– Нет, спасибо. Но вот кофе – именно то, что мне сейчас нужно. – Он глотнул крепкого кофе и поставил стаканчик себе на колено. – Порша беременна.
– Что? – Ксандер растерянно моргнул и буквально рухнул на кресло рядом с братом. – Я… удивлен. Давай детали.
– Порша беременна, и ребенок от меня. – Истон сделал еще глоток, жалея, что кофе нельзя влить внутривенно.
– Поздравляю, брат. – Ксандер похлопал его по плечу. – Ты, должно быть, счастлив. Постой, – нахмурился он, – а почему тогда Порша в больнице?
– Токсикоз вышел из-под контроля. Ей поставили капельницу, потому что организм оказался сильно обезвожен.
– Терри тоже этим страдала, когда ждала Роуз, ты же помнишь.
– Да, что-то припоминаю.
Истон вспомнил, как после смерти Терри пытался отвлечь племянницу. Он брал ее с собой на пляж и строил вместе с малышкой песочные замки. Истон рассказывал ей волшебные истории о прекрасных землях и говорящих животных, и его талант рассказчика заставлял ее смеяться. Он всегда считал, что роль любимого дядюшки сможет подавить его отцовские инстинкты. Но потом Ксандер женился на Морин, и Роуз перестала так сильно в нем нуждаться. Проведя несколько недель без племянницы, он чувствовал себя словно вычеркнутым из жизни семьи, но с Поршей…
Перед ним открывались новые возможности. Он искренне хотел жениться на Порше – ради их ребенка и ради нее самой. Он сделает все, что в его силах, чтобы стать хорошим мужем и отцом.
Они будут одной семьей, он не позволит выкинуть себя на обочину. Истон слишком хорошо знал, что значит быть второстепенным персонажем в жизни собственных родителей, и он не позволит своему ребенку почувствовать даже намек на то, что он был когда-то нежеланным. Возможно, он и не планировал становиться отцом, но он сделает все, чтобы стать им.
– Ты должен быть вместе с ней. – Ксандер подался вперед, упершись локтями в колени.
– Меня скоро к ней пустят. Мы же не женаты, поэтому я не мог присутствовать при осмотре.
– Ты выглядишь шокированным.
– Я узнал о ребенке только этим утром. – Истон провел пальцами по волосам. – И я все еще привыкаю к этой мысли.
На самом деле он еще даже не начинал привыкать к своему внезапно изменившемуся статусу. Он хотел окружить Поршу романтикой, приглашать ее на свидания, соблазнять и обольщать ее, он не думал, что ждет их дальше. Ему никогда и ни с кем не удавалось построить долгосрочные отношения.
Но теперь ребенок и его усилившиеся чувства к Порше перевернули его жизнь с ног на голову. Ему нужно было все как следует обдумать и выяснить, как стать тем мужчиной, на которого она сможет положиться.
– Она собирается оставить ребенка? – шепнул Ксандер, оглянувшись на кабинет неотложной помощи.
– Да, конечно.
Истон был так рад, когда Порша уверила его в этом. Среди миллионов вопросов, роившихся в его голове после того, как он узнал о ребенке, именно этот был самым важным, и Порша не разочаровала его своим ответом.
– Тогда поздравляю, брат. Ты столкнешься с самым удивительным опытом в своей жизни. – Ксандер снова дружески похлопал его по плечу.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Истон, хотя у него было немало вопросов и сомнений.
Его брат был прекрасным отцом, но у него в плане личных отношений всегда все было не в пример лучше, чем у Истона. Он какое-то время встречался с Терри, прежде чем жениться на ней и прежде чем у них родилась Роуз. А что у Истона?
Все женщины, с которыми он когда-либо встречался, были разочарованы в нем, в его неумении строить долгосрочные отношения. Раньше это его совершенно не беспокоило, но ради Порши он готов был стать лучше.
Ксандер пристально посмотрел брату в глаза:
– Ты не выглядишь слишком счастливым.
– Я просто очень волнуюсь за Поршу.
Сейчас он был не готов говорить о своих проблемах и объяснять, каких дров он наломал, не попытавшись завязать отношения с Поршей сразу же после той ночи во время шторма. Он хотел ее, он проигрывал в голове сотни возможных вариантов, чтобы снова оказаться с ней в одной постели. А теперь он задумался: что же его сдерживало? Но что бы это ни было, это сильно осложнило его жизнь.
– Конечно, ты волнуешься за нее и за ребенка, прости, я все понимаю. Чем я могу тебе помочь?
– Я ценю, что ты приехал, хотя ты же знаешь, что мог просто позвонить.
Истон терпеть не мог отвлекать брата своими личными делами, ему не нравилось обременять его своими проблемами и отрывать от семьи.
– Мы же братья, я волновался за тебя. Будь я на твоем месте, ты бы сделал то же самое.
– Это правда, – кивнул Истон. Брат всегда был и будет его лучшим другом. – Ты, как всегда, чертовски прав.
– К тому же ты, кажется, снова где-то забыл свой телефон, так что дозвониться до тебя я все равно не смог, – притворно нахмурился Ксандер.
Истон был признателен брату, что тот смог рассмешить его, беспокойство хотя бы на минуту отпустило его.
– Истон Лурдес? – К нему подошел высокий седовласый доктор.
Истон резко встал, его легкие сжались от страха, и он смог лишь кивнуть в ответ.
– Вы можете увидеть мисс Сото. – Он махнул рукой, призывая следовать за ним.
Порша все еще старалась не шевелить рукой, глядя на катетер, торчащий из вены. И хотя она знала, что рукой можно немного двигать, она все же старалась лежать спокойно, проигрывая в голове события минувшего утра.
Порша прикусила губу, глядя на экран монитора УЗИ. Крошечная фигурка, напоминавшая фасолину, – ее ребенок. Будущее пугало ее ровно до тех пор, пока в палату не вошел доктор. Она наблюдала, как двигается ее ребенок, становясь для нее все более реальным.
Она окинула взглядом стерильную белую комнату, понимая, что ей нужно составить дальнейший план действий и придумать, в каком направлении двигаться дальше. Ей просто необходима бумага и ручка.
Лекарство, которое ей вкололи, творило чудеса: впервые за несколько недель ее совершенно не тошнило. Тонкая дверь, отделявшая палату от коридора, лишь слегка приглушала звуки, и Порша слышала автомобильные сигналы, плач ребенка, грохот каталки по коридору.
Порша села на больничной койке, и сквозь разрез на спине ее синей больничной рубашки прохладный воздух остудил ее разгоряченную кожу. Она наклонилась вперед и свесила ноги с кровати. Порша немного посидела и поняла, что голова больше не кружится.
В дверь палаты коротко постучали, и Порша подняла голову.
– Да?
– Это я, – услышала она из-за двери низкий голос Истона.
– Входи.
Порша занервничала, но в желудке по-прежнему был полный штиль. Она взяла с постели одеяло и накинула его себе на плечи, словно защищаясь. Дверь распахнулась, и вошел Истон, одетый в джинсы и форменную футболку поло с логотипом заповедника. Он сунул руки в карманы джинсов.
– Как ты себя чувствуешь?
– Намного лучше. Капельницы явно помогают, к тому же мне вкололи что-то от тошноты.
– Значит, вы оба в порядке? – обеспокоенно нахмурился он.
Впервые за два года знакомства Порша видела его растерянным.
– Да, с нами все в порядке. – Подняв левую руку, Порша указала на аппарат УЗИ, стоявший рядом с кроватью. Черно-белое изображение застыло на экране монитора. – Посмотри. Это наш ребенок.
Истон повернулся к аппарату так, что Порша теперь могла видеть лишь его профиль. Она наблюдала за тем, как он с благоговением рассматривает снимок. Она не сомневалась, что он с медицинской точки зрения может прочитать все данные и размеры, но сейчас он не был врачом, он был просто отцом.
Мужчина, стоящий рядом с ней, явно не оценивал снимок с профессиональной точки зрения. Уголки его губ медленно поползли вверх, на лице был благоговейный страх и гордость одновременно. Глядя на него в этот момент, Порша четко осознала, что все его разговоры о том, что он не хочет детей, – неправда. Он уже был отцом, теперь это не только ее ребенок.
И отец ее ребенка – человек с большими деньгами и связями. Порша не могла не вспомнить о том, как Ксандер пустил в ход и деньги и связи, чтобы оформить единоличную опеку над Роуз после смерти Терри, поскольку у родителей его первой жены были весьма специфические взгляды на воспитание детей.
Но теперь это сильно ее беспокоило, потому что у Истона были те же связи, деньги и положение в обществе. Он сам ей признавался, что у него никогда не было длительных отношений. А вдруг Порша ему однажды надоест и он решит, что будет воспитывать их ребенка сам, без ее участия?
– Ты точно уверена, что с тобой все в порядке? – Истон участливо посмотрел на нее.
– Разве что гормоны бушуют, – призналась она, велев себе не забивать голову глупостями.
– Что я могу для тебя сделать? Может, принести еще подушек или одеяло потеплее? – изо всех сил старался угодить Истон.
– Как только лекарство подействует в полную силу, я бы не отказалась от мороженого с арахисом, бананом, вишней и шоколадным соусом, – улыбнулась Порша. Ее вкусовые рецепторы чуть ли не кричали от восторга, но она все еще не была уверена, что ее желудок выдержит такую нагрузку. И все же ей было приятно помечтать, что скоро она сможет побаловать себя чем-то вкусным.
– Договорились. Морозильная камера будет забита всеми видами мороженого еще до того, как мы вернемся домой.
Домой?
Его дом и ее дом находились в разных местах, к тому же между ними еще ничего не решено.
– Я пошутила. Хотя, надеюсь, скоро я смогу нормально питаться. – Она положила руку на живот и посмотрела на снимок УЗИ. – Я просто хочу вернуть свою простую, самую обычную жизнь.
– Этого уже не будет.
– Я знаю. – Она посмотрела на штатив с капельницей, присоединенной к вене на руке. Сейчас, в этот непростой момент, ей, как никогда, хотелось рисовать, чтобы снова почувствовать себя более уверенной.
– Я собираюсь в полной мере участвовать в жизни своего ребенка, – с твердой уверенностью сказал Истон. Именно на это Порша и надеялась в глубине души.