближайшие… – Фостер бросила взгляд на запястье, как будто веснушки могли подсказать ей время, – минут десять?
– Нет, нет, точно нет. Финн предлагал увидеться позже, но я могу сказать ему, что у меня дела. Я имею в виду, если ты хочешь. – Он поперхнулся и откашлялся. – Ну, заняться чем-то или еще что.
Фостер залилась румянцем. Тейт лез из кожи вон, стараясь произвести впечатление, но не в своей обычной манере. Что-то неуловимо изменилось. Он нервничал. И не он один.
– Вообще-то Сабина рассказала мне о соседней ферме. Кстати, оттуда ты привозишь мне эти летающие тарелки. Похоже, у них там вкусно кормят, а еще живая музыка и танцы. Они с Финном собирались зайти за нами, чтобы мы все вместе сходили на…
– Двойное свидание! – На щеках Тейта вспыхнул нежно-розовый, как жвачка, румянец.
Фостер улыбнулась.
– Так ты хочешь пойти?
– Да! – Его щеки теперь пылали, и Фостер почувствовала себя глупо из-за того, что превратила это свидание в грандиозное событие.
Сидя за столом для пикника, Фостер сначала скрестила ноги, потом распрямила их и, наконец, сложила руки на коленях, пока они с Сабиной ждали Финна и Тейта, отправившихся за напитками – по словам Сабины, лучшим в мире лимонадом из ежемалины.
Оживленный смех небольшой толпы доносился до них на крыльях бабочек-монархов, которые порхали между столами, устремляясь к свежим побегам ярко-фиолетовых цветов в горшках, расставленных по краям танцпола. Фостер на мгновение закрыла глаза, прислушиваясь к тихому перезвону ветряных колокольчиков, развешанных вокруг фронтона красного амбара, освещенного сверкающими нитями огней.
Легкий ветерок вырвался из-под деревянного стола, и Фостер крепче прижала руки к бедрам. Она не привыкла так бдительно следить за тем, чтобы ее прелести были скрыты от внешнего мира. Этим занимались брюки.
– Видишь, ты похожа на девушку. Симпатичную девушку. Особенно когда не делаешь вот так. – Сабина помахала пальцем через стол. – Хмуришься, елозишь, как будто у тебя шило в одном месте.
– Я не хмурюсь, – фыркнула Фостер, сознавая, что на самом деле хмурится. – И мне не обязательно носить платье, чтобы выглядеть красивой или как девушка.
– Я не об этом. Посмотри на меня. – Сабина встала, соблазнительно повертелась, так что бахромчатые края ее укороченного топа поднялись над джинсами, кружась вместе с ней, и снова села. – На мне нет платья, и я выгляжу достаточно привлекательно. Я лишь хотела сказать, что, сменив одежду, ты можешь почувствовать себя совершенно другой женщиной. Такой же эффект дают хороший парик или сапоги-ботфорты из искусственной кожи, но, думаю, ты еще не готова к таким экспериментам.
– Не готова к чему? – спросил Финн, когда они с Тейтом поставили бокалы с напитками на стол, и сел на скамью рядом с Сабиной.
– К таким движениям! – Сабина схватила Финна за руку и потащила его за собой на танцпол. – Увидимся с вами там. – Она подмигнула и подскочила к Финну, который уже постукивал носком ботинка в такт музыке.
– Ну, и что ты думаешь? – Тейт засунул руки в карманы и тут же их вытащил. – Хочешь потанцевать? Еще разок?
– Да, но это медляк, а не свинг.
– Не беспокойся. Я умею танцевать медленный танец, просто доверься мне. Я поведу. Опять.
– Ты не уронишь меня на этот раз?
– Ни за что.
Фостер почувствовала себя немного пьяной, когда Тейт предложил ей руку и повел к импровизированному танцполу. Возбуждение бурлило в ней тысячами пузырьков, и голова шла кругом, а тело наливалось легкостью. Только однажды она испытывала нечто подобное – после полбутылки дешевого шампанского, все в том же космическом лагере.
– Чертов космический лагерь, – пробормотала она.
– Что такое? – Глаза Тейта были бесконечно синими, как небо, и на миг Фостер подумала, что, если он больше никогда не посмотрит на нее, она, наверное, просто умрет.
– Мне здесь нравится. Правда, здорово. – Если бы прежняя Фостер могла видеть ее нынешнюю, она бы разразилась гневной отповедью – мол, мир рушится, человечество нуждается в спасении, да и погоревать о случившемся не мешало бы. Но нынешняя Фостер плевать хотела на свое прежнее, колючее, сварливое «я». Она бы предпочла запечатать в сосуде эту девушку, этот момент, это чувство и навсегда остаться своей новой версией. Фостер убрала руку с широкого плеча Тейта, взъерошила волосы и хихикнула.
– Ты смеешься.
– Так и есть.
Тейт медленно и уверенно вел ее в танце. Его рука опустилась к талии девушки, и, широко раскинув пальцы, он еще крепче прижал ее к себе, выдавливая воздух из разделяющего их пространства.
И она не возражала.
Фостер никогда не думала, что хочет быть такой девушкой – той, что растворяется в другом человеке и называет это счастьем, – но если так все и начинается в отношениях, то это чертовски приятно.
Музыка сменилась мечтательной джазовой мелодией, и веки Фостер отяжелели, когда она закрылась от внешнего мира, упиваясь землистыми запахами сена и лошадей, исходящими от Тейта, ощущая движение каждой мышцы его твердой груди, пока они лавировали по всему танцполу.
– Ты в порядке? – Это был не столько вопрос, сколько разрядка эмоционального и физического напряжения, но Фостер все равно ответила.
– Да, а что?
– Ты кажешься… другой.
Она и была другой. Она чувствовала это. Как будто все это время жила в чужом теле, ожидая, созревая, пока пространство вокруг нее не станет достаточным безопасным, чтобы назвать его домом. Весь ее мир, возможно, и не был надежным, но в нем появился Тейт. Ее Тейт.
Фостер обдало теплом.
Неужели он может принадлежать ей?
– Тейт…
– Фостер… – выпалили они одновременно.
Тейт смахнул с ее щеки выбившуюся прядь волос, убирая ее за ухо, и повел их в свободный угол танцпола.
– Продолжай.
– Здесь и сейчас, с тобой… Это единственное место, где я хочу быть.
А потом его дыхание заполнило все – как будто он вобрал в себя воздух облаков, сохранил его в своих легких и принес ей в подарок. Его рот накрыл ее губы, словно искал ответы и каждым движением языка возносил мягкие, терпеливые молитвы.
Земля под ногами Фостер замерла. Они с Тейтом, как правители планеты, были слишком поглощены тем, что вливали друг в друга свою энергию, не оставляя ни капли на ее вращение.
И вдруг раздался крик.
Не то чтобы душераздирающий вопль. Скорее смущенный и испуганный визг, привлекший внимание.
Музыка смолкла.
Ее сменило стаккато изумленных вздохов, скрежета отодвигаемых стульев, хруста торопливых шагов по гравию.
Фостер не хотела отрываться от Тейта, нарушать сладкий момент слияния, озаренный обещанием их будущего. Но пришлось. Что-то определенно было не так. Она слышала какую-то возню на парковке, доносящиеся сзади крики Сабины и Финна.
Прижимая ее к себе сбоку и обнимая за плечи, он развернул их обоих к полям, простирающимся за амбаром до самого горизонта. Там, на фоне гневного красного заходящего солнца, опускалась стена облаков, извергая полое острие смертоносной воронки, которая двигалась прямо на них.
18
– Черт! Нет, нет, нет, нет. Только не эта хрень! – Голос Тейта звучал уверенно и серьезно и нисколько не дрожал, хотя в голове у него бушевал вихрь самых разных мыслей – от «о боже, я только что поцеловал Фостер» до «этот чертов торнадо погубит всех нас!».
– Тейт! Фостер! Надо что-то делать! – Финн говорил быстро и тихо.
– Валить отсюда. Не медля, – сказал Тейт их друзьям.
– Ладно. Давайте вернемся в машину. Я уверена, что мы сможем обогнать его. – Сабина тяжело дышала и с широко распахнутыми глазами выглядела по-настоящему напуганной.
Тейт мысленно увидел их двоих посреди кургана из покореженных машин… за мгновение до взрыва…
– Тейт!
Голос Фостер вернул Тейта в настоящее. Он встретил ее обеспокоенный взгляд.
– Бежать поздно, – сказала она.
– Эй, вы двое, проснитесь! Нам нужно убираться отсюда! – прокричала Сабина.
– Нет. Только не на колесах, – сказал Тейт. – На парковке уже затор. Никто из них не выберется оттуда.
– Внимание! – прогремел мужской голос из динамиков акустической системы. – На ферме Беннет через дорогу есть погреб! Всем в укрытие! Скорее!