— Еще! — требует таори.
— Лорс.
— Еще!
— Лорс!
— Еще!
— Хватит!
И он смеется, подхватывает меня на руки и кружит, кружит, кружит… А может это и не он вовсе, а моя голова кружится от счастья.
— Ты моя, глупая отоми! Вся моя! Навсегда! — шепчет таори и целует, забирая остатки разума.
Он не дает мне опомниться, что-то шепчет, ласкает и прижимает так крепко, словно я величайшая драгоценность. Я таю от его прикосновений, дышу им и нуждаюсь бесконечно. Вот только… Почти на грани сознания всплывает картина: прекрасная светловолосая пара рука об руку на виду у всех медленно и степенно идет по проходу Храма. И вдруг приходит осознание, что та, другая ему подходит больше. Она и выше, и стройнее, и красивее. И традиции своего народа знает, как и ощущает свою значимость.
— Лорс… — вышел стон, хотя я хотела лишь окликнуть айрина, но он услышал.
— Что? Что, моя отоми? — таори держит мое лицо в своих больших, чуть шершавых руках и испепеляет горящим взглядом.
— Отпусти… — я не прошу — молю из последних сил, потому что думать рядом с ним просто не в состоянии, а поговорить нам необходимо. Для меня так просто жизненно важно.
— Никогда… — шепчет он и склоняется для нового крышесносного поцелуя.
— Нет! — ох, и откуда во мне столько сил. Я кричу на него и отступаю, еще отступаю, и еще, пока не упираюсь в кровать. И только тогда сажусь, потому что ноги отказываются держать.
— Нет?.. — как-то удивленно и разочарованно спрашивает он, но в моей голове уже рассеивается розовый туман.
— Нет! — решительно повторяю я.
Позволить ему сейчас то, чего жаждем мы оба, значит потерять себя.
— Что случилось, маленькая? — айрин встревожен. Об этом говорят его глаза. Но, даже если бы я не смотрела на него, то чувствовала бы все равно.
Что случилось? Возможно, для него все в порядке вещей, но не для меня. Так, Варя, вдохни-выдохни и попытайся объяснить инопланетянину, что ваши менталитеты расходятся коренным образом. Найти бы только силы и нужные слова.
— Ты случился! Планета твоя случилась! — выпалила я. — Оцери и тайлины случились!
— Тебя кто-то обидел? — нахмурился Лорс.
И как ему объяснить, что на Земле увидеть любимого мужчину идущим рука об руку с другой женщиной это не просто обидно, это унизительно? Как ему сказать, что обиду нанес он? Конечно, случайно и по незнанию, но ведь я действительно пережила неприятные моменты. А все почему? Потому что еще дома, при заключении контракта не были заданы нужные вопросы. Совершенно нормальное и допустимое для айринов может стать неприемлемым для землянина. Что, собственно, и произошло со мной.
— Я не знаю, как тебе об этом сказать… — выдыхаю я.
Лорс проходит через комнату, садится рядом и обнимает, крепко прижимая к себе.
— А ты попробуй, отоми, — тихо шепчет он. — Я могу не все понять из твоих слов, но я почувствую. Я всегда тебя чувствую и знаю, что в с тех пор, как мы прилетели на Арию, ты чем-то расстроена.
Расстроена? Это мягко сказано. Убита, раздавлена и расплющена — это больше соответствует действительности. Почему-то в его объятьях хочется забыться и выплакать всю ту боль, что накопилась во мне за два дня. Но раскисать нельзя. Если Лорс готов выслушать и понять, значит, я просто обязана рассказать ему все, что терзает и гложет изнутри.
— Не знаю, с чего начать…
— С начала, отоми! Начни с самого начала.
— Хорошо. — Я вздохнула и немного отстранилась. Таори позволил, но мою руку из своей не выпустил. Ну и что же. Так даже лучше. — Ты знаешь, что я не хотела заключать контракт с айринами.
— Знаю. — Лорс напрягся.
— И знаешь, что у меня на Земле сложились обстоятельства, которые мне не позволили отказаться.
— Знаю. — Он, кажется, даже дышать перестал.
— А я знаю, что ты к этому был причастен. Постой! Не говори ничего! Я благодарна тебе за спасение: и мое, и бабушки. Если сначала я летела отдать долг, то на корабле, когда узнала тебя, когда почувствовала, все изменилось. Я не задумываясь последовала за тобой…
— Знаю, малышка, знаю… — Лорс вновь попробовал обнять меня.
— Нет! — я отшатнулась. — Мне нужно тебе рассказать все, а когда ты меня касаешься, путаются мысли!
— Хорошо. — Вздохнул Лорс. — Я слушаю тебя, отоми.
— И все было прекрасно, пока мы не прилетели на Арию.
— Что же изменилось здесь?
— Ни на Земле, ни на корабле, когда мы проходили курс обучения, нас не предупредили о том, что таори полигамны. Я не рассчитывала, что по прилету столкнусь еще с тремя твоими женщинами.
Я посмотрела на Лорса. Айрин молчал и опустил глаза.
— Ваш уклад жизни идет в разрез с тем, к чему привыкла я. Прости, но в контракте оговорен этот пункт. Я не буду делить своего мужчину с другими женщинами!
Выдохнула. Сказала. Занавес.
— Ты поэтому отказалась делить со мной постель?
— А ты как думаешь? — начала злиться я. — Полагаешь, что сможешь ублажать своих тайлин, делая им одаренных детей, а потом приходить ко мне? Нет, Лорс, я приняла тебя одного, но с твоими женщинами принять не проси! Не могу! Да и не хочу тоже!
— А без женщин примешь?
— Да! — И как я не заметила сарказма в его вопросе? Сейчас таори просто смеялся, пытаясь дотянуться до меня.
Не на ту напал! Резвой ланью я вскарабкалась на кровать и отгородилась от него подушками.
— Ото-о-о-оми! — как-то лениво и одновременно хищно протянул он. — Моя малышка ото-о-оми…
— Даже не думай! — предупредила я, замахиваясь подушкой.
— Таори-дахаки неприкосновенны! — предупредил меня невозможный наглец, гад и просто инопланетный мерзавец. — Причинение ущерба карается смертью!
Ага, вот прямо сейчас ему подушка ущерб причинила! Ну, тресну пару раз по ухмыляющейся физиономии, с него разве убудет?
— Мы не договорили! — рыкнула я, пятясь дальше от наступающего айрина.
— Договорили! — известил меня он.
— Я не буду с тобой спать!
— Будешь!
— Нет, пока у тебя есть другие женщины!
— У меня нет других женщин! — ох, а он тоже рычать умеет.
— Да? — ну, все! Когда злость перерастает в ехидство — это моя высшая степень негодования. — А Оцери — это переодетый мужик?
— Оцери моя тайлина. Есть еще две тайлины. Их контракты истекают, я не могу их разорвать, но и продлять не буду! — Зеленые глаза вспыхнули. — У меня нет других женщин, с тех пор, как я встретил тебя! И не будет, потому что вместе с именем я отдал тебе сердце!
Черт! Вот, черт! С ума сойдешь с этими инопланетянами и их запутанными традициями! Умеет же он все повернуть так, что я потом чувствую себя дурой. И что теперь? Броситься ему на шею и расцеловать? Признаться, очень бы этого хотелось. Но…
— И кто я для тебя?
— Моя отоми! Тайлина истаки Амиро! Моя единственная женщина!
— Тайлина, значит… — Радость как-то поугасла.
— Да. Таори не могут пройти зар, хотя я бы очень хотел его пройти с тобой.
— Почему?
— Великий дахак молчит в ответ на наши просьбы.
Господи! Как все сложно. Боюсь, об этом мне может рассказать только Барго, а его еще нет в Ущелье дахаков. Но то, в чем мне признался Лорс, с лихвой перекрывает все сомнения.
— А ты? Ты, отоми, готова принять меня навсегда, как своего единственного мужчину?
Единственного мужчину… У меня даже мысли об иных нет!
— Да… — шепчу я и, наконец, позволяю себя обнять.
Бастион из подушек смят под натиском Лорса. Они раздавлены нашими сплетенными телами. Жаркие поцелуи воспламеняют кровь, а душа парит, больше не скованная страхами и сомнениями. Мой! Мой невозможный и родной, совсем не чужой, а необходимый и единственный…
Когда счастье озаряет душу, даже дождливый день кажется солнечным. Тучи все еще висели над Ущельем дахаков, и по стеклу стекали капли, а я прижималась к большому теплому мужчине и млела от радости, не желая вставать.
— Я голоден, как дикий дахак! — пытался вырваться Лорс.
— Ну, еще капельку! — ныла я, продолжая пеленать его руками и ногами.
— Имей совесть, женщина! Ты за ночь выпила с меня все соки! — наигранно грозно насупился айрин.
— А я думала, что тайлина восполняет силы. Наверное, тебе придется пересмотреть наш контракт и отказаться от бракованной меня! — Вообще-то, я пошутила, но зеленые глаза перестали смеяться. Лорс в мгновение подобрался и стал серьезным.
— Никогда не говори так, отоми. Вставай. Нас ждет завтрак. — Шутки кончились. Вернулся мистер командир со своими привычными приказами.
Ну и ладно. Есть все равно хотелось, а вот выходить — не очень. Боялась? Нет. Но, определенно, чувствовала себя неуютно. Чтобы как-то сгладить неловкость, влезла в земные джинсы. Привычная одежда вселяла уверенность и придавала сил.
Из комнаты истаки Амиро вышел, крепко держа меня за руку. Я не возражала, потому что одной против целого мира трудно, а вместе… Вместе можно преодолеть все.
В просторной гостиной с низкими столами и привычными уже подушками-пуфами удобно расположились три женщины. Вдоль стен вытянулись безучастные нао. Только у толстячка, который тоже был здесь, взгляд стал удивленный и, мне показалось, недобрый.
— Светлого дня, — поприветствовал собравшихся Лорс и, дождавшись ответа, продолжил: — Представляю вам главную тайлину моего дома. Ее имя Варя. Ее приказы и просьбы должны выполняться так же, как мои. Это понятно?
Нао и две тайлины склонили головы в знак согласия. Но не Оцери. В сапфировых омутах полыхала ничем не прикрытая ярость.
— Главная тайлина? — прошипела она.
— Да. — Спокойно ответил ей Лорс.
— Я — ми-тао Арии! — не унималась блондинка.
— Больше нет. Если ты помнишь, то ми-тао — это не та, что обладает мощной силой, а та, что способна ею делиться, наполняя силой своего таори. Теперь ми-тао Арии моя тайлина Варя.
Этого еще не хватало! Мало того, что я у Оцери мужика увела, получается, что и титул, которым она дорожила, отобрала тоже. А меня предупреждали, что этой айринской суке уже трупы прятать некуда. Или, все же, есть еще места? В любом случае, мне стоит проявить осторожность.