Санэтада ответил на это:
— Выше морского прилива
Стала река, что слёзы мои наполняют.
Голос мой, вечно стеная,
Будет звучать,
Как немолчно шумит водопад.
Однажды вечером лил дождь. Вода покрыла остров в пруду перед домом. Жалобно кричали птицы нио[245].
В покоях Атэмия находился императорский сопровождающий Накадзуми. Слушая крики птиц, он произнёс:
— Не сдержать птицам нио тоски.
Так высоко от слёз их
Стала в пруду вода,
Что водоросли-жемчуга
Глубоко на дне утонули[246].
— Разве тебе не жаль их? — обратился он к Атэмия.
Она так смутилась, что ничего не ответила.
Накадзуми был превосходным музыкантом. Многие без околичностей предлагали ему своих дочерей в жёны, но он пропускал подобные разговоры мимо ушей. Он пылал любовью к Атэмия, которая была рождена той же матерью, что и он[247], поэтому надеяться на ответные чувства Накадзуми не мог. Юноша учил сестру игре на кото и под этим предлогом проводил в её покоях всё время.
Среди сыновей императора был один, которого все звали господином Камуцукэ[248]. Он был уже в годах. Это был человек криводушный. Видя, что вельможи и принцы хотят жениться на дочерях Масаёри, он подумал: «Вот и мне нужно так сделать!» Он выгнал из дому свою жену, рассудив: «Если Масаёри, в дом которого я собираюсь войти, узнает, что у меня есть, жена, он не согласится отдать мне свою дочь». Камуцукэ ждал своего часа, а подрастающие дочери Масаёри выходили замуж за других. Принца это не обескураживало. «Это ничего. Рано или поздно я всё равно стану его зятем», — думал он.
У Масаёри подросла восьмая дочь, и принц надеялся, что вот она-то обязательно станет его женой, но вдруг узнал, что её: отдали в жёны военачальнику Левой дворцовой стражи. Камуцукэ этому удивился: «Странно! Кажется, что генерал вовсе не думает обо мне».
Камуцукэ много раз посылал письма дочерям Масаёри, но те только смеялись над ним и за глаза поносили его, ответа он никогда не получал. «У него подросла уже девятая. Скажем, что её-то мы больше всего и желаем», — решил принц и написал Атэмия письмо. Но оно произвело на девицу неприятное впечатление, и она на него не ответила.
Тогда принц стал приглашать к себе со всех концов гадальщиков, познавших науку Тёмного и Светлого начал, шаманок, игроков в кости, болтающихся без дела подростков, стариков и старух и у каждого из них просил совета: «Я долго искал себе жену во всех шестидесяти провинциях нашей страны, в Танском государстве, в Силла, в Когурё[249], даже в Индии, но никак не мог найти. Я надеялся, что найду себе пару среди дочерей Минамото Масаёри, которых у него более десяти. Старшая из них въехала во дворец императора, ещё семь так или иначе устроены. А вот о девятой, которая ещё не замужем, по всей стране гремит слава: сравнить, мол, её не с кем. Услышал я эти толки, и запали мне мысли о ней в душу. Однако я просил её отца и посылал письма ей самой, но ни она, ни он до сих пор не согласились на моё предложение. Если служить молебны буддам или пойти на какую-нибудь хитрость, может быть, девица почувствует ко мне влечение?»
Сокэй, настоятель храма Совершенной отрешённости, Содзиин, который находится на горе Хиэй, один из десяти учителей медитации[250], ответил ему:
— Чтобы получить эту девицу в жёны, надо засветить лампаду перед Буддой в главной часовне храма Энрякудзи на горе Хиэй[251]. Кроме того, Великий Сострадающий из Нара и Хасэ[252] выполняет людские просьбы. Надо обойти все земли и везде — в Рюмон, Сакамото, Цубосака и Великом восточном храме[253], — везде, где есть статуя Будды, возжигать перед ней лампаду. Что же касается других богов, то им всем, вместе с индийскими богами, надо сделать подношение митэгура[254]. Если перед многочисленными богами и всеми семьюдесятью тремя тысячами будд ты засветишь лампады и сделаешь им подношения митэгура, будды и боги помогут тебе. И если бы ты даже захотел взять в жёны небожительницу, то и она спустилась бы с небес в твой дом. А уж что до нашего земного мира, то и дочери самого правителя страны не смогут противиться твоим уговорам. А ещё на всех горах и во всех храмах надо заказать службы во здравие подвижников, которые воздерживаются от еды и ничего не имеют.
— Совет ваш очень ценен, — поблагодарил принц, — но во сколько мне обойдётся всё это?
— Если для одного храма требуется один го[255] масла, то всем сорока девяти монастырям на горе Хиэй[256] для возжигания в течение одного месяца нужно будет пожертвовать тысячу четыреста семьдесят го. Во все храмы, невзирая на то, большие они или малые, нужно жертвовать одинаковое количество масла. Ты думаешь, быть может, что это слишком очного, но ничего из жертвуемого буддам не пропадает втуне. Ты получишь за это вознаграждение в будущем существовании, — пообещал преподобный Сокэй.
Вне себя от радости, принц совершил перед настоятелем семь поклонов стоя и семь — сидя.
— Ах, если дело удастся, то лишь благодаря вашей святости! — воскликнул он.
— Не тревожься, — успокоил его Сокэй. — Мысли об Атэмия, вероятно, глубоко укоренились у тебя в сердце, — всё будет так, как ты этого хочешь: если бы у тебя не было с ней? предопределённой в предыдущих рождениях связи, успех был бы ненадёжен. Отношения между мужчинами и женщинами всегда предопределяются в предыдущих рождениях.
— Однако посодействуйте этому делу и вы с вашей драгоценной святостью, — попросил Камуцукэ.
Он послал в храмы масло для лампад и подношения митэгура.
Студент университета, бывший в стеснённом положении, сказал принцу:
— В китайских книгах сказано, что если влюблённому, у которого нет жены и которому не оказывают какой-либо поддержки, трудно получить в жёны девицу, он должен заняться наукой, сдать экзамены, добиться вознаграждения и труды — и так постепенно, в соответствии с установленным порядком, продвигаться по службе[257]. Однако даровитые прозябают в неизвестности, а бесталанные выдвигаются вперёд. Если человек, подобный вам, станет избавлять людей от лишений, то все его желания будут удовлетворены. Так сказано в книгах, и это действительно верно.
— Воистину, так оно и есть, — согласился принц. — Если я помогу многим людям, то не может быть, чтобы одно-единственное моё желание осталось невыполненным.
О талантливых студентах, которые не могли выбиться из нужды, он сказал при дворе, и некоторых из них приняли на государственную службу, других принц рекомендовал учёным книжникам. Нагрузив повозки деньгами, шёлком и рисом, он велел отправить их тем, у кого не было ни жилья, ни средств к существованию. Он приказал разыскать учёных, достойных получить должность в том или ином ведомстве, но находящихся в бедственном положении, и отдал им часть своих земель.
Когда же принц рассказал о своём деле подросткам, болтающимся без дела, один из них предложил:
— Это очень просто осуществить. Если поискать в западной и восточной частях столицы[258], то таких, как мы, наберётся человек шестьсот, а если ещё собрать игроков в кости, то их, видимо, будет такое же количество. Мы все вместе нападём на её дом и доставим вам красотку без всякого труда.
— Болтаешь ты невесть что, — возразил на это игрок в кости. — В доме левого генерала прочные ворота; большие строения громоздятся, как рыбья чешуя; постоянно, как деревья во дворе, находятся в его доме вельможи и принцы, и самые грозные воины Поднебесной ничего там сделать не смогут. Поэтому надо предпринять вот что. Пустим-ка мы слух, что у пагоды в храме Процветающей добродетели, Дорюдзи, на восточной горе готовится богослужение. В каждом квартале мы будем устраивать репетиции и на всех углах шуметь, мол, вряд ли что-нибудь может быть великолепнее этой церемонии[259]. Все в доме Масаёри охочи до зрелищ. И как только красавица отправится в храм, мы, собравшись вместе, её похитим.
— Превосходный план, — одобрил принц. — Так мы и сделаем. Начинайте говорить на всех углах: «Такое богослужение, что должно состояться в храме Процветающей добродетели, вряд ли где-нибудь ещё можно увидеть».
И всем, кто должен был принимать участие в этом похищении, он отправил повозки, нагруженные деньгами и рисом.
Узнав об этом заговоре, Масаёри долго смеялся:
— Он принимает меня за глупца! Он готовит мне ловушку! Да разве я позволю кому-нибудь провести себя!
Он сказал младшему военачальнику Личной императорской охраны Кадзумаса:
— На всех углах только и разговору, что о торжественном богослужении, которое устраивает принц Камуцукэ в храме Процветающей добродетели. Попроси, чтобы для нас оставили места. Молодая госпожа Атэмия хочет присутствовать на этом празднике.
Кадзумаса отправился в храм и попросил места для большого количества экипажей. Слуги принца ответили ему:
— Левый генерал относится к нашему господину с пренебрежением. С какой стати мы дадим ему места?