кто вершил судьбы не только Арии, но иных планет.
— Спектр космической бури разросся, поглотив несколько новых сегментов пространства. В ближайшую декаду прибытие «Розы Арии» можно не ждать, — доложил один из членов совета.
— Прискорбно. Силы таори-дахаков не безграничны и уже дают сбои. Вы запросили помощь землян?
— Да, тао-вейлар. Убедить правительство Земли, погрязшее в коррупции, было весьма непросто. Тем более, мы имеем дело с цивилизацией, которая еще не имела прямых и открытых контактов извне. Но скалаты — отличный довод, положительно повлиявший на их сговорчивость.
— Факты! Излагайте лишь факты, — пресек его Торей. — Вы нашли на Земле временную замену нашим тайлинам?
На сей раз поднялся верховный лекарь Арии. Его Амиро знал всю жизнь. Знал, уважал и учился у него. Сейчас высший урсуле-тао Арии находился рядом с сыном на чужой планете, поэтому все, что мог сказать бывший наставник, было особенно важным.
— Мы провели ускоренный курс тестов. Носительниц алави-тао среди местного населения немного, но они есть. Список уже передан на ваш гейр.
Саттари Наран сказал свое слово, но продолжал стоять. Значит, было что-то еще, что лекарь хотел поведать.
— Говори! — просматривая список из пятидесяти имен, изрек тао-вейлар.
— Ваш сын.
— Лорс? Что с ним?
— Он желает лишь одну земную даму, о чем поставил совет в известность.
— Она есть в списке?
— Да. Шестая.
— И каков у девушки уровень алави-тао? Может ли она стать временной тайлиной самого одаренного таори-дахака Арии?
— Да, тао-вейлар. Уровень алави-тао в крови этой девушки высок.
— Не вижу причин для беспокойства, — ответил Амиро Торей, но Наран продолжал стоять. — Я должен знать что-то еще?
— Ее уровень очень высок, мой вейлар.
— Насколько? — хрипло выдохнул глава совета.
— Настолько, что если бы девушка родилась на Арии, то смогла бы стать новой тао-дахак.
Тао-дахак. Легендарные и непреклонные. Гордые и независимые. Благословение вселенной и горе Арии. Они предпочли смерть смирению. Они предпочли, а вот айрины сделали страшную, непоправимую ошибку, за которую сейчас и расплачиваются, пытаясь спасти все пораженные миры от космической смерти, имя которой — скалаты.
— Продолжай…
— Ее имя Варвара Трофимова, и она единственная землянка из списка, наотрез отказавшаяся от участия в отборе.
— Что? — Торей не часто выходил из себя. — Не родилась еще тайлина, способная противостоять таори-дохаку! Не желает сама — заставьте! Найдите сферы влияния и давления, используйте силу. Действуйте.
Жизнь Саттари Нарана клонилась к закату. Его обожаемая дазира Нана давно перешла грань и ждала его по ту сторону, а по эту ему остались лишь наука и древние книги, к коим он тяготел. Верховный лекарь кивнул тао-вейлару, но все же подумал, что тао-дахак — это нечто совсем иное и близко непохожее на простую тайлину. Он видел девушку в обществе Лорса, в ней горел огонь тао, огонь высших.
Просто не будет. Но и скучно не будет тоже.
Глава 6. Охотничья яма
Я проспала, поэтому собиралась спешно и неслась сломя голову, пытаясь успеть во все нужные места. Ночь унесла с собой усталость прошедшего дня, но тревога не улеглась, не отступила, а нарастала, сворачиваясь безобразным обжигающим червем. Внутри словно набухал беспокойством и нехорошими предчувствиями вулкан, готовый вот-вот прорваться. Вдобавок, все небо, насколько видел глаз, затянули серые низко висящие тучи, что тоже не добавляло хорошего настроения и жизненного оптимизма.
Визит в больницу ничего нового не принес. Но, по крайней мере, как заверяли врачи, положение бабушки было стабильным, а это было уже кое-что. Поговорить мы толком не успели, я не могла себе позволить опоздать в университет. Выглядела бабуля похудевшей и какой-то уставшей, наверное, даже одинокой. И пока я на трех транспортах добиралась до места учебы, все больше приходила к мысли, что дневная форма обучения для меня сейчас роскошь. Работа и заочное отделение могли бы решить хотя бы часть навалившихся проблем.
От остановки до крыльца здания просто летела. В дверях чуть не сбила Мишку Кудинова. Красивый, зараза! Но его будничная земная привлекательность не шла ни в какое сравнение с инопланетной загадочной красотой моего спасителя. Хотя, тот еще больший эгоист и гад, чем оказался когда-то Мишка со своим непостоянством.
— Варя? Привет… — выпалил он, придержав за руки.
— Привет, — машинально откликнулась я. А чего это он спрашивает? Неужто так плохо выгляжу, что сама на себя не похожа?
— Давно не виделись…
— Миш, я опаздываю. Давай как-нибудь потом поговорим? — в уме я уже прокручивала кратчайший маршрут до нужной аудитории и свой визит в деканат на большой перемене.
— Постой секундочку! — моих рук он так и не выпустил.
— Чего тебе, Кудинов? Я на семинар уже на целую минуту мажу.
— Ты стала еще красивее, Варька. А я дурак. Ты лучшая девушка, которую я встречал в жизни! И… — он набрал воздуха в грудь, сейчас должно было прозвучать нечто эпически-важное. Только вот мне совсем не до откровений прошлого, которым я уже переболела и похоронила.
— Мишаня, я спешу.
Быстро протиснулась в дверь и зашагала по просторному холлу к широкой мраморной лестнице. Даже с моей вялой общественной жизнью и патологической нелюбовью к сплетням, я знала, что после Янковской и меня у Кудинова был роман с Милой Самохиной, а потом со Светкой Заварзиной. С появлением на планете спасителей, обе девушки стали ярыми их поклонницами и даже вступили в какой-то клуб фанаток айринов. Вполне вероятно, Мишка почувствовал себя брошенным и обделенным вниманием, а для него это было сродни малой смерти. Вот и пытался наладить старые связи, чтобы потешить свое самолюбие. Я, конечно, наивная простота в большинстве любовных вопросов, но не полная дура. Тем более, моя первая влюбленность давно истаяла как странный пустынный мираж.
Петляя по лабиринту университетских коридоров, обратила внимание на одну ощутимо странную вещь: несмотря на уже начавшуюся пару, в рекреации слишком много студенток в полной боевой раскраске и облачении. Ощущение, что дирекция пригласила заезжую звезду выступить на местной вечеринке, и теперь все поклонницы караулят, стараясь не пропустить ее появления.
Преподаватель задерживался. Народ нашей группы толпился перед дверью. Девчонки суетились и бесконечно кого-то выглядывали.
— Что происходит? — тихонько спросила у нашей старосты Лильки.
Обычно она носила очки в роговой оправе и прятала глаза за толстенными стеклами, а волосы собирала в две тонких, как мышиные хвостики косички. Сегодня же дефект зрения прикрывали цветные ярко-зеленые линзы, косметика заметно преобразила в лучшую сторону черты Лилькиного лица, а завитые локоны были собраны в высокую, слегка небрежную прическу.
Староста окинула меня взглядом, полным превосходства. Ну да, все те же джинсы. Я и расчесаться еле успела, какая уж там косметика. Моя ущербность сыграла свою роль, и Лиля все же снизошла до ответа:
— Айрины в ректорате, — громким шепотом сообщила она. — Не простые. Говорят, у них женщин не хватает. Будут из землянок невест лучшим воинам подбирать.
Ну, невест — это она загнула. Им всего лишь нужны временные постельные грелки. А вот тот факт, что грелок ищут в нашем универе, стал неприятным открытием. Но мысли свои озвучивать я не стала, лишь поблагодарила кивком старосту.
Последние новости только усилили мою убежденность в пользе заочного обучения. Бежать отсюда надо! Бежать! И, чем скорее, тем лучше.
Подошел наш преподаватель — молодой, слегка сутулый и, возможно, от этого не очень уверенный в себе молодой человек. Он рассеянно окинул нас взглядом, отпер дверь и жестом пригласил входить.
Мы расселись, а он так и стоял за своим столом, нервно потирая переносицу.
— Здрассьти, Никита Владленович! — окликнул его наш активист и балагур Женька Омин, чем, кажется, действительно привел преподавателя в чувство, заставив вырваться из плена своих мыслей.
— Доброе утро, студенты. Сегодня, мы должны были поговорить о причинах возникновения женских феминистических течений. Тема, разумеется, философская, неоднозначная, требующая всестороннего изучения, чтобы сформировать свое собственное мнение на подобное явление, но, в свете последних событий, я право даже не знаю, смогу ли дать вам такой материал… — Наш аспирант замялся, прочистил горло и поправил мятый бордовый галстук, совершено не подходящий к его серому костюму.
— А что случилось-то? — не унимался Женька.
— А я вам все-таки скажу, что случилось! — пожалуй, таким искренне негодующим своего Владленовича мы еще не видели. — Да, Земля стояла на пороге гибели. Да, пришли айрины и методично стали спасать нас от нашествия чудовищных существ, именуемых скалатами. Да, мы должны быть благодарны им за это, но… — Аспирант сделал паузу, как опытный актер перед главной фразой пьесы. — Но в оплату они требуют наших женщин! Женщин, подумать только! Членов нашего общества, разумных существ, наделенных равными правами с мужчинами! Да как они могли, как посмели даже заикнуться об этом?
— Расскажите! — оживились дамы. — Никита Владленович, расскажите, каких женщин хотят айрины? Им нравятся блондинки или брюнетки? Пышных? Стройных? Каких?
Вопросы сыпались как из рога изобилия, а Владленыч все больше мрачнел лицом и хмурился.
— Похоже, вас совсем не огорчает тот факт, что женщину — подругу и мать на наших глазах пытаются превратить в обычный товар, в дань, которую человечество заплатит за свое спасение?
— А что в этом такого? — пожала плечами Владка Ильина. — Они же не станут принуждать, а от желающих и так отбоя нет. А если все происходит по доброй воле, значит, о насилии над личностью речи не идет.
— Вы слишком узко смотрите на проблему, Влада! — горячо выпалил аспирант. — Вот вы, лично вы, хотели бы быть отданной на откуп какому-нибудь айрину?