Не отрывая взгляда, я жадно ждала ответа. И вот, наконец, он заговорил:
— Когда впервые увидел тебя, во мне вспыхнуло нечто… мимолетное, словно отблеск зари. Тогда все было зыбко, как в тумане. Но позже, в тишине чайханы, пелена спала с глаз. Я понял, что где-то уже видел тебя…, встречал. Заговор во дворце отнял все мои силы, но даже в краткие минуты отдыха твои глаза преследовали меня во снах. И сейчас, слушая твой рассказ, я понимаю, возможно, это правда. Как это возможно? Не знаю. Да и нужно ли знать? Одно я знаю точно: я влюбился в тебя с первого взгляда. И теперь не отпущу. Просто позволь нам время… время, чтобы вновь привыкнуть друг к другу.
Натянутая струна, которая все это время держала меня в напряжении, лопнула. По правде говоря, я не верила, что он оставит меня.
И его просьба о времени опять приоткрыло грань великодушия его характера.
Моя счастливая улыбка стала ему лучшим ответом. В следующее мгновение он притянул меня к себе, заключая в нежные объятия, словно оберегая от всего мира.
В его присутствии я чувствовала себя спокойной и защищенной, словно нашла тихую гавань после долгого шторма.
Мигир не торопил события, позволял мне самой определять темп наших отношений, и это подкупало. Со мной он был мягок и внимателен к моим чувствам.
Глядя на его спящее лицо, я размышляла о том, как странно порой складывается жизнь. Кто бы мог подумать, что призрак прошлого, воплотившись в другом человеке, станет для меня настоящим?
Мигирь не стирал память о Фартахе, он просто помог мне увидеть свет в конце тоннеля, научил жить дальше, не оглядываясь назад.
Иногда я ловила себя на мысли, что ищу в нем черты Фартаха, но тут же одергивала себя. Мигир — это Мигир со своими достоинствами и недостатками, со своей уникальной душой. Он заслуживает, чтобы его любили таким, какой он есть, а не как отголосок прошлого.
Я провела пальцем по его подбородку, чувствуя мягкость его бородки. Он слегка поморщился во сне, но не проснулся.
— Спи, мой принц, — прошептала я, чувствуя, как тепло разливается в моей груди.
Я больше не боялась будущего, потому что знала, что рядом со мной есть человек, который всегда поддержит и поймет. Человек, который научил меня снова верить в любовь.
И пусть говорят, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку, но я знала, что наша река особенная.
Она несет нас к новым берегам, к новым горизонтам, где нас ждет счастье и покой. И я готова плыть по ней, держась за руку с Мигирем, моим принцем, моим спасением, моей новой любовью.
Тихо поднявшись, я спустилась приготовить завтрак. Его предложение нанять служанку отбросила сразу, посмеявшись «разве что глухонемую и слепую».
Слишком много тайн хранил этот дом, да и впредь собирался: то шантар у нас соизволит погостить, то богатый торговец.
Я даже рада высоким стенам, что надежно укрывают моё убежище от любопытных глаз. А Мигирь тоже искусно скрывается, прикидываясь богатым бером.
Он не раз предлагал переехать во дворец, но перспектива раствориться в его гареме меня не прельщает. Слишком опасно и… неуютно.
— Уже встала? Как вкусно пахнет! — Появление принца вырвало меня из плена раздумий.
— Садись, мой принц, — промурлыкала я в ответ, подавшись навстречу его губам.
— Во дворце тебе не пришлось бы вставать так рано и готовить, — вновь затянул он свою агитационную песню.
— Там я не смогу кормить тебя таким завтраком, приготовленным моими руками, между прочим. Мне же не позволят даже приблизиться к кухне, — я отпила чай и откусила лепешку с сыром. — И притом я очень ревнивая женщина. Не хочу разборок с твоим гаремом.
Он внимательно посмотрел на меня и усмехнулся.
— Ты для меня единственная женщина на свете. Я подумываю выдать всех девушек замуж, чтобы в гареме осталась только ты. А если родишь мне наследника, то станешь моей женой. Как тебе такой вариант?
— Ты готов отказаться от гарема?
— Готов. Я хочу провести свою жизнь только с тобой. С моей Шарис.
Он смотрел на меня не отрываясь, словно пытаясь уловить едва заметную тень сомнения, но ошибся.
Произнесенное имя «Шарис» не всколыхнулось прошлым в моих глазах, а зажгло в них любовь.
Я подошла к нему, обхватила его лицо ладонями и заглянула в глаза так же пристально, как только что он. Мне необходимо было убедиться в искренности его слов.
В них плескалась любовь, смешанная с решимостью, словно он давал мне клятву.
Я давно заметила, что наши взгляды говорят гораздо больше, чем слова. И я прильнула к его губам.
Он заключил меня в объятия, и я утонула в коконе его рук, с каждым мгновением чувствуя, как они сжимаются все крепче, словно боясь выпустить.
Затем, подхватив меня на руки, как невесомое перышко, он понес в спальню, где, осыпая нежными поцелуями, бережно опустил на ложе.
Шелковистые простыни коснулись моей кожи, словно ласковое дуновение ветра. Его глаза горели мягким огнем, отражая мое собственное волнение и нежность.
Он смотрел на меня так, будто я была самым драгоценным сокровищем в мире, и от этого взгляда мое сердце начинало биться быстрее.
Его губы нежно коснулись моих, словно пробуя на вкус запретный плод. Затем поцелуй стал глубже и страстнее, захватывая меня целиком и унося в вихрь чувств и ощущений. Его руки блуждали по моему телу, вызывая дрожь и волну желания.
Каждое прикосновение было наполнено любовью и нежностью, каждое слово, услышанное мною, — обещанием вечности.
Время словно остановилось, и мы остались наедине друг с другом в своем собственном мире, где правили лишь чувства и страсть.
В объятиях любимого человека, я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.
И в них ощущала тепло его тела и его дыхание на своей шее. Он крепко обнимал меня, словно боялся, что я исчезну. И в этот момент я поняла, что нашла свою настоящую любовь, свою вторую половинку, человека, с которым хочу провести всю свою жизнь.
— Меня не будет несколько дней, — прошептал он, ласково заправляя мой непослушный локон за ухо и невесомо касаясь губами моих губ.
— Мне стоит ревновать? — мой игривый вопрос сорвал с его губ смех, рассыпавшийся искрами в воздухе.
— Можешь ревновать… к принцу Роулу Ивэзу.
Он спрятал свое лицо в моих волосах все еще посмеиваясь, не заметив, как радость вспыхнула в моих глазах. Предчувствие встречи, словно ток пронзило все мое существо. Сколько ни плети веревочку, а конец неизбежен.
— Хорошо. Он надолго приедет? Ты опять будешь измотан работой, — проговорила я с нежной заботой, стараясь скрыть волнение.
В последнее время Мигир приходил ко мне домой совсем измученным. Отец постепенно взваливал на него все больше обязанностей, готовя к преемственности.
После того, как Мигир вовремя раскрыл заговор, отец изменил свое отношение к нему. Заговор плел наследник престола, брат Мигиря.
Самого Мигиря до этого дня не принимали в расчет, но на всякий случай покушение готовилось на всех сыновей.
— Это доля всех принцев. Ты разве не хочешь стать женой Повелителя? — задал он вопрос.
— Нет. Не хочу. Мне спокойнее, когда ты просто мой мужчина и не важно, кто ты в жизни. Повелитель или торговец.
— Вот за это тебя и люблю. За твою честность. — И его губы накрыли мои, как знак одобрения.
Как только за ним захлопнулась дверь, нежность мигом схлынула с моих глаз, словно утренняя роса с лепестков, уступая место колючему льду.
Теперь предстояло сплести сложную паутину исчезновения для этого принца, не задев при этом Мигиря и его государства.
Похищение, пока он гость, исключено. Обвинение немедленно падет на Хатыма Аль'эфа, а это неминуемо развяжет войну. В нынешней ситуации, когда едва подавлен мятеж и страна остро нуждается в средствах на восстановление, подобный конфликт станет гибельным ударом.
И так со слов Мигиря слухи о мятеже достигли ушей Повелителей других государств. И это в какой-то мере подорвало доверие к стране.
И появление Роула Ивэза было не случайностью. Он приедет посмотреть на обстановку в стране, прощупает зыбкую почву пошатнувшегося трона.
Естественно, с ним приедут и другие заинтересованные лица и не только с дипломатическим визитом, но, думаю, и со своей шпионской сетью.
Зная его страсть к «нестандартному» мышлению, предполагаю, что он вскоре будет знать больше, чем Хатым Аль'эф.
Конечно Мигирь проронил, что они постараются создать видимость стабильности и благополучия. Ведь гостю нужно представить тщательно спланированную картину мирной и процветающей страны, где нет места смуте и беспорядкам. Любые проявления недавних событий должны быть тщательно скрыты.
Только вот он не ведает о Роуле Ивэзе, не зрит его истинной сущности, что таится за безупречным фасадом обворожительной улыбки. Он словно хищник, замаскированный в шелках.
Я не настолько наивна, чтобы видеть в Мигире лишь паиньку. Знаю его внимательным и нежным, обходительным и надежным, но эта благодать изливается лишь на меня.
Каков он с другими? Эта тайна от меня сокрыта. Однако верю, что его душа, пусть и не без изъяна, чиста, словно хрустальная слеза в сравнении с прогнившей душой Роула Ивэза.
Городские улицы давно стали моими верными союзниками, шепчущими на ухо вести о заморском госте. Слухи о его передвижениях, о блистательных приемах в богатых домах, подобно золотой пыли, оседали в моей памяти.
Мне оставалось лишь затаиться в тени, терпеливо ожидая часа, когда сплетенные нити судьбы приведут нас к неизбежной встрече.
Весть о скором отъезде принца достигла меня задолго до того, как она стала достоянием глашатаев. Шепот дворцовых интриг, подобно легкому ветерку, проникал сквозь каменные стены, разносясь по мощеным улочкам.
И вот в назначенный час я стала свидетельницей отправления роскошного каравана, увозящего принца обратно в его далекую страну.
И мой час настал. Спустя два дня я ринулась в погоню за ускользающим караваном. Издали я любовалась их мерным шествием, силуэты верблюдов плавно покачивались на горизонте.